Автор лозунга демифологизации стремится отделить Библию от
мифологии всех остальных религий земного шара, показать, что
библейские мифы представляют собой нечто принципиально иное, чем,
например, древнегреческие или ассиро-вавилонские. Но сделать он этого
никак не может. Почему, в самом деле, не демифологизировать любое из
сказаний об Осирисе и Исиде, об Иштар и Мардуке, почему и им нельзя
придать "аналогический" смысл? Произвольность этих приемов совершенно
очевидна. С другой стороны, интересно отметить, что лозунг
демифологизации вызывает явную настороженность со стороны христианских
церковников и богословов. Так, например, в критической статье,
посвященной работам Бультмана, английский богослов Рональд Хепборн
обличает теорию демифологизации последнего в том, что принятое им
"направление мысли заставляет его говорить уклончиво и двусмысленно о
библейских сказаниях"[Ronald W. Hepburn, Demythologizing and the
Problem of Validity, "New Essays in Philosophical Theology, ed. by
Antony Flew and Alasdair Macintyre", London 1955, p. 232.]. Путь
"аналогического", т.е. аллегорического, толкования Библии церковь
всегда считала опасным и чреватым тяжелыми еретическими последствиями.
*Аллегоризм в прошлом* Сам по себе этот путь отнюдь не нов. К
нему, как мы видели, прибегал еще в I веке н.э. иудейский богослов
Филон Александрийский, чтобы сделать Ветхий Завет по возможности
приемлемым для образованных греков и других язычников, которые
смеялись над наивностью библейских сказаний. Находясь под влиянием
греческой идеалистической философии, Филон шел очень далеко в
аллегорическом толковании библейских легенд. Он строил самые натянутые
и искусственные объяснения библейских мифов о построении Каином
города, о преследованиях, которым жена Авраама Сарра подвергала свою
рабыню Агарь, о смешении языков во время сооружения вавилонской башни
и т.д. Четыре ручья райского сада Филон требовал трактовать как четыре
добродетели благочестивого человека; пять городов Содома превратились
у него в пять чувств; страна, из которой ушел Авраам, оказалась
человеческим телом, а родственники, которых он покинул, - членами
этого тела. Таинственный смысл придавал Филон числам; столкнувшись с
числом 4, 6 или 7, он немедленно начинал выискивать, что бы оно
значило, притом, конечно, не в действительном смысле, а в вымышленном,
символическом.
Еврейские раввины в дальнейшем вообще дали удивительные по своей
нелепости образцы казуистического толкования Ветхого Завета. На
протяжении веков они придумывали всевозможные хитросплетения,
приписывая произвольное значение отдельным буквам, а особенно числам,
переставляя отдельные буквы, слова и фразы, вводя буквы и целые слова
из алфавитов других народов и т.д. Оправдание этому нашлось в их же
утверждении о том, что каждый текст Ветхого Завета имеет 70 различных
значений. Даже сам бог, утверждали они, каждый день не менее трех
часов занимается изучением этих значений...
Многие христианские церковники пошли по тому же пути в
истолковании как Ветхого, так и Нового Завета, Климент Александрийский
(умер ок. 215 г.), например, утверждал, что трехдневное путешествие
Авраама к горе Мория следует понимать только как прохождение душою
трех этапов на пути к познанию бога. Описанное в евангелиях чудо
насыщения 5 тысяч человек пятью хлебами и несколькими рыбами оказались
у Климента легко объяснимым таким способом: здесь Иисус насыщал людей
не хлебом и рыбами, а своим учением. Подобно, мол, тому как рыбы
зарождаются в волнах моря, так и учение Христа возникло в волнах
язычества. Что же касается хлеба, то он, как говорится в евангелиях,
был ячменный, а ячмень созревает раньше пшеницы; точно так же
проповедь Христа имела место раньше, чем появились евангелия... Разве
не ясно, что таким способом можно из всего, что угодно, сделать все,
что угодно?!
Христианский богослов III века Ориген утверждал, что библейское
повествование о земном рае также следует понимать иносказательно.
Таким же образом он пытался толковать легенду о сотворении Евы из
ребра Адама. Много споров было среди богословов на тему о том, следует
понимать буквально или иносказательно слова евангелия от Иоанна:
"Иисус дунул, и говорит... примите духа святого"[Евангелие от Иоанна,
гл. XX, ст. 22.]. Ведь в этом тексте святой дух трактуется в самом
материальном смысле, как дыхание, исходившее изо рта Христа! Еще
большие споры вызывало истолкование слов, приписываемых евангелиями
Христу: "приимите, ядите; сие есть тело мое" и "пейте... сие есть
кровь моя". Было много таких богословов и церковных деятелей, которых
коробила очевидная нелепость прямого смысла этих слов: кусок хлеба
после произнесения определенной формулы превращается в кусок богова
тела, а глоток вина - в богову кровь... Они предлагали и это понимать
иносказательно как образ.
Интересно, однако, отметить, что церковь очень часто не шла на
такие "вольные" толкования Библии. Резкий отпор давали им такие
церковные авторитеты, как Иероним; церковные соборы принимали
специальные решения, осуждавшие аллегорическое истолкование Библии.
Так, например, V вселенский собор не только осудил, но и предал
анафеме некоего Федора Мопсуетского, в частности, за то, что он
аллегорически толковал текст о святом духе, исходящем из Христова рта.
Аллегорическое толкование превращения ("пресуществления") хлеба и вина
в тело и кровь было осуждено VII вселенским собором.
Однако, в одном случае церковники всех христианских
вероисповеданий полностью приемлют аллегорическое толкование. Это
относится к "Песни Песней". Как известно, в этом библейском
произведении описываются интимные отношения двух влюбленных, притом с
натуралистическими подробностями, вплоть до неприличных. Оказывается,
что в "Песне Песней" изображено не что иное, как любовь Иисуса Христа
к своей церкви. Правда, невозможно понять, зачем было так красочно
описывать колени церкви, ее грудь и живот, ее ноги и зубы, волосы и
уста, как не понятно и то, что именно из церковных установлений
следует понимать под тем или иным анатомическим обозначением или
почему роман Христа и церкви происходит на ложе из зелени. Зато явно
непристойному месту Библии придан вполне благочестивый вид.
По вопросу о том, следует ли тому или иному библейскому тексту
придавать точный или аллегорический смысл, между церковниками
различных вероисповеданий и даже одних и тех же вероисповеданий всегда
был полный разнобой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109