Оркестр уже разыгрывался перед началом акта, на сцене поднимали противопожарный занавес.
Китти, все еще дрожа от ярости, поставила сумочку себе под ноги. Стенли повернул голову и усмехнулся.
— Можешь мне поверить! — шепнул он. — Теперь мы точно попадем на первые полосы газет. Завтра утром мы станем главной из новостей!
СИМПКИН
7
В полумиле к северу от темных вод Темзы торговцы всего мира ежедневно собирались в районе Сити, чтобы заключать сделки, покупать и продавать. Повсюду, насколько хватал глаз, тянулись ряды прилавков, жмущихся под карнизами старинных домов, точно цыплята под крылом у наседки. Богатству и роскоши не было конца: золото из южной Африки, самородки с Урала, полинезийский жемчуг, россыпи балтийского янтаря, разноцветные драгоценные камни, радужные шелка из Азии и тысячи иных чудес. Однако ценнее всего были магические артефакты, награбленные в древних империях и привезенные в Лондон на продажу.
В сердце Сити, на перекрестке Корнхилл и Поултри-стрит, в уши так и лезли крики навязчивых торговцев. Сюда, в центр Сити, допускались только волшебники, и вход на ярмарку охраняли полицейские в серых формах.
Все прилавки были завалены товарами, претендовавшими на уникальность. Даже беглого взгляда было достаточно, чтобы обнаружить тут зачарованные флейты и лиры из Греции, урны с погребальной землей из царских гробниц Ура и Нимрода, хрупкие золотые вещицы из Ташкента, Самарканда и иных городов Великого Шелкового пути, племенные тотемы из Северной Америки, полинезийские маски и статуи, странные черепа с кристаллами, вделанными в рот, каменные кинжалы, запятнанные кровью множества жертвоприношений, добытые в разрушенных храмах Теночтитлана.
Именно сюда раз в неделю, по понедельникам, под вечер, торжественно являлся достопочтенный волшебник Шолто Пинн, дабы взглянуть на своих конкурентов и приобрести кое-какие безделушки, если что-нибудь вдруг приглянется.
Стояла середина июня, солнце только-только спряталось за крышами. Сама рыночная площадь, зажатая между домами, уже утонула в голубой тени, однако стены домов еще хранили достаточно тепла, чтобы прогулка мистера Пинна была приятной. На нем был белый льняной пиджак и такие же брюки, а на голове — соломенная шляпа. Он небрежно помахивал тростью слоновой кости. В другой руке мистер Пинн держал огромный желтый платок, которым время от времени протирал затылок.
Костюм мистера Пинна был безупречен до самых носков его начищенных туфель. И это несмотря на грязь на тротуарах, заваленных останками тысяч торопливых ланчей: огрызками яблок, банановой кожурой, обертками от горячих бутербродов, ореховыми скорлупками, устричными ракушками, косточками и хрящиками. Мистера Пинна это не волновало: всюду, где он проходил, невидимая рука разметала мусор.
Проходя вдоль рядов, он озирал прилавки по обе стороны от себя сквозь толстый стеклянный монокль. На лице его сохранялось привычное выражение пренебрежительной скуки — защита от приставаний торговцев, которые его хорошо знали.
— Сеньор Пинн! Вот, у меня есть забальзамированная рука таинственного происхождения! Ее нашли в Сахаре — подозреваю, это мощи некоего святого. Я всем отказывал, все вас дожидался…
— Постойте минутку, месье! Взгляните на эту странную обсидиановую коробочку.
— Взгляните на этот клочок пергамента: эти рунические символы…
— Мистер Пинн, сэр, не слушайте этих бандитов! Ваш изысканный вкус вам подскажет…
— … Эта изысканная статуя…
— … Эти драконьи зубы…
— … Эта тыквенная бутыль…
Мистер Пинн вежливо улыбался, осматривал товары, пропускал мимо ушей крики торговцев и мало-помалу продвигался вперед. Он никогда не покупал много — основную часть товаров доставляли ему напрямую от его агентов, работающих по всей империи. Но все равно, никогда ведь не знаешь наперед, что тебе попадется. Взглянуть всегда стоит.
В конце ряда стоял прилавок, заваленный стеклом и керамикой. Большая часть вещей представляла собой явные современные подделки, однако крошечный сине-зеленый горшочек с запечатанной крышкой привлек внимание мистера Пинна. Он небрежно обратился к продавцу:
— Вон та вещица — что это?
За прилавком стояла молодая женщина в яркой головной повязке.
— Это, сэр, фаянсовый горшочек из Омбоса в Египте. Его нашли в глубокой гробнице, под тяжелым камнем, рядом со скелетом высокого крылатого мужчины.
Мистер Пинн приподнял бровь.
— В самом деле? А удивительный скелет у вас сохранился?
— Увы, нет. Кости растащила взбудораженная толпа.
