И, надо сказать, весьма опасные домыслы.
– Тем не менее эти домыслы очень многое объясняют. Например, причину, по которой выделены некоторые имена на родословном древе. Или двусмысленные выражения в «Titulus Regulus», которые до сих пор оставались для меня загадкой. А также замечание Малеверера относительно Сесиль Невиль.
– Но кто пытался вас убить? Ответ на этот вопрос по-прежнему покрыт мраком, и все ваши рассуждения ничуть его не проясняют.
– Пока нет. Но я хотя бы понял, почему заговорщики вознамерились убрать меня во что бы то ни стало. Они думают, что я успел прочесть все документы, они знают, что я связан с Кранмером. Возможно, они предполагают, что, вернувшись в Лондон, я незамедлительно сообщу архиепископу о содержимом шкатулки, а до поры храню молчание, ибо не доверяю Малевереру.
Я встал, разорвал листок с изображением родословного древа на мелкие кусочки и сжег на фитиле лампы.
– Это так уж необходимо? – удивился Барак.
– Необходимо, – кивнул я, бросив обгорелые клочки на пол и потоптавшись на них.
Внезапная мысль заставила меня задать Бараку неожиданный вопрос:
– Как бы вы поступили, будь вы заговорщиком, которому удалось избежать ареста? Предположим, вы скрываетесь где-нибудь вместе с ценными документами, похищенными из шкатулки.
Барак погрузился в задумчивость.
– Я бы выждал, пока король, его свита и охрана вернутся в Лондон, – наконец заявил он. – Потом я вышел бы из своего убежища и попытался вновь раскинуть сеть заговора на севере. Но на этот раз я остерегался бы осведомителей и не распускал бы язык перед непроверенными людьми.
– А почему сеть заговора, как вы выражаетесь, должна охватить только север? Юг тоже не должен оставаться в стороне. В Грейс-Инне, например, найдется немало недовольных нынешним королем.
– Вы правы, необходимо наладить связи по всей стране. А потом, выждав подходящий момент, перейти к решительным действиям. Растрезвонить по всему свету, что Генрих – внук бастарда, а королева Кэтрин – шлюха. Думаю, лучшее время для мятежа – весна. Зимой воевать слишком тяжело, особенно если у твоих людей недостаточно еды и теплой одежды.
– Думаю, именно так рассуждают заговорщики. Кстати, если королева Кэтрин действительно беременна, им это только на руку. Беременность послужит неопровержимым доказательством ее связи с Калпепером.
– А как насчет всех этих клятв и заверений, которые принесли королю местные дворяне? Если появятся доказательства того, что король не имеет законных прав на престол, эти клятвы утратят свою силу?
– Разумеется, утратят. Подобное известие изменило бы все.
– Пожалуй, в результате Малеверер лишился бы головы, которая украсила бы ворота Йорка?
– Если бы мятеж вспыхнул вновь, Малевереру бы не поздоровилось, – пробормотал я, опускаясь на кровать. – И, признаюсь, я понимаю, что северяне имеют все основания быть недовольными. Жизнь здесь отличается от жизни южных графств далеко не в лучшую сторону.
– Вот как? – нахмурился Барак. – А о том, что мятежники только и мечтают, как бы вернуть Папу, вы, видно, позабыли. К тому же они будут искать поддержки за границей и, конечно, первым делом обратятся за помощью к шотландцам. А там, где шотландцы, там и французы…
– Да, пролились бы реки крови, – вздохнул я.
Барак задумчиво почесал голову.
– А как вы думаете… – нерешительно начал он.
– О чем вы?
– Известна ли королю темная история, связанная с рождением его деда? Знает ли он, что не имеет законных прав на престол? Я уверен, что знает. Ведь стоило Малевереру упомянуть имя Блейбурна в разговоре с герцогом Суффолком, поднялся настоящий переполох. А уж если герцог осведомлен о том, что этот самый Блейбурн является истинным предком короля, королю это известно наверняка.
– Вы полагаете, он знает, что взошел на трон, не имея на то законных оснований, но тем не менее делает все для сохранения своей власти?
– Будь вы на его месте, вы что, поступили бы иначе?
– Мне трудно представить себя на его месте, – усмехнулся я. – Одно могу сказать с уверенностью: король даже не догадывается, что молодая жена ему изменяет. В противном случае он не стал бы ей потворствовать. Не такой у него нрав. И еще в одном я убежден – нам не стоит делиться своими соображениями с Малеверером. Узнай он только, что я проник в скрытый смысл «Titulus», моя догадливость будет стоить мне жизни.
– Да уж, тогда не только у заговорщиков возникло бы желание навсегда заткнуть вам рот.
