И я родила мертвого ребенка.
Собственноручная пометка Ольги Михайловны в регистрационном
бланке еще не завершает многомесячного процесса подготовки к выезду.
Недостаточно и заверенного фондом такого обязательства кандидата в
иммигранты: "Я подтверждаю под присягой, что мне известно содержание
этой, подписанной мною регистрации, включая приложенные документы, что
все это правда, насколько мне известно, и что занумерованные
исправления сделаны мною или по моей просьбе, и что эта регистрация
была подписана мною, моим полным и настоящим именем".
Этим обязательством, однако, не заканчивается прощупывание
клиента. Он обязан еще устно рассказать подробнейшим образом свою
биографию, изложить свои политические взгляды и ответить на самые
неожиданные вопросы допрашивающего. Эта "беседа", длящаяся иногда
часами, записывается на пленку.
Но и всего этого еще мало. Через несколько недель ожидания, как
сказано в инструкции, еще нужна будет "Гарантийная форма 1-591,
заполненная поручителем в Соединенных Штатах Америки", которая
"потребуется прежде, чем вам будет разрешен условный въезд".
Зачем же ждать несколько недель?
Одного особенно нетерпеливого клиента Ольга Михайловна
раздраженно отбрила:
- Вы же давно догадались, что ваши документы мы отправляем на
просмотр. А куда-я вам не скажу! Впрочем, могу сказать... -
Выдерживает паузу: - Не в Америку.
Сведущие люди утверждают, что "не в Америку" означает "в Европу,
в Мюнхен".
"Толстовский фонд" придерживается правила, по которому Магомет в
случае необходимости идет к горе. И если йордим не гонится за
разрешением на "условный въезд", агенты фонда начинают гоняться за
ним.
Это испытала на себе двадцатичетырехлетняя Бронислава Шувалова, в
недалеком прошлом машинистка из Москвы. Бронислава не только совершила
непоправимый шаг, но еще оказалась жертвой подлости мерзавца, за
которого вышла замуж.
Ее отец, пенсионер Илья Михайлович Эрбург, в 1972 году отправился
в Израиль. Бронислава осталась в Москве и никак не реагировала на
отцовские приглашения приехать в Израиль. Но мгновенно отреагировал на
них некто Н.В. Лыченков. В данном "интеллигенте без профессии" любовь
к Брониславе, да еще шекспировского накала, вспыхнула с первого
взгляда. И башмаков еще не износив, в которых шел в загс
регистрировать свой брак с Брониславой, он уговорил молодую жену
подать заявление о выезде к отцу. А влюбленный муж не может не
последовать за ней! Еще по дороге в Израиль Бронислава с ужасом
поняла, что женитьба на ней была для Лыченкова только ширмой. А в
Израиле он перестал это скрывать.
И такого отъявленного проходимца сионистская пропаганда
разрекламировала как "благородного русского человека, растроганного
стремлением рассеянных по свету евреев воссоединиться на земле отцов".
А Бронислава, покинув "мужа" и отца, бежала из государства, где у
власти сионисты.
В Брюсселе на нее никакого внимания не обратили ни "Каритас
католика", ни протестантский фонд. За такую "голову" они не получат
вознаграждения: ведь Канада, куда они преимущественно импортируют
беженцев, не принимает одиноких женщин. У каждого хозяина своя
фантазия!
Зато сотрудники "толстовского фонда" сразу нацелились на
Брониславу, преследуют ее по пятам. Авось уговорят вернуться в
Израиль...
К сожалению, я был лишен возможности ознакомить Брониславу с
письмами беженцев, депортированных означенным фондом в США и уже
успевших вкусить прелести американского образа жизни! Хоть писаны
письма с большой оглядкой - чтобы не повредить себе в Америке и
адресату в Бельгии! - все же они достаточно точны и убедительны.
ЗАПОЗДАЛОЕ ПРОЗРЕНИЕ
Начну с письма, рассказывающего не о материальных лишениях и
отсутствии крыши над головой, а о нравственной атмосфере,
обрушивающейся на олим, очутившихся в США в результате, как они
говорят, "перевалки" из Бельгии.
Прежде чем показать мне письмо, жительница Брюсселя мадам Тилэв
бегло охарактеризовала написавшего ей человека:
- Я приютила бежавших из Израиля супругов - экономиста и
учительницу. В советское консульство они не решились обратиться.
