– Понимаете, чертовски похоже на ваше. Просто удивительно. Конечно, может, вы сумеете найти в нем изъяны. Но, по-моему, нет смысла читать вам все это по телефону.
– Давайте встретимся в баре отеля «Принц Джордж», – сказал Эрик.
Он бросил трубку, охваченный самой бессильной яростью, какую может испытывать человек, – яростью, вызванной существованием равного ему интеллекта, и сознанием, что тут уж ничего нельзя изменить. И все же, несмотря ни на что, этот неведомый соперник вызывал в нем невольное уважение. Эрик лучше, чем кто бы то ни было, знал, что пришлось претерпеть этому человеку, пока он добился таких результатов. Эрик ждал Арни в унылом и мрачном настроении, думая о том, что весь его труд оказался бесполезным.
Подойдя к столику, Арни протянул ему патент.
– Даже в самом худшем случае положение все-таки не безнадежно, – сказал он. – Американская компания всегда может купить патент Зарицкого. Видимо, его никто не использовал – мне не удалось найти никаких следов.
– Купить? – переспросил Эрик, беря патент. – Но тогда зачем же я нужен Американской компании? Дайте-ка прочесть.
Эрик наскоро просмотрел данные о конструкции фрезера, приведенные в патенте. Арни был прав. Вот так же, слово в слово, он изложил бы заявку на собственное изобретение и составил бы описание в таких же замысловатых фразах, служивших как бы тугой и непроницаемой оболочкой для основной идеи.
Не обращая внимания на немой вопрос во взгляде Арни, он стал читать вступительную часть заявки, заключавшуюся в подробном объяснении принципов устройства станка. Эта часть была составлена хуже, чем первая, и изобиловала погрешностями. Чувствовалось, что это дело рук какого-нибудь второсортного юриста. Эрик уже привык к мысли, что Зарицкий полностью предвосхитил его идею, и не сразу даже понял, что теоретические рассуждения этого человека совсем не похожи на его собственные. Зарицкий основывался только на догадках, а метод догадок в теоретических обоснованиях давно уже признан порочным, но все-таки Зарицкий, запутавшись в собственных ошибках, каким-то образом пришел к правильным выводам. Эрик уже не чувствовал себя беспомощным, он разозлился, словно его одурачили самым наглым образом. Он уже не сравнивал себя с этим человеком и не чувствовал к нему ни малейшего уважения, он только злился, и ему было неприятно, что он позволил себя провести.
– Этот идиот похож на пьяного, который полз на четвереньках и вдруг случайно взял да и встал на обе ноги! – сказал Эрик. – Его теоретические рассуждения – полный абсурд. Разве вы этого не заметили?
– Я же сказал, что тут я не судья, – ответил Арни. – Меня поразило описание.
– Одно с другим совершенно не связано! Если вы проследите за ходом его мысли, вы увидите, что конструкция станка фактически опровергает теорию, на которой она основана.
– Ну и что же? Будет его станок работать? Вы сказали, что будет, хоть и не по тем причинам, которые он приводит. Патент же выдается на готовую конструкцию, а не на теоретические рассуждения. Вы это знаете.
– Но ведь это же дьявольская несправедливость! Я проделал огромную работу, сотни раз проверял себя, прежде чем сделать малейший шаг. И вдруг появляется какой-то болван, ровно ничего не смыслящий, и преспокойно пожинает плоды моих трудов! Мне бы не было так обидно, если бы он действительно работал, – я бы стал его уважать… Но так… – Он пожал плечами. – Словно все, во что ты веришь, вдруг подняли на смех! К черту такую систему патентов!
– Послушайте, – сказал Арни. – Патентная система работает гораздо чаще на вас, чем против вас. Зависит от того, как себя поставить. – Во всем этом деле Арни проявлял какую-то странную настойчивость. – Зарицкий, очевидно, получил патент и на этом успокоился. Возможно, он не смог соорудить эту машину за свой счет, а те, к кому он обращался за поддержкой, знали, что его теоретические рассуждения никуда не годятся. Во всяком случае, такой штуки на рынке еще не было. Я бы первый об этом узнал. Фирма «Фидер-Джон», с которой я связан, выпускает все виды ленточных пил, а ваш станок и этот недоносок – ближайшие родственники ленточной пилы. Самое правильное – купить патент Зарицкого и оставить за вами право усовершенствовать его.
Эрик решительно покачал головой.
– Знаете, Арни, вы все-таки чего-то не понимаете. Мы, изобретатели, в душе вовсе не скромные люди. Мы дерзки и честолюбивы. Мы хотим, чтобы наша работа была признана, и будем грызться, как волки, если не получим должного признания. Мы может уступить что угодно, кроме одного: моему труду должно быть присвоено мое имя. Вот почему мы так дешево обходимся и обществу и промышленности: мы требуем только уважения к нашему труду, а ведь уважение-то ничего не стоит. Впрочем, я с самого начала решил не попадаться на эту удочку и не довольствоваться одним уважением. И теперь я от своего не отступлюсь. Если нужно, я буду сидеть ночи напролет, но изобличу Зарицкого, докажу, что он невежда! И я это сделаю во что бы то ни стало!
Арни очень внимательно выслушал Эрика, дивясь его волнению.
– Вот это и есть бескорыстная, чистая наука? – заметил он, улыбнувшись.
– Я вовсе не собираюсь уничтожать Зарицкого и не отрицаю его заслуг. Я хочу только одного – знать, что к моей работе относятся с должным уважением. И я добьюсь этого!
– Нашли о чем волноваться. Ведь ставка в этой игре – миллион долларов!
– И все-таки меня волнует только это.
Арни нахмурился и замолчал.
– Как вы думаете, сколько времени это у вас займет?
– Почему вы спрашиваете?
– Да просто так, мне интересно. Хотелось бы оказаться тут на случай, если вам понадобиться помощь.
Эрик с недоумением посмотрел на него.
– Вы уезжаете?
– Да, в Вашингтон, – сказал Арни. – Мы ввязались в эту войну, а я не желаю быть рядовым ни в какой армии. Я постараюсь получить офицерский чин или же буду работать у Дональда Питерса. Это компаньон Джека Хэвиленда, вы его знаете?
– Очень мало. Однажды, много лет назад, он и его жена заехали за Тони Хэвилендом в Колумбийский университет, чтобы отправиться куда-то за город. Я был тогда совсем мальчишкой, и мне показалось, что это – самые изысканные и утонченные люди на свете.
– Дональд, поехав за город с Лили, взял с собой Тони? – удивился Арни. – Вот ошибка, которую он никогда больше не повторит. Чего только не вытворяет эта дамочка! Не знаю, как Дональд это терпит. Я бы убил такую жену. Может быть, он переезжает в Вашингтон, чтобы увезти ее от Тони? Так или иначе, он берет на себя правительственные поставки. Я обещал перейти к нему на работу, как только закончу здесь одно срочное дельце. Уж раз мы говорим по душам, я могу открыть вам свой секрет. После войны я займусь политикой. Эта шайка, засевшая в Вашингтоне, долго не продержится, а мне потом надо будет доказать, что в войну я тоже не сидел сложа руки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167