или действиями рабочих, крестьян,
студенчества, революционной интеллигенции? Допустим, что русская
социал-демократия - действительно "помесь анархизма с якобинизмом", - разве
это меняет дело? Допустим на минуту, что социал-демократическая и вообще
революционная интеллигенция, которую вы в сущности только и имеете в виду в
ваших нападках, сделается такою именно, чтобы отвечать вашему вкусу. Вы
согласитесь, что она тем более приблизится к цели, чем ближе станет к
партии конституционалистов-демократов. Наконец, она совершенно слилась с
ними. Что же, стачки прекратились бы от этого? Прекратились бы кровавые
восстания солдат и матросов? Захват земель? Нет, все это происходило бы, но
только гораздо более стихийно и хаотично, чем теперь.
У революции есть свои органические запросы и неотвратимые потребности, своя
внутренняя логика. Тактика крайних партий учитывается объективным ходом
революции лишь постольку, поскольку она вносит возможно большее единство,
планомерность, сознательность в стихийно развивающуюся борьбу народных
масс, в эти непрерывные "революции", вне которых нет и не может быть
революции. И именно исходя из этих соображений, социал-демократия
сознательно строит свою тактику в направлении объективного развития
революционного процесса.
Конечно, можно упрекать ее за то, что она приспособляет свою тактику к
революционной стихии. Но тогда уж заодно нужно обвинять ученого агронома,
который приспособляется к свойствам климата и почвы. Одно из двух: либо
отступиться от массы, предоставив ее собственной судьбе и педагогике
пулеметов, либо приспособлять свою тактику к стихийному развитию массы.
К.-д. сами очень хорошо сознают свое полное бессилие руководить жизнью
революционного народа посредством своих общих нравственных и юридических
теорем, но считают себя в праве набрасываться на социал-демократию за то,
что она этого не делает. А она, если б и хотела, так же мало имела бы
успеха в этом, как и они сами.
Если б социал-демократическая интеллигенция устранилась, если б устранились
многие тысячи сознательных социал-демократов-рабочих, поле заняли бы
социалисты-революционеры. Если б не было с.-р. (например, если бы они
вместе с с.-д. перешли в лагерь к.-д.), тогда из рядов интеллигенции
выделились бы другие революционные группы, которые, во взаимодействии с
верхним слоем пролетариата и в противодействии с либеральной буржуазией,
формулировали бы объективные запросы борьбы рабочих масс. Если русская
социал-демократия, несмотря на гарантии интернационального опыта, выполняет
эту работу, на взгляд "Полярной Звезды", плохо, то другие сделали бы ее еще
хуже. "Революции" все равно происходили бы, только с большей смутой в умах
масс и их "вождей". Реакция все равно развивала бы тактику наступлений и
отступлений. И либеральные мудрецы все равно были бы недовольны
революциями. Революции и реакциями Реакции. Мы имели бы 48 год!
Нападки "Полярной Звезды", как и либералов вообще, на тактику
социал-демократии, если их развить и углубить, представляют собою не что
иное, как замаскированные нападки на нецелесообразную структуру
современного общества: на нищету народных масс, на остроту их социальных
интересов, на хищнический эгоизм господствующих классов, на
неопреодолимость классовых страстей - словом, на суровую логику истории.
Не крайние партии создали классовые противоречия, но классовые противоречия
создали крайние партии.
Лассаль когда-то сказал прусским либеральным идеалистам, что, если б он
создавал мир, он поставил бы право выше силы, - но, к сожалению, ему не
пришлось создавать этот мир.
Там, где виновата объективная жестокость истории, либерализм видит только
субъективные ошибки мысли. "Главнейшая ошибка, повторенная нами вслед за
деятелями всех почти революций, - пишет г. Штильман в "Полярной Звезде", -
заключается в том, что, едва успев нанести общему врагу первый сильный
удар, мы сейчас же о нем позабыли и подняли жестокую междоусобную ссору" (N
7, 501).
"Мы сделали ту же ошибку, в какой повинны деятели всех почти (почему почти?
именно всех. Л. Т.) революций". Кто эти "мы"? Очевидно, автор представляет
себе при этом литераторов "Начала" и "Полярной Звезды", или, в лучшем
случае, сотню - другую деятелей земского съезда и Совета Рабочих Депутатов.