Несколько раз подходили, но так и не отважились нажать кнопку дверного
звонка. Стыдно было. "Нам нет прощения. Мы молодые люди, - говорили
они мне, - мы сформировались в советском обществе, получили
образование в советских институтах. Может быть, малограмотный старик
еще приведет какие-нибудь доводы в свое оправдание и заслужит прощение
Советского государства. А мы?" Их подхватил "толстовский фонд" и после
семимесячных проверок отправил в Америку. Еще не найдя работы и
вообще, как пишет Бетя, "еще не определившись", они прислали мне
подробное письмо. Большую часть письма писал Леонид. Вот оно,
прочтите. И вы ни за что не решитесь опубликовать фамилии и
американский адрес Бети и Леонида - поймете, что с ними могут там
жестоко расправиться.
"Мы понимали, - пишет Леонид, - что едем не в рай (после Ашкелона
и Тель-Авива мы рая уже не ждем). Но надеялись хоть немного отдохнуть
от треска и демагогии сионистской пропаганды. А мы действительно
устали в Израиле от злобства по адресу Советского Союза. Мы устали от
лжи, так как сионистскую пропаганду в Израиле можно одним словом
"ложь"[Леонид, очевидно, второпях пропустил слово "определить" или
"назвать". - Ц.С.].
Бетя где-то прочитала о том, что геббельсовские пропагандисты
утверждали, что чем больше лжи, тем эффективнее пропаганда. Может
быть, израильские сионисты тоже так считают, не знаю. Но у меня было
такое впечатление, что они все лгут. И друг другу и сами себе. Во
вранье для них большой смысл жизни. А как нас обрабатывали сионисты в
Брюсселе, вы сами видели. Если б вы нас не оградили, я бы кого-нибудь
ударил и попал в тюрьму.
И в Бостоне[Наименование города я изменил. - Ц.С.] мы еще не
обеспечили себя хлебом насущным, а нас уже начали снабжать пищей
духовной. Нам регулярно присылают газету "Новое русское слово", хотя
мне не до выписки ее. Сначала мы подумали, что хорошо хоть читать
новости на русском языке, когда кругом говорят непонятно для нас
по-английски. Бетя хоть немножечко понимает, а я совсем ничего. Мне
сказали, что эта русская газета основана при участии эмигрировавших от
царизма в 1910 году русских демократов. А оказалось, что в "Новом
русском слове" целые страницы уделены сионистской трескотне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179
Собственноручная пометка Ольги Михайловны в регистрационном
бланке еще не завершает многомесячного процесса подготовки к выезду.
Недостаточно и заверенного фондом такого обязательства кандидата в
иммигранты: "Я подтверждаю под присягой, что мне известно содержание
этой, подписанной мною регистрации, включая приложенные документы, что
все это правда, насколько мне известно, и что занумерованные
исправления сделаны мною или по моей просьбе, и что эта регистрация
была подписана мною, моим полным и настоящим именем".
Этим обязательством, однако, не заканчивается прощупывание
клиента. Он обязан еще устно рассказать подробнейшим образом свою
биографию, изложить свои политические взгляды и ответить на самые
неожиданные вопросы допрашивающего. Эта "беседа", длящаяся иногда
часами, записывается на пленку.
Но и всего этого еще мало. Через несколько недель ожидания, как
сказано в инструкции, еще нужна будет "Гарантийная форма 1-591,
заполненная поручителем в Соединенных Штатах Америки", которая
"потребуется прежде, чем вам будет разрешен условный въезд".
Зачем же ждать несколько недель?
Одного особенно нетерпеливого клиента Ольга Михайловна
раздраженно отбрила:
- Вы же давно догадались, что ваши документы мы отправляем на
просмотр. А куда-я вам не скажу! Впрочем, могу сказать... -
Выдерживает паузу: - Не в Америку.
Сведущие люди утверждают, что "не в Америку" означает "в Европу,
в Мюнхен".
"Толстовский фонд" придерживается правила, по которому Магомет в
случае необходимости идет к горе. И если йордим не гонится за
разрешением на "условный въезд", агенты фонда начинают гоняться за
ним.
Это испытала на себе двадцатичетырехлетняя Бронислава Шувалова, в
недалеком прошлом машинистка из Москвы. Бронислава не только совершила
непоправимый шаг, но еще оказалась жертвой подлости мерзавца, за
которого вышла замуж.
