Чтобы облегчить душу, вы отменяете
визит к парикмахеру, жалуетесь по телефону на соседскую собаку и спускаете
с лестницы Свидетеля Иеговы. Под конец вы попадаете в небольшую
автомобильную катастрофу, и в довершение всего вас штрафуют за стоянку в
неположенном месте.
Ну почему все это должно случиться именно с нами? Откуда эта цепь
бесконечных промахов, неудач, напастей? В безвыходном отчаянии мы обращаем
эти вопросы к равнодушным небесам, потому что сами не в силах найти ответ.
Но _в эту минуту_, читая эти строки, вы спокойны, вполне владеете собой и
способны понять, что все эти события, собственно говоря, вовсе не цепь.
Все трагические случайности никак не связаны друг с другом, и в любом
случае их можно подразделить на две группы. Покупка не состоялась, отпуск
испорчен, и дневник получен; это все события _внешнего_ порядка, и от
вашей воли они не зависят. Тостер, кофейник и фарфоровое блюдо - это уже
_внутренние_ беспорядки и целиком дело ваших собственных рук. Пересмотрите
сызнова все эти события одно за другим. С покупкой вам попросту не
повезло, и вы не сможете ничего изменить - разве что порадуетесь, что на
отпуск остались кое-какие лишние деньги, а провести его можно немного
иначе. Вы скажете, что потеря номера в отеле - это уж чистейшей воды
невезение, но полно, так ли это? Между прочим, лавина могла накрыть дом,
когда вы были бы уже там и, может быть, даже лежали бы в ванне. Если
посмотреть с этой точки зрения, вы еще легко отделались. А теперь
загляните-ка еще раз в дневник. Что там написано? "Хотя Мартин иногда
довольно неаккуратен, он никогда не шалит и не ленится, и надо отметить,
что он определенно делает успехи". Честное слово, не так уж плохо, по
крайней мере лучше, чем на прошлой неделе.
А остальные бедствия (будем откровенны) вы сами себе устроили. Что
касается тостера и кофе, тут все пошло вкривь и вкось, потому что ваши
мысли были заняты туалетным столиком, а не тем, что вы делаете. Но гибель
фарфорового блюда выдает нечто более сложное. Женщины большей частью
выражают свое недовольство, громыхая посудой и хлопая дверьми. А когда
посудой громыхают, она обычно бьется. Расколоченная вдребезги и с грохотом
ссыпанная в мусорный бак посуда может также выражать протест против
мировой несправедливости. Какая-нибудь лишняя тарелка или блюдечко ничего
другого и не выражают, но разбитый веджвуд или спод - это уже другое дело.
Это говорит о том, что вы ведете себя по-детски, что вы _знаете_ о том,
что ведете себя ребячливо, и вы наказываете себя, как ребенка, и
пользуетесь детским способом наказания. Но ваше раздражение от этого не
проходит. Да и с чего оно должно проходить, и может ли оно пройти? Вы
упорно продолжаете наказывать себя и других, пока наконец не опомнитесь. И
только тогда, через несколько часов (а может быть, через несколько дней),
вы снова вспомните все происшедшее и обнаружите, что ничего серьезного с
вами не стряслось. Но вплоть до этого момента покоя вы будете живой
иллюстрацией _Второго закона термодинамики_: согласно этому закону,
тепловая энергия всегда передается от тела с более высокой температурой к
телу с более низкой температурой; в рассмотренном случае - от вас к
Свидетелю Иеговы, которого вы оглушили сковородкой. Но такая передача
энергии не может состояться, если тело, которое могло бы воспринять ее,
отсутствует. В рассмотренном примере ваша тепловая энергия распределилась
между парикмахером, собачкой и проповедником; последнему это спасло жизнь,
иначе вы бы его пришибли насмерть.
Совершенно очевидно, что генерируемая вами и готовая вырваться энергия
потенциально опасна и может вызвать действия, имеющие широкий разброс (это
подходящее и вполне современное выражение) - от оскорбления до
рукоприкладства, от бракоразводного процесса до убийства. Чтобы уменьшить
опасность - а это наш прямой долг, - нам необходимо определить: 1) как
генерируется теплота и нужно ли ее вообще генерировать и 2) если уж
генерация неизбежна, каким образом освободиться от энергии без вреда для
окружающих, пока вы не натворили бед? Привлечем к решению пункта первого
_Первый закон термодинамики_: количество накапливаемого тепла прямо
пропорционально работе, произведенной под давлением; данное количество
работы производит определенное эквивалентное количество тепловой энергии.