— Как удачно получилось… А как насчет горшочка — его открывали?
— Нет, сэр. Полагаю, в нем содержится джинн — или, возможно, Моровое Заклятие. Купите, откройте и проверьте сами.
Мистер Пинн взял горшочек и покрутил его в своих толстых белых пальцах.
— Хм… Он кажется довольно тяжелым для своих размеров, — пробормотал он. — Быть может, спрессованное заклинание… Да, этот предмет представляет кое-какой интерес. Назовите вашу цену.
— Для вас, сэр, — сто фунтов.
Мистер Пинн от души расхохотался.
— Я действительно богат, дорогая моя. Но это еще не значит, что меня можно дурачить.
Он щелкнул пальцами. Зазвенела посуда, зашелестела ткань: невидимое существо проворно взобралось по одному из шестов, поддерживающих навес, пробежало но парусине и спрыгнуло на плечи женщине. Продавщица завизжала. Мистер Пинн даже не поднял глаз от горшочка, который держал в руке.
— Торг всегда уместен, дорогая моя, но начинать следует все же с разумной цены. Итак, почему бы вам не назвать другую цифру? Мой помощник, мистер Симпкин, охотно подтвердит, если указанная вами сумма будет приемлемой.
Несколько минут спустя женщина, посиневшая и задыхающаяся от незримых пальцев, стискивающих ей шею, в конце концов назвала цену, за которую горшочек был приобретен изначально. Мистер Пинн бросил на прилавок несколько монет и удалился в превосходном расположении духа, унося свою добычу в кармане пиджака. Покинув рынок, он зашагал по Поултри-стрит туда, где ждала его машина. Всех, кто преграждал ему путь, незримая рука мимоходом отодвигала в сторону.
Мистер Пинн погрузил свое грузное тело в машину и сделал шоферу знак ехать. Потом, устроившись поудобнее на сиденье, обратился в пустоту:
— Симпкин!
— Да, хозяин?
— Сегодня я не стану работать допоздна. Завтра День Глэдстоуна, и мистер Дюваль дает обед в честь нашего Основателя. К сожалению, я буду вынужден присутствовать на этом нуднейшем мероприятии.
— Хорошо, хозяин. Вскоре после обеда прибыли несколько ящиков из Персеполиса. Прикажете распаковать?
— Распаковывай. Все менее важное и ценное рассортируй и снабди ярлыками. Предметы, помеченные красным пламенем, не разворачивай — этот штамп означает, что вещь чрезвычайно ценная.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136
Китти, все еще дрожа от ярости, поставила сумочку себе под ноги. Стенли повернул голову и усмехнулся.
— Можешь мне поверить! — шепнул он. — Теперь мы точно попадем на первые полосы газет. Завтра утром мы станем главной из новостей!
СИМПКИН
7
В полумиле к северу от темных вод Темзы торговцы всего мира ежедневно собирались в районе Сити, чтобы заключать сделки, покупать и продавать. Повсюду, насколько хватал глаз, тянулись ряды прилавков, жмущихся под карнизами старинных домов, точно цыплята под крылом у наседки. Богатству и роскоши не было конца: золото из южной Африки, самородки с Урала, полинезийский жемчуг, россыпи балтийского янтаря, разноцветные драгоценные камни, радужные шелка из Азии и тысячи иных чудес. Однако ценнее всего были магические артефакты, награбленные в древних империях и привезенные в Лондон на продажу.
В сердце Сити, на перекрестке Корнхилл и Поултри-стрит, в уши так и лезли крики навязчивых торговцев. Сюда, в центр Сити, допускались только волшебники, и вход на ярмарку охраняли полицейские в серых формах.
Все прилавки были завалены товарами, претендовавшими на уникальность. Даже беглого взгляда было достаточно, чтобы обнаружить тут зачарованные флейты и лиры из Греции, урны с погребальной землей из царских гробниц Ура и Нимрода, хрупкие золотые вещицы из Ташкента, Самарканда и иных городов Великого Шелкового пути, племенные тотемы из Северной Америки, полинезийские маски и статуи, странные черепа с кристаллами, вделанными в рот, каменные кинжалы, запятнанные кровью множества жертвоприношений, добытые в разрушенных храмах Теночтитлана.
Именно сюда раз в неделю, по понедельникам, под вечер, торжественно являлся достопочтенный волшебник Шолто Пинн, дабы взглянуть на своих конкурентов и приобрести кое-какие безделушки, если что-нибудь вдруг приглянется.
Стояла середина июня, солнце только-только спряталось за крышами. Сама рыночная площадь, зажатая между домами, уже утонула в голубой тени, однако стены домов еще хранили достаточно тепла, чтобы прогулка мистера Пинна была приятной. На нем был белый льняной пиджак и такие же брюки, а на голове — соломенная шляпа. Он небрежно помахивал тростью слоновой кости. В другой руке мистер Пинн держал огромный желтый платок, которым время от времени протирал затылок.