Ее отец, пенсионер Илья Михайлович Эрбург, в 1972 году отправился
в Израиль. Бронислава осталась в Москве и никак не реагировала на
отцовские приглашения приехать в Израиль. Но мгновенно отреагировал на
них некто Н.В. Лыченков. В данном "интеллигенте без профессии" любовь
к Брониславе, да еще шекспировского накала, вспыхнула с первого
взгляда. И башмаков еще не износив, в которых шел в загс
регистрировать свой брак с Брониславой, он уговорил молодую жену
подать заявление о выезде к отцу. А влюбленный муж не может не
последовать за ней! Еще по дороге в Израиль Бронислава с ужасом
поняла, что женитьба на ней была для Лыченкова только ширмой. А в
Израиле он перестал это скрывать.
И такого отъявленного проходимца сионистская пропаганда
разрекламировала как "благородного русского человека, растроганного
стремлением рассеянных по свету евреев воссоединиться на земле отцов".
А Бронислава, покинув "мужа" и отца, бежала из государства, где у
власти сионисты.
В Брюсселе на нее никакого внимания не обратили ни "Каритас
католика", ни протестантский фонд. За такую "голову" они не получат
вознаграждения: ведь Канада, куда они преимущественно импортируют
беженцев, не принимает одиноких женщин. У каждого хозяина своя
фантазия!
Зато сотрудники "толстовского фонда" сразу нацелились на
Брониславу, преследуют ее по пятам. Авось уговорят вернуться в
Израиль...
К сожалению, я был лишен возможности ознакомить Брониславу с
письмами беженцев, депортированных означенным фондом в США и уже
успевших вкусить прелести американского образа жизни! Хоть писаны
письма с большой оглядкой - чтобы не повредить себе в Америке и
адресату в Бельгии! - все же они достаточно точны и убедительны.
ЗАПОЗДАЛОЕ ПРОЗРЕНИЕ
Начну с письма, рассказывающего не о материальных лишениях и
отсутствии крыши над головой, а о нравственной атмосфере,
обрушивающейся на олим, очутившихся в США в результате, как они
говорят, "перевалки" из Бельгии.
Прежде чем показать мне письмо, жительница Брюсселя мадам Тилэв
бегло охарактеризовала написавшего ей человека:
- Я приютила бежавших из Израиля супругов - экономиста и
учительницу. В советское консульство они не решились обратиться.
Несколько раз подходили, но так и не отважились нажать кнопку дверного
звонка. Стыдно было. "Нам нет прощения. Мы молодые люди, - говорили
они мне, - мы сформировались в советском обществе, получили
образование в советских институтах. Может быть, малограмотный старик
еще приведет какие-нибудь доводы в свое оправдание и заслужит прощение
Советского государства. А мы?" Их подхватил "толстовский фонд" и после
семимесячных проверок отправил в Америку. Еще не найдя работы и
вообще, как пишет Бетя, "еще не определившись", они прислали мне
подробное письмо. Большую часть письма писал Леонид. Вот оно,
прочтите. И вы ни за что не решитесь опубликовать фамилии и
американский адрес Бети и Леонида - поймете, что с ними могут там
жестоко расправиться.
"Мы понимали, - пишет Леонид, - что едем не в рай (после Ашкелона
и Тель-Авива мы рая уже не ждем). Но надеялись хоть немного отдохнуть
от треска и демагогии сионистской пропаганды. А мы действительно
устали в Израиле от злобства по адресу Советского Союза. Мы устали от
лжи, так как сионистскую пропаганду в Израиле можно одним словом
"ложь"[Леонид, очевидно, второпях пропустил слово "определить" или
"назвать". - Ц.С.].
Бетя где-то прочитала о том, что геббельсовские пропагандисты
утверждали, что чем больше лжи, тем эффективнее пропаганда. Может
быть, израильские сионисты тоже так считают, не знаю. Но у меня было
такое впечатление, что они все лгут. И друг другу и сами себе. Во
вранье для них большой смысл жизни. А как нас обрабатывали сионисты в
Брюсселе, вы сами видели. Если б вы нас не оградили, я бы кого-нибудь
ударил и попал в тюрьму.
И в Бостоне[Наименование города я изменил. - Ц.С.] мы еще не
обеспечили себя хлебом насущным, а нас уже начали снабжать пищей
духовной. Нам регулярно присылают газету "Новое русское слово", хотя
мне не до выписки ее. Сначала мы подумали, что хорошо хоть читать
новости на русском языке, когда кругом говорят непонятно для нас
по-английски. Бетя хоть немножечко понимает, а я совсем ничего. Мне
сказали, что эта русская газета основана при участии эмигрировавших от
царизма в 1910 году русских демократов. А оказалось, что в "Новом
русском слове" целые страницы уделены сионистской трескотне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179