– Зачастую они лишь запутывают дело, а вовсе не вносят в него ясность.
– Что вы имеете в виду?
Ликон молчал, явно пребывая в замешательстве.
– Помните, я рассказывал вам о земельной тяжбе, в которую втянули моих родителей? – сказал он наконец.
– Помню.
– Несколько дней назад я получил из дома письмо. Исход дела зависел от того, сумеют ли мои родные доказать, что земли, на которых семья наша хозяйствует с незапамятных времен, были ей подарены местным монастырем. Похоже, доказательства отыскались.
– Так, значит, вас можно поздравить с хорошей новостью?
– Да уж чего там хорошего, – покачал головой сержант. – Выяснилось, что четыре года назад монастырские земли и владения лорда были размежеваны вновь. И ферма моих родителей оказалась на участке, который принадлежит лорду. Тогда, четыре года назад, из Лондона нарочно вызвали стряпчего, чтобы он определил границы по закону.
Сержант набрал в грудь побольше воздуха и заявил, взглянув мне прямо в глаза:
– Этим стряпчим были вы, сэр. Мой дядя, тот, что умеет читать, ездил в Эшфорд и видел там документы за вашей подписью.
– Да неужели, – растерянно пробормотал я. – Я прекрасно помню то дело, но…
– Я так полагаю, вы сделали все по закону, – вздохнул Ликон. – Справедливо разделили земли между лордом и тем человеком, что купил монастырские владения. А родители мои в результате лишились своего клочка.
Я молчал, не зная, что ответить.
– Э, да что тут говорить, – с горечью махнул рукой сержант. – Не родился еще тот стряпчий, которого заботит участь бедняков.
Он повернулся и зашел в камеру, оставив меня в одиночестве.
Полчаса спустя мы с Бараком сидели на нашей любимой скамье под буком. То было уютное местечко, откуда открывался хороший вид на аббатство. День клонился к вечеру; порывы разыгравшегося холодного ветра заставляли нас зябко кутаться в плащи. Желтые листья беспрестанно кружились над головами; земля вокруг скамейки была покрыта ими, как ковром.
– А осень в этих местах холодная, – заметил Джек. – Похоже, в день приезда короля природа улыбнулась последний раз.
– Да, – безучастно проронил я, уставившись на шпиль церковной башни.
– Все пытаетесь решить, кто же принес Бродерику яд?
Я уже успел рассказать ему о последних тревожных событиях.
– Ответить на этот вопрос необходимо. Завтра я непременно побываю в замке, осмотрю камеру, в которой содержался Бродерик.
– Там сейчас заключен бедняга повар.
– Надеюсь, его отпустят. Ведь мы точно знаем, что ни он, ни его стряпня совершенно не причастны к отравлению.
– А все благодаря вашей сообразительности, – провозгласил Барак. – Малеверер должен быть вам признателен.
– Ну, вряд ли этот человек знает, что такое признательность, – усмехнулся я. – Тем более мне так и не удалось связать все нити воедино. Несмотря на все усилия.
– Я тоже только и делаю, что ломаю голову над этими загадками. Она уже и болеть начала с непривычки.
– Давайте думать вместе. Предположим, отравление Бродерика не имеет отношения к другим преступлениям – к убийству Олдройда, похищению документов и двум нападениям на меня.
– Вы и правда думаете, тут нет никакой связи?
– Возможно – нет, возможно – есть. Давайте сначала рассмотрим первую версию.
– Давайте.
– Выстроим все события в цепочку. Итак, стекольщик Олдройд погибает, упав с лестницы. Кто находился поблизости от места преступления? Во-первых, Крейк.
– Если на то пошло, Тамазин тоже была неподалеку, – с нарочитым смехом заявил Барак.
– Да, по ее словам, она ожидала мистрис Марлин. Которая, кстати, на место не явилась, – добавил я, бросив на Барака многозначительный взгляд. – Запомним это обстоятельство.
– В то утро стоял жуткий туман, не позволявший ничего разглядеть толком, – припомнил Барак. – Кто угодно мог незаметно подойти к церкви и столкнуть стекольщика с лестницы.
– Да, кто угодно. Крейк, леди Рочфорд, даже молодой Ликон, который оказался на месте гибели стекольщика подозрительно быстро.
– И кто же из них, по-вашему, запер нас в ризнице? – вопросил Барак, в досаде вздымая ногой ворох листвы.
– Если бы я это знал, не было бы нужды ломать наши бедные головы. Все, что мне удалось разглядеть, – край черного плаща или мантии. А еще мы можем с уверенностью сказать, что преступник быстр на ноги.
– Опасность всякому придаст проворства, – усмехнулся Барак.
– Перейдем к другому неприятному событию. К похищению документов, во время которого я едва не расстался со своей бренной жизнью.
