Чуть что - маши мечом...
- Соныч тряхнул бородкой, но посчитал ниже своего достоинства возражать.
Адрианыч зашелся в кашляющем смехе, потрепал Леху по плечу и шустро, не
оглядываясь, заковылял к выходу. Больше никто не изъявил желания попрощаться с
Лехой и остающимся Евсеем Касатоновичем. Пять минут, не более того, прошло с тех
пор, как узкоглазый старик объявил о завершении 'вече', а в зале уж никого не
осталось.
- Леша... Ничего, если я тебя без отчества буду звать?
- Да терпимо, - чуть напряженно улыбнулся Леха.
- А ты можешь звать меня Ёси или дядя Ёси, как пожелаешь.
- Лучше дядя Ёси. Чье это имя - китайское?
- Скорее японское. И там, и там я жил достаточно долго, но начинал я со Страны
Восходящего Солнца, и она мне, пожалуй, милее. Начнем с ходу, если не
возражаешь... Ирина Федоровна, ты что-то сказать имеешь?
- А ничего. Разве что: взялся учить - учи на совесть, а я пока пойду на стол
соберу, раз отвальную не пировали.
- Было бы неплохо. Кстати, об аппетите: Алексей, внуши своему... Мурману, я
правильно воспроизвел? Внуши ему, что меня есть не надо, что я хороший.
- А он вроде и так не собирается! Спокоен - шерсть не дыбом, и язык до полу...
- Урок первый. Я в данные минуты расходую весьма существенные силы, чтобы
обмануть чутье и ментальную память этого милого песика, и уже утомлен этим.
Стоит мне чуть расслабиться... О, вот тебе и шерсть дыбом... Раскрою секрет: не
далее как вчера мы с ним познакомились прямо в лесу, где я изучал быт и нравы
местных волколаков... Упреждая любопытство - ничего нового и хорошего: в
зверином состоянии они такие же бездарные, такие же глупые, как и всюду. Одно
хорошо - крупные и мощные. Я его, Мурмана, сначала недооценил и этим чуть было
не накликал на свою седую голову большие неприятности. А когда во время перерыва
он самовольно прошел сквозь барьер, за который я его так самонадеянно
поместил... одним словом, внуши ему, что я не враг, и позволь обследовать его.
От него тянет очень странными... токами... Если это то, о чем я догадываюсь...
Весьма любопытно, весьма, а может и обернуться нешуточной пользой. А ты видишь
что-нибудь?
Леха с интересом, как бы заново, пригляделся к псу.
- Мурман! Ну-ка, смотри на меня... Отставить лизать хозяина! Дышите... не
дышите... Дыхание... Мне показалось, что у него идет пар от дыхания и что он
красноватого цвета. Пар красноватого цвета я вижу, а больше - пожалуй, ничего
нового или странного.
- Да? У меня чуть иной способ, но смысл тот же: усвоенная аура; он, судя по
всему, и раньше был богатырь, а получается, что откуда-то еще сил себе добавил.
И как я в лесу не обратил на это внимания! Волколакам пенял, а сам оказался
точно таким же бараном в волчьей шкуре... Вот я и хочу выяснить природу и
источник этих сил... Да сделай же ты наконец что-нибудь! Или ты хочешь, чтобы
один из нас лишился здоровья и жизни? Да и мне будет жаль такого красавца.
Леха в упор глянул на 'дядю Ёси', и тот спокойно выдержал взгляд.
- От и до. Даже не сомневайся. Хоть одного, хоть с Аленкой вместе, хотя и она
в качестве врага далеко не сахар.
- Мурман... Это - свой, свой. Не трогать, поѓнял? Расслабься, дядя Ёси, теперь
не бросится. Еще будет урок или обедать пойдем?
- Да. Самого высшего колдовства: никогда не показывай, что сердишься, если у
тебя нет на это серьезной причины.
- Без причины - что: не сердиться или не показывать, что сердишься?
