– насмешливо осведомился он.
Даже сейчас он не оставил своих попыток уязвить меня.
– Мастер Редвинтер, сейчас не время для колкостей, – произнес я подчеркнуто бесстрастным тоном. – Нам предстоит обсудить весьма серьезные вопросы.
– Я приказал принести заключенному одеяла и жаровню, – сообщил Редвинтер. – У меня нет ни малейшего желания, чтобы человек этот умер, находясь на моем попечении, – добавил он с откровенной злобой. – Бог свидетель, смерть его мне вовсе ни к чему! Сейчас я намереваюсь допросить повара и хочу, чтобы вы при этом присутствовали.
– Но если бы заключенного отравил повар, он сразу скрылся бы, сделав свое дело, – заявил Барак. – Всякому ясно, что первое подозрение пало бы на него. Зачем ему оставаться в замке и ждать, пока его схватят?
Редвинтер смерил его пренебрежительным взглядом и процедил, обернувшись ко мне:
– Вы всегда позволяете слугам вмешиваться в ваши дела?
– Барак мой помощник, – отрезал я. – И то, что он сказал, отнюдь не лишено смысла.
– Вот как? – ухмыльнулся Редвинтер.
Взгляд его скользнул по синяку на моей голове.
– Вижу, вы побывали в серьезной переделке, мастер Шардлейк. Должно быть, ваши учтивые манеры вывели кого-нибудь из терпения?
– Я уже сказал вам: сейчас не время для колкостей. Идемте поговорим с подозреваемым.
– Идемте. Бог свидетель, я заставлю этого мерзавца выложить правду.
И, тряхнув в руке связку ключей, он сделал нам знак выйти из комнаты.
Повар, с обеих сторон окруженный солдатами, понуро сидел на табуретке в караульной. Как и полагается человеку его ремесла, он отличался изрядной упитанностью, лысая голова имела яйцевидную форму. Однако черты лица были резкими и заостренными, а в глазах бегали тревожные огоньки. Я не мог не признать правоту Редвинтера – этот человек одним своим видом внушал подозрения.
Тюремщик приблизился к заключенному и, уставившись ему прямо в лицо, растянул губы в зловещей улыбке. В комнате горела жаровня, из кучи углей торчала кочерга. Редвинтер быстро выхватил ее и сжал в руке. Повар судорожно перевел дух, не в силах оторвать взгляда от раскаленного докрасна конца. Даже я, стоя в нескольких шагах от Редвинтера, ощущал исходивший от кочерги жар. Солдаты, предчувствуя тягостную сцену, смущенно переглядывались.
Редвинтер погладил бороду свободной рукой и произнес негромко и вкрадчиво:
– Назови свое имя.
– Д-Дэвид Юхил, сэр.
– Прежде ты работал в аббатстве Святой Марии?
Глаза повара, неотрывно устремленные на кочергу, расширились от ужаса.
– Да, сэр.
– Когда отвечаешь, смотри на меня, невежа, – процедил Редвинтер. – Как долго ты работал в аббатстве?
– Около десяти лет, сэр. Я стряпал для монахов. Нас, поваров, там было трое.
– Вижу, в аббатстве ты хорошо отъелся. Привык к сытой жизни и легкой работе. И уж конечно, когда этот папистский притон закрыли, а тебя выбросили на улицу, тебе это не слишком понравилось.
– Я быстро нашел работу, сэр. Здесь, в замке.
– И воспользовался своим положением для того, чтобы отравить человека, который нужен живым самому королю. Знаешь, какому наказанию подвергают поваров-отравителей? Их варят заживо. Таков приказ короля.
Юхил вновь судорожно перевел дух. По лицу его градом катил пот. Редвинтер размеренно произнес, не сводя с повара ледяных беспощадных глаз:
– Ты сам понимаешь, это весьма мучительная смерть. Хотя мне ни разу не доводилось присутствовать при подобной казни. Пока не доводилось.
– Но я… я ни в чем не виноват, сэр! – вскричал Юхил дрожащим голосом.
Раскаленная кочерга неодолимо притягивала его взгляд.
– Минувшим вечером я, как обычно, приготовил овощную похлебку. Все необходимые продукты я купил в городе. Заключенному наливали из общего котла. Он до сих пор стоит в кухне, и там сохранились остатки похлебки. Если бы я отравил похлебку, захворали бы все солдаты.
В поисках поддержки повар обернулся к стражникам:
– Джил, Питер, вы же тоже ели из общего котла?
Солдаты с готовностью закивали.
– Это правда, сэр, – сказал один из них.
Редвинтер недовольно нахмурился.
– Я собственными глазами видел, что у повара не было возможности отравить еду арестанта, – продолжал стражник, который, как видно, не отличался робостью.
– Вы же сами отнесли ему еду, сэр, – подал голос Юхил. – А пиво ему наливали из общего бочонка.
– Кто моет посуду Бродерика? – осведомился я.
– Я делаю это собственноручно, – ответил Редвинтер, поглаживая свою холеную черную бороду.