– Так что пока нам стоит придерживаться правила «Молчание – золото». Надеюсь, король не задержится здесь слишком долго. Я жду не дождусь, когда мы окажемся на корабле, идущем в Лондон.
– А когда мы вернемся, вы расскажете обо всем Кранмеру?
– Посмотрим, – уклончиво ответил я.
– Тамазин придется возвращаться вместе с королевской свитой. А это путешествие, скорее всего, затянется на несколько недель. Девчонка не показывает виду, но после того, что случилось, она не знает ни одной минуты покоя.
В голосе Барака послышалась неподдельная забота, и я понял, как много для него значит Тамазин.
– Нельзя ли как-нибудь устроить, чтобы она вернулась с нами, на корабле?
– Это не так просто. Необходимо измыслить вескую причину, по которой Тамазин должна вернуться в Лондон раньше всех остальных слуг.
– Можно сказать, что кто-нибудь из ее родственников тяжко захворал.
– Я попытаюсь что-нибудь придумать, – пообещал я. – Но прежде надо узнать, какие перспективы ожидают нас самих.
– Спасибо, – с облегчением вздохнул Барак. – Скажите, а зачем королю возвращаться в Халл? Он ведь уже там был.
– Насколько мне известно, он намерен укрепить защитные сооружения этого города.
– Ехать туда со всей свитой и челядью – большая морока.
– Он король и волен делать все, что пожелает. Кстати, есть еще один человек, которому я должен во что бы то ни стало обеспечить место на корабле. Это мастер Ренн. Я обещал ему помощь и должен выполнить свое обещание. Знаете, подчас мне кажется, что, заботясь о нем, я искупаю свою вину перед покойным отцом.
– Я тоже привязался к старикану. И мне его жаль. Хотя, глядя на него, никогда не подумаешь, что он стоит на краю гроба. По крайней мере, голова у него варит наилучшим образом, и сегодня, во время слушаний, всякий мог в этом убедиться.
– Да, с виду Джайлс бодр и крепок. Но доктор Гибсон уверен, что ему осталось жить совсем немного, – с грустью заметил я.
– Я так понял, решение, которое он принял по делу торговца древесиной, вас не удовлетворило?
– Нет. Но он живет в Йорке и должен руководствоваться многочисленными соображениями, которые мне не известны.
– Как вы думаете, завтра мы покончим с прошениями?
– Надеюсь. Тогда дело, по которому мы сюда прибыли, будет завершено.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201
– Тем не менее эти домыслы очень многое объясняют. Например, причину, по которой выделены некоторые имена на родословном древе. Или двусмысленные выражения в «Titulus Regulus», которые до сих пор оставались для меня загадкой. А также замечание Малеверера относительно Сесиль Невиль.
– Но кто пытался вас убить? Ответ на этот вопрос по-прежнему покрыт мраком, и все ваши рассуждения ничуть его не проясняют.
– Пока нет. Но я хотя бы понял, почему заговорщики вознамерились убрать меня во что бы то ни стало. Они думают, что я успел прочесть все документы, они знают, что я связан с Кранмером. Возможно, они предполагают, что, вернувшись в Лондон, я незамедлительно сообщу архиепископу о содержимом шкатулки, а до поры храню молчание, ибо не доверяю Малевереру.
Я встал, разорвал листок с изображением родословного древа на мелкие кусочки и сжег на фитиле лампы.
– Это так уж необходимо? – удивился Барак.
– Необходимо, – кивнул я, бросив обгорелые клочки на пол и потоптавшись на них.
Внезапная мысль заставила меня задать Бараку неожиданный вопрос:
– Как бы вы поступили, будь вы заговорщиком, которому удалось избежать ареста? Предположим, вы скрываетесь где-нибудь вместе с ценными документами, похищенными из шкатулки.
Барак погрузился в задумчивость.
– Я бы выждал, пока король, его свита и охрана вернутся в Лондон, – наконец заявил он. – Потом я вышел бы из своего убежища и попытался вновь раскинуть сеть заговора на севере. Но на этот раз я остерегался бы осведомителей и не распускал бы язык перед непроверенными людьми.
– А почему сеть заговора, как вы выражаетесь, должна охватить только север? Юг тоже не должен оставаться в стороне. В Грейс-Инне, например, найдется немало недовольных нынешним королем.
– Вы правы, необходимо наладить связи по всей стране. А потом, выждав подходящий момент, перейти к решительным действиям. Растрезвонить по всему свету, что Генрих – внук бастарда, а королева Кэтрин – шлюха. Думаю, лучшее время для мятежа – весна. Зимой воевать слишком тяжело, особенно если у твоих людей недостаточно еды и теплой одежды.
– Думаю, именно так рассуждают заговорщики. Кстати, если королева Кэтрин действительно беременна, им это только на руку. Беременность послужит неопровержимым доказательством ее связи с Калпепером.
