Небольшие волны покачивали корабль, и я ощутил легкую тошноту. Вспомнив совет, некогда полученный от бывалого мореплавателя, я вперил взгляд в линию горизонта.
Неожиданно до слуха моего долетел чей-то шепот:
– Это он, тот самый горбун. В Фулфорде король заставил его обнажить перед толпой свою горбатую спину.
Резко обернувшись, я увидел парочку клерков, которые бросали на меня любопытные взгляды. Я свирепо сдвинул брови, и они сочли за благо отойти прочь.
«Похоже, случай, произошедший в Фулфорде, войдет в легенды и, как всякая легенда, будет обрастать невероятными подробностями, – с горечью подумал я. – Неужели мне будут до конца дней напоминать об унижении, которому подверг меня король Генрих?»
Хотел бы я знать, что сказали бы эти пустозвоны, узнай они, что сам король – всего лишь внук лучника из Кента.
– О черт!
Барак внезапно пошатнулся, согнулся пополам и изверг содержимое своего желудка прямо на доски палубы. При этом он потерял равновесие и упал с тяжелым стуком. Клерки разразились хохотом, на лицах матросов, суетившихся у мачт, замелькали усмешки. Мы с Тамазин помогли бедолаге подняться и усадили его на скамью. Кислый запах рвоты заставил мой желудок подступить к горлу. Барак был бледен как полотно. Несколько мгновений он сидел, уронив голову на колени, затем поднял на меня искаженное досадой лицо.
– Да что это за напасти такие! Сначала я охромел на одну ногу, теперь из-за этой проклятой качки все мои внутренности готовы вывернуться наизнанку! – пробормотал он. – Черт, только этого не хватало!
Он бросил на клерков испепеляющий взгляд.
– Если бы не больная нога, я бы научил этих весельчаков вежливости.
– Напрасно вы так причитаете, – проронил я. – Вскоре нога ваша заживет и вы вновь будете носиться как угорелый.
– В Лондоне ты должен как следует отдохнуть, Джек, – ласково пропела Тамазин. – Может быть, мастер Шардлейк разрешит тебе немного пожить в своем доме, – добавила она, бросив на меня умоляющий взгляд. – Его домоправительница позаботится о тебе, и ты быстрее поправишься.
– Да, конечно, – растерянно кивнул я. – По приезде в Лондон вы можете пожить у меня.
– Я не нуждаюсь в одолжениях, – буркнул Барак. – Господи, опять накатило… – простонал он и снова уронил голову на колени.
Я подошел к перилам, ибо опасался, что запах рвоты вынудит меня последовать примеру Барака. Просьба Тамазин привела меня в раздражение; это маленькое хитроумное создание верно выбрало момент, когда я не мог отказать. Впрочем, в глубине души я понимал, что мне и в самом деле следует приютить у себя Барака. Предоставленный сам себе, он не будет беречь больную ногу и, пожалуй, останется хромым на всю жизнь.
Через несколько минут я подошел к скамье. Барак согнулся пополам, Тамазин поглаживала его по спине. Джайлс сидел, неловко привалившись к стенке. Его неподвижность заставила меня похолодеть. Но стоило мне взять старика за руку, он открыл глаза.
– Джайлс, как вы себя чувствуете? – мягко спросил я.
Старик сморщился от боли.
– Кажется, я задремал.
– Барак совсем расклеился, его вырвало. Вы не слышали?
Джайлс покачал головой. Он казался усталым, смертельно усталым.
– Из нашего молодого друга вряд ли вышел бы хороший моряк, – произнес он, с усилием улыбнувшись. – Я давно уже не был в море. Но, к счастью, меня никогда не тошнило.
Он бросил взгляд на кромку берега, видневшуюся на горизонте.
– Йоркшир все еще не исчез из виду.
– Думаю, пройдет несколько часов, прежде чем мы выйдем из дельты.
– Хотел бы я знать, как там поживает Меджи. Наверное, старушке очень одиноко без меня.
– Как только мы приедем в Лондон, Джайлс, я безотлагательно приступлю к поискам вашего племянника. Барак мне поможет.
– Значит, ваша размолвка забыта? – понизив голос, осведомился Джайлс.
– А, вы тоже заметили, что между нами черная кошка пробежала? – ответил я вопросом на вопрос.
– Это заметил бы даже слепой. Но в чем причина вашей ссоры? Она как-то связана с этой девушкой?
– Не только. Мы наговорили друг другу много лишнего, – признался я, глядя на потихоньку отдалявшийся берег. – Но все это пустое недоразумение, Джайлс. Как только мы вернемся в Линкольнс-Инн, к привычным делам, нам некогда будет вступать в препирательства. Мы непременно отыщем вашего племянника, – добавил я с улыбкой.