Внезапно он поднес кочергу к самому носу повара. Я решил, что вмешаюсь, как только он сделает еще одно движение. Юхил, постанывая от страха, скорчился на своей табуретке.
– Я не знаю, каким образом ты отравил еду заключенного, господин повар, – процедил Редвинтер. – Но кроме тебя, сделать это было некому. Не волнуйся, я найду способ развязать тебе язык. Да будет тебе известно, я насквозь вижу бывших монастырских работников, подобных тебе. Вы пропитаны папистской ересью и ненавидите короля за то, что он лишил вас ваших теплых местечек. И уж конечно, если вам подвернется возможность навредить его величеству, вы ни за что ее не упустите. В башне Лоллард я повидал немало монастырских прихлебателей. Все они походили на тебя, такие же жирные и откормленные. И, должен тебе сказать, все они были на редкость чувствительны к боли.
– Но я ненавижу монахов! – со слезами в голосе крикнул Юхил.
Кочергу от его лица по-прежнему отделяло расстояние в несколько дюймов.
– Что? – рявкнул Редвинтер.
– Я ненавижу монахов! Они катались как сыр в масле, а я спал на соломе. А уж на то, как они мастерски вытягивают деньги из доверчивых олухов, я насмотрелся вдоволь. Клянусь, я даже был осведомителем лорда Кромвеля!
– Что за ерунду ты несешь? – нахмурившись, бросил Редвинтер.
Повар откинул голову, стараясь держаться подальше от полыхающей жаром кочерги.
– Клянусь кровью Господней, это чистая правда! – возопил он. – Когда в тридцать пятом году в аббатство приехали люди лорда Кромвеля, они допрашивали всех слуг. И когда поняли, что я монахов не жалую, то предложили мне сообщать в контору лорда Кромвеля все сплетни и разговоры, которые мне доведется услышать. Пообещали, что после закрытия монастыря подыщут мне хорошее место. И они сдержали обещание, устроили меня сюда, в замок. Так что я самый что ни на есть верный слуга нашего короля!
Редвинтер, буравя повара взглядом, медленно покачал головой.
– Прибереги свои россказни для кого-нибудь другого, господин повар. По глазам видно, ты продувная бестия. Ты, и никто другой, отравил заключенного. И я еще вытяну из тебя правду. А сейчас идем в мою комнату. Там мы продолжим нашу увлекательную беседу. Кстати, жаровня там тоже есть, – ухмыльнулся Редвинтер и отбросил кочергу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201
Даже сейчас он не оставил своих попыток уязвить меня.
– Мастер Редвинтер, сейчас не время для колкостей, – произнес я подчеркнуто бесстрастным тоном. – Нам предстоит обсудить весьма серьезные вопросы.
– Я приказал принести заключенному одеяла и жаровню, – сообщил Редвинтер. – У меня нет ни малейшего желания, чтобы человек этот умер, находясь на моем попечении, – добавил он с откровенной злобой. – Бог свидетель, смерть его мне вовсе ни к чему! Сейчас я намереваюсь допросить повара и хочу, чтобы вы при этом присутствовали.
– Но если бы заключенного отравил повар, он сразу скрылся бы, сделав свое дело, – заявил Барак. – Всякому ясно, что первое подозрение пало бы на него. Зачем ему оставаться в замке и ждать, пока его схватят?
Редвинтер смерил его пренебрежительным взглядом и процедил, обернувшись ко мне:
– Вы всегда позволяете слугам вмешиваться в ваши дела?
– Барак мой помощник, – отрезал я. – И то, что он сказал, отнюдь не лишено смысла.
– Вот как? – ухмыльнулся Редвинтер.
Взгляд его скользнул по синяку на моей голове.
– Вижу, вы побывали в серьезной переделке, мастер Шардлейк. Должно быть, ваши учтивые манеры вывели кого-нибудь из терпения?
– Я уже сказал вам: сейчас не время для колкостей. Идемте поговорим с подозреваемым.
– Идемте. Бог свидетель, я заставлю этого мерзавца выложить правду.
И, тряхнув в руке связку ключей, он сделал нам знак выйти из комнаты.
Повар, с обеих сторон окруженный солдатами, понуро сидел на табуретке в караульной. Как и полагается человеку его ремесла, он отличался изрядной упитанностью, лысая голова имела яйцевидную форму. Однако черты лица были резкими и заостренными, а в глазах бегали тревожные огоньки. Я не мог не признать правоту Редвинтера – этот человек одним своим видом внушал подозрения.
Тюремщик приблизился к заключенному и, уставившись ему прямо в лицо, растянул губы в зловещей улыбке. В комнате горела жаровня, из кучи углей торчала кочерга. Редвинтер быстро выхватил ее и сжал в руке. Повар судорожно перевел дух, не в силах оторвать взгляда от раскаленного докрасна конца. Даже я, стоя в нескольких шагах от Редвинтера, ощущал исходивший от кочерги жар. Солдаты, предчувствуя тягостную сцену, смущенно переглядывались.