- Второе.
* * *
В это утро плохое настроение отпускало Дениса с трудом... Маша чувствовала
тяжесть на его сердце, осторожно разглаживала ему лоб, пыталась отвлечь,
рассмешить, хотя у самой глаза блестели чуть больше необходимого... И все же
потихонечку прояснилось, стоило только выйти на свежий воздух, на солнце, где
восточный ветер, отогнав за горизонт последние облачка, остался прочесывать
город в поисках бумажного, тополиного и иного летучего мусора, сохранившего свои
игрушечные свойства после ночного дождя.
- Диня, знаешь что... А поехали в ЦПКиО?
- Нет! Только не туда! Понимаешь...
- Все, все... Тогда на Петропавловку?
- Вот это можно. На теток топлесс поглядим, позагораем...
- Каких еще теток? Нет, мы туда ни за что не пойдем.
- Ну тогда выкатим 'мерина' и поедем куда-нибудь в Солнечное или подальше,
купаться будем, шашлыки жарить?
- Н-нет, Диня... Глупо конечно, я понимаю, что у тебя все упаковано по самую
крышу и вообще ты волшебник... Но я очень боюсь увидеть тебя в твоих райских
интерьерах: по всем направлениям получится, что я такая фитюлька, а ты...
- Не сомневайся во мне, Машенька. Я от тебя никуда не денусь. Ни за что!
- Правда? Скажи, правда?
- Правда.
- Ур-р-р-а-а! Тогда идем, идем, идем, куда хочешь! Но, чур, сегодня без
машины, ладно?
- Чудная ты. О ка. Ты знаешь, это смешно, но я ни разу в жизни не катался на
электричке. Давай в Репино рванем? Это с какого, с Финляндского? Вьючные
привилегии беру на себя: мясо, палки, подзорную трубу и плавки волоку я. А ты
понесешь спички.
- И одеяло, и мой купальник. Хорошо, что возле дома спохватились. Ты купи
мясо, зелень, хлеб, попить и два пакета, а я быстро домой сбегаю...
- Стой! Маша, мало ли... Морка тебя проводит, он тебя уже, по-моему, за свою
принял, предатель! Проводишь ее, клюв с перьями? Я бы тебе и Леньку дал... Нет,
я сам с тобой схожу...
- Еще даже лучше! Ты мне только грозишься познакомить с твоим таинственным
Ленькой, а воз и ныне там. Доколе?
- Смейся, смейся, недолго осталось и надолго запомнится. Побежали!
* * *
- ...Мудрецы, тоже мне.
- Ирина Федоровна, дорогуша-сан, ну не могу я всего упомнить, я в Европе-то
появляюсь раз в сто лет! А ты бы и сама раньше могла вспомнить, как уроженка и
старожил.
- Погодите, баб Ира, Соныч! Настоящий крысиный король? Трехглавый, да, с
облезлым хвостом, в золотой короне?
- Про корону не ведаю, не видела, а хвост - ясно, что облезлый, с чего бы ему
этаким не быть, когда, он, наверное, старше Соныча будет, король этот.
- Ну уж ты скажешь... И вовсе не факт, что он старый. Говорят, что он как-то
там размножается, а насчет двух королей никто ничего никогда не слышал. Стало
быть, обновление персоны с тем же титулом теоретически возможно.
- Ну а нам-то какая от этого разница? Только недоброе ты затеял, Соныч!
Мальчик он еще, только от одного лиха оправился - ты на него новое шлешь! Вот
сам иди и воюй.
- Баб Ира!
- Не баб Ира! Мал ты еще жизнью играть, не окреп!
- Сам разберусь! Бабушка, да в конце-то концов! Я тебе могу паспорт показать и
место, где Нил Нилович утилизован, жертва неокрепшего тинэйджера. Тот, кто всех
наших прикончил, не будет ждать, пока я накачаюсь в богатыря по твоим
представлениям, понимаешь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
- Соныч тряхнул бородкой, но посчитал ниже своего достоинства возражать.
