.. На полпути все-таки не
выдержали предстоящих трудностей с погодой: взяли такси и, с веселым испугом
поглядывая на счетчик, сквозь мелко покалывающий дождик помчались туда, домой,
проводить первый совместный вечер, с танцами, с телевизором, с многосерийным
ужином, плавно переходящим в завтрак...
- ...Диня, слушай, а Морик не потеряется, найдет нас?
Денис улыбнулся и зашептал в ответ, так чтобы носом и губами, и дыханием
прикасаться к ушку, раз... и еще...
- Не только не потеряется, но даже и не отстанет. Увидишь: дверцу кареты он
нам будет открывать. Он у-умный...
- Здорово! Ну перестань, знаешь, как щеѓкотно!
- Так и задумано. Погоди, я тебя с Ленькой познакомлю, ты еще не так
запоешь...
- А вот не боюсь. А где он сейчас?
- Где надо. Он очень круто играет в пятнашки и салочки, особенно - когда
водит.
- Что за пятнашки и салочки? В жизни не слыхала.
- Это древняя игра типа пряток, - авторитетно объяснил Денис и слегка
покраснел: не столько взглядом, как внутренним чутьем поймал он ухмылку пожилого
таксиста, просек его мнение по данному вопросу, но поправляться не стал, - потом
выберет удобный момент. Надо же, оказывается догонялки, а не прятки...
- Вот в эту арку, угу. Спасибо, сдачи не надо...
Однако шофер вдруг заупрямился, и сдачу все-таки пришлось взять, хотя Денис
явственно 'слышал' сожаление мужика по утраченному тридцатнику с копейками...
Чем-то они задели его самолюбие.
- Это из-за меня; знаешь, как пылко он смотрел на меня в зеркальце! Он
влюбился в меня навеки! Он хотел бросить к моим ногам всю дневную выручку! Но ты
помешал.
- Гордыня вас с ним обуяла, вот в ней и причина! Если бы мы его: Павел
Сергеевич, туда-сюда, а не страшно ли по ночам... и как вы можете по таким
дорогам... - сразу бы взял, точняк! Пылко смотрели на нее, видите ли... Не
пылко, а... Просто он боялся, что у тебя обострение и ты будешь кусаться и
капать пеной на воротник... Нет, у тебя ключи, вон в том карманце. А вот и
Морик. Ого, пузо, да он еще и поесть где-то успел! А ты говоришь - отстанет...
* * *
Двенадцать их было - гостей: две женщины, остальные мужчины. Все в
человеческом облике, хотя бабушка успела предупредить Леху, что воѓвсе не
обязательно так будет. Мурман, как вступили в зал, весь ощетинился, нос его
сморщился, белым заборчиком на морде выскочили и задрожали клыки, но Леха
тихонечко стукнул его кулаком между ушей, ругнул про себя, тут же почесал
стукнутое место, и пес сообразил, успокоился, клыки спрятал, а сам сел справа от
кресла, которое Леха самовольно занял во главе овального стола. Бабушка, как и
обещала, встала за спиной, Аленка хоть и висела малышкой на обычном месте,
вокруг шеи, но - Леха ощущал - сна ни в одном глазу: змея была в полной боевой
готовности, Лехино состояние четко улавливалось ею.
Выяснилось, что все ждали только Леху: ниѓкто никого не приглашал
рассаживаться и начинать, никто не принял на себя роль устроителя собрания,
которое - 'вече', но Леха уселся - и остальные принялись рассаживаться, шумно
двигая тяжеленными дубовыми креслами по каменному полу...
Леха с детства знал, что в доме дяди Пети, его отца, помимо верхней, видимой
части, есть подвал с какими-то помещениями, но ни разу не проявлял к этому ни
малейшего любопытства, а дядя Петя тоже ничего не рассказывал ни ему, ни маме.
Но оказывается, тут все было очень круто... Маленькая винтовая лестница за
ширмой в сенях уводила вниз метра на два с половиной и сменялась на более
широкую и прямую, которая заканчивалась еще метра на три ниже, перед огромной
двустворчатой дверью. Дверь - видно, что запиралась массивными скрепами
странного вида, но сегодня она была распахнута настежь. За нею опять ступени,
плоские, широкие, числом тринадцать, и опять двери, копия первых, но скрепы,
также похожие на когтистые лапы неведомых чудовищ, не черные, а серебристого
цвета... 'Серебро и есть', - шепнула бабка. И вторая дверь тоже была открыта, но
распахивалась она внутрь, не наружу, как первая.
Это был целый зал, со сводчатым потолком, с четырьмя колоннами, образующими
как бы очертания квадрата внутри квадратного помещения. Леха прикинул: от каждой
колонны до 'своей' стены - где-то три метра, от колонны до колонны еще шесть И в
высоту никак не меньше шести метров. Ни фига себе зальчик! Вдоль каждой из стен,
метрах в двух от пола, в специальных зубчатых подставках, похожих на клювы
птеродактилей, крепились горящие факелы, много факелов, освещающих зал желтым
устойчивым светом. Но видно было: это не натуральный огонь... И не
электричество.