– И снова круг подозреваемых слишком широк. Всякий, кто свободно владеет собственными ногами, мог пробраться в королевский особняк, огреть вас по голове и утащить документы.
– Да, но не всякий знал, что шкатулка там находится. Припомним, кто видел, как мы принесли ее. Снова старина Крейк. Затем Дженнет Марлин.
– И наша добрая знакомая леди Рочфорд. И сержант Ликон. А также с полсотни людей, которые толкались во дворе аббатства.
– Вы правы. Ликон, например, все время оказывается поблизости от места событий. И мы обращаем на него внимание, ибо хорошо его знаем. Но, помимо него, нас наверняка видело с полдюжины солдат, которых мы попросту не заметили. Для нас они всего лишь безликие фигуры в красных мундирах.
– То же самое можно сказать и о пресловутом Крейке. Ведь он – единственный здешний чиновник, с которым мы хорошо знакомы. Кстати, перечисляя тех, кто видел шкатулку, вы кое-кого забыли.
– Кого же?
– Мастера Ренна.
– Джайлса? – нахмурившись, переспросил я. – Но его не было в аббатстве в то утро, когда убили Олдройда.
– Почему вы так уверены? Он имеет допуск в аббатство. Никто не обратил бы внимания на еще одного законника в черной мантии, их здесь и так полным-полно. Так что старикан вполне мог явиться сюда с утра пораньше и прикончить Олдройда. Сэр, я знаю, вы с ним подружились, и сам питаю к нему симпатию. В этом городишке не так много приятных людей, а он – один из них. Но, надо признать, у нас есть все основания включить мастера Ренна в число подозреваемых. Он имеет связи в городе, он знал Олдройда, и он мог беспрепятственно пройти в аббатство.
– Да, но зачем ему убивать? Вспомните о его неизлечимом недуге. Жизнь мастера Ренна стремительно катится к концу. И у него осталось единственное желание – отыскать племянника и примириться с ним.
– Согласен, он мало похож на убийцу.
– Тем не менее вы были правы, когда сказали, что мы никого не должны исключать из круга подозреваемых. В том числе и мастера Ренна.
Мысль о том, что неведомый племянник Джайлса может быть связан с заговорщиками, заставила меня нахмуриться.
– Вы хорошо помните времена «Благодатного паломничества»? – обратился я к Бараку.
– А как же иначе. В ту пору лорд Кромвель приказал мне и другим осведомителям выяснить, пользуются ли мятежники сочувствием среди жителей Лондона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201
– Что вы имеете в виду?
Ликон молчал, явно пребывая в замешательстве.
– Помните, я рассказывал вам о земельной тяжбе, в которую втянули моих родителей? – сказал он наконец.
– Помню.
– Несколько дней назад я получил из дома письмо. Исход дела зависел от того, сумеют ли мои родные доказать, что земли, на которых семья наша хозяйствует с незапамятных времен, были ей подарены местным монастырем. Похоже, доказательства отыскались.
– Так, значит, вас можно поздравить с хорошей новостью?
– Да уж чего там хорошего, – покачал головой сержант. – Выяснилось, что четыре года назад монастырские земли и владения лорда были размежеваны вновь. И ферма моих родителей оказалась на участке, который принадлежит лорду. Тогда, четыре года назад, из Лондона нарочно вызвали стряпчего, чтобы он определил границы по закону.
Сержант набрал в грудь побольше воздуха и заявил, взглянув мне прямо в глаза:
– Этим стряпчим были вы, сэр. Мой дядя, тот, что умеет читать, ездил в Эшфорд и видел там документы за вашей подписью.
– Да неужели, – растерянно пробормотал я. – Я прекрасно помню то дело, но…
– Я так полагаю, вы сделали все по закону, – вздохнул Ликон. – Справедливо разделили земли между лордом и тем человеком, что купил монастырские владения. А родители мои в результате лишились своего клочка.
Я молчал, не зная, что ответить.
– Э, да что тут говорить, – с горечью махнул рукой сержант. – Не родился еще тот стряпчий, которого заботит участь бедняков.
Он повернулся и зашел в камеру, оставив меня в одиночестве.
Полчаса спустя мы с Бараком сидели на нашей любимой скамье под буком. То было уютное местечко, откуда открывался хороший вид на аббатство. День клонился к вечеру; порывы разыгравшегося холодного ветра заставляли нас зябко кутаться в плащи. Желтые листья беспрестанно кружились над головами; земля вокруг скамейки была покрыта ими, как ковром.
– А осень в этих местах холодная, – заметил Джек. – Похоже, в день приезда короля природа улыбнулась последний раз.
– Да, – безучастно проронил я, уставившись на шпиль церковной башни.
– Все пытаетесь решить, кто же принес Бродерику яд?
Я уже успел рассказать ему о последних тревожных событиях.