Адрианыч зашелся в кашляющем смехе, потрепал Леху по плечу и шустро, не
оглядываясь, заковылял к выходу. Больше никто не изъявил желания попрощаться с
Лехой и остающимся Евсеем Касатоновичем. Пять минут, не более того, прошло с тех
пор, как узкоглазый старик объявил о завершении 'вече', а в зале уж никого не
осталось.
- Леша... Ничего, если я тебя без отчества буду звать?
- Да терпимо, - чуть напряженно улыбнулся Леха.
- А ты можешь звать меня Ёси или дядя Ёси, как пожелаешь.
- Лучше дядя Ёси. Чье это имя - китайское?
- Скорее японское. И там, и там я жил достаточно долго, но начинал я со Страны
Восходящего Солнца, и она мне, пожалуй, милее. Начнем с ходу, если не
возражаешь... Ирина Федоровна, ты что-то сказать имеешь?
- А ничего. Разве что: взялся учить - учи на совесть, а я пока пойду на стол
соберу, раз отвальную не пировали.
- Было бы неплохо. Кстати, об аппетите: Алексей, внуши своему... Мурману, я
правильно воспроизвел? Внуши ему, что меня есть не надо, что я хороший.
- А он вроде и так не собирается! Спокоен - шерсть не дыбом, и язык до полу...
- Урок первый. Я в данные минуты расходую весьма существенные силы, чтобы
обмануть чутье и ментальную память этого милого песика, и уже утомлен этим.
Стоит мне чуть расслабиться... О, вот тебе и шерсть дыбом... Раскрою секрет: не
далее как вчера мы с ним познакомились прямо в лесу, где я изучал быт и нравы
местных волколаков... Упреждая любопытство - ничего нового и хорошего: в
зверином состоянии они такие же бездарные, такие же глупые, как и всюду. Одно
хорошо - крупные и мощные. Я его, Мурмана, сначала недооценил и этим чуть было
не накликал на свою седую голову большие неприятности. А когда во время перерыва
он самовольно прошел сквозь барьер, за который я его так самонадеянно
поместил... одним словом, внуши ему, что я не враг, и позволь обследовать его.
От него тянет очень странными... токами... Если это то, о чем я догадываюсь...
Весьма любопытно, весьма, а может и обернуться нешуточной пользой. А ты видишь
что-нибудь?
Леха с интересом, как бы заново, пригляделся к псу.
- Мурман! Ну-ка, смотри на меня... Отставить лизать хозяина! Дышите... не
дышите... Дыхание... Мне показалось, что у него идет пар от дыхания и что он
красноватого цвета. Пар красноватого цвета я вижу, а больше - пожалуй, ничего
нового или странного.
- Да? У меня чуть иной способ, но смысл тот же: усвоенная аура; он, судя по
всему, и раньше был богатырь, а получается, что откуда-то еще сил себе добавил.
И как я в лесу не обратил на это внимания! Волколакам пенял, а сам оказался
точно таким же бараном в волчьей шкуре... Вот я и хочу выяснить природу и
источник этих сил... Да сделай же ты наконец что-нибудь! Или ты хочешь, чтобы
один из нас лишился здоровья и жизни? Да и мне будет жаль такого красавца.
Леха в упор глянул на 'дядю Ёси', и тот спокойно выдержал взгляд.
- От и до. Даже не сомневайся. Хоть одного, хоть с Аленкой вместе, хотя и она
в качестве врага далеко не сахар.
- Мурман... Это - свой, свой. Не трогать, поѓнял? Расслабься, дядя Ёси, теперь
не бросится. Еще будет урок или обедать пойдем?
- Да. Самого высшего колдовства: никогда не показывай, что сердишься, если у
тебя нет на это серьезной причины.
- Без причины - что: не сердиться или не показывать, что сердишься?
