Юст. Нет ни гроша? А что ж это за мешочек, набитый луидорами, который хозяин нашел в вашей конторке?
Тельхейм. Мешочек с деньгами мне дали на сохранение.
Юст. Надеюсь, это не та сотня пистолей, что с месяц назад вам принес ваш прежний вахмистр?
Тельхейм. Та самая. Пистоли Пауля Вернера. Что тут, собственно, удивительного?
Юст. И вы их до сих пор не тронули? Сударь, да этими деньгами вы вправе распоряжаться как угодно. В ответе буду я...
Тельхейм. В самом деле?
Ю с т. Вернер слышал от меня, что главное военное казначейство тянет с выплатой денег, которые оно вам задолжало... Он знает...
Т е л ь х е й м. Что я наверняка стал бы нищим, если бы >же не был им. Я тебе весьма обязан, Юст. Эю твой рассказ заставил Вернера разделить со мной свои жалкие гроши. Хорошо, хоть я догадался! Так вот что, Юст, заодно и ты заготовь-ка мне счет, нам надо расстаться...
10 с т. Что? Как?
Тельхейм. Ни слова больше, кто-то идет сюда.
ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ
Дама в трауре, Тельхейм, Юст.
Дама. Прошу извинить меня, сударь!
Тельхейм. Кого вы ищете, мадам?
Дама. Того самого достойного человека, с кем я имею честь разговаривать. Вы не узнаете меня? Я вдова вашего бывшего штаб-ротмистра...
Тельхейм. Бог мой, сударыня! Как вы изменились!
Дама. Я только что поднялась с одра болезни, к которому меня пригвоздило горе. Мне неприятно, что я с самого утра докучаю вам, господин майор. Я еду в именье, где добросердечная, но тоже не очень-то счастливая приятельница предоставила мне временное пристанище.
Т е л ь х е и м ([Осту). Поди, оставь нас одних.
ЯВЛЕНИЕ ШЕСТОЕ
Дама, Тельхейм.
Тельхейм. Говорите со мной откровенно, сударыня! Передо мною вам не надо стыдиться вашего несчастья. Могу ли я быть вам чем-нибудь полезен?
Дама. Господин майор...
Тельхейм. Я всем сердцем соболезную вам, сударыня! Чем я могу служить вам? Вы ведь знаете, ваш супруг был мне другом, да, другом, а я не очень-то щедро раздаю этот титул.
Дама. Кому же и знать, как не мне, что вы были достойны его дружбы в той же мере, в какой он был достоин вашей! Вы были бы его последней мыслью, ваше имя — последним словом па его холодеющих устах, если бы еще более сильное чувство не даровало этой печальной привилегии его несчастному сыну? ею несчастной супруге...
Тельхейм. Полноте, сударыня! Я бы хотел плакать вместе с вами, но сегодня у меня пет слез. Не обессудьте! Вы застали меня в тот час, когда я готов был возроптать на провидение. О, мой честный и храбрый Марлоф! Поторопитесь, сударыня, я жду ваших приказаний! Если я могу вам служить, если я...
Дама. Мне нельзя уехать, не исполнив его последней воли. Незадолго до кончины он вспомнил, что умирает вашим должником, и взял с меня клятву, что я оплачу этот долг при первой возможности. Я продала его амуницию и приехала выкупить расписку...
Тельхейм. Как, сударыня? Из-за этого вы приехали?
Дама. Да. Дозвольте вручить вам деньги.
Тельхейм. Бог с вами, мадам! Марлоф мой должник? Вряд ли, вряд ли. Впрочем, я сейчас посмотрю. (Вынув свою записную книжку, листает в ней.) Ничего не нахожу!
Дама. Вы, наверно, куда-нибудь задевали его расписку, но расписка значения не имеет. Дозвольте мне...
Тельхейм. Нет, сударыня, я не мог никуда задевать такой документ. Его нет у меня, а следовательно, никогда не было, или же долг был погашен, и я возвратил расписку должнику.
Дама. Господин майор!