– Ответить на этот вопрос необходимо. Завтра я непременно побываю в замке, осмотрю камеру, в которой содержался Бродерик.
– Там сейчас заключен бедняга повар.
– Надеюсь, его отпустят. Ведь мы точно знаем, что ни он, ни его стряпня совершенно не причастны к отравлению.
– А все благодаря вашей сообразительности, – провозгласил Барак. – Малеверер должен быть вам признателен.
– Ну, вряд ли этот человек знает, что такое признательность, – усмехнулся я. – Тем более мне так и не удалось связать все нити воедино. Несмотря на все усилия.
– Я тоже только и делаю, что ломаю голову над этими загадками. Она уже и болеть начала с непривычки.
– Давайте думать вместе. Предположим, отравление Бродерика не имеет отношения к другим преступлениям – к убийству Олдройда, похищению документов и двум нападениям на меня.
– Вы и правда думаете, тут нет никакой связи?
– Возможно – нет, возможно – есть. Давайте сначала рассмотрим первую версию.
– Давайте.
– Выстроим все события в цепочку. Итак, стекольщик Олдройд погибает, упав с лестницы. Кто находился поблизости от места преступления? Во-первых, Крейк.
– Если на то пошло, Тамазин тоже была неподалеку, – с нарочитым смехом заявил Барак.
– Да, по ее словам, она ожидала мистрис Марлин. Которая, кстати, на место не явилась, – добавил я, бросив на Барака многозначительный взгляд. – Запомним это обстоятельство.
– В то утро стоял жуткий туман, не позволявший ничего разглядеть толком, – припомнил Барак. – Кто угодно мог незаметно подойти к церкви и столкнуть стекольщика с лестницы.
– Да, кто угодно. Крейк, леди Рочфорд, даже молодой Ликон, который оказался на месте гибели стекольщика подозрительно быстро.
– И кто же из них, по-вашему, запер нас в ризнице? – вопросил Барак, в досаде вздымая ногой ворох листвы.
– Если бы я это знал, не было бы нужды ломать наши бедные головы. Все, что мне удалось разглядеть, – край черного плаща или мантии. А еще мы можем с уверенностью сказать, что преступник быстр на ноги.
– Опасность всякому придаст проворства, – усмехнулся Барак.
– Перейдем к другому неприятному событию. К похищению документов, во время которого я едва не расстался со своей бренной жизнью.
– И снова круг подозреваемых слишком широк. Всякий, кто свободно владеет собственными ногами, мог пробраться в королевский особняк, огреть вас по голове и утащить документы.
– Да, но не всякий знал, что шкатулка там находится. Припомним, кто видел, как мы принесли ее. Снова старина Крейк. Затем Дженнет Марлин.
– И наша добрая знакомая леди Рочфорд. И сержант Ликон. А также с полсотни людей, которые толкались во дворе аббатства.
– Вы правы. Ликон, например, все время оказывается поблизости от места событий. И мы обращаем на него внимание, ибо хорошо его знаем. Но, помимо него, нас наверняка видело с полдюжины солдат, которых мы попросту не заметили. Для нас они всего лишь безликие фигуры в красных мундирах.
– То же самое можно сказать и о пресловутом Крейке. Ведь он – единственный здешний чиновник, с которым мы хорошо знакомы. Кстати, перечисляя тех, кто видел шкатулку, вы кое-кого забыли.
– Кого же?
– Мастера Ренна.
– Джайлса? – нахмурившись, переспросил я. – Но его не было в аббатстве в то утро, когда убили Олдройда.
– Почему вы так уверены? Он имеет допуск в аббатство. Никто не обратил бы внимания на еще одного законника в черной мантии, их здесь и так полным-полно. Так что старикан вполне мог явиться сюда с утра пораньше и прикончить Олдройда. Сэр, я знаю, вы с ним подружились, и сам питаю к нему симпатию. В этом городишке не так много приятных людей, а он – один из них. Но, надо признать, у нас есть все основания включить мастера Ренна в число подозреваемых. Он имеет связи в городе, он знал Олдройда, и он мог беспрепятственно пройти в аббатство.
– Да, но зачем ему убивать? Вспомните о его неизлечимом недуге. Жизнь мастера Ренна стремительно катится к концу. И у него осталось единственное желание – отыскать племянника и примириться с ним.
– Согласен, он мало похож на убийцу.
– Тем не менее вы были правы, когда сказали, что мы никого не должны исключать из круга подозреваемых. В том числе и мастера Ренна.
Мысль о том, что неведомый племянник Джайлса может быть связан с заговорщиками, заставила меня нахмуриться.
– Вы хорошо помните времена «Благодатного паломничества»? – обратился я к Бараку.
– А как же иначе. В ту пору лорд Кромвель приказал мне и другим осведомителям выяснить, пользуются ли мятежники сочувствием среди жителей Лондона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201