(Вырывает кольцо из рук Тельхейма и сама надевает ему на палец,) Ну вот. Теперь все хорошо! Правда?
Тельхейм. Где я? (Целует ее руку.) О злобный ангел! Так терзать меня!
Минн а. Это репетиция, дорогой мой супруг, если вам вздумается когда-либо сыграть со мной недобрую шутку, то знайте, что я в долгу не останусь. Неужто вы не догадываетесь, что тоже мучили меня?
Тельхейм. О камердинеры! Но мне следовало бы знать вас!
Франциска. Я-то уж камердинер поневоле! Меня бросало то в жар, то в холод, и, ох, как трудно мне было держать язык за зубами.
Минн а. Мне тоже нелегко далась моя роль! Но идемте же!
Тельхейм. Я все никак не опомнюсь. Как хорошо мне и как боязно! Точно я вдруг пробудился от страшного сна!
Мин на. Нам нельзя больше медлить. Я слышу его шаги.
Л В Л II 11 И К ТРИНАДЦАТОЕ
Граф (входя). Значит, она прибыла благополучно.
Минна (подбегая к нему). Ах, мой отец!
Граф. Вот я, моя девочка! (Обнимает ее.) Но что это, Минна? (Заметив Тельхейма,) Не прошло п суток, как ты приехала, и уже новые знакомства, гости?
М и н н а. Отгадайте, кто это?
Граф. Уж не твой ли Тельхейм?
Минна. Конечно же, он. Идите сюда, Тельхейм! (Подводит его к графу.)
Г р а ф. Сударь, мы никогда друг друга не видели, по я едва ли не с первого взгляда узнал вас. Мне хотелось, чтобы это были вы. Обнимите меня. И позвольте мне засвидетельствовать вам мое глубокое уважение. Я надеюсь на вашу дружбу. Моя племянница, моя дочь любит вас...
Минна. Вы знаете это, отец! Но разве моя любовь слепа?
Граф. Нет, Минна, твоя любовь не слепа, но твой избранник нем.
Тельхейм (бросается в объятия графа). Дайте мне прийти в себя, отец!
Граф. Хорошо, сын мой! Я понял: если уста твои немы, то сердце достаточно красноречиво. Признаться, я недолюбливаю офицеров (указывает на мундир Телъхейма) в мундирах этого цвета. Но вы честный человек, Тельхейм, а честного человека нельзя не любить, в каком бы мундире он ни был.
М и п н а. О, если бы вы все знали!
Г р а ф. А что мне мешает все узнать? Трактирщик, где мои комнаты?
Трактирщик. Соблаговолите пройти вот сюда, ваше сиятельство.
Граф. Идем, Минна! Идемте, господин майор! (Уходит в сопровождении слуг и трактирщика.)
М и п п а. Идемте же, Тельхейм!
Тельхейм. Я немедленно последую за нами, сударыня, мне надо только сказать два-три слова этому человеку! (Оборачивается к Вернеру.)
Минна. И очень добрых слова! Мне думается, что это ваша обязанность. Та. к ведь, Франциска? (Уходит за графом.)
ЯВЛЕНИЕ ЧЕТЫРНАДЦАТОЕ
Т е л ь х е й м (указывая на кошелек, брошенный Бернером). Юст, подними кошелек и снеси его к нам. Иди!
Юст приказание и уходит.
Верпер (все еще стоит в уголке, сердитый и словно бы ко всем if безучастный; услышав слова Телъхейма, говорит!
Тельхейм (подходит к нему, доверительно). Вернер, я получу вторую тысячу пистолей?
Вернер (успокоившись). Завтра, господин майор, завтра.
Тел ь х е й м. У меня уже нет надобности быть твоим должником, но я хочу стать твоим казначеем. Таких добряков, как 1ы, следовало бы отдавать под опеку за расточительство! Я рассердил тебя, Верпер?
Берне р. Богом клянусь, рассердили! Ну и я хорош, какого дурака из себя разыграл! Теперь-то я вижу! Мне бы сотню ударов следовало всыпать. Прикажите дать мне их немедленно, только не сердитесь больше, господин майор!