Тельхейм. Не сомневайтесь, сударыня. Марлоф не остался мне должен ни гроша. Более того, я не помню, чтобы он когда-нибудь брал у меня взаймы. Заверяю вас, мадам, что скорее я его должник. Ни разу не удалось мне расплатиться с человеком, который к продолжение шести лет делил со мною счастье и горе, честь ратных подвигов и опасность. Я не забуду, что у него остался сын. Отныне он будет моим сыном, ежели я сумею быть его отцом. Трудности, что сейчас теснят меня...
Дама. Благородный, великодушный человек! Но не считайте и меня недостойным созданием! Примите эти деньги, господин майор, и я верну себе душевное спокойствие...
Тельхейм. Ужели вам нужно для спокойствия что-то еще, кроме моего заверения, что эти деньги мне не принадлежат? Или вы хотите, чтобы я обокрал малолетнего осиротевшего сына моего друга? Обокрал, мадам, в точнейшем смысле этого слова. Деньги принадлежат ему, для пего вы и сберегите их!
Дама. Я поняла вас; простите меня лишь за то, что я еще не научилась принимать благодеяния. Но откуда вы знаете, что для сына мать готова сделать много больше, чем для собственного блага? Я ухожу...
Тел с им. Идите, мадам, идите! Счастливого вам пути! Я не прошу, чтобы вы дали мне весть о себе. Эта весть может прийти в то время, когда это будет уже бесполезно. Ах, постойте, сударыня. Я чуть было не позабыл самого главного: Марлофу причитается еще кое-что в кассе бывшего нашего полка. Его права так же неоспоримы, как и мои. Ежели мне выплатят деньги, то выплатят и ему. За это я ручаюсь.
Дам а. О господин майор! Нет, лучше мне промолчать. Так подготовлять будущие благодеяния в глазах господа значит уже совершить их. Примите же воздаяние господне и мои слезы. (Уходит.)
ЯВЛЕНИЕ СЕДЬМОЕ
Тельхейм.
Тельхейм. Хорошая она женщина, бедняжка! Не позабыть уничтожить эту злополучную расписку. (Вынимает бумагу из записной книжки и рвет ее.) Кто поручится, что бедность не заставит меня когда-нибудь ею воспользоваться?
ЯВЛЕНИЕ ВОСЬМОЕ ]() с т, Т ольх е й м.
Тельхейм. Это ты?
Юст (вытирая глаза). Да!
Тельхейм. Ты плакал?
Юст. Я писал счет на кухне, а там полно дыму. Вот, пожалуйста, ваша милость.
Тельхейм. Дай сюда.
Юст. Господин майор! Я-то знаю, что люди немилосердно обошлись с вами, но...
Тельхейм. Чего тебе надобно?
Ю с т. Не ждал я, что вы меня прогоните, скорей смерти ждал.
Тельхейм. Я не могу больше держать тебя. Пришла, видно, пора научиться жить без слуги. (Развернув счет, читает.) «Что мне задолжал господин майор: жалованье за три месяца и еще за две недели, шесть талеров в месяц, выходит двадцать одни талер. С первого сего издержал по мелочи: один талер семь грошей девять пфеннигов.
два талера семь грошей девять пфеннигов». Ладно, и я, конечно, сполна заплачу тебе за текущий месяц.
Ю с т. Взгляните на другой стороне, господин майор.
Тельхейм. Значит, это еще не все? (Читает.) «Что я должен господину майору: за фельдшера для меня заплачено двадцать пять талеров. На уход за мной и питание во время болезни — тридцать девять талеров. Моему погорелому и ограбленному отцу по моей просьбе выдана ссуда в пятьдесят талеров, не считая двух лошадей, подаренных господином майором. Snmma summarum — сто четырнадцать талеров. За вычетом вышеуказанных двадцати двух талеров семи грошей девяти пфеннигов, остаюсь должен господину майору девяносто один талер шестнадцать грошей три пфеннига». Да ты рехнулся, парень!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76