- Второе.
* * *
В это утро плохое настроение отпускало Дениса с трудом... Маша чувствовала
тяжесть на его сердце, осторожно разглаживала ему лоб, пыталась отвлечь,
рассмешить, хотя у самой глаза блестели чуть больше необходимого... И все же
потихонечку прояснилось, стоило только выйти на свежий воздух, на солнце, где
восточный ветер, отогнав за горизонт последние облачка, остался прочесывать
город в поисках бумажного, тополиного и иного летучего мусора, сохранившего свои
игрушечные свойства после ночного дождя.
- Диня, знаешь что... А поехали в ЦПКиО?
- Нет! Только не туда! Понимаешь...
- Все, все... Тогда на Петропавловку?
- Вот это можно. На теток топлесс поглядим, позагораем...
- Каких еще теток? Нет, мы туда ни за что не пойдем.
- Ну тогда выкатим 'мерина' и поедем куда-нибудь в Солнечное или подальше,
купаться будем, шашлыки жарить?
- Н-нет, Диня... Глупо конечно, я понимаю, что у тебя все упаковано по самую
крышу и вообще ты волшебник... Но я очень боюсь увидеть тебя в твоих райских
интерьерах: по всем направлениям получится, что я такая фитюлька, а ты...
- Не сомневайся во мне, Машенька. Я от тебя никуда не денусь. Ни за что!
- Правда? Скажи, правда?
- Правда.
- Ур-р-р-а-а! Тогда идем, идем, идем, куда хочешь! Но, чур, сегодня без
машины, ладно?
- Чудная ты. О ка. Ты знаешь, это смешно, но я ни разу в жизни не катался на
электричке. Давай в Репино рванем? Это с какого, с Финляндского? Вьючные
привилегии беру на себя: мясо, палки, подзорную трубу и плавки волоку я. А ты
понесешь спички.
- И одеяло, и мой купальник. Хорошо, что возле дома спохватились. Ты купи
мясо, зелень, хлеб, попить и два пакета, а я быстро домой сбегаю...
- Стой! Маша, мало ли... Морка тебя проводит, он тебя уже, по-моему, за свою
принял, предатель! Проводишь ее, клюв с перьями? Я бы тебе и Леньку дал... Нет,
я сам с тобой схожу...
- Еще даже лучше! Ты мне только грозишься познакомить с твоим таинственным
Ленькой, а воз и ныне там. Доколе?
- Смейся, смейся, недолго осталось и надолго запомнится. Побежали!
* * *
- ...Мудрецы, тоже мне.
- Ирина Федоровна, дорогуша-сан, ну не могу я всего упомнить, я в Европе-то
появляюсь раз в сто лет! А ты бы и сама раньше могла вспомнить, как уроженка и
старожил.
- Погодите, баб Ира, Соныч! Настоящий крысиный король? Трехглавый, да, с
облезлым хвостом, в золотой короне?
- Про корону не ведаю, не видела, а хвост - ясно, что облезлый, с чего бы ему
этаким не быть, когда, он, наверное, старше Соныча будет, король этот.
- Ну уж ты скажешь... И вовсе не факт, что он старый. Говорят, что он как-то
там размножается, а насчет двух королей никто ничего никогда не слышал. Стало
быть, обновление персоны с тем же титулом теоретически возможно.
- Ну а нам-то какая от этого разница? Только недоброе ты затеял, Соныч!
Мальчик он еще, только от одного лиха оправился - ты на него новое шлешь! Вот
сам иди и воюй.
- Баб Ира!
- Не баб Ира! Мал ты еще жизнью играть, не окреп!
- Сам разберусь! Бабушка, да в конце-то концов! Я тебе могу паспорт показать и
место, где Нил Нилович утилизован, жертва неокрепшего тинэйджера. Тот, кто всех
наших прикончил, не будет ждать, пока я накачаюсь в богатыря по твоим
представлениям, понимаешь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92