Приходите к половине восьмого.
Сабина еще одевалась, когда Мэри позвонила, и Эрик вышел встретить ее один. Открыв дверь, он увидел на ее лице тревожную улыбку и тотчас понял, что, дожидаясь, пока откроется дверь, она пережила мучительную минуту нерешительности, показавшуюся ей бесконечной. Мэри чувствовала, что в этом доме она будет в гостях у Сабины, а не у него. Пока Мэри снимала в передней шляпу и пальто и поправляла волосы, Эрик стоял за ее спиной; их взгляды встретились в зеркале. Она на секунду застыла с поднятыми руками, в глазах ее были немой вопрос и мольба, о помощи. Эрик вдруг инстинктивно догадался, что это серое шерстяное платье – совсем новое и что она впервые надела его сегодня.
– Вы прекрасно выглядите, – сказал он, улыбаясь. – В тысячу раз лучше, чем когда я вас видел в последний раз.
Она сразу почувствовала себя гораздо увереннее и поблагодарила его взглядом.
– Ну уж и в тысячу, – рассмеялась она.
– Именно в тысячу, – настаивал он. – Пойдемте выпьем, пока освободится Сабина. Она только что уложила Джоди.
Входя вслед за Мэри в гостиную и следя за ее взглядом, Эрик вдруг глазами постороннего увидел, что каждая вещь в доме говорит о зажиточности его владельца. Раньше Эрик никогда этого не замечал. Вся комната была выдержана в мягких, гармоничных тонах. Наблюдая за Мэри, оглядывавшей гостиную, Эрик почувствовал, что ему очень хочется, чтобы ее поразил уют, созданный для него Сабиной. Ему казалось, что это хоть отчасти искупит ощущение вины перед женой, которое тяготило его со времени первой встречи с Мэри.
Сабина вошла, когда Эрик наливал в бокалы коктейль. Она подошла к Мэри с протянутой рукой, улыбаясь ей, как старой знакомой, хотя все их знакомство ограничивалось мимолетной встречей в поезде, когда они ехали из Арджайла в Нью-Йорк.
– Простите, что заставила вас ждать, – сказала Сабина, пожимая ей руку. – Но чтобы прийти в себя после того, как уложишь Джоди, мало переодеться – надо переродиться. Эрик говорил мне, что вы переезжаете в Нью-Йорк?
– Только на лето, да и то еще не наверное.
– Тогда выпьем за то, чтобы это было наверное, – сказала Сабина.
Она отпила из бокала, окинула стол испытующим взглядом и, извинившись, вышла отдать какое-то распоряжение прислуге. Мэри поглядела ей вслед.
– Она очень мила, – как бы про себя, произнесла Мэри. – Она мне нравится. – Обернувшись, она с легким укором взглянула на Эрика. – Я не думала, что она такая.
– А какой же вы себе ее представляли? – засмеялся он.
Мэри только пожала плечами, но, заметив выражение его лица, вдруг покраснела.
– Право, не знаю, – призналась она, – просто у меня было совсем другое представление о ней.
Сабина вернулась, и они сели за стол. Между женщинами завязался непринужденный разговор, несмотря на то что они не имели общих друзей или знакомых.
Эрику хотелось, чтобы они понравились друг другу, потому что обе были ему дороги, но внезапно он испугался, что они подружатся, – он знал, что в этой дружбе ему не было бы места. Он вмешался в разговор и спросил Мэри о ее работе.
– Я дошла до такого состояния, что просто не знаю, что бы я делала, если б не это приглашение в Барнард, – сказала она, глядя в сторону. – До каких же пор можно мириться с тем, что тебя затирают и не допускают в мир, которым завладели мужчины! Конечно, педагогическая работа в Барнарде – это еще не вторжение в область мужских прав, но все-таки это другой мир, пусть даже и женский. А теперь, когда я знаю, что после лекций мне достаточно перейти Бродвей, чтобы попасть в лабораторию, где я смогу заняться исследованием атома урана, у меня появился новый стимул в жизни.
– Не будем говорить об этом, – сухо сказал Эрик. – Мне уже надоела эта проклятая атомная проблема. Послушаешь Тони Хэвиленда, так можно подумать, что наступил золотой век.
Мэри рассмеялась.
– Ну, может, и не золотой, но вы должны согласиться, что перспективы по меньшей мере соблазнительны.
– Мне и моя собственная работа кажется достаточно соблазнительной. – Он поднял глаза на Сабину и встретился с ее пристальным взглядом. – Если все пойдет так, как я рассчитываю, очевидно, для производства моего изобретения придется создать отдельную фирму.
– С вами во главе? – шутливо спросила Мэри.
– Об этом еще не было речи, но я, конечно, выдвинул свою кандидатуру.
Мэри откинула голову и засмеялась.
– Чудесно, Эрик! Я буду за вас!
– Значит, вы считаете, что я смогу это осилить? – спросил он великодушно, стараясь не выказывать перед Сабиной своего торжества. – Ну хорошо, Мэри, допустим, мне это удастся и я получу разрешение увеличить масштабы моих исследований. Стали бы вы тогда работать у меня?
