— Полвторого.
— Нет.
— Полвторого.
— Нет.
— О господи!
— Что такое?
— Там одна из сестер Уайатт.
Жожо крутнулась на табурете и увидела, что в бар толпой входят люди после театра, среди них была высокая блондинка.
— Это же Магда! — Из трех сестер Магду она любила больше всех.
Та тоже их заметила.
— Жожо! Роскошная женщина! — Они обнялись. — И Шейна тут! Как я рада!
С Шейной она не так ласкова, как со мной, подумала Жожо.
— А Бекки с вами?
— Нет, мы вдвоем, — пролепетала Шейна, словно извиняясь.
— Мы сейчас идем ужинать. — Магда сделала жест в сторону своей пышной свиты. Семь или восемь холеных мужчин и женщин. — Присоединяйтесь! — Она просительно тронула Жожо за руку.
Она приглашала искренне, но Жожо не хотелось садиться на хвост, и она отговорилась тем, что завтра рано вставать.
— Ну, как знаешь, но обещай, что ты мне позвонишь, и мы куда-нибудь сходим. Обещаешь?
Магда удалилась, и в зале как-то померкло.
— С тобой она полюбезнее, — тихо проговорила Шейна.
— Да. Правильно. Даже роскошной женщиной назвала.
Воцарилось молчание, а потом они повалились друг другу на грудь, сотрясаясь от смеха.
— Знаешь, кто мы такие? — заключила Шейна. — Две жалкие личности.
32
Пятница, утро
Таня предложила еще пятьдесят тысяч — меньше, чем рассчитывала Жожо. Олив накинула двадцать.
— Что такая грустная? — спросил Мэнни. Но он знал ответ. — Боитесь, не удастся обставить Ричи Ганта с его миллионом сто?
— Еще не вечер.
Но Таня набросила еще десятку, Олив — тоже десять. Обе почти дошли до потолка, сейчас ставка составляла миллион девяносто.
— Надо выжать еще десятку, — сказал Мэнни.
— Двадцатку. Я хочу его переплюнуть, а не просто сравняться.
Таня дала еще пять, столько же набавила Олив. И еще три от Тани! Рубеж Ричи Ганта был перейден. Самую малость, ну и что?
Малыми порциями Жожо удалось вытянуть из обоих издательств еще чуток, и торги замерли на отметке миллион сто двадцать.
— Двадцать штук сверх Ганта, — заметил Мэнни. — Можно останавливаться.
Но Жожо уже и так решила заканчивать. Денег на кону больше не было, а поскольку предложения обеих сторон сравнялись, то предстоял конкурс красоты: Натану представят обоих издателей, те устроят небольшую показуху, и Фрей будет решать, кто ему больше понравился.
Мэнни позвонил писателю.
— Утром в следующий четверг, — сказал он. — В десять вы идете в «Докин Эмери», а в полдвенадцатого — в «Садерн Кросс».
Пятница, полночь, дома у Жожо
Зазвонил домофон. Марк. Он отправил толпу крикливых итальянцев гулять, а сам без приглашения явился к Жожо.
— Захотел тебя увидеть. От итальяшек избавился, — подвыпившим голосом прокричал он в домофон. — Я на такси.
— Что ты хочешь? Медаль?
Она была рада его видеть, и даже очень, но негоже ему брать моду заскакивать на короткий перепихон, когда ему вздумается, по дороге домой к жене.
Она стояла в дверях и смотрела, как он преодолевает последние ступеньки.
— У меня тут мог оказаться другой. Не боишься? Он наконец поднялся и со всем пылом подвыпившего кавалера притянул ее к себе.
— Не советую.
— Этот женатик не советует мне заводить другого ухажера!
— Правильно. — Он не без труда выудил из кармана мобильник. — Это все слишком далеко зашло, сейчас я объявлю Кэсси, что я люблю тебя и…
Она выхватила у него телефон.