И в их междоусобной ссоре (!) - "главнейшая ошибка" революции! Г. Штильман
своим детским языком дает выражение тем обычным представлениям о ходе и
исходе революции, какие свойственны людям его лагеря. Не классовые
противоречия, которые обостряются с каждым шагом революции, не объективные
отношения, которым деятели дают лишь более или менее несовершенную
формулировку, а субъективные ошибки этих деятелей, т.-е. собственно господ
литераторов и господ депутатов, решают судьбы революций. И тот факт, что
"главнейшая ошибка" повторялась в каждой революции, имевшей место в
классовом обществе, - а иных революций не бывает! - нисколько не мешает
идеалистам исправлять, посредством нравоучений, эту ошибку исторической
природы общества.
Но пусть виноваты деятели. Какого же именно лагеря? Автор, открывший
"главнейшую ошибку", дает ответ и на этот вопрос. Наша "буржуазия", - пишет
он (почему буржуазия в кавычках - неизвестно. Л. Т.) - уже политически
дифференцировалась. "И пролетариату следует, конечно, примкнуть к наиболее
левым ее элементам", он "не имеет никаких оснований расходиться даже с
"буржуазными" элементами конституционно-демократической и других
"несоциалистических"* партий" (N 7, стр. 502).
/* Что означают эти кавычки, совсем уж нельзя понять. То ли, что в сущности
все "мы" - социалисты, но что автор лишь условно, в угоду предрассудкам
социал-демократии, готов назвать несоциалистической партию гг.
Петрункевичей, Родичевых, Струве и пр. и пр.? Так что ли, господин хороший?
За всеми этими кавычками сквозит какое-то циничное кокетничанье: вот, мол,
хоть я и буржуазный либерал и отлично сознаю это, а все же говорю о себе в
третьем лице, кому-то подмигиваю и шучу над этим: что, взяли?/
Пролетариат не должен расходиться с конституционно-демократической
буржуазией, он должен к ней примкнуть. Вот средство против главнейшей
ошибки.
Но почему же не наоборот? Не лучше ли буржуазной демократии примкнуть к
пролетариату, раз что она открыла секрет главнейшей ошибки? Г. Штильман
может быть уверен: от тех элементов буржуазии, которые "не расходятся" с
пролетариатом, он никогда не отделяется; да и невозможно от них отделиться.
Но г. Штильману кажется, что "расходится" с ним пролетариат, что "ссору"
затевают публицисты покойного "Начала", что "главнейшую ошибку" совершает
социал-демократия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385 386 387 388 389 390 391 392 393 394 395 396 397 398 399 400 401 402 403 404 405 406 407 408 409 410
студенчества, революционной интеллигенции? Допустим, что русская
социал-демократия - действительно "помесь анархизма с якобинизмом", - разве
это меняет дело? Допустим на минуту, что социал-демократическая и вообще
революционная интеллигенция, которую вы в сущности только и имеете в виду в
ваших нападках, сделается такою именно, чтобы отвечать вашему вкусу. Вы
согласитесь, что она тем более приблизится к цели, чем ближе станет к
партии конституционалистов-демократов. Наконец, она совершенно слилась с
ними. Что же, стачки прекратились бы от этого? Прекратились бы кровавые
восстания солдат и матросов? Захват земель? Нет, все это происходило бы, но
только гораздо более стихийно и хаотично, чем теперь.
У революции есть свои органические запросы и неотвратимые потребности, своя
внутренняя логика. Тактика крайних партий учитывается объективным ходом
революции лишь постольку, поскольку она вносит возможно большее единство,
планомерность, сознательность в стихийно развивающуюся борьбу народных
масс, в эти непрерывные "революции", вне которых нет и не может быть
революции. И именно исходя из этих соображений, социал-демократия
сознательно строит свою тактику в направлении объективного развития
революционного процесса.
Конечно, можно упрекать ее за то, что она приспособляет свою тактику к
революционной стихии. Но тогда уж заодно нужно обвинять ученого агронома,
который приспособляется к свойствам климата и почвы. Одно из двух: либо
отступиться от массы, предоставив ее собственной судьбе и педагогике
пулеметов, либо приспособлять свою тактику к стихийному развитию массы.
К.-д. сами очень хорошо сознают свое полное бессилие руководить жизнью
революционного народа посредством своих общих нравственных и юридических
теорем, но считают себя в праве набрасываться на социал-демократию за то,
что она этого не делает. А она, если б и хотела, так же мало имела бы
успеха в этом, как и они сами.