– Не задумываясь, – ответила она. – На равных правах с мужчинами, надеюсь?
– Само собой. Во всех лабораториях моей фирмы мужчины и женщины будут работать на равных условиях.
– Ох, Эрик, только позовите меня – все брошу и примчусь, – со смехом сказала Мэри.
Сабина с интересом поглядела на нее.
– И вы действительно бросили бы свою работу?
Мэри доверительно дотронулась до ее руки.
– Получи я такое приглашение, я бы схватилась за него не раздумывая!
Сабина промолчала, но Эрик понял, что слова Мэри ее нисколько не убедили, и этот скептицизм начал его раздражать.
В половине десятого Мэри собралась уходить, и когда все трое стояли на площадке в ожидании лифта, ею снова овладела прежняя неуверенность. Она смотрела на Эрика и Сабину, стоявших у дверей, улыбалась им, благодарила, но Эрик знал, что она боится той минуты, когда дверь за ними закроется и она еще острее почувствует свое одиночество.
Дверь закрылась, но одинокими почувствовали себя они. Не обменявшись ни словом, они прошли в гостиную.
– Тебе следовало проводить ее и усадить в такси, – сказала Сабина.
– Теперь поздно об этом говорить, – задумчиво ответил Эрик. – Ничего с ней не случится.
Он очень хорошо представлял себе, что сейчас переживает Мэри, идя по улице к метро. Она только что вышла из дома, озаренного сиянием успеха, где хозяева, казалось, только из вежливости интересовались ее мелкими будничными делами. Эрик знал, что она сейчас подавлена сознанием собственного ничтожества, и мог бы подробно, до малейших оттенков, описать ее состояние, ибо оно было хорошо ему знакомо. Все это когда-то испытал он сам, возвращаясь из Чикаго в Арджайл после встречи с нею. В то время Мэри переживала пору блестящих надежд. Теперь она, в свою очередь, видела его в ореоле успеха и понимала, что дальнейшая его карьера зависит только от его выбора. Правилен или неправилен будет этот выбор, но он, Эрик, сейчас имеет право рисковать, потому что он хозяин своей судьбы. Эрик знал, что и Мэри, и такие люди, каким был он сам несколько лет назад, видят в нем отчаянного смельчака, повергшего к своим ногам жизнь – могучего великана, который вот-вот подымется и либо раздавит его, либо станет его покорным рабом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167
Сабина еще одевалась, когда Мэри позвонила, и Эрик вышел встретить ее один. Открыв дверь, он увидел на ее лице тревожную улыбку и тотчас понял, что, дожидаясь, пока откроется дверь, она пережила мучительную минуту нерешительности, показавшуюся ей бесконечной. Мэри чувствовала, что в этом доме она будет в гостях у Сабины, а не у него. Пока Мэри снимала в передней шляпу и пальто и поправляла волосы, Эрик стоял за ее спиной; их взгляды встретились в зеркале. Она на секунду застыла с поднятыми руками, в глазах ее были немой вопрос и мольба, о помощи. Эрик вдруг инстинктивно догадался, что это серое шерстяное платье – совсем новое и что она впервые надела его сегодня.
– Вы прекрасно выглядите, – сказал он, улыбаясь. – В тысячу раз лучше, чем когда я вас видел в последний раз.
Она сразу почувствовала себя гораздо увереннее и поблагодарила его взглядом.
– Ну уж и в тысячу, – рассмеялась она.
– Именно в тысячу, – настаивал он. – Пойдемте выпьем, пока освободится Сабина. Она только что уложила Джоди.
Входя вслед за Мэри в гостиную и следя за ее взглядом, Эрик вдруг глазами постороннего увидел, что каждая вещь в доме говорит о зажиточности его владельца. Раньше Эрик никогда этого не замечал. Вся комната была выдержана в мягких, гармоничных тонах. Наблюдая за Мэри, оглядывавшей гостиную, Эрик почувствовал, что ему очень хочется, чтобы ее поразил уют, созданный для него Сабиной. Ему казалось, что это хоть отчасти искупит ощущение вины перед женой, которое тяготило его со времени первой встречи с Мэри.
Сабина вошла, когда Эрик наливал в бокалы коктейль. Она подошла к Мэри с протянутой рукой, улыбаясь ей, как старой знакомой, хотя все их знакомство ограничивалось мимолетной встречей в поезде, когда они ехали из Арджайла в Нью-Йорк.
– Простите, что заставила вас ждать, – сказала Сабина, пожимая ей руку. – Но чтобы прийти в себя после того, как уложишь Джоди, мало переодеться – надо переродиться. Эрик говорил мне, что вы переезжаете в Нью-Йорк?
– Только на лето, да и то еще не наверное.
– Тогда выпьем за то, чтобы это было наверное, – сказала Сабина.