Костюм мистера Пинна был безупречен до самых носков его начищенных туфель. И это несмотря на грязь на тротуарах, заваленных останками тысяч торопливых ланчей: огрызками яблок, банановой кожурой, обертками от горячих бутербродов, ореховыми скорлупками, устричными ракушками, косточками и хрящиками. Мистера Пинна это не волновало: всюду, где он проходил, невидимая рука разметала мусор.
Проходя вдоль рядов, он озирал прилавки по обе стороны от себя сквозь толстый стеклянный монокль. На лице его сохранялось привычное выражение пренебрежительной скуки — защита от приставаний торговцев, которые его хорошо знали.
— Сеньор Пинн! Вот, у меня есть забальзамированная рука таинственного происхождения! Ее нашли в Сахаре — подозреваю, это мощи некоего святого. Я всем отказывал, все вас дожидался…
— Постойте минутку, месье! Взгляните на эту странную обсидиановую коробочку.
— Взгляните на этот клочок пергамента: эти рунические символы…
— Мистер Пинн, сэр, не слушайте этих бандитов! Ваш изысканный вкус вам подскажет…
— … Эта изысканная статуя…
— … Эти драконьи зубы…
— … Эта тыквенная бутыль…
Мистер Пинн вежливо улыбался, осматривал товары, пропускал мимо ушей крики торговцев и мало-помалу продвигался вперед. Он никогда не покупал много — основную часть товаров доставляли ему напрямую от его агентов, работающих по всей империи. Но все равно, никогда ведь не знаешь наперед, что тебе попадется. Взглянуть всегда стоит.
В конце ряда стоял прилавок, заваленный стеклом и керамикой. Большая часть вещей представляла собой явные современные подделки, однако крошечный сине-зеленый горшочек с запечатанной крышкой привлек внимание мистера Пинна. Он небрежно обратился к продавцу:
— Вон та вещица — что это?
За прилавком стояла молодая женщина в яркой головной повязке.
— Это, сэр, фаянсовый горшочек из Омбоса в Египте. Его нашли в глубокой гробнице, под тяжелым камнем, рядом со скелетом высокого крылатого мужчины.
Мистер Пинн приподнял бровь.
— В самом деле? А удивительный скелет у вас сохранился?
— Увы, нет. Кости растащила взбудораженная толпа.
— Как удачно получилось… А как насчет горшочка — его открывали?
— Нет, сэр. Полагаю, в нем содержится джинн — или, возможно, Моровое Заклятие. Купите, откройте и проверьте сами.
Мистер Пинн взял горшочек и покрутил его в своих толстых белых пальцах.
— Хм… Он кажется довольно тяжелым для своих размеров, — пробормотал он. — Быть может, спрессованное заклинание… Да, этот предмет представляет кое-какой интерес. Назовите вашу цену.
— Для вас, сэр, — сто фунтов.
Мистер Пинн от души расхохотался.
— Я действительно богат, дорогая моя. Но это еще не значит, что меня можно дурачить.
Он щелкнул пальцами. Зазвенела посуда, зашелестела ткань: невидимое существо проворно взобралось по одному из шестов, поддерживающих навес, пробежало но парусине и спрыгнуло на плечи женщине. Продавщица завизжала. Мистер Пинн даже не поднял глаз от горшочка, который держал в руке.
— Торг всегда уместен, дорогая моя, но начинать следует все же с разумной цены. Итак, почему бы вам не назвать другую цифру? Мой помощник, мистер Симпкин, охотно подтвердит, если указанная вами сумма будет приемлемой.
Несколько минут спустя женщина, посиневшая и задыхающаяся от незримых пальцев, стискивающих ей шею, в конце концов назвала цену, за которую горшочек был приобретен изначально. Мистер Пинн бросил на прилавок несколько монет и удалился в превосходном расположении духа, унося свою добычу в кармане пиджака. Покинув рынок, он зашагал по Поултри-стрит туда, где ждала его машина. Всех, кто преграждал ему путь, незримая рука мимоходом отодвигала в сторону.
Мистер Пинн погрузил свое грузное тело в машину и сделал шоферу знак ехать. Потом, устроившись поудобнее на сиденье, обратился в пустоту:
— Симпкин!
— Да, хозяин?
— Сегодня я не стану работать допоздна. Завтра День Глэдстоуна, и мистер Дюваль дает обед в честь нашего Основателя. К сожалению, я буду вынужден присутствовать на этом нуднейшем мероприятии.
— Хорошо, хозяин. Вскоре после обеда прибыли несколько ящиков из Персеполиса. Прикажете распаковать?
— Распаковывай. Все менее важное и ценное рассортируй и снабди ярлыками. Предметы, помеченные красным пламенем, не разворачивай — этот штамп означает, что вещь чрезвычайно ценная.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136