- Колдовством зажигаются... - Бабушка опять угадала его мысли и предупредила
вопрос.
- А что, удобно: ни тебе копоти с запахом, ни счетов из Ленэнерго...
- Не ерничай... - зашептала было старуха...
Факелы вспыхнули еще ярче, по залу вдруг разлилась тишина, заставив колдунью
смолкнуть на половине фразы... Полная тишина: ни шороха, ни покашливаний,
дыхания - и того не слышно... Все смотрели на Леху.
Ему непреодолимо захотелось встать, быть может даже откашляться, и сказать...
Что сказать, когда в голове пусто? Да это не важно, главное - не обмануть
ожиданий тех, кто смотрит на него, кто приготовился его выслушать...
Но Леха преодолел. Он положил перед собой и чуть в стороны стиснутые в кулаки
руки (чтобы не видно было, как пальцы трясутся), прямые руки, не согнутые в
локтях... Голова смотрит вперед и прямо, ни на кого конкретно, ни на кого, спина
прямая... Только твоего рычания не хватало, не гуди, животное, цыц!..
Бабка - он не глядя ощущал это - темноликим истуканом чутко замерла за его
креслом...
Стол огромный, черного дерева, весит немерено, как они его сюда... Хорошо,
хоть здесь скатерти нет. Интересно, его можно нечаянно или хотя бы специально
поцарапать - вон ведь какой гладкий?.. Их двенадцать, он тринадцатый. А бабушка?
Четырнадцать, никакой тебе магии чисел. А если чих проберет или кашель? Или
моргнуть захочется, ну что он как дурак, под сфинкса косит?..
- Г-гм... Индаро боз... О... Все собрались. - Этот, толстячок, первый не
выдержал, а глазки такие добренькие... - Прошу учесть место и обстоятельства,
напоминаю: сегодня, в этих стенах, мы все русские, по языку и именам, так что за
работу, дорогие товарищи!..
- Нет, 'ихние' господа опять товарищей победили, дорогуша, не следишь ты за
новостями.
- Напрасно косяки мечешь, дура, у тебя уже возраст не тот, да и у меня сегодня
полоса обледенела. На вид тебе сороковник, а в натуре старше Тутанхомона,
наверное...
- Зато ты, Дорочка, все про всех знаешь, как мышка-норушка. Из газет или сама
следишь?
Да, клычочки у толстяка! Хоть бы отбелил для красоты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
выдержали предстоящих трудностей с погодой: взяли такси и, с веселым испугом
поглядывая на счетчик, сквозь мелко покалывающий дождик помчались туда, домой,
проводить первый совместный вечер, с танцами, с телевизором, с многосерийным
ужином, плавно переходящим в завтрак...
- ...Диня, слушай, а Морик не потеряется, найдет нас?
Денис улыбнулся и зашептал в ответ, так чтобы носом и губами, и дыханием
прикасаться к ушку, раз... и еще...
- Не только не потеряется, но даже и не отстанет. Увидишь: дверцу кареты он
нам будет открывать. Он у-умный...
- Здорово! Ну перестань, знаешь, как щеѓкотно!
- Так и задумано. Погоди, я тебя с Ленькой познакомлю, ты еще не так
запоешь...
- А вот не боюсь. А где он сейчас?
- Где надо. Он очень круто играет в пятнашки и салочки, особенно - когда
водит.
- Что за пятнашки и салочки? В жизни не слыхала.
- Это древняя игра типа пряток, - авторитетно объяснил Денис и слегка
покраснел: не столько взглядом, как внутренним чутьем поймал он ухмылку пожилого
таксиста, просек его мнение по данному вопросу, но поправляться не стал, - потом
выберет удобный момент. Надо же, оказывается догонялки, а не прятки...
- Вот в эту арку, угу. Спасибо, сдачи не надо...
Однако шофер вдруг заупрямился, и сдачу все-таки пришлось взять, хотя Денис
явственно 'слышал' сожаление мужика по утраченному тридцатнику с копейками...
Чем-то они задели его самолюбие.
- Это из-за меня; знаешь, как пылко он смотрел на меня в зеркальце! Он
влюбился в меня навеки! Он хотел бросить к моим ногам всю дневную выручку! Но ты
помешал.
- Гордыня вас с ним обуяла, вот в ней и причина! Если бы мы его: Павел
Сергеевич, туда-сюда, а не страшно ли по ночам... и как вы можете по таким
дорогам... - сразу бы взял, точняк! Пылко смотрели на нее, видите ли... Не
пылко, а... Просто он боялся, что у тебя обострение и ты будешь кусаться и
капать пеной на воротник... Нет, у тебя ключи, вон в том карманце. А вот и
Морик. Ого, пузо, да он еще и поесть где-то успел! А ты говоришь - отстанет...