Она отпила из бокала, окинула стол испытующим взглядом и, извинившись, вышла отдать какое-то распоряжение прислуге. Мэри поглядела ей вслед.
– Она очень мила, – как бы про себя, произнесла Мэри. – Она мне нравится. – Обернувшись, она с легким укором взглянула на Эрика. – Я не думала, что она такая.
– А какой же вы себе ее представляли? – засмеялся он.
Мэри только пожала плечами, но, заметив выражение его лица, вдруг покраснела.
– Право, не знаю, – призналась она, – просто у меня было совсем другое представление о ней.
Сабина вернулась, и они сели за стол. Между женщинами завязался непринужденный разговор, несмотря на то что они не имели общих друзей или знакомых.
Эрику хотелось, чтобы они понравились друг другу, потому что обе были ему дороги, но внезапно он испугался, что они подружатся, – он знал, что в этой дружбе ему не было бы места. Он вмешался в разговор и спросил Мэри о ее работе.
– Я дошла до такого состояния, что просто не знаю, что бы я делала, если б не это приглашение в Барнард, – сказала она, глядя в сторону. – До каких же пор можно мириться с тем, что тебя затирают и не допускают в мир, которым завладели мужчины! Конечно, педагогическая работа в Барнарде – это еще не вторжение в область мужских прав, но все-таки это другой мир, пусть даже и женский. А теперь, когда я знаю, что после лекций мне достаточно перейти Бродвей, чтобы попасть в лабораторию, где я смогу заняться исследованием атома урана, у меня появился новый стимул в жизни.
– Не будем говорить об этом, – сухо сказал Эрик. – Мне уже надоела эта проклятая атомная проблема. Послушаешь Тони Хэвиленда, так можно подумать, что наступил золотой век.
Мэри рассмеялась.
– Ну, может, и не золотой, но вы должны согласиться, что перспективы по меньшей мере соблазнительны.
– Мне и моя собственная работа кажется достаточно соблазнительной. – Он поднял глаза на Сабину и встретился с ее пристальным взглядом. – Если все пойдет так, как я рассчитываю, очевидно, для производства моего изобретения придется создать отдельную фирму.
– С вами во главе? – шутливо спросила Мэри.
– Об этом еще не было речи, но я, конечно, выдвинул свою кандидатуру.
Мэри откинула голову и засмеялась.
– Чудесно, Эрик! Я буду за вас!
– Значит, вы считаете, что я смогу это осилить? – спросил он великодушно, стараясь не выказывать перед Сабиной своего торжества. – Ну хорошо, Мэри, допустим, мне это удастся и я получу разрешение увеличить масштабы моих исследований. Стали бы вы тогда работать у меня?
– Не задумываясь, – ответила она. – На равных правах с мужчинами, надеюсь?
– Само собой. Во всех лабораториях моей фирмы мужчины и женщины будут работать на равных условиях.
– Ох, Эрик, только позовите меня – все брошу и примчусь, – со смехом сказала Мэри.
Сабина с интересом поглядела на нее.
– И вы действительно бросили бы свою работу?
Мэри доверительно дотронулась до ее руки.
– Получи я такое приглашение, я бы схватилась за него не раздумывая!
Сабина промолчала, но Эрик понял, что слова Мэри ее нисколько не убедили, и этот скептицизм начал его раздражать.
В половине десятого Мэри собралась уходить, и когда все трое стояли на площадке в ожидании лифта, ею снова овладела прежняя неуверенность. Она смотрела на Эрика и Сабину, стоявших у дверей, улыбалась им, благодарила, но Эрик знал, что она боится той минуты, когда дверь за ними закроется и она еще острее почувствует свое одиночество.
Дверь закрылась, но одинокими почувствовали себя они. Не обменявшись ни словом, они прошли в гостиную.
– Тебе следовало проводить ее и усадить в такси, – сказала Сабина.
– Теперь поздно об этом говорить, – задумчиво ответил Эрик. – Ничего с ней не случится.
Он очень хорошо представлял себе, что сейчас переживает Мэри, идя по улице к метро. Она только что вышла из дома, озаренного сиянием успеха, где хозяева, казалось, только из вежливости интересовались ее мелкими будничными делами. Эрик знал, что она сейчас подавлена сознанием собственного ничтожества, и мог бы подробно, до малейших оттенков, описать ее состояние, ибо оно было хорошо ему знакомо. Все это когда-то испытал он сам, возвращаясь из Чикаго в Арджайл после встречи с нею. В то время Мэри переживала пору блестящих надежд. Теперь она, в свою очередь, видела его в ореоле успеха и понимала, что дальнейшая его карьера зависит только от его выбора. Правилен или неправилен будет этот выбор, но он, Эрик, сейчас имеет право рисковать, потому что он хозяин своей судьбы. Эрик знал, что и Мэри, и такие люди, каким был он сам несколько лет назад, видят в нем отчаянного смельчака, повергшего к своим ногам жизнь – могучего великана, который вот-вот подымется и либо раздавит его, либо станет его покорным рабом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167