Якоб с Китти, как и другие ребятишки, постоянно там играли. Но если пройти подальше и перейти старый металлический мост через железную дорогу, парк мало-помалу становился все приятнее: раскидистые буки, тенистые аллеи и пруды с дикими утками, рассеянные по ровной зеленой травке. За парком проходило широкое шоссе, а дальше стоял ряд высоких особняков за глухими заборами, говорящий о том, что тут живут волшебники.
Простолюдинов в приятной части парка не жаловали. На детских площадках рассказывали страшные истории про детей, которые забрели туда на свой страх и риск — и больше их никто никогда не видел. Китти не особенно верила в эти байки. Они с Яковом пару раз переходили металлический мост и добирались до самых прудов. Один раз хорошо одетый джентльмен с длинной черной бородой принялся орать на них с той стороны пруда. Якоб ответил ему красноречивым жестом. Сам джентльмен на это никак не отреагировал, но его спутник, которого ребята прежде не заметили — очень низенький человечек неприметной внешности, — помчался к ним вокруг пруда с удивительным проворством. Китти с Якобом еле успели унести ноги.
Но обычно, когда они смотрели через железную дорогу, запретная часть парка была пуста. Просто обидно было, что такое славное место пустует, тем более в такой славный денек, когда все волшебники на работе. И Китти с Якобом побежали туда.
Их подошвы гулко стучали по гудроновой поверхности моста.
— Никого нету, сказал Якоб. — Я же тебе говорил!
— Точно? — Китти прикрыла глаза ладонью и принялась вглядываться в кольцо буков, которые трудно было рассмотреть из-за яркого солнца, бившего в глаза. — А вон там, под деревом, вроде бы есть кто-то. Только я разглядеть не могу.
— Где? Нет, это просто тени. Ну, если трусишь, пошли тогда к стенке. Там нас не будет видно из домов через дорогу.
Якоб пересек дорогу и побежал по густой зеленой травке, ловко подбрасывая мяч плоской стороной биты. Китти пошла следом, но более осторожно. Высокая кирпичная стена отделяла парк от шоссе, с противоположной стороны которого возвышались особняки волшебников. У стены ты действительно чувствовал себя в большей безопасности, потому что середина просторного газона просматривалась насквозь из черных окон верхних этажей особняков и ощущение было на редкость неуютное. Но для того, чтобы оказаться у стены, придется пересечь весь парк, и до железного моста оттуда слишком далеко. Китти это казалось неразумным. Однако денек такой славный, а вокруг ни души! И Китти побежала следом за Якобом, чувствуя, как ветерок ласкает ее тело, и радуясь высокому голубому небу над головой.
Якоб остановился в нескольких метрах от стены, у посеребренного фонтанчика для питья. Он подкинул мяч в воздух и запульнул его на недосягаемую высоту.
— Здесь самое подходящее место, — сказал он, дожидаясь возвращения мяча. — Это будут воротца. Чур, я первый отбиваю!
— Ну, ты же обещал!
— А бита чья? А мячик?
Невзирая на протесты Китти, право собственности возобладало, и Якоб занял позицию перед фонтанчиком. Китти отошла немного назад и потерла мячик о шорты, как делают боулеры. Потом обернулась и, прищурившись, окинула Якоба оценивающим взглядом. Он постучал битой по траве, глупо ухмыльнулся и оскорбительно повертел задницей.
Китти начала разбегаться, сперва медленно, потом набирая скорость, зажав в руке мяч. Якоб все постукивал по траве.
Китти замахнулась и выпустила мяч с демонической скоростью. Мяч отскочил от асфальтовой дорожки и полетел к фонтанчику.
Якоб взмахнул битой. Удар был безупречный. Мяч просвистел у Китти над головой, взмыл высоко-высоко, превратился в крохотную точку в небе… И наконец упал на землю где-то далеко-далеко, в середине парка.
Якоб исполнил победный танец. Китти посмотрела на него исподлобья. Тяжко вздохнула и отправилась на поиски мяча.
За десять минут Китти успела подать пять мячей и пять раз прогуляться на тот конец парка. Солнце жарило как сумасшедшее. Она запыхалась, вспотела и рассердилась. В последний раз она вернулась, волоча ноги, демонстративно швырнула мячик на траву и плюхнулась рядом.
— Что, притомилась? — заботливо спросил Якоб. — Ну, в последний раз я едва не промахнулся.
Китти только саркастически хмыкнула в ответ. Якоб протянул ей биту:
— Ладно, теперь твоя очередь.
— Погоди минутку.
