Чтобы избежать зла, не большего, чем это, тысячи людей бросались в воду и превращались в святых! Дайте мне, отец мой, дайте мне этот кинжал.
О д о а р о. Если бы ты только знала, чей это кинжал!
Эмилия. Что же, если я не знаю! Неизвестный друг — тот же друг! Дайте мне его, отец, дайте мне его.
Одоардо. А если я дам его... Возьми же. (Отдает ей кинжал.)
Эмилия. Так вот! (Хочет заколоться, отец вырывает кинжал из ее рук.)
Одоардо. Зачем так быстро!.. Нет, кинжал этот не для твоей руки.
Эмилия. Вы правы, я должна шпилькой... (Проводит рукой по волосам и находит розу.) Ты здесь еще? Прочь! Тебе не место в волосах той, в кого я превращусь по воле своего отца...
Одоардо. О моя дочь!
Эмилия. О мой отец, угадала ли я ваше намерение? Но нет, и этого вы тоже не хотите. Иначе зачем вы стали бы медлить? (Говорит, с горечью обрывая лепестки розы.) Были времена, когда отец, чтобы спасти свою дочь от позора, вонзал ей в сердце острую сталь и так вторично дарил ей жизнь. Но времена этих деяний миновали! Нет больше этих отцов!
Одоардо. Есть еще, дочь моя, есть! (Закалывает се.) Боже, что я сделал.
Она падает, он подхватывает ее в свои объятия.
Эмилия. Сорвали розу, прежде чем буря успела измять лепестки. Дайте мне поцеловать вашу отцовскую руку.
Те же, принц, М а р и н е л л и.
Принц (входя). Что такое? Эмилии дурно?
Одоардо. Ей хорошо, очень хорошо!
Принц (подходя ближе). Что я вижу? О, ужас!
Маринелли. Горе мне!
П р и н ц. Жестокий отец, что вы сделали?
Одоардо. Сорвал розу, прежде чем буря успела измять лепестки... Не так ли, дочь моя?
Эмилия. Не вы, отец мой,— я сама, я сама...
Одоардо. Нет, дочь моя,— нет! Не покидай мир с ложью па устах. Это не ты, дочь моя! Это твой отец, твой несчастный отец!
Э м ил и я. А... мой отец. (Умирает, он бережно опускает ее на пол.)
О до а р д о. Иди в лучший мир! Что же, принц? Она еще нравится вам?
возбуждает она ваши желания, вся в крови. Вы хотите знать, чем все это закончится? Вы ожидаете, быть может, что я обращу эту сталь против самого себя и так, по правилам пошлой трагедии, завершу свое деяние? Вы ошибаетесь! Вот! (Бросает ему в ноги кинжал.) Вот он лежит, кровавый свидетель преступления! Я пойду и сам отдамся в руки правосудия. Я ухожу и жду вас, как судью. А там — выше, буду ждать вас перед лицом нашего всеобщего судьи.
Принц (после молчания, во время которого он с ужасом и отчаянием взирает на труп Эмилии. К Маринелли). Подними его. Ну, ты еще колеблешься? Трус! (Вырывает из его рук кинжал.) Нет, твоя кровь не должна смешаться с этой кровью. Уйди, скройся навсегда с глаз моих. Уходи, говорю я! Боже, боже! Неужели мало того несчастья, что государи — люди, зачем еще дьяволам притворяться их друзьями?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
О д о а р о. Если бы ты только знала, чей это кинжал!
Эмилия. Что же, если я не знаю! Неизвестный друг — тот же друг! Дайте мне его, отец, дайте мне его.
Одоардо. А если я дам его... Возьми же. (Отдает ей кинжал.)
Эмилия. Так вот! (Хочет заколоться, отец вырывает кинжал из ее рук.)
Одоардо. Зачем так быстро!.. Нет, кинжал этот не для твоей руки.
Эмилия. Вы правы, я должна шпилькой... (Проводит рукой по волосам и находит розу.) Ты здесь еще? Прочь! Тебе не место в волосах той, в кого я превращусь по воле своего отца...
Одоардо. О моя дочь!
Эмилия. О мой отец, угадала ли я ваше намерение? Но нет, и этого вы тоже не хотите. Иначе зачем вы стали бы медлить? (Говорит, с горечью обрывая лепестки розы.) Были времена, когда отец, чтобы спасти свою дочь от позора, вонзал ей в сердце острую сталь и так вторично дарил ей жизнь. Но времена этих деяний миновали! Нет больше этих отцов!
Одоардо. Есть еще, дочь моя, есть! (Закалывает се.) Боже, что я сделал.
Она падает, он подхватывает ее в свои объятия.
Эмилия. Сорвали розу, прежде чем буря успела измять лепестки. Дайте мне поцеловать вашу отцовскую руку.
Те же, принц, М а р и н е л л и.
Принц (входя). Что такое? Эмилии дурно?
Одоардо. Ей хорошо, очень хорошо!
Принц (подходя ближе). Что я вижу? О, ужас!
Маринелли. Горе мне!
П р и н ц. Жестокий отец, что вы сделали?
Одоардо. Сорвал розу, прежде чем буря успела измять лепестки... Не так ли, дочь моя?
Эмилия. Не вы, отец мой,— я сама, я сама...
Одоардо. Нет, дочь моя,— нет! Не покидай мир с ложью па устах. Это не ты, дочь моя! Это твой отец, твой несчастный отец!
Э м ил и я. А... мой отец. (Умирает, он бережно опускает ее на пол.)
О до а р д о. Иди в лучший мир! Что же, принц? Она еще нравится вам?
возбуждает она ваши желания, вся в крови. Вы хотите знать, чем все это закончится? Вы ожидаете, быть может, что я обращу эту сталь против самого себя и так, по правилам пошлой трагедии, завершу свое деяние? Вы ошибаетесь! Вот! (Бросает ему в ноги кинжал.) Вот он лежит, кровавый свидетель преступления! Я пойду и сам отдамся в руки правосудия. Я ухожу и жду вас, как судью. А там — выше, буду ждать вас перед лицом нашего всеобщего судьи.
Принц (после молчания, во время которого он с ужасом и отчаянием взирает на труп Эмилии. К Маринелли). Подними его. Ну, ты еще колеблешься? Трус! (Вырывает из его рук кинжал.) Нет, твоя кровь не должна смешаться с этой кровью. Уйди, скройся навсегда с глаз моих. Уходи, говорю я! Боже, боже! Неужели мало того несчастья, что государи — люди, зачем еще дьяволам притворяться их друзьями?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76