Тельхейм. Сердиться? (Пожимает ему руку.) Прочитай в моих глазах все, что я не умею высказать! О, хотел бы я найти человека, у которого невеста лучше моей и друг — вернее! Ты согласна со мной, Франциска? (Уходит.)
ЯВЛЕНИЕ ПЯТНАДЦАТОЕ В е р н е р, Франциска.
Франциска (про себя). Да, уж хороший человек! Такою во второй раз не встретишь! Надо ему сказать! (Робко и стыдливо приближается к Вернеру.) Господин вахмистр...
В е р н е р (утирая слезы). Чего тебе?
Ф р а и ц и с к а. Господин вахмистр...
Б е р п е р. Чего тебе надобно, душенька?
Ф р а и ц ы с к а. Взгляните на меня, господин вахмистр!
Б е р н е р. Погоди немножко, мне что-то в глаз попало.
Франциска. А вы все равно взгляните!
Верпер. Боюсь, душенька, что я и так слишком мною на тебя! А-а, теперь вижу! Что ж нам от меня понадобилось?
Франциска. Господин вахмистр... Не нужна ли господину вахмистру госпожа?
Берне р. Вы это всерьез, душенька?
Франциска. Очень даже всерьез!
В е р н е р. А поедет она со мной в Персию?
Ф р а н ц и с к а. Поедет куда угодно.
Верпер. Ей-богу? Ура! Не похваляйтесь, господин майор! Теперь и у меня есть такая же хорошая девушка и такой верный друг, как вы! Дайте мне вашу руку, душенька! Клянусь честью, через десять лет быть вам вдовой!
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Эмилия Г а л о т т и.
О д о а р д о
Хетторе Гонзага,
М а и н е л л и,
К а м и л л о Рота, один из советников принца.
К о н т и, художник.
Граф А п п и а и и.
Графиня О р с и н а.
А н ж е л о.
Слуги.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ
Принц за письменным столом, заваленным письмами и бумагами, которые он просматривает.
Принц. Жалобы, одни лишь жалобы! Просьбы, одни лишь просьбы! Печальные дела, а нам еще завидуют! Вот если бы мы могли помочь всем, тогда, я думаю, нам стоило бы завидовать. Эмилия? (Вскрывает одно из прошений и видит подпись.) Но некая Эмилия Брунески — не Галочти. Не Эмилия Галотти! Что она хочет, эта Эмилия Брунески? (Читает.) Много требует, очень много. Но ее зовут Эмилия. Удовлетворить. (Подписывает и звонит; входит камердинер.) В приемной еще нет никого из советников?
Камердинер. Нет.
П р и н ц. Я слишком рано начал день. Утро такое прекрасное. Я хочу проехаться. Маркиз Маринелли пусть сопровождает меня. Пошлите за ним.
Камердинер выходит.
Я больше не могу работать. Я был так спокоен, убедил себя, что спокоен. Надо же было, чтобы какую-то несчастную Брунески знали Эмилией — и спокойствия моего как не бывало!
Камердинер (снова входит). За маркизом послано. Вот здесь письмо от графиня Орсина.
П р и н ц. Орсина? Положите его туда.
К а м е р д и п е р. Ее гонец ждет.
Принц. Я пошлю ответ, если понадобится. Где она? В городе или в своей вилле?
К а м е р д и н е р. Она прибыла вчера в город. Принц. Тем хуже... тем лучше, хотел я сказать.
Камердинер уходит.
Моя дорогая графиня! Да, я верил, что люблю ее. По что мм только не верим! Возможно, она действительно была любима мной. Но — была!
Камердинер (входит опять). Художник просит позволения...
П р и н ц. Копти? Прекрасно, пусть войдет. Это настроит меня на иные мысли. (Встает.)
ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ
П р и н ц.
П р и н ц. Доброе утро, Контп. Как поживаете? Что поделывает искусство?
Контп. Искусство гонится за хлебом.
Принц. Этого не может быть, этого не должно быть, хотя бы в моих маленьких владениях. Но у художника должно быть желание работать.
Копти. Работать? Это для него радость. Но если ему приходится работать слишком много, он перестает быть художником.
