Джо выпустил одеяло, зная, что алые отпечатки рук в
непристойном танце шарят по телу Мэри под рубашкой, тиская и царапая ее.
Ее заклеймили, подумал он. Как кусок говядины. Кто-то связал ее и
заклеймил.
Кто-то тронул его сзади за плечо. Задержав дыхание, Джо резко
обернулся. Прикосновение обожгло его.
Это был доктор Винтер. Черные полукружия у него под глазами ясно
свидетельствовали о том, что и он провел бессонную ночь. За ним, в дверях,
стояла суровая медсестра.
- Вот этот человек, доктор, - говорила она. - Мы объяснили ему, что
пока еще нельзя...
- Все в порядке, - негромко перебил доктор Винтер, внимательно
вглядываясь в глаза Джо. - Возвращайтесь на пост и передайте охране, что
все в порядке. Ну, идите же.
Сестра посмотрела на доктора Винтера, на поникшего мужчину с
пепельно-серым лицом, стоявшего у кровати, и бесшумно закрыла дверь.
- Я не хотел пускать вас к ней, - сказал доктор. - Сейчас.
- Не сейчас? Не сейчас? - брызгая слюной, Джо вскинул голову. Его
смятенный взгляд горел жаждой мщения. - А когда? Господи Иисусе! Что
произошло с моей женой? Вы мне сказали, что на нее напали... но, черт вас
побери, ни словом не упомянули об _э_т_о_м_!
Доктор Винтер аккуратно прикрыл одеялом шею спящей.
- Она не испытывает боли. Действие снотворного еще продолжается. - Он
повернулся к молодому человеку. - Мистер Рейнс, хочу быть с вами
откровенным. Лейтенант Хепельман попросил меня скрыть от вас некоторые
обстоятельства, чтобы вы... не слишком разволновались.
- Боже мой!
Доктор Винтер поднял руку:
- И я дал согласие. Мне казалось, не следует рассказывать вам все
подробности. Эти следы представляют собой ожоги первой степени. За ночь
миссис Рейнс осмотрели два специалиста по кожным заболеваниям - я поднял
их с постели - и оба пришли к одинаковому заключению. Ожоги. Что-то вроде
солнечных ожогов средней тяжести. Мистер Рейнс, я очень давно занимаюсь
медициной. Пожалуй, я начал ею заниматься, когда вас еще не было на свете.
Но я никогда - никогда! - не видел ничего подобного. Эти ожоги - следы рук
человека, напавшего на вашу жену.
Ошеломленный и внезапно очень уставший Джо покачал головой.
- Это что, должно все объяснять?
- Уж извините, - ответил доктор Винтер.
Джо подошел к краю кровати. Протянув руку, осторожно коснулся
отпечатка на щеке жены. Еще горячий. Он нажал посильнее. Отпечаток
побелел, пропал, но стоило крови прихлынуть обратно, как он вновь
проступил багровым пятном.
- Откуда это?.. Господи, неужели...
- Я в своей практике не встречал ничего подобного. Полиция тоже.
Серьезных повреждений тканей нет, скоро все заживет - несколько дней кожа
будет шелушиться, потом все исчезнет, как при всяком солнечном ожоге.
Поразительно другое: у того, кто напал на вашу жену, был такой жар, что на
ее теле остались отметины. И я никак не могу сказать, что мне это понятно.
- И вы не хотели, чтобы я видел это, пока у вас нет объяснения тому,
что произошло.
- Или, по крайней мере, вразумительного объяснения тому, почему
объяснения нет. Один мой приятель, психолог, предложил свою теорию, хотя
сам я отношусь к ней более чем сдержанно, поскольку он сказал мне, что я
разбудил его посреди кошмара. Он полагает, что это психосоматическая
реакция на нападение, этакий крик души. Но я убежден, что эти ожоги -
следствие воздействия теплового излучения... э-э... не природного
происхождения. Поэтому вам должно быть понятно, - продолжал доктор Винтер,
- почему следует помалкивать об этом. Мы будем наблюдать за вашей женой
еще минимум неделю, и нам вовсе ни к чему, чтобы тут шныряли журналисты из
какой-нибудь "Нэшнл энквайарер", верно? Вы согласны со мной?
