Словом, мы имеем в этой
ретроспективной схеме Яковлева все основные элементы теории перманентной
революции, как она была формулирована мною в 1905 году. У меня дело шло об
историческом прогнозе. Яковлев через 22 года после первой революции, через
10 лет после Октябрьской, подводит итоги событиям трех революций, опираясь
на черновую работу целого штаба молодых исследователей. И что же? Яковлев
почти дословно повторяет мои формулировки 1905 года.
Как же относится, однако, Яковлев к теории перманентной революции? Так, как
полагается относиться каждому сталинскому чиновнику, который хочет
сохранить свой пост и даже пробраться на более высокий. Но каким же образом
Яковлев примиряет в таком случае свою оценку движущих сил Октябрьской
революции с борьбой против "троцкизма"? Очень просто: он о таком примирении
нисколько не заботится. Как иные либеральные царские чиновники признавали
теорию Дарвина и в то же время аккуратно являлись к принятию святого
причастия, так и Яковлевы покупают право высказывать иногда марксистские
мысли ценою участия в ритуальной травле против перманентной революции.
Таких примеров можно бы привести десятки.
Остается еще прибавить, что цитированную выше работу по истории Октябрьской
революции Яковлев выполнил не по личной инициативе, а в силу особого
постановления Центрального Комитета, причем, тем же постановлением
возлагалась на меня обязанность редактора работы Яковлева*1. Тогда еще
ждали выздоровления Ленина и никому из эпигонов не приходило в голову
поднимать фальшивый спор о перманентной революции. Во всяком случае, в
качестве бывшего, вернее, предполагавшегося редактора оффициальной истории
Октябрьской революции, я могу с полным удовлетворением констатировать, что,
сознательно или бессознательно, автор ее пользуется по всем спорным
вопросам дословными формулировками самой запретной и самой еретической моей
работы о перманентной революции ("Итоги и перспективы").
/*1 Выписка из протокола заседания Оргбюро ЦК от 22 мая 1922 г., за N 21:
"Поручить тов. Яковлеву... под редакцией тов. Троцкого составить учебник
Истории Октябрьской революции"./
Законченная оценка исторической судьбы большевистского лозунга, данная
самим Лениным, с несомненностью свидетельствует, что различия двух линий,
"перманентной" и ленинской, имели второстепенное и подчиненное значение;
объединяло же их самое основное. И это основное непримиримо
противопоставляет сейчас обе линии, окончательно слитые Октябрем, не только
февральско-мартовской линии Сталина, апрельско-октябрьской линии Каменева,
Рыкова, Зиновьева, не только всей китайской политике
Сталина-Бухарина-Мартынова, но и нынешней "китайской" линии Радека.
И если Радек, так радикально изменивший свои оценки между 1925 и второй
половиной 1928 года, уличает меня в непонимании "сложности марксизма и
ленинизма", то я на это отвечаю: основной ход мыслей, развитый мною 23 года
тому назад в "Итогах и перспективах", считаю полностью подтвердившимся
ходом событий, и именно поэтому совпавшим со стратегической линией
большевизма.
Я не вижу, в частности, ни малейшего основания отказываться от того, что
сказал на счет перманентной революции в 1922 г. в своем "Предисловии" к
книге "1905", которое в бесчисленных изданиях и перепечатках читала и
изучала при Ленине вся партия, которое впервые "смутило" Каменева лишь
осенью 1924 г., а Радека - осенью 1928:
"Именно в промежуток между 9 января и октябрьской стачкой 1905 года -
говорится в этом "Предисловии" - сложились у автора те взгляды на характер
революционного развития России, которые получили название теории
"перманентной революции". Мудренное название это выражало ту мысль, что
русская революция, перед которой непосредственно стоят буржуазные цели, не
сможет, однако, на них остановиться. Революция не сможет разрешить свои
ближайшие, буржуазные задачи иначе, как поставив у власти пролетариат...
Хотя и с перерывом в 12 лет, эта оценка подтвердилась целиком. Русская
революция не могла завершиться буржуазно-демократическим режимом. Она
должна была передать власть рабочему классу. Если этот последний оказался в
1905 г. еще слишком слаб для завоевания власти, то крепнуть и дозревать ему
пришлось не в буржуазно-демократической республике, а в подполье
3-июньского царизма". (Л. Троцкий, "1905", Предисловие, стр. 4-5).
Приведу еще одну из самых резких полемических оценок, какие я давал лозунгу
"демократической диктатуры". В 1909 году я писал в польском органе Розы
Люксембург:
"Если меньшевики, исходя из абстракции: "наша революция буржуазная",
приходят к идее приспособления всей тактики пролетариата к поведению
либеральной буржуазии вплоть до завоевания ею государственной власти, то
большевики, исходя из такой же голой абстракции: "демократическая, а не
социалистическая диктатура", приходят к идее буржуазно-демократического
самоограничения пролетариата, в руках которого находится государственная
власть. Правда, разница между ними в этом вопросе весьма значительна: в то
время, как анти-революционные стороны меньшевизма сказываются во всей силе
уже теперь, анти-революционные черты большевизма грозят огромной опасностью
только в случае революционной победы".
К этому месту статьи, перепечатанной в русском издании моей книги "1905", я
сделал в январе 1922 года следующее примечание:
"Этого, как известно, не случилось, так как под руководством Ленина
большевизм совершил (не без внутренней борьбы) свое идейное перевооружение
в этом важнейшем вопросе весною 1917 г., то-есть до завоевания власти".
Обе эти цитаты подверглись, начиная с 1924 года, ураганному огню критики.
Теперь, с запозданием на 4 года, присоединился к этой критике и Радек.
Однако, если добросовестно вдуматься в приведенные выше строки, то нельзя
не признать, что они заключали в себе важное предвидение и не менее важное
предупреждение. Ведь остается все же фактом, что на почве голого
противопоставления демократической диктатуры - социалистической диктатуре,
стояла в момент февральской революции вся так называемая "старая гвардия"
большевиков. Из алгебраической формулы Ленина его ближайшие ученики сделали
чисто метафизическую конструкцию и направили ее против действительного
развития революции. На важнейшем историческом повороте руководящая головка
большевиков в России заняла реакционную позицию и, еслибы не прибыл
своевременно Ленин, она могла бы зарезать Октябрьскую революцию, под
знаменем борьбы с троцкизмом, как впоследствии зарезала китайскую
революцию. Радек очень благочестиво изображает ошибочную позицию всего
руководящего слоя партии, как некоторую "случайность".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385 386 387 388 389 390 391 392 393 394 395 396 397 398 399 400 401 402 403 404 405 406 407 408 409 410
ретроспективной схеме Яковлева все основные элементы теории перманентной
революции, как она была формулирована мною в 1905 году. У меня дело шло об
историческом прогнозе. Яковлев через 22 года после первой революции, через
10 лет после Октябрьской, подводит итоги событиям трех революций, опираясь
на черновую работу целого штаба молодых исследователей. И что же? Яковлев
почти дословно повторяет мои формулировки 1905 года.
Как же относится, однако, Яковлев к теории перманентной революции? Так, как
полагается относиться каждому сталинскому чиновнику, который хочет
сохранить свой пост и даже пробраться на более высокий. Но каким же образом
Яковлев примиряет в таком случае свою оценку движущих сил Октябрьской
революции с борьбой против "троцкизма"? Очень просто: он о таком примирении
нисколько не заботится. Как иные либеральные царские чиновники признавали
теорию Дарвина и в то же время аккуратно являлись к принятию святого
причастия, так и Яковлевы покупают право высказывать иногда марксистские
мысли ценою участия в ритуальной травле против перманентной революции.
Таких примеров можно бы привести десятки.
Остается еще прибавить, что цитированную выше работу по истории Октябрьской
революции Яковлев выполнил не по личной инициативе, а в силу особого
постановления Центрального Комитета, причем, тем же постановлением
возлагалась на меня обязанность редактора работы Яковлева*1. Тогда еще
ждали выздоровления Ленина и никому из эпигонов не приходило в голову
поднимать фальшивый спор о перманентной революции. Во всяком случае, в
качестве бывшего, вернее, предполагавшегося редактора оффициальной истории
Октябрьской революции, я могу с полным удовлетворением констатировать, что,
сознательно или бессознательно, автор ее пользуется по всем спорным
вопросам дословными формулировками самой запретной и самой еретической моей
работы о перманентной революции ("Итоги и перспективы").