П р и н ц. Я имею в виду не мною работ, а большую работу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
Тельхейм. Где я? (Целует ее руку.) О злобный ангел! Так терзать меня!
Минн а. Это репетиция, дорогой мой супруг, если вам вздумается когда-либо сыграть со мной недобрую шутку, то знайте, что я в долгу не останусь. Неужто вы не догадываетесь, что тоже мучили меня?
Тельхейм. О камердинеры! Но мне следовало бы знать вас!
Франциска. Я-то уж камердинер поневоле! Меня бросало то в жар, то в холод, и, ох, как трудно мне было держать язык за зубами.
Минн а. Мне тоже нелегко далась моя роль! Но идемте же!
Тельхейм. Я все никак не опомнюсь. Как хорошо мне и как боязно! Точно я вдруг пробудился от страшного сна!
Мин на. Нам нельзя больше медлить. Я слышу его шаги.
Л В Л II 11 И К ТРИНАДЦАТОЕ
Граф (входя). Значит, она прибыла благополучно.
Минна (подбегая к нему). Ах, мой отец!
Граф. Вот я, моя девочка! (Обнимает ее.) Но что это, Минна? (Заметив Тельхейма,) Не прошло п суток, как ты приехала, и уже новые знакомства, гости?
М и н н а. Отгадайте, кто это?
Граф. Уж не твой ли Тельхейм?
Минна. Конечно же, он. Идите сюда, Тельхейм! (Подводит его к графу.)
Г р а ф. Сударь, мы никогда друг друга не видели, по я едва ли не с первого взгляда узнал вас. Мне хотелось, чтобы это были вы. Обнимите меня. И позвольте мне засвидетельствовать вам мое глубокое уважение. Я надеюсь на вашу дружбу. Моя племянница, моя дочь любит вас...
Минна. Вы знаете это, отец! Но разве моя любовь слепа?
Граф. Нет, Минна, твоя любовь не слепа, но твой избранник нем.
Тельхейм (бросается в объятия графа). Дайте мне прийти в себя, отец!
Граф. Хорошо, сын мой! Я понял: если уста твои немы, то сердце достаточно красноречиво. Признаться, я недолюбливаю офицеров (указывает на мундир Телъхейма) в мундирах этого цвета. Но вы честный человек, Тельхейм, а честного человека нельзя не любить, в каком бы мундире он ни был.
М и п н а. О, если бы вы все знали!
Г р а ф. А что мне мешает все узнать? Трактирщик, где мои комнаты?
Трактирщик. Соблаговолите пройти вот сюда, ваше сиятельство.
Граф. Идем, Минна! Идемте, господин майор! (Уходит в сопровождении слуг и трактирщика.)
М и п п а. Идемте же, Тельхейм!
Тельхейм. Я немедленно последую за нами, сударыня, мне надо только сказать два-три слова этому человеку! (Оборачивается к Вернеру.)
Минна. И очень добрых слова! Мне думается, что это ваша обязанность. Та. к ведь, Франциска? (Уходит за графом.)
ЯВЛЕНИЕ ЧЕТЫРНАДЦАТОЕ
Т е л ь х е й м (указывая на кошелек, брошенный Бернером). Юст, подними кошелек и снеси его к нам. Иди!
Юст приказание и уходит.
Верпер (все еще стоит в уголке, сердитый и словно бы ко всем if безучастный; услышав слова Телъхейма, говорит!
Тельхейм (подходит к нему, доверительно). Вернер, я получу вторую тысячу пистолей?
Вернер (успокоившись). Завтра, господин майор, завтра.
Тел ь х е й м. У меня уже нет надобности быть твоим должником, но я хочу стать твоим казначеем. Таких добряков, как 1ы, следовало бы отдавать под опеку за расточительство! Я рассердил тебя, Верпер?
Берне р. Богом клянусь, рассердили! Ну и я хорош, какого дурака из себя разыграл! Теперь-то я вижу! Мне бы сотню ударов следовало всыпать. Прикажите дать мне их немедленно, только не сердитесь больше, господин майор!