Они немного посидели молча, глядя, как колышутся листья на деревьях, и слушая шум изредка проносившихся по шоссе машин. Через парк с криками пролетела большая стая ворон и уселась на дуб где-то в стороне.
— Хорошо, что моей бабушки тут нет, — сказал Якоб. — Ей бы это не понравилось.
— Что?
— Вон те вороны. А что такого?
Китти всегда немного побаивалась бабушку Якоба: крохотное, высохшее создание с маленькими черными глазками и немыслимо морщинистым личиком. Бабушка никогда не вставала со своего кресла в теплом углу кухни, и от нее крепко пахло паприкой и квашеной капустой. Если верить Якобу, ей было уже сто два года.
Якоб щелчком сбил жука с травинки.
— Она бы сказала, что это духи. Слуги волшебников. Она утверждает, будто это одно из их излюбленных обличий. Она всего этого наслушалась от своей матушки, которая родилась еще в Праге. Она терпеть не может, когда окна на ночь оставляют открытыми, какая бы жара ни стояла.
И Якоб проблеял старческим дребезжащим голосом:
— «Закрой окошко, малый! Демонов напустишь!» Она вечно твердит о таких вещах.
Китти нахмурилась:
— А ты что, не веришь в демонов?
— Верю, конечно! А то иначе откуда бы волшебники брали свою силу? В книгах заклинаний, которые они отдают в печать или в переплет, только об этом и говорится. В этом и состоит магия. Маги продают свои души, а демоны им за это помогают — ну, если они правильно прочтут все заклинания. А если нет, то демоны убивают их насмерть. И кто после этого захочет быть магом? Лично я бы не захотел, ни за какие коврижки.
Китти некоторое время молча лежала на спине, глядя на облака. Потом ей в голову пришла одна мысль.
— Погоди-ка, но тогда, если я правильно понимаю. .. — начала она. — Если твой папа, а до него — его папа, всегда работал над книгами заклинаний для волшебников, значит, они прочли кучу заклинаний, верно? А это значит…
— Ну да, я вижу, к чему ты клонишь. Да, должно быть, они и впрямь повидали немало всякого — по крайней мере, достаточно, чтобы им хватало ума держаться от всего этого подальше. К тому же там многое написано на непонятных языках, и для заклинаний не только слова требуются — я так понимаю, если хочешь подчинить себе демонов, еще и чертить что-то надо, зелья варить и учиться всяким ужасам. Нет, порядочный человек во все это соваться не захочет. Мой папа просто закрывает на все глаза и знай себе книжки печатает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136
Простолюдинов в приятной части парка не жаловали. На детских площадках рассказывали страшные истории про детей, которые забрели туда на свой страх и риск — и больше их никто никогда не видел. Китти не особенно верила в эти байки. Они с Яковом пару раз переходили металлический мост и добирались до самых прудов. Один раз хорошо одетый джентльмен с длинной черной бородой принялся орать на них с той стороны пруда. Якоб ответил ему красноречивым жестом. Сам джентльмен на это никак не отреагировал, но его спутник, которого ребята прежде не заметили — очень низенький человечек неприметной внешности, — помчался к ним вокруг пруда с удивительным проворством. Китти с Якобом еле успели унести ноги.
Но обычно, когда они смотрели через железную дорогу, запретная часть парка была пуста. Просто обидно было, что такое славное место пустует, тем более в такой славный денек, когда все волшебники на работе. И Китти с Якобом побежали туда.
Их подошвы гулко стучали по гудроновой поверхности моста.
— Никого нету, сказал Якоб. — Я же тебе говорил!
— Точно? — Китти прикрыла глаза ладонью и принялась вглядываться в кольцо буков, которые трудно было рассмотреть из-за яркого солнца, бившего в глаза. — А вон там, под деревом, вроде бы есть кто-то. Только я разглядеть не могу.
— Где? Нет, это просто тени. Ну, если трусишь, пошли тогда к стенке. Там нас не будет видно из домов через дорогу.
Якоб пересек дорогу и побежал по густой зеленой травке, ловко подбрасывая мяч плоской стороной биты. Китти пошла следом, но более осторожно. Высокая кирпичная стена отделяла парк от шоссе, с противоположной стороны которого возвышались особняки волшебников. У стены ты действительно чувствовал себя в большей безопасности, потому что середина просторного газона просматривалась насквозь из черных окон верхних этажей особняков и ощущение было на редкость неуютное. Но для того, чтобы оказаться у стены, придется пересечь весь парк, и до железного моста оттуда слишком далеко. Китти это казалось неразумным. Однако денек такой славный, а вокруг ни души! И Китти побежала следом за Якобом, чувствуя, как ветерок ласкает ее тело, и радуясь высокому голубому небу над головой.