Редвинтер погладил бороду свободной рукой и произнес негромко и вкрадчиво:
– Назови свое имя.
– Д-Дэвид Юхил, сэр.
– Прежде ты работал в аббатстве Святой Марии?
Глаза повара, неотрывно устремленные на кочергу, расширились от ужаса.
– Да, сэр.
– Когда отвечаешь, смотри на меня, невежа, – процедил Редвинтер. – Как долго ты работал в аббатстве?
– Около десяти лет, сэр. Я стряпал для монахов. Нас, поваров, там было трое.
– Вижу, в аббатстве ты хорошо отъелся. Привык к сытой жизни и легкой работе. И уж конечно, когда этот папистский притон закрыли, а тебя выбросили на улицу, тебе это не слишком понравилось.
– Я быстро нашел работу, сэр. Здесь, в замке.
– И воспользовался своим положением для того, чтобы отравить человека, который нужен живым самому королю. Знаешь, какому наказанию подвергают поваров-отравителей? Их варят заживо. Таков приказ короля.
Юхил вновь судорожно перевел дух. По лицу его градом катил пот. Редвинтер размеренно произнес, не сводя с повара ледяных беспощадных глаз:
– Ты сам понимаешь, это весьма мучительная смерть. Хотя мне ни разу не доводилось присутствовать при подобной казни. Пока не доводилось.
– Но я… я ни в чем не виноват, сэр! – вскричал Юхил дрожащим голосом.
Раскаленная кочерга неодолимо притягивала его взгляд.
– Минувшим вечером я, как обычно, приготовил овощную похлебку. Все необходимые продукты я купил в городе. Заключенному наливали из общего котла. Он до сих пор стоит в кухне, и там сохранились остатки похлебки. Если бы я отравил похлебку, захворали бы все солдаты.
В поисках поддержки повар обернулся к стражникам:
– Джил, Питер, вы же тоже ели из общего котла?
Солдаты с готовностью закивали.
– Это правда, сэр, – сказал один из них.
Редвинтер недовольно нахмурился.
– Я собственными глазами видел, что у повара не было возможности отравить еду арестанта, – продолжал стражник, который, как видно, не отличался робостью.
– Вы же сами отнесли ему еду, сэр, – подал голос Юхил. – А пиво ему наливали из общего бочонка.
– Кто моет посуду Бродерика? – осведомился я.
– Я делаю это собственноручно, – ответил Редвинтер, поглаживая свою холеную черную бороду.
Внезапно он поднес кочергу к самому носу повара. Я решил, что вмешаюсь, как только он сделает еще одно движение. Юхил, постанывая от страха, скорчился на своей табуретке.
– Я не знаю, каким образом ты отравил еду заключенного, господин повар, – процедил Редвинтер. – Но кроме тебя, сделать это было некому. Не волнуйся, я найду способ развязать тебе язык. Да будет тебе известно, я насквозь вижу бывших монастырских работников, подобных тебе. Вы пропитаны папистской ересью и ненавидите короля за то, что он лишил вас ваших теплых местечек. И уж конечно, если вам подвернется возможность навредить его величеству, вы ни за что ее не упустите. В башне Лоллард я повидал немало монастырских прихлебателей. Все они походили на тебя, такие же жирные и откормленные. И, должен тебе сказать, все они были на редкость чувствительны к боли.
– Но я ненавижу монахов! – со слезами в голосе крикнул Юхил.
Кочергу от его лица по-прежнему отделяло расстояние в несколько дюймов.
– Что? – рявкнул Редвинтер.
– Я ненавижу монахов! Они катались как сыр в масле, а я спал на соломе. А уж на то, как они мастерски вытягивают деньги из доверчивых олухов, я насмотрелся вдоволь. Клянусь, я даже был осведомителем лорда Кромвеля!
– Что за ерунду ты несешь? – нахмурившись, бросил Редвинтер.
Повар откинул голову, стараясь держаться подальше от полыхающей жаром кочерги.
– Клянусь кровью Господней, это чистая правда! – возопил он. – Когда в тридцать пятом году в аббатство приехали люди лорда Кромвеля, они допрашивали всех слуг. И когда поняли, что я монахов не жалую, то предложили мне сообщать в контору лорда Кромвеля все сплетни и разговоры, которые мне доведется услышать. Пообещали, что после закрытия монастыря подыщут мне хорошее место. И они сдержали обещание, устроили меня сюда, в замок. Так что я самый что ни на есть верный слуга нашего короля!
Редвинтер, буравя повара взглядом, медленно покачал головой.
– Прибереги свои россказни для кого-нибудь другого, господин повар. По глазам видно, ты продувная бестия. Ты, и никто другой, отравил заключенного. И я еще вытяну из тебя правду. А сейчас идем в мою комнату. Там мы продолжим нашу увлекательную беседу. Кстати, жаровня там тоже есть, – ухмыльнулся Редвинтер и отбросил кочергу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201