Этот закон применим не только к физической, но и к эмоциональное
температуре. Домашняя работа часто производится под давлением, оно
колеблется, поднимаясь до пиковых величин, например, когда собираешь детей
в школу или вечером, когда вот-вот нагрянут гости. Тепловая энергия имеет
свойство накапливаться и после того, как непосредственные причины
устранены, и, наращивая пик за пиком, разражается взрывом - ядерный
ускоритель работает примерно по такому же принципу. Но _отчего_ тепловая
энергия накапливается? Почему она не рассасывается в более спокойные
промежутки времени между домашними авралами? Ценой многолетних
экспериментов и миллионных затрат (247 фунтов 9 шиллингов 3 пенса за одну
лишь битую посуду) мы наконец разрешили эту неразрешимую на первый взгляд
задачу. И вот ответ, всего двенадцать слов: потому что не нашлось никого,
кому можно было бы передать избыточную теплоту.
А ведь все это началось с песенки под названием "За столом с тобой
вдвоем", в которой были следующие примечательные строки:
За столом с тобой вдвоем
Мы сейчас чайку попьем.
Ну, скажи, не дивно ль все кругом?
Читая между строк, мы приходим к выводу, что люди хотят побыть вдвоем
наедине; и нам это кажется вполне естественным. Однако такие намерения
характерны для двадцатого столетия и характерны для Запада. Во все прежние
века и почти в любой части света ваша домашняя жизнь была бы подчинена
совсем иным законам. Старинная или восточная семья состояла из
родственников, детей, слуг и друзей. В мусульманской семье вы нашли бы еще
трех жен, причем каждую из них можно было в любой момент сменить на новую.
В Риме цезарей дом был бы полон приживалов и прихлебателей, евнухов и
наложниц, телохранителей, астрологов, рабынь и рабов. Даже в сравнительно
недавние времена в Индии седьмой великий низам Хайдерабада имел штат из
тысячи слуг в своей главной резиденции и вдобавок к этому три тысячи
телохранителей и четыре тысячи слуг в других поместьях. Иными словами,
вокруг вас всегда были люди. И если в некий день вам покажется, что все
беды валятся вам на голову, всегда найдется, на кого свалить вину, кто-то
вам посочувствует, а кто-то другой - посмеется.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164
визит к парикмахеру, жалуетесь по телефону на соседскую собаку и спускаете
с лестницы Свидетеля Иеговы. Под конец вы попадаете в небольшую
автомобильную катастрофу, и в довершение всего вас штрафуют за стоянку в
неположенном месте.
Ну почему все это должно случиться именно с нами? Откуда эта цепь
бесконечных промахов, неудач, напастей? В безвыходном отчаянии мы обращаем
эти вопросы к равнодушным небесам, потому что сами не в силах найти ответ.
Но _в эту минуту_, читая эти строки, вы спокойны, вполне владеете собой и
способны понять, что все эти события, собственно говоря, вовсе не цепь.
Все трагические случайности никак не связаны друг с другом, и в любом
случае их можно подразделить на две группы. Покупка не состоялась, отпуск
испорчен, и дневник получен; это все события _внешнего_ порядка, и от
вашей воли они не зависят. Тостер, кофейник и фарфоровое блюдо - это уже
_внутренние_ беспорядки и целиком дело ваших собственных рук. Пересмотрите
сызнова все эти события одно за другим. С покупкой вам попросту не
повезло, и вы не сможете ничего изменить - разве что порадуетесь, что на
отпуск остались кое-какие лишние деньги, а провести его можно немного
иначе. Вы скажете, что потеря номера в отеле - это уж чистейшей воды
невезение, но полно, так ли это? Между прочим, лавина могла накрыть дом,
когда вы были бы уже там и, может быть, даже лежали бы в ванне. Если
посмотреть с этой точки зрения, вы еще легко отделались. А теперь
загляните-ка еще раз в дневник. Что там написано? "Хотя Мартин иногда
довольно неаккуратен, он никогда не шалит и не ленится, и надо отметить,
что он определенно делает успехи". Честное слово, не так уж плохо, по
крайней мере лучше, чем на прошлой неделе.
А остальные бедствия (будем откровенны) вы сами себе устроили. Что
касается тостера и кофе, тут все пошло вкривь и вкось, потому что ваши
мысли были заняты туалетным столиком, а не тем, что вы делаете. Но гибель
фарфорового блюда выдает нечто более сложное. Женщины большей частью
выражают свое недовольство, громыхая посудой и хлопая дверьми. А когда
посудой громыхают, она обычно бьется. Расколоченная вдребезги и с грохотом
ссыпанная в мусорный бак посуда может также выражать протест против
мировой несправедливости. Какая-нибудь лишняя тарелка или блюдечко ничего
другого и не выражают, но разбитый веджвуд или спод - это уже другое дело.