– А как вы собираетесь искать Мартина? – спросил старик, задумчиво глядя на меня.
– Первым дело схожу в Гарден-Корт. Если его там не окажется, казначей корпорации наверняка сообщит мне, где он практикует.
– Так, значит, отыскать его не так сложно?
– Совсем не сложно, – заверил я, мысленно понадеявшись, что слова мои окажутся не столь уж далеки от истины.
В течение трех последующих дней погода оставалась сухой и ясной. Хотя находиться в крошечной каюте было не слишком приятно и прогулки по палубе тоже не доставляли мне особого удовольствия, я благодарил Бога за то, что плавание наше протекает так спокойно. Джайлс большую часть времени проводил в каюте, лежа на койке. Он не позволял себе ни слова жалобы, но по изнуренному лицу я понимал, что боль досаждает ему с новой силой.
У пассажиров не было причин жаловаться на погоду, однако капитана и команду она отнюдь не радовала. Слабый ветерок едва наполнял паруса, и плавание наше грозило изрядно затянуться.
На четвертый день разнесся слух, что нам придется зайти в Ярмут, город на норфолкском побережье, ибо запасы продовольствия на корабле подходят к концу. Я слышал собственными ушами, как Малеверер ожесточенно препирался с капитаном, однако последний непреклонно стоял на своем.
В Ярмуте мы простояли два дня. Там мы узнали, что король, оставив большую часть своей свиты в Линкольне, поспешил в столицу, ибо получил известие, что принц Эдуард серьезно болен.
– От этого мальчика зависит будущее династии Тюдоров, – заметил Джайлс, когда мы сидели на палубе, наблюдая, как корабли выходят в море из ярмутского порта.
Друг мой заявил, что чувствует себя лучше, и выразил желание подышать свежим воздухом. Однако вид у него по-прежнему был изнуренный, и по лицу то и дело пробегала легкая тень, от которой у меня сжималось сердце. Барак, за несколько дней привыкший к качке, стоял у перил в обществе Тамазин. В последние дни мы с ним обменялись лишь несколькими словами.
– Правда, если королева Кэтрин беременна, у короля может появиться еще один наследник, – продолжал Джайлс. – Но брак их продолжается уже более года и пока остается бесплодным. Возможно, король более не способен оплодотворить женщину.
– Возможно, – равнодушно проронил я.
Известные мне обстоятельства относительно происхождения короля и поведения королевы отбивали у меня всякую охоту обсуждать будущее династии Тюдоров.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201
Неожиданно до слуха моего долетел чей-то шепот:
– Это он, тот самый горбун. В Фулфорде король заставил его обнажить перед толпой свою горбатую спину.
Резко обернувшись, я увидел парочку клерков, которые бросали на меня любопытные взгляды. Я свирепо сдвинул брови, и они сочли за благо отойти прочь.
«Похоже, случай, произошедший в Фулфорде, войдет в легенды и, как всякая легенда, будет обрастать невероятными подробностями, – с горечью подумал я. – Неужели мне будут до конца дней напоминать об унижении, которому подверг меня король Генрих?»
Хотел бы я знать, что сказали бы эти пустозвоны, узнай они, что сам король – всего лишь внук лучника из Кента.
– О черт!
Барак внезапно пошатнулся, согнулся пополам и изверг содержимое своего желудка прямо на доски палубы. При этом он потерял равновесие и упал с тяжелым стуком. Клерки разразились хохотом, на лицах матросов, суетившихся у мачт, замелькали усмешки. Мы с Тамазин помогли бедолаге подняться и усадили его на скамью. Кислый запах рвоты заставил мой желудок подступить к горлу. Барак был бледен как полотно. Несколько мгновений он сидел, уронив голову на колени, затем поднял на меня искаженное досадой лицо.
– Да что это за напасти такие! Сначала я охромел на одну ногу, теперь из-за этой проклятой качки все мои внутренности готовы вывернуться наизнанку! – пробормотал он. – Черт, только этого не хватало!
Он бросил на клерков испепеляющий взгляд.
– Если бы не больная нога, я бы научил этих весельчаков вежливости.
– Напрасно вы так причитаете, – проронил я. – Вскоре нога ваша заживет и вы вновь будете носиться как угорелый.
– В Лондоне ты должен как следует отдохнуть, Джек, – ласково пропела Тамазин. – Может быть, мастер Шардлейк разрешит тебе немного пожить в своем доме, – добавила она, бросив на меня умоляющий взгляд. – Его домоправительница позаботится о тебе, и ты быстрее поправишься.
– Да, конечно, – растерянно кивнул я. – По приезде в Лондон вы можете пожить у меня.
– Я не нуждаюсь в одолжениях, – буркнул Барак. – Господи, опять накатило… – простонал он и снова уронил голову на колени.