Тельхейм. Сердиться? (Пожимает ему руку.) Прочитай в моих глазах все, что я не умею высказать! О, хотел бы я найти человека, у которого невеста лучше моей и друг — вернее! Ты согласна со мной, Франциска? (Уходит.)
ЯВЛЕНИЕ ПЯТНАДЦАТОЕ В е р н е р, Франциска.
Франциска (про себя). Да, уж хороший человек! Такою во второй раз не встретишь! Надо ему сказать! (Робко и стыдливо приближается к Вернеру.) Господин вахмистр...
В е р н е р (утирая слезы). Чего тебе?
Ф р а и ц и с к а. Господин вахмистр...
Б е р п е р. Чего тебе надобно, душенька?
Ф р а и ц ы с к а. Взгляните на меня, господин вахмистр!
Б е р н е р. Погоди немножко, мне что-то в глаз попало.
Франциска. А вы все равно взгляните!
Верпер. Боюсь, душенька, что я и так слишком мною на тебя! А-а, теперь вижу! Что ж нам от меня понадобилось?
Франциска. Господин вахмистр... Не нужна ли господину вахмистру госпожа?
Берне р. Вы это всерьез, душенька?
Франциска. Очень даже всерьез!
В е р н е р. А поедет она со мной в Персию?
Ф р а н ц и с к а. Поедет куда угодно.
Верпер. Ей-богу? Ура! Не похваляйтесь, господин майор! Теперь и у меня есть такая же хорошая девушка и такой верный друг, как вы! Дайте мне вашу руку, душенька! Клянусь честью, через десять лет быть вам вдовой!
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Эмилия Г а л о т т и.
О д о а р д о
Хетторе Гонзага,
М а и н е л л и,
К а м и л л о Рота, один из советников принца.
К о н т и, художник.
Граф А п п и а и и.
Графиня О р с и н а.
А н ж е л о.
Слуги.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ
Принц за письменным столом, заваленным письмами и бумагами, которые он просматривает.
Принц. Жалобы, одни лишь жалобы! Просьбы, одни лишь просьбы! Печальные дела, а нам еще завидуют! Вот если бы мы могли помочь всем, тогда, я думаю, нам стоило бы завидовать. Эмилия? (Вскрывает одно из прошений и видит подпись.) Но некая Эмилия Брунески — не Галочти. Не Эмилия Галотти! Что она хочет, эта Эмилия Брунески? (Читает.) Много требует, очень много. Но ее зовут Эмилия. Удовлетворить. (Подписывает и звонит; входит камердинер.) В приемной еще нет никого из советников?
Камердинер. Нет.
П р и н ц. Я слишком рано начал день. Утро такое прекрасное. Я хочу проехаться. Маркиз Маринелли пусть сопровождает меня. Пошлите за ним.
Камердинер выходит.
Я больше не могу работать. Я был так спокоен, убедил себя, что спокоен. Надо же было, чтобы какую-то несчастную Брунески знали Эмилией — и спокойствия моего как не бывало!
Камердинер (снова входит). За маркизом послано. Вот здесь письмо от графиня Орсина.
П р и н ц. Орсина? Положите его туда.
К а м е р д и п е р. Ее гонец ждет.
Принц. Я пошлю ответ, если понадобится. Где она? В городе или в своей вилле?
К а м е р д и н е р. Она прибыла вчера в город. Принц. Тем хуже... тем лучше, хотел я сказать.
Камердинер уходит.
Моя дорогая графиня! Да, я верил, что люблю ее. По что мм только не верим! Возможно, она действительно была любима мной. Но — была!
Камердинер (входит опять). Художник просит позволения...
П р и н ц. Копти? Прекрасно, пусть войдет. Это настроит меня на иные мысли. (Встает.)
ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ
П р и н ц.
П р и н ц. Доброе утро, Контп. Как поживаете? Что поделывает искусство?
Контп. Искусство гонится за хлебом.
Принц. Этого не может быть, этого не должно быть, хотя бы в моих маленьких владениях. Но у художника должно быть желание работать.
Копти. Работать? Это для него радость. Но если ему приходится работать слишком много, он перестает быть художником.
П р и н ц. Я имею в виду не мною работ, а большую работу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76