Если б социал-демократическая интеллигенция устранилась, если б устранились
многие тысячи сознательных социал-демократов-рабочих, поле заняли бы
социалисты-революционеры. Если б не было с.-р. (например, если бы они
вместе с с.-д. перешли в лагерь к.-д.), тогда из рядов интеллигенции
выделились бы другие революционные группы, которые, во взаимодействии с
верхним слоем пролетариата и в противодействии с либеральной буржуазией,
формулировали бы объективные запросы борьбы рабочих масс. Если русская
социал-демократия, несмотря на гарантии интернационального опыта, выполняет
эту работу, на взгляд "Полярной Звезды", плохо, то другие сделали бы ее еще
хуже. "Революции" все равно происходили бы, только с большей смутой в умах
масс и их "вождей". Реакция все равно развивала бы тактику наступлений и
отступлений. И либеральные мудрецы все равно были бы недовольны
революциями. Революции и реакциями Реакции. Мы имели бы 48 год!
Нападки "Полярной Звезды", как и либералов вообще, на тактику
социал-демократии, если их развить и углубить, представляют собою не что
иное, как замаскированные нападки на нецелесообразную структуру
современного общества: на нищету народных масс, на остроту их социальных
интересов, на хищнический эгоизм господствующих классов, на
неопреодолимость классовых страстей - словом, на суровую логику истории.
Не крайние партии создали классовые противоречия, но классовые противоречия
создали крайние партии.
Лассаль когда-то сказал прусским либеральным идеалистам, что, если б он
создавал мир, он поставил бы право выше силы, - но, к сожалению, ему не
пришлось создавать этот мир.
Там, где виновата объективная жестокость истории, либерализм видит только
субъективные ошибки мысли. "Главнейшая ошибка, повторенная нами вслед за
деятелями всех почти революций, - пишет г. Штильман в "Полярной Звезде", -
заключается в том, что, едва успев нанести общему врагу первый сильный
удар, мы сейчас же о нем позабыли и подняли жестокую междоусобную ссору" (N
7, 501).
"Мы сделали ту же ошибку, в какой повинны деятели всех почти (почему почти?
именно всех. Л. Т.) революций". Кто эти "мы"? Очевидно, автор представляет
себе при этом литераторов "Начала" и "Полярной Звезды", или, в лучшем
случае, сотню - другую деятелей земского съезда и Совета Рабочих Депутатов.
И в их междоусобной ссоре (!) - "главнейшая ошибка" революции! Г. Штильман
своим детским языком дает выражение тем обычным представлениям о ходе и
исходе революции, какие свойственны людям его лагеря. Не классовые
противоречия, которые обостряются с каждым шагом революции, не объективные
отношения, которым деятели дают лишь более или менее несовершенную
формулировку, а субъективные ошибки этих деятелей, т.-е. собственно господ
литераторов и господ депутатов, решают судьбы революций. И тот факт, что
"главнейшая ошибка" повторялась в каждой революции, имевшей место в
классовом обществе, - а иных революций не бывает! - нисколько не мешает
идеалистам исправлять, посредством нравоучений, эту ошибку исторической
природы общества.
Но пусть виноваты деятели. Какого же именно лагеря? Автор, открывший
"главнейшую ошибку", дает ответ и на этот вопрос. Наша "буржуазия", - пишет
он (почему буржуазия в кавычках - неизвестно. Л. Т.) - уже политически
дифференцировалась. "И пролетариату следует, конечно, примкнуть к наиболее
левым ее элементам", он "не имеет никаких оснований расходиться даже с
"буржуазными" элементами конституционно-демократической и других
"несоциалистических"* партий" (N 7, стр. 502).
/* Что означают эти кавычки, совсем уж нельзя понять. То ли, что в сущности
все "мы" - социалисты, но что автор лишь условно, в угоду предрассудкам
социал-демократии, готов назвать несоциалистической партию гг.
Петрункевичей, Родичевых, Струве и пр. и пр.? Так что ли, господин хороший?
За всеми этими кавычками сквозит какое-то циничное кокетничанье: вот, мол,
хоть я и буржуазный либерал и отлично сознаю это, а все же говорю о себе в
третьем лице, кому-то подмигиваю и шучу над этим: что, взяли?/
Пролетариат не должен расходиться с конституционно-демократической
буржуазией, он должен к ней примкнуть. Вот средство против главнейшей
ошибки.
Но почему же не наоборот? Не лучше ли буржуазной демократии примкнуть к
пролетариату, раз что она открыла секрет главнейшей ошибки? Г. Штильман
может быть уверен: от тех элементов буржуазии, которые "не расходятся" с
пролетариатом, он никогда не отделяется; да и невозможно от них отделиться.
Но г. Штильману кажется, что "расходится" с ним пролетариат, что "ссору"
затевают публицисты покойного "Начала", что "главнейшую ошибку" совершает
социал-демократия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385 386 387 388 389 390 391 392 393 394 395 396 397 398 399 400 401 402 403 404 405 406 407 408 409 410