Денис с беспокойством поглядел на
измазанный рукав своей рубашки, - нет, волшебство воздействовало на окружающее,
минуя самого Дениса, его вещи и его компанию. Хрен его знает, как оно там
происходит, но, видимо, коррекция волшебного повеления частично идет также и
помимо вербального кода, на уровне мыслительных и зрительных образов... И это
хорошо, а то можно намудрить на свою голову, как в том фильме, где джинн
буквально выполнял приказы. В фильме или в книге, не суть.
- Пусть пол будет починен, чтобы щелей и дыр не было. - Хлопок и... Денис
почувствовал... почувствовал... типа задержки, паузы... Прислушался - сила при
нем, ничуть не убавилась, да еще и из окружающего пространства потихонечку
прибывает. Потихонечку, да куда быстрее чем днем, когда он по болоту
шарахался...
- Здесь кто-то есть! Иди сюда, местный хозяин! Ну же!.. Так, Мор, Ленька,
найти и привести его сюда. Не убивать, живь... Не уничтожать, схватить и
притащить сюда невредимым. - Денис внутренним, новым, только что проснувшимся
осязанием притронулся к магической сущности верных своих драбантов и подкрепил,
'подпитал' их понимание того, что он им повелел.
Денис вновь прикрыл глаза, чтобы внешнее зрение не мешало внутреннему, вновь
приобретенному. Пройдет совсем немного времени - Денис почему-то был уверен в
этом, словно невидимый гид-суфлер подсказывал ему - и он привыкнет к этому
магическому видению, будет пользоваться им безо всякого зажмуривания, а пока -
так чуть легче постигать тайную ипостась окружающего мира.
- Ищите левее... Дальше, раззявы... Вот же он... Соколы мои и к ним
приравненные, он там, ниже... Да, да...
Денис открыл глаза и поразился: совсем темно стало! Новый морок или он, закрыв
глаза, из времени выпал?.. По времени - пора темноте, сколько же он так стоял?
- Хорошо, молодцы! Обоих одинаково люблю, тебя, Морик-закукорик, и тебя,
Леонид Арахнович, отлично справились. Ну-с, коль не трус, отвечай, кто таков,
откуда родом?..
Внезапная робость прервала победную речь, Денис поперхнулся. Небо все в тучах,
ни луны, ни звезд; только пара багровых огоньков над левым плечом да гроздь
Ленькиных зеленоватых на призрачно-белом куле перед ним, - темновато, честно
говоря. С чего он взял, что поле уже очищено от битвы? Нет, вроде бы все тихо
теперь.
- Да будет свет!.. Э-э-э, достаточно яркий, но небольшой. - Хлоп! Денис
ожидал, что свет будет синеватого отлива, ну в крайнем случае типа простого
желтого, какой от лампочки бывает, но нет - это был красный, как в школьной
фотолаборатории, только помощнее, все было видно четко, контрастно.
- Распакуйся и выходи. Не вздумай дернуться - съедим!
Паутина исчезла, а плененный враг распаковался из куля в маленькое
человекоподобное существо, Денису по грудь.
- Гном! Ты гном, что ли?
- Клохтун.
- Кто? Я не расслышал.
- Клохтун.
- Это имя или что? Прозвище, профессия? Отвечай, я приказываю.
- Клохтун. Такой мне талан выпал.
- Все равно не понял. Для гнома у тебя рост велик и бороденка куцая. То, что
ты нежить - чувствую и сам, так что объяснись, толково и кратко.
Клохтун, неподвижный как истукан, затараторил монотонно, однако внятно, и
уложился в минуту. Был он мужик-холостяк, работал в совѓхозе механизатором,
потом, когда пришли времена, решил стать фермером и стал им, но разорился,
поскольку пил запоями, однако успел купить на стороне, в глухом лесу, хороший
дом, вот этот, потом осенью заболел печенкой и умер. Тут в него вселилась
нечисть, и он через несколько месяцев, весной, вроде как ожил, пять лет
существовал, словно живой, никто в окрестностях в гости не захаживал и не
замечал разницы, а в прошлом году стал поедать людей. Сначала тех, которые
вертелись поблизости, потом кого удавалось найти и приманить или с дороги сбить.
Сам ел и специальные грибы научился выращивать, только больше двух грибов ему
было не прокормить, хотя хозяева, что в нем, требовали этого.
- Погоди. Я сейчас с кем, точнее - со мной кто сейчас разговаривает - ты или
твои хозяева?
- Одно и то же.
- Не понял опять... Многих съел? Если тебя заодно с грибами считать?
- Двадцать девять душ.
- А... почему такой маленький?
- Сохну. И раньше был небольшой, при жизни - метр пятьдесят восемь. Если есть
чаще - тогда не сохну.
- Ну а в итоге что тебя ждет, если тебя не трогать и позволить дальше
промышлять?
- Адские муки. Так и так они будут, но если все время питаться и быть здесь,
на земле, тогда отсрочка.