— Дай сюда, пьяный дурак. Раз уж ты здесь, у меня на тебя виды.
Двадцать минут спустя
Жожо откатилась; оба вспотели и запыхались.
— Это… это… — выдохнул он.
— Отвратительно?
— Да. А тебе?
— Хуже не бывает.
— Завершила аукцион и решила выпустить пар?
— Не пар, а гормоны, — усмехнулась она.
— Ты очень рисковала.
— Но ведь получилось!
— Признайся, ведь ты на это пошла, чтобы побить Ричи Ганта?
— Естественно!
Она лизнула его в плечо. Соль на гладкой коже. Потом уткнулась лицом ему в шею и втянула запах. Господи, до чего же вкусный!
Следующее утро, 5:45
Они проснулись одновременно, посмотрели на часы, и у обоих от ужаса округлились глаза и волосы встали дыбом.
— Черт! — ахнула Жожо. — Марк, быстрей, собирайся домой!
— Твою мать! — Бледный с похмелья, Марк пулей вылетел за дверь, на ходу одеваясь. — Я позвоню.
— Ладно. Ни пуха!
Хлопнула дверь внизу — наверное, съехал по перилам. В животе у Жожо встал нервный ком: настал критический момент. Кэсси все узнает, Марк ей во всем признается, они откроются детям, все это будет ужасно, он уйдет из дома, переедет к ней, они поженятся, но она к этому еще не готова.
День тянулся бесконечно. Марк не подавал голос. Она отправилась на йогу, рассчитывая хоть немного отвлечься от томительного ожидания. И это сработало, но на какой-то час, не больше. Дома она почти ожидала увидеть под дверью Марка с чемоданом вещей. Но ни его самого, никаких сообщений не было. Должно быть, Марк и Кэсси сидят в море слез и взаимных обвинений. При этой мысли у нее внутри все сжалось.
Полдня они с Бекки ходили по магазинам, и каждые пятнадцать минут Жожо проверяла телефон — нет ли сообщений. Пусто. Как она страдала, что не может сама ему позвонить.
Наконец, уже вечером, он позвонил. Жожо сидела в гостях у Бекки и Энди.
— Он? — беззвучно спросила Бекки, округлив глаза.
Жожо молча кивнула.
— Это он, — зашептала Бекки на ухо Энди, и оба сцепили руки, словно дожидаясь результата биопсии.
Жожо встала и направилась в гостиную.
— Что случилось? Разрыв?
— Нет.
Она впервые за целый день вздохнула полной грудью. Но чувству облегчения сопутствовало некоторое разочарование. Мысленно она уже жила с ним и была очень счастлива.
— Ну, давай, рассказывай.
Выяснилось, что Кэсси мирно проспала всю ночь и обнаружила отсутствие мужа лишь тогда, когда он ввалился без пяти семь и стал, как по бумажке, оправдываться: дескать, вечер с итальянцами затянулся, потом бар отеля, уснул на диване, если не веришь — вот их телефон.
Но Кэсси ему поверила — Жожо даже решила, что она глупее, чем казалось, — и большую часть воскресного дня они провели вдвоем с Марком в сдержанном обсуждении того, что случилось.
— Мы слишком близко подошли к краю, — заключили они. — Надо, чтобы впредь это не повторялось.
Но это повторилось. Через четыре ночи. Пусть предыдущий раз и вызвал массу волнений, но это был не конец света, они выкрутились тогда. Выкрутились и теперь.
33
Четверг, утро, издательство «Докин Эмери»
Жожо вышла из лифта и жестом пригласила Натана Фрея следовать за ней.
— Да, — пересохшими губами ответил он и осторожно вышагнул из кабины на священный пол «Докин Эмери». Он был готов припасть к нему губами.
— Не нервничайте так. — Жожо мягко погладила его по спине. — Они всего лишь издатели — и готовы отвалить кучу денег, чтобы издать вашу книгу. Да любой писатель все бы отдал, чтобы оказаться на вашем месте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146