Якоб остановился в нескольких метрах от стены, у посеребренного фонтанчика для питья. Он подкинул мяч в воздух и запульнул его на недосягаемую высоту.
— Здесь самое подходящее место, — сказал он, дожидаясь возвращения мяча. — Это будут воротца. Чур, я первый отбиваю!
— Ну, ты же обещал!
— А бита чья? А мячик?
Невзирая на протесты Китти, право собственности возобладало, и Якоб занял позицию перед фонтанчиком. Китти отошла немного назад и потерла мячик о шорты, как делают боулеры. Потом обернулась и, прищурившись, окинула Якоба оценивающим взглядом. Он постучал битой по траве, глупо ухмыльнулся и оскорбительно повертел задницей.
Китти начала разбегаться, сперва медленно, потом набирая скорость, зажав в руке мяч. Якоб все постукивал по траве.
Китти замахнулась и выпустила мяч с демонической скоростью. Мяч отскочил от асфальтовой дорожки и полетел к фонтанчику.
Якоб взмахнул битой. Удар был безупречный. Мяч просвистел у Китти над головой, взмыл высоко-высоко, превратился в крохотную точку в небе… И наконец упал на землю где-то далеко-далеко, в середине парка.
Якоб исполнил победный танец. Китти посмотрела на него исподлобья. Тяжко вздохнула и отправилась на поиски мяча.
За десять минут Китти успела подать пять мячей и пять раз прогуляться на тот конец парка. Солнце жарило как сумасшедшее. Она запыхалась, вспотела и рассердилась. В последний раз она вернулась, волоча ноги, демонстративно швырнула мячик на траву и плюхнулась рядом.
— Что, притомилась? — заботливо спросил Якоб. — Ну, в последний раз я едва не промахнулся.
Китти только саркастически хмыкнула в ответ. Якоб протянул ей биту:
— Ладно, теперь твоя очередь.
— Погоди минутку.
Они немного посидели молча, глядя, как колышутся листья на деревьях, и слушая шум изредка проносившихся по шоссе машин. Через парк с криками пролетела большая стая ворон и уселась на дуб где-то в стороне.
— Хорошо, что моей бабушки тут нет, — сказал Якоб. — Ей бы это не понравилось.
— Что?
— Вон те вороны. А что такого?
Китти всегда немного побаивалась бабушку Якоба: крохотное, высохшее создание с маленькими черными глазками и немыслимо морщинистым личиком. Бабушка никогда не вставала со своего кресла в теплом углу кухни, и от нее крепко пахло паприкой и квашеной капустой. Если верить Якобу, ей было уже сто два года.
Якоб щелчком сбил жука с травинки.
— Она бы сказала, что это духи. Слуги волшебников. Она утверждает, будто это одно из их излюбленных обличий. Она всего этого наслушалась от своей матушки, которая родилась еще в Праге. Она терпеть не может, когда окна на ночь оставляют открытыми, какая бы жара ни стояла.
И Якоб проблеял старческим дребезжащим голосом:
— «Закрой окошко, малый! Демонов напустишь!» Она вечно твердит о таких вещах.
Китти нахмурилась:
— А ты что, не веришь в демонов?
— Верю, конечно! А то иначе откуда бы волшебники брали свою силу? В книгах заклинаний, которые они отдают в печать или в переплет, только об этом и говорится. В этом и состоит магия. Маги продают свои души, а демоны им за это помогают — ну, если они правильно прочтут все заклинания. А если нет, то демоны убивают их насмерть. И кто после этого захочет быть магом? Лично я бы не захотел, ни за какие коврижки.
Китти некоторое время молча лежала на спине, глядя на облака. Потом ей в голову пришла одна мысль.
— Погоди-ка, но тогда, если я правильно понимаю. .. — начала она. — Если твой папа, а до него — его папа, всегда работал над книгами заклинаний для волшебников, значит, они прочли кучу заклинаний, верно? А это значит…
— Ну да, я вижу, к чему ты клонишь. Да, должно быть, они и впрямь повидали немало всякого — по крайней мере, достаточно, чтобы им хватало ума держаться от всего этого подальше. К тому же там многое написано на непонятных языках, и для заклинаний не только слова требуются — я так понимаю, если хочешь подчинить себе демонов, еще и чертить что-то надо, зелья варить и учиться всяким ужасам. Нет, порядочный человек во все это соваться не захочет. Мой папа просто закрывает на все глаза и знай себе книжки печатает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136