Это говорит о том, что вы ведете себя по-детски, что вы _знаете_ о том,
что ведете себя ребячливо, и вы наказываете себя, как ребенка, и
пользуетесь детским способом наказания. Но ваше раздражение от этого не
проходит. Да и с чего оно должно проходить, и может ли оно пройти? Вы
упорно продолжаете наказывать себя и других, пока наконец не опомнитесь. И
только тогда, через несколько часов (а может быть, через несколько дней),
вы снова вспомните все происшедшее и обнаружите, что ничего серьезного с
вами не стряслось. Но вплоть до этого момента покоя вы будете живой
иллюстрацией _Второго закона термодинамики_: согласно этому закону,
тепловая энергия всегда передается от тела с более высокой температурой к
телу с более низкой температурой; в рассмотренном случае - от вас к
Свидетелю Иеговы, которого вы оглушили сковородкой. Но такая передача
энергии не может состояться, если тело, которое могло бы воспринять ее,
отсутствует. В рассмотренном примере ваша тепловая энергия распределилась
между парикмахером, собачкой и проповедником; последнему это спасло жизнь,
иначе вы бы его пришибли насмерть.
Совершенно очевидно, что генерируемая вами и готовая вырваться энергия
потенциально опасна и может вызвать действия, имеющие широкий разброс (это
подходящее и вполне современное выражение) - от оскорбления до
рукоприкладства, от бракоразводного процесса до убийства. Чтобы уменьшить
опасность - а это наш прямой долг, - нам необходимо определить: 1) как
генерируется теплота и нужно ли ее вообще генерировать и 2) если уж
генерация неизбежна, каким образом освободиться от энергии без вреда для
окружающих, пока вы не натворили бед? Привлечем к решению пункта первого
_Первый закон термодинамики_: количество накапливаемого тепла прямо
пропорционально работе, произведенной под давлением; данное количество
работы производит определенное эквивалентное количество тепловой энергии.
Этот закон применим не только к физической, но и к эмоциональное
температуре. Домашняя работа часто производится под давлением, оно
колеблется, поднимаясь до пиковых величин, например, когда собираешь детей
в школу или вечером, когда вот-вот нагрянут гости. Тепловая энергия имеет
свойство накапливаться и после того, как непосредственные причины
устранены, и, наращивая пик за пиком, разражается взрывом - ядерный
ускоритель работает примерно по такому же принципу. Но _отчего_ тепловая
энергия накапливается? Почему она не рассасывается в более спокойные
промежутки времени между домашними авралами? Ценой многолетних
экспериментов и миллионных затрат (247 фунтов 9 шиллингов 3 пенса за одну
лишь битую посуду) мы наконец разрешили эту неразрешимую на первый взгляд
задачу. И вот ответ, всего двенадцать слов: потому что не нашлось никого,
кому можно было бы передать избыточную теплоту.
А ведь все это началось с песенки под названием "За столом с тобой
вдвоем", в которой были следующие примечательные строки:
За столом с тобой вдвоем
Мы сейчас чайку попьем.
Ну, скажи, не дивно ль все кругом?
Читая между строк, мы приходим к выводу, что люди хотят побыть вдвоем
наедине; и нам это кажется вполне естественным. Однако такие намерения
характерны для двадцатого столетия и характерны для Запада. Во все прежние
века и почти в любой части света ваша домашняя жизнь была бы подчинена
совсем иным законам. Старинная или восточная семья состояла из
родственников, детей, слуг и друзей. В мусульманской семье вы нашли бы еще
трех жен, причем каждую из них можно было в любой момент сменить на новую.
В Риме цезарей дом был бы полон приживалов и прихлебателей, евнухов и
наложниц, телохранителей, астрологов, рабынь и рабов. Даже в сравнительно
недавние времена в Индии седьмой великий низам Хайдерабада имел штат из
тысячи слуг в своей главной резиденции и вдобавок к этому три тысячи
телохранителей и четыре тысячи слуг в других поместьях. Иными словами,
вокруг вас всегда были люди. И если в некий день вам покажется, что все
беды валятся вам на голову, всегда найдется, на кого свалить вину, кто-то
вам посочувствует, а кто-то другой - посмеется.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164