- Тебя или твоих хозяев они ждут?
- Не понимаю.
- Ну тех, кто в тебя вселился, адские муки ждут или только тебя?
- Не понимаю.
- Ну значит осел, раз не понимаешь! А ты их боишься, этих мук?
- Все их боятся.
Денис выпрямился, нервно зевнул и поискал глазами по сторонам.
- Кроме меня. Нет смысла и дальше терзать тебя страхом и медленным усыханием.
Кушай, Ленька.
- Нет! Погоди, я...
Денис машинально среагировал на крик, дернул рукой, пытаясь поймать паука, но
было уже поздно: Ленька впился в лицо Клохтуну своими огромными жвалами, и крик
угас в тихое мычание, а буквально через секунду и вовсе заглох. Прыжок - и
Ленька уже ворочается на спине у Дениса, подбирает поудобнее свои мохнатые лапы,
а горстка праха под ногами никогда, никому и ничего уже не расскажет.
- Вот - кто из нас поспешил-насмешил, Ленька, ты или я? Я. Конечно я, торопыга
и ламер: добыл первого в жизни языка и не сумел расколоть его должным образом.
Товарищ Таманцев назвал бы меня кулемой и был бы при этом абсолютно прав. А
виноваты в этом вы оба - ты и Морка: возрастом - зрелые мужи, а разумом - дети
малые! Вместо того, чтобы меня учить, опекать и давать дельные советы... Ну и
как мы теперь будем спать? Главное - где? Ночевать на открытом пространстве мне
с детства не велено, но в этот гнусный дом я больше не ходец. А до родной
летательной корзины оч чень далеко идти, даже и не знаю куда... Морик, сбей-ка
клювиком этот замок, посмотрим, как там в бане?
Жучки, личинки, мухи, муравьи, караморы - сколько их там скопилось в
полусгнившей бане - брызнули из одних щелей в другие, лишь бы вон из
пространства, занятого непередаваемо кошмарными пришельцами во главе с тем, чья
кровь вроде бы горяча и ароматна, как и у других съедобных тварей, но не
питательна, а наоборот - явственно чуется, что смертоноѓсна для всего живого,
привыкшего насыщаться чужой плотью.
Очистить и починить широкую лежанку, 'полок', было делом двадцати секунд и
трех последовательно уточняемых желаний, а вот создать подушку и одеяло Денис не
сумел - полученные (язык не поворачивался назвать их вещами) субстанции
расползались в руках, осыпались и испарялись, но категорически не желали быть
постельными принадлежностями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
измазанный рукав своей рубашки, - нет, волшебство воздействовало на окружающее,
минуя самого Дениса, его вещи и его компанию. Хрен его знает, как оно там
происходит, но, видимо, коррекция волшебного повеления частично идет также и
помимо вербального кода, на уровне мыслительных и зрительных образов... И это
хорошо, а то можно намудрить на свою голову, как в том фильме, где джинн
буквально выполнял приказы. В фильме или в книге, не суть.
- Пусть пол будет починен, чтобы щелей и дыр не было. - Хлопок и... Денис
почувствовал... почувствовал... типа задержки, паузы... Прислушался - сила при
нем, ничуть не убавилась, да еще и из окружающего пространства потихонечку
прибывает. Потихонечку, да куда быстрее чем днем, когда он по болоту
шарахался...
- Здесь кто-то есть! Иди сюда, местный хозяин! Ну же!.. Так, Мор, Ленька,
найти и привести его сюда. Не убивать, живь... Не уничтожать, схватить и
притащить сюда невредимым. - Денис внутренним, новым, только что проснувшимся
осязанием притронулся к магической сущности верных своих драбантов и подкрепил,
'подпитал' их понимание того, что он им повелел.
Денис вновь прикрыл глаза, чтобы внешнее зрение не мешало внутреннему, вновь
приобретенному. Пройдет совсем немного времени - Денис почему-то был уверен в
этом, словно невидимый гид-суфлер подсказывал ему - и он привыкнет к этому
магическому видению, будет пользоваться им безо всякого зажмуривания, а пока -
так чуть легче постигать тайную ипостась окружающего мира.
- Ищите левее... Дальше, раззявы... Вот же он... Соколы мои и к ним
приравненные, он там, ниже... Да, да...
Денис открыл глаза и поразился: совсем темно стало! Новый морок или он, закрыв
глаза, из времени выпал?.. По времени - пора темноте, сколько же он так стоял?
- Хорошо, молодцы! Обоих одинаково люблю, тебя, Морик-закукорик, и тебя,
Леонид Арахнович, отлично справились. Ну-с, коль не трус, отвечай, кто таков,
откуда родом?..
Внезапная робость прервала победную речь, Денис поперхнулся. Небо все в тучах,
ни луны, ни звезд; только пара багровых огоньков над левым плечом да гроздь
Ленькиных зеленоватых на призрачно-белом куле перед ним, - темновато, честно
говоря. С чего он взял, что поле уже очищено от битвы? Нет, вроде бы все тихо
теперь.
