Оставалась только одна маленькая надежда — пуститься по следам убийц. Если бы я мог это сделать тогда, сразу, то, возможно, знал бы сейчас побольше.
Шейх рьяно поддержал идею преследования, а мутасарриф подарил мне коня из собственной конюшни.
Шейх горел желанием покарать преступников и хотел отправиться со мной, но перед этим он должен был известить свою свиту и снабдить лошадьми хаддадцев; те же были обязаны раньше похоронить Месуда.
Но Халеф не хотел с ними дожидаться до завтра и благодаря своей хвастливой болтливости выманил у позабавленного губернатора еще одну лошадь.
Так как мы не знали, куда нас заведут следы, то договорились с остальными, что оставим для них сообщение или знак в селении Мангашанийя.
Лошади уже ожидали нас во дворе. Мы поехали с Хале-фом — без ружей. Нам могли бы одолжить, но я сказал, что лучше никакого оружия, чем плохое.
Мы галопом направились к Старой Басре, где раньше всего хотели повидать Умара, рассказать, какие у нас планы, о чем мы узнали.
Умар сидел рядом с трупом своего молодого шурина. Около него торчал в земле нож, что по бедуинскому обычаю означает неотвратимое решение отомстить за убитого.
Эта решимость была видна и в оцепеневшем лице Умара, во взгляде, которым он встретил нас. Он спокойно выслушал меня, пока я рассказывал ему о том, что мы успели сделать в Басре, а потом сказал:
— Если бы брат моей жены послушался тебя, он был бы жив. И все-таки мой долг — отомстить за его смерть, и я не вернусь в свой шатер до тех пор, пока не достану преступ ников. Ад дам лид дам, кровь за кровь.
— Да, мы должны отомстить за убийство,— подтвердил Халеф.— В противном случае мы не можем показываться на глаза нашим воинам, а Ханне, моя милая жена, ошиблась бы во мне.
Мы расстались с Умаром и направились в северную часть развалин, где очень быстро обнаружились четкие отпечатки следов. Они направлялись на юго-запад. Если не изменят своего направления, то должны довести нас до караванной тропы из Басры в Мекку.
Это было одновременно и приятно, и неприятно. Приятно оттого, что дорога эта относительно оживленная, и мы могли расспрашивать, а неприятно потому, что жители вдоль всех дорог в Мекку крайне нетерпимы, а если еще узнают, что я франк, то это вообще будет иметь для меня плохие последствия.
Когда стемнело, мы остановились на ночлег на открытом пространстве, и с первым проблеском зари снова двинулись дальше.
Рано утром мы достигли селения Мангашанийя, сторожевая башня которого упоминается еще до Мухаммеда. Это убогое поселение, где жили арабы, принадлежащие к одной из ветвей большого племени тамима. Они называли себя бани Мазин. Мне они очень не понравились, и я опасался, что они не передадут правильно мое сообщение дла Абд эт Тахиры.
Мне не понравилось, как на меня смотрели обитатели деревни, а то, что они меня радушно приветствовали, не уменьшало моего подозрения, а еще, наоборот, увеличивало. У меня было такое впечатление, что они заранее знали о нашем приезде.
Меня провели к шейху э л ь бе лед, старосте населенного пункта.
Он жил в просторной глинобитной хижине и сам вышел нам навстречу.
Я спросил его, не видел ли он недавно проезжавшую группу всадников.
— Да, я видел наездников,— ответил он.— Они останавливались у колодца, чтобы наполнить меха.
— И куда они потом подались? Куда поехали?
— Туда! — сказал он и махнул рукой в сторону запада.
— Они не поехали дальше по караванному пути?
— Нет, они поехали домой, а караванный путь не ведет к их дуару, деревне.
— Ты знаешь, где их дуар?
— Да.
— А их ты тоже знаешь?
— Конечно. Это был Хамман ибн Джибал, шейх племени хадеша, с несколькими воинами. Они возвращались из Куббат аль ислама, где согласно своему обету творили молитвы у могилы Ибн Ризы.
— Там где они живут?
У вади Башама, на другой стороне васитской дороги, отсюда три дня пути.
— Ты точно это знаешь? Не ошибаешься?
— Как бы я мог ошибиться? Хамман ибн Джибал — мой друг и брат, мы часто навещаем друг друга.
— Как долго он здесь задержался?
— С полчаса. Очень спешил домой.
— Он тебе говорил, почему спешит?
— Я его об этом не спрашивал. Вы хотите тоже наполнить меха?
У нас были меха,— в тех краях мех для воды относится к снаряжению всадника.
— Если разрешишь, мы так и сделаем,— сказал я.
— Разрешу, если вы заплатите.
Я дал ему деньги, впрочем, сумма было небольшой, и попросил Халефа отвести лошадей к колодцу, напоил их и набрал воды в меха. Сам же я направился в деревню, чтобы проверить слова шейха эль белед.
Он говорил правду. Наши следы в конце концов направились на запад, но все же я не мог избавиться от впечатления, что шейх нас обманывает.
Теперь, когда я узнал, по чьим следам еду, мне не нужно было спешить. Мы могли в Мангашанийе спокойно подождать шейха мунтефика и продолжить преследование вместе с ним.
Абд эт Тахира с хаддадцами и мунтефика прибыл вскоре после полудня. Он не надеялся, что я его буду ожидать, но когда я ему рассказал о том, что узнал, он одобрил мой поступок и сказал:
— Шейх племени хадеша не брезгует разбоем, это я знаю, так что вполне возможно, что это он совершил и это убийство в Басре. Аллах пусть накажет его за то, что он злоупотребил моем именем. Мы поедем за ним. Я знаю дорогу к вади Башама, хотя там и не был никогда.
Мы не мешкая двинулись в путь и ехали до сумерек. Потом мы остановились на ночлег в пустыне. Я попросил шейха, чтобы он расставил охрану, но ему это показалось излишним. Но меня дороги научили осторожности, так что я выставил часовыми хаддадцев и сторожил вместе с ними.
Через два часа нас сменили Халеф и Умар. Я проспал совсем недолго, когда меня разбудил выстрел. Стрелял Умар. Он заметил в темноте какой-то силуэт, окликнул его, ответа не получил и тогда выстрелил. Кто это был, может, человек, может, зверь, он не знал.
С револьверами в руках мы отправились на обход лагеря и скоро обнаружили труп хорошо вооруженного бедуина.
Пуля Умара попала ему в лоб. Мы посветили на него и к своему удивлению узнали одного из грабителей, которых мы преследовали.
— Видишь, мы не напрасно выставили часовых,— сказал я шейху. Они хотели напасть на нас на спящих. Надо удвоить караул.
Однако случилось так, что до утра нас ничего уже не побеспокоило. Когда рассвело, мы обнаружили следы ночных посетителей, которых, по-видимому, спугнул бдительный Умар. Новые следы уходили влево от их предыдущего направления.
— Хотели нас увести с пути,— сказал шейх,— но соблазнить нас им не удастся. Мы не поедем по этим следам, а поедем точно к в а д и Башама. В этом направлении они наверняка и будут убегать от нас.
Я согласился с ним. Целый день мы скакали рысью по местности, которую еще нельзя было назвать пустыней, хотя для данного определения не хватало самой малости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62