Я подошел к перилам, ибо опасался, что запах рвоты вынудит меня последовать примеру Барака. Просьба Тамазин привела меня в раздражение; это маленькое хитроумное создание верно выбрало момент, когда я не мог отказать. Впрочем, в глубине души я понимал, что мне и в самом деле следует приютить у себя Барака. Предоставленный сам себе, он не будет беречь больную ногу и, пожалуй, останется хромым на всю жизнь.
Через несколько минут я подошел к скамье. Барак согнулся пополам, Тамазин поглаживала его по спине. Джайлс сидел, неловко привалившись к стенке. Его неподвижность заставила меня похолодеть. Но стоило мне взять старика за руку, он открыл глаза.
– Джайлс, как вы себя чувствуете? – мягко спросил я.
Старик сморщился от боли.
– Кажется, я задремал.
– Барак совсем расклеился, его вырвало. Вы не слышали?
Джайлс покачал головой. Он казался усталым, смертельно усталым.
– Из нашего молодого друга вряд ли вышел бы хороший моряк, – произнес он, с усилием улыбнувшись. – Я давно уже не был в море. Но, к счастью, меня никогда не тошнило.
Он бросил взгляд на кромку берега, видневшуюся на горизонте.
– Йоркшир все еще не исчез из виду.
– Думаю, пройдет несколько часов, прежде чем мы выйдем из дельты.
– Хотел бы я знать, как там поживает Меджи. Наверное, старушке очень одиноко без меня.
– Как только мы приедем в Лондон, Джайлс, я безотлагательно приступлю к поискам вашего племянника. Барак мне поможет.
– Значит, ваша размолвка забыта? – понизив голос, осведомился Джайлс.
– А, вы тоже заметили, что между нами черная кошка пробежала? – ответил я вопросом на вопрос.
– Это заметил бы даже слепой. Но в чем причина вашей ссоры? Она как-то связана с этой девушкой?
– Не только. Мы наговорили друг другу много лишнего, – признался я, глядя на потихоньку отдалявшийся берег. – Но все это пустое недоразумение, Джайлс. Как только мы вернемся в Линкольнс-Инн, к привычным делам, нам некогда будет вступать в препирательства. Мы непременно отыщем вашего племянника, – добавил я с улыбкой.
– А как вы собираетесь искать Мартина? – спросил старик, задумчиво глядя на меня.
– Первым дело схожу в Гарден-Корт. Если его там не окажется, казначей корпорации наверняка сообщит мне, где он практикует.
– Так, значит, отыскать его не так сложно?
– Совсем не сложно, – заверил я, мысленно понадеявшись, что слова мои окажутся не столь уж далеки от истины.
В течение трех последующих дней погода оставалась сухой и ясной. Хотя находиться в крошечной каюте было не слишком приятно и прогулки по палубе тоже не доставляли мне особого удовольствия, я благодарил Бога за то, что плавание наше протекает так спокойно. Джайлс большую часть времени проводил в каюте, лежа на койке. Он не позволял себе ни слова жалобы, но по изнуренному лицу я понимал, что боль досаждает ему с новой силой.
У пассажиров не было причин жаловаться на погоду, однако капитана и команду она отнюдь не радовала. Слабый ветерок едва наполнял паруса, и плавание наше грозило изрядно затянуться.
На четвертый день разнесся слух, что нам придется зайти в Ярмут, город на норфолкском побережье, ибо запасы продовольствия на корабле подходят к концу. Я слышал собственными ушами, как Малеверер ожесточенно препирался с капитаном, однако последний непреклонно стоял на своем.
В Ярмуте мы простояли два дня. Там мы узнали, что король, оставив большую часть своей свиты в Линкольне, поспешил в столицу, ибо получил известие, что принц Эдуард серьезно болен.
– От этого мальчика зависит будущее династии Тюдоров, – заметил Джайлс, когда мы сидели на палубе, наблюдая, как корабли выходят в море из ярмутского порта.
Друг мой заявил, что чувствует себя лучше, и выразил желание подышать свежим воздухом. Однако вид у него по-прежнему был изнуренный, и по лицу то и дело пробегала легкая тень, от которой у меня сжималось сердце. Барак, за несколько дней привыкший к качке, стоял у перил в обществе Тамазин. В последние дни мы с ним обменялись лишь несколькими словами.
– Правда, если королева Кэтрин беременна, у короля может появиться еще один наследник, – продолжал Джайлс. – Но брак их продолжается уже более года и пока остается бесплодным. Возможно, король более не способен оплодотворить женщину.
– Возможно, – равнодушно проронил я.
Известные мне обстоятельства относительно происхождения короля и поведения королевы отбивали у меня всякую охоту обсуждать будущее династии Тюдоров.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201