- Да будет свет!.. Э-э-э, достаточно яркий, но небольшой. - Хлоп! Денис
ожидал, что свет будет синеватого отлива, ну в крайнем случае типа простого
желтого, какой от лампочки бывает, но нет - это был красный, как в школьной
фотолаборатории, только помощнее, все было видно четко, контрастно.
- Распакуйся и выходи. Не вздумай дернуться - съедим!
Паутина исчезла, а плененный враг распаковался из куля в маленькое
человекоподобное существо, Денису по грудь.
- Гном! Ты гном, что ли?
- Клохтун.
- Кто? Я не расслышал.
- Клохтун.
- Это имя или что? Прозвище, профессия? Отвечай, я приказываю.
- Клохтун. Такой мне талан выпал.
- Все равно не понял. Для гнома у тебя рост велик и бороденка куцая. То, что
ты нежить - чувствую и сам, так что объяснись, толково и кратко.
Клохтун, неподвижный как истукан, затараторил монотонно, однако внятно, и
уложился в минуту. Был он мужик-холостяк, работал в совѓхозе механизатором,
потом, когда пришли времена, решил стать фермером и стал им, но разорился,
поскольку пил запоями, однако успел купить на стороне, в глухом лесу, хороший
дом, вот этот, потом осенью заболел печенкой и умер. Тут в него вселилась
нечисть, и он через несколько месяцев, весной, вроде как ожил, пять лет
существовал, словно живой, никто в окрестностях в гости не захаживал и не
замечал разницы, а в прошлом году стал поедать людей. Сначала тех, которые
вертелись поблизости, потом кого удавалось найти и приманить или с дороги сбить.
Сам ел и специальные грибы научился выращивать, только больше двух грибов ему
было не прокормить, хотя хозяева, что в нем, требовали этого.
- Погоди. Я сейчас с кем, точнее - со мной кто сейчас разговаривает - ты или
твои хозяева?
- Одно и то же.
- Не понял опять... Многих съел? Если тебя заодно с грибами считать?
- Двадцать девять душ.
- А... почему такой маленький?
- Сохну. И раньше был небольшой, при жизни - метр пятьдесят восемь. Если есть
чаще - тогда не сохну.
- Ну а в итоге что тебя ждет, если тебя не трогать и позволить дальше
промышлять?
- Адские муки. Так и так они будут, но если все время питаться и быть здесь,
на земле, тогда отсрочка.
- Тебя или твоих хозяев они ждут?
- Не понимаю.
- Ну тех, кто в тебя вселился, адские муки ждут или только тебя?
- Не понимаю.
- Ну значит осел, раз не понимаешь! А ты их боишься, этих мук?
- Все их боятся.
Денис выпрямился, нервно зевнул и поискал глазами по сторонам.
- Кроме меня. Нет смысла и дальше терзать тебя страхом и медленным усыханием.
Кушай, Ленька.
- Нет! Погоди, я...
Денис машинально среагировал на крик, дернул рукой, пытаясь поймать паука, но
было уже поздно: Ленька впился в лицо Клохтуну своими огромными жвалами, и крик
угас в тихое мычание, а буквально через секунду и вовсе заглох. Прыжок - и
Ленька уже ворочается на спине у Дениса, подбирает поудобнее свои мохнатые лапы,
а горстка праха под ногами никогда, никому и ничего уже не расскажет.
- Вот - кто из нас поспешил-насмешил, Ленька, ты или я? Я. Конечно я, торопыга
и ламер: добыл первого в жизни языка и не сумел расколоть его должным образом.
Товарищ Таманцев назвал бы меня кулемой и был бы при этом абсолютно прав. А
виноваты в этом вы оба - ты и Морка: возрастом - зрелые мужи, а разумом - дети
малые! Вместо того, чтобы меня учить, опекать и давать дельные советы... Ну и
как мы теперь будем спать? Главное - где? Ночевать на открытом пространстве мне
с детства не велено, но в этот гнусный дом я больше не ходец. А до родной
летательной корзины оч чень далеко идти, даже и не знаю куда... Морик, сбей-ка
клювиком этот замок, посмотрим, как там в бане?
Жучки, личинки, мухи, муравьи, караморы - сколько их там скопилось в
полусгнившей бане - брызнули из одних щелей в другие, лишь бы вон из
пространства, занятого непередаваемо кошмарными пришельцами во главе с тем, чья
кровь вроде бы горяча и ароматна, как и у других съедобных тварей, но не
питательна, а наоборот - явственно чуется, что смертоноѓсна для всего живого,
привыкшего насыщаться чужой плотью.
Очистить и починить широкую лежанку, 'полок', было делом двадцати секунд и
трех последовательно уточняемых желаний, а вот создать подушку и одеяло Денис не
сумел - полученные (язык не поворачивался назвать их вещами) субстанции
расползались в руках, осыпались и испарялись, но категорически не желали быть
постельными принадлежностями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92