/*1 Выписка из протокола заседания Оргбюро ЦК от 22 мая 1922 г., за N 21:
"Поручить тов. Яковлеву... под редакцией тов. Троцкого составить учебник
Истории Октябрьской революции"./
Законченная оценка исторической судьбы большевистского лозунга, данная
самим Лениным, с несомненностью свидетельствует, что различия двух линий,
"перманентной" и ленинской, имели второстепенное и подчиненное значение;
объединяло же их самое основное. И это основное непримиримо
противопоставляет сейчас обе линии, окончательно слитые Октябрем, не только
февральско-мартовской линии Сталина, апрельско-октябрьской линии Каменева,
Рыкова, Зиновьева, не только всей китайской политике
Сталина-Бухарина-Мартынова, но и нынешней "китайской" линии Радека.
И если Радек, так радикально изменивший свои оценки между 1925 и второй
половиной 1928 года, уличает меня в непонимании "сложности марксизма и
ленинизма", то я на это отвечаю: основной ход мыслей, развитый мною 23 года
тому назад в "Итогах и перспективах", считаю полностью подтвердившимся
ходом событий, и именно поэтому совпавшим со стратегической линией
большевизма.
Я не вижу, в частности, ни малейшего основания отказываться от того, что
сказал на счет перманентной революции в 1922 г. в своем "Предисловии" к
книге "1905", которое в бесчисленных изданиях и перепечатках читала и
изучала при Ленине вся партия, которое впервые "смутило" Каменева лишь
осенью 1924 г., а Радека - осенью 1928:
"Именно в промежуток между 9 января и октябрьской стачкой 1905 года -
говорится в этом "Предисловии" - сложились у автора те взгляды на характер
революционного развития России, которые получили название теории
"перманентной революции". Мудренное название это выражало ту мысль, что
русская революция, перед которой непосредственно стоят буржуазные цели, не
сможет, однако, на них остановиться. Революция не сможет разрешить свои
ближайшие, буржуазные задачи иначе, как поставив у власти пролетариат...
Хотя и с перерывом в 12 лет, эта оценка подтвердилась целиком. Русская
революция не могла завершиться буржуазно-демократическим режимом. Она
должна была передать власть рабочему классу. Если этот последний оказался в
1905 г. еще слишком слаб для завоевания власти, то крепнуть и дозревать ему
пришлось не в буржуазно-демократической республике, а в подполье
3-июньского царизма". (Л. Троцкий, "1905", Предисловие, стр. 4-5).
Приведу еще одну из самых резких полемических оценок, какие я давал лозунгу
"демократической диктатуры". В 1909 году я писал в польском органе Розы
Люксембург:
"Если меньшевики, исходя из абстракции: "наша революция буржуазная",
приходят к идее приспособления всей тактики пролетариата к поведению
либеральной буржуазии вплоть до завоевания ею государственной власти, то
большевики, исходя из такой же голой абстракции: "демократическая, а не
социалистическая диктатура", приходят к идее буржуазно-демократического
самоограничения пролетариата, в руках которого находится государственная
власть. Правда, разница между ними в этом вопросе весьма значительна: в то
время, как анти-революционные стороны меньшевизма сказываются во всей силе
уже теперь, анти-революционные черты большевизма грозят огромной опасностью
только в случае революционной победы".
К этому месту статьи, перепечатанной в русском издании моей книги "1905", я
сделал в январе 1922 года следующее примечание:
"Этого, как известно, не случилось, так как под руководством Ленина
большевизм совершил (не без внутренней борьбы) свое идейное перевооружение
в этом важнейшем вопросе весною 1917 г., то-есть до завоевания власти".
Обе эти цитаты подверглись, начиная с 1924 года, ураганному огню критики.
Теперь, с запозданием на 4 года, присоединился к этой критике и Радек.
Однако, если добросовестно вдуматься в приведенные выше строки, то нельзя
не признать, что они заключали в себе важное предвидение и не менее важное
предупреждение. Ведь остается все же фактом, что на почве голого
противопоставления демократической диктатуры - социалистической диктатуре,
стояла в момент февральской революции вся так называемая "старая гвардия"
большевиков. Из алгебраической формулы Ленина его ближайшие ученики сделали
чисто метафизическую конструкцию и направили ее против действительного
развития революции. На важнейшем историческом повороте руководящая головка
большевиков в России заняла реакционную позицию и, еслибы не прибыл
своевременно Ленин, она могла бы зарезать Октябрьскую революцию, под
знаменем борьбы с троцкизмом, как впоследствии зарезала китайскую
революцию. Радек очень благочестиво изображает ошибочную позицию всего
руководящего слоя партии, как некоторую "случайность".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385 386 387 388 389 390 391 392 393 394 395 396 397 398 399 400 401 402 403 404 405 406 407 408 409 410