* * *
Двенадцать их было - гостей: две женщины, остальные мужчины. Все в
человеческом облике, хотя бабушка успела предупредить Леху, что воѓвсе не
обязательно так будет. Мурман, как вступили в зал, весь ощетинился, нос его
сморщился, белым заборчиком на морде выскочили и задрожали клыки, но Леха
тихонечко стукнул его кулаком между ушей, ругнул про себя, тут же почесал
стукнутое место, и пес сообразил, успокоился, клыки спрятал, а сам сел справа от
кресла, которое Леха самовольно занял во главе овального стола. Бабушка, как и
обещала, встала за спиной, Аленка хоть и висела малышкой на обычном месте,
вокруг шеи, но - Леха ощущал - сна ни в одном глазу: змея была в полной боевой
готовности, Лехино состояние четко улавливалось ею.
Выяснилось, что все ждали только Леху: ниѓкто никого не приглашал
рассаживаться и начинать, никто не принял на себя роль устроителя собрания,
которое - 'вече', но Леха уселся - и остальные принялись рассаживаться, шумно
двигая тяжеленными дубовыми креслами по каменному полу...
Леха с детства знал, что в доме дяди Пети, его отца, помимо верхней, видимой
части, есть подвал с какими-то помещениями, но ни разу не проявлял к этому ни
малейшего любопытства, а дядя Петя тоже ничего не рассказывал ни ему, ни маме.
Но оказывается, тут все было очень круто... Маленькая винтовая лестница за
ширмой в сенях уводила вниз метра на два с половиной и сменялась на более
широкую и прямую, которая заканчивалась еще метра на три ниже, перед огромной
двустворчатой дверью. Дверь - видно, что запиралась массивными скрепами
странного вида, но сегодня она была распахнута настежь. За нею опять ступени,
плоские, широкие, числом тринадцать, и опять двери, копия первых, но скрепы,
также похожие на когтистые лапы неведомых чудовищ, не черные, а серебристого
цвета... 'Серебро и есть', - шепнула бабка. И вторая дверь тоже была открыта, но
распахивалась она внутрь, не наружу, как первая.
Это был целый зал, со сводчатым потолком, с четырьмя колоннами, образующими
как бы очертания квадрата внутри квадратного помещения. Леха прикинул: от каждой
колонны до 'своей' стены - где-то три метра, от колонны до колонны еще шесть И в
высоту никак не меньше шести метров. Ни фига себе зальчик! Вдоль каждой из стен,
метрах в двух от пола, в специальных зубчатых подставках, похожих на клювы
птеродактилей, крепились горящие факелы, много факелов, освещающих зал желтым
устойчивым светом. Но видно было: это не натуральный огонь... И не
электричество.
- Колдовством зажигаются... - Бабушка опять угадала его мысли и предупредила
вопрос.
- А что, удобно: ни тебе копоти с запахом, ни счетов из Ленэнерго...
- Не ерничай... - зашептала было старуха...
Факелы вспыхнули еще ярче, по залу вдруг разлилась тишина, заставив колдунью
смолкнуть на половине фразы... Полная тишина: ни шороха, ни покашливаний,
дыхания - и того не слышно... Все смотрели на Леху.
Ему непреодолимо захотелось встать, быть может даже откашляться, и сказать...
Что сказать, когда в голове пусто? Да это не важно, главное - не обмануть
ожиданий тех, кто смотрит на него, кто приготовился его выслушать...
Но Леха преодолел. Он положил перед собой и чуть в стороны стиснутые в кулаки
руки (чтобы не видно было, как пальцы трясутся), прямые руки, не согнутые в
локтях... Голова смотрит вперед и прямо, ни на кого конкретно, ни на кого, спина
прямая... Только твоего рычания не хватало, не гуди, животное, цыц!..
Бабка - он не глядя ощущал это - темноликим истуканом чутко замерла за его
креслом...
Стол огромный, черного дерева, весит немерено, как они его сюда... Хорошо,
хоть здесь скатерти нет. Интересно, его можно нечаянно или хотя бы специально
поцарапать - вон ведь какой гладкий?.. Их двенадцать, он тринадцатый. А бабушка?
Четырнадцать, никакой тебе магии чисел. А если чих проберет или кашель? Или
моргнуть захочется, ну что он как дурак, под сфинкса косит?..
- Г-гм... Индаро боз... О... Все собрались. - Этот, толстячок, первый не
выдержал, а глазки такие добренькие... - Прошу учесть место и обстоятельства,
напоминаю: сегодня, в этих стенах, мы все русские, по языку и именам, так что за
работу, дорогие товарищи!..
- Нет, 'ихние' господа опять товарищей победили, дорогуша, не следишь ты за
новостями.
- Напрасно косяки мечешь, дура, у тебя уже возраст не тот, да и у меня сегодня
полоса обледенела. На вид тебе сороковник, а в натуре старше Тутанхомона,
наверное...
- Зато ты, Дорочка, все про всех знаешь, как мышка-норушка. Из газет или сама
следишь?
Да, клычочки у толстяка! Хоть бы отбелил для красоты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92