– А как насчет всех этих клятв и заверений, которые принесли королю местные дворяне? Если появятся доказательства того, что король не имеет законных прав на престол, эти клятвы утратят свою силу?
– Разумеется, утратят. Подобное известие изменило бы все.
– Пожалуй, в результате Малеверер лишился бы головы, которая украсила бы ворота Йорка?
– Если бы мятеж вспыхнул вновь, Малевереру бы не поздоровилось, – пробормотал я, опускаясь на кровать. – И, признаюсь, я понимаю, что северяне имеют все основания быть недовольными. Жизнь здесь отличается от жизни южных графств далеко не в лучшую сторону.
– Вот как? – нахмурился Барак. – А о том, что мятежники только и мечтают, как бы вернуть Папу, вы, видно, позабыли. К тому же они будут искать поддержки за границей и, конечно, первым делом обратятся за помощью к шотландцам. А там, где шотландцы, там и французы…
– Да, пролились бы реки крови, – вздохнул я.
Барак задумчиво почесал голову.
– А как вы думаете… – нерешительно начал он.
– О чем вы?
– Известна ли королю темная история, связанная с рождением его деда? Знает ли он, что не имеет законных прав на престол? Я уверен, что знает. Ведь стоило Малевереру упомянуть имя Блейбурна в разговоре с герцогом Суффолком, поднялся настоящий переполох. А уж если герцог осведомлен о том, что этот самый Блейбурн является истинным предком короля, королю это известно наверняка.
– Вы полагаете, он знает, что взошел на трон, не имея на то законных оснований, но тем не менее делает все для сохранения своей власти?
– Будь вы на его месте, вы что, поступили бы иначе?
– Мне трудно представить себя на его месте, – усмехнулся я. – Одно могу сказать с уверенностью: король даже не догадывается, что молодая жена ему изменяет. В противном случае он не стал бы ей потворствовать. Не такой у него нрав. И еще в одном я убежден – нам не стоит делиться своими соображениями с Малеверером. Узнай он только, что я проник в скрытый смысл «Titulus», моя догадливость будет стоить мне жизни.
– Да уж, тогда не только у заговорщиков возникло бы желание навсегда заткнуть вам рот.
– Так что пока нам стоит придерживаться правила «Молчание – золото». Надеюсь, король не задержится здесь слишком долго. Я жду не дождусь, когда мы окажемся на корабле, идущем в Лондон.
– А когда мы вернемся, вы расскажете обо всем Кранмеру?
– Посмотрим, – уклончиво ответил я.
– Тамазин придется возвращаться вместе с королевской свитой. А это путешествие, скорее всего, затянется на несколько недель. Девчонка не показывает виду, но после того, что случилось, она не знает ни одной минуты покоя.
В голосе Барака послышалась неподдельная забота, и я понял, как много для него значит Тамазин.
– Нельзя ли как-нибудь устроить, чтобы она вернулась с нами, на корабле?
– Это не так просто. Необходимо измыслить вескую причину, по которой Тамазин должна вернуться в Лондон раньше всех остальных слуг.
– Можно сказать, что кто-нибудь из ее родственников тяжко захворал.
– Я попытаюсь что-нибудь придумать, – пообещал я. – Но прежде надо узнать, какие перспективы ожидают нас самих.
– Спасибо, – с облегчением вздохнул Барак. – Скажите, а зачем королю возвращаться в Халл? Он ведь уже там был.
– Насколько мне известно, он намерен укрепить защитные сооружения этого города.
– Ехать туда со всей свитой и челядью – большая морока.
– Он король и волен делать все, что пожелает. Кстати, есть еще один человек, которому я должен во что бы то ни стало обеспечить место на корабле. Это мастер Ренн. Я обещал ему помощь и должен выполнить свое обещание. Знаете, подчас мне кажется, что, заботясь о нем, я искупаю свою вину перед покойным отцом.
– Я тоже привязался к старикану. И мне его жаль. Хотя, глядя на него, никогда не подумаешь, что он стоит на краю гроба. По крайней мере, голова у него варит наилучшим образом, и сегодня, во время слушаний, всякий мог в этом убедиться.
– Да, с виду Джайлс бодр и крепок. Но доктор Гибсон уверен, что ему осталось жить совсем немного, – с грустью заметил я.
– Я так понял, решение, которое он принял по делу торговца древесиной, вас не удовлетворило?
– Нет. Но он живет в Йорке и должен руководствоваться многочисленными соображениями, которые мне не известны.
– Как вы думаете, завтра мы покончим с прошениями?
– Надеюсь. Тогда дело, по которому мы сюда прибыли, будет завершено.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201