- Да, - ответил Джо, - конечно. Так вы говорите, сейчас она не
чувствует боли?
- Нет.
- Господи, - выдохнул он, ошеломленный мозаикой багровых следов,
насиловавших тело Мэри, хотя тот, кто оставил их, сейчас был бог весть
где. - А тот человек, - выдавил Джо через минуту. - Который напал на нее.
Он... вы не знаете... он...
- Неотложная помощь провела обычную в таких случаях процедуру. Миссис
Рейнс вымыли и обследовали. Был введен диэтилстильбэстрол. Мы еще проведем
более тщательное гинекологическое обследование, но, судя по всему,
семяизвержение не имело места. По-видимому, насильника спугнули до
наступления оргазма.
- Ох ты черт, - проговорил Джо. - Еще неделя? У меня есть страховка,
но не знаю... Видите ли, я не богат.
Мэри Кейт на кровати пошевелилась. Она тоненько застонала и принялась
слабо отмахиваться от кого-то невидимого.
Джо сел рядом с ней и взял обе ее руки в свои. Руки были холодные.
- Не волнуйся. Я здесь, - проговорил он. - Я здесь.
Она снова пошевелилась и, наконец, взглянула на него. Распухшее лицо,
грязные растрепанные волосы. Она сказала: "Джо? Джо?" - а потом вцепилась
в него и горько заплакала, и рубашка у него на груди промокла от слез.
4
Лето пролетело птицей, роняя дни, словно капли горячей крови, и к
концу августа выбилось из сил.
Отпечатки ладоней исчезли без следа, как и предполагали врачи, и Мэри
Кейт вернулась домой. Жизнь сразу пошла своим чередом, о нападении не
вспоминали; сказать по правде, Джо казалось, что Мэри довольна своей
работой и жизнью больше прежнего. Впрочем, однажды, когда они смотрели
телепередачу о насильнике, терроризировавшем Манхэттен, Мэри Кейт вдруг
начала смеяться - сперва тихо, потом все громче, громче и наконец, вся
дрожа, разразилась слезами.
Позвонил лейтенант Хепельман, спросил, не зайдет ли она в участок
просмотреть картотеку. Мэри Кейт отказалась, объяснив Джо, что, если снова
увидит того человека, с ней наверняка случится истерика. Он передал это
Хепельману и, не дожидаясь возражений, повесил трубку.
Были и другие звонки и визиты: звонил доктор Винтер - он хотел, чтобы
Мэри каждую неделю приезжала к нему в больницу, потому что, как он
выразился, "синдром отпечатков рук" не так легко забыть; приезжали
родители Мэри, с цветами и бутылкой вина для нее и злыми упреками для Джо.
Как-то поздно вечером, когда они сидели перед черно-белым экраном
телевизора, Мэри Кейт посмотрела на него, и он увидел в ее глазах мерцание
отраженного изображения.
- Я люблю тебя, - сказала она.
Джо замер. Ему самому эти слова давались с трудом и слышал он их не
часто.
- Я люблю тебя. Правда люблю. Только в эти последние недели я поняла,
как сильно я люблю тебя, - она обняла его за шею и легонько чмокнула в
губы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75
непристойном танце шарят по телу Мэри под рубашкой, тиская и царапая ее.
Ее заклеймили, подумал он. Как кусок говядины. Кто-то связал ее и
заклеймил.
Кто-то тронул его сзади за плечо. Задержав дыхание, Джо резко
обернулся. Прикосновение обожгло его.
Это был доктор Винтер. Черные полукружия у него под глазами ясно
свидетельствовали о том, что и он провел бессонную ночь. За ним, в дверях,
стояла суровая медсестра.
- Вот этот человек, доктор, - говорила она. - Мы объяснили ему, что
пока еще нельзя...
- Все в порядке, - негромко перебил доктор Винтер, внимательно
вглядываясь в глаза Джо. - Возвращайтесь на пост и передайте охране, что
все в порядке. Ну, идите же.
Сестра посмотрела на доктора Винтера, на поникшего мужчину с
пепельно-серым лицом, стоявшего у кровати, и бесшумно закрыла дверь.
- Я не хотел пускать вас к ней, - сказал доктор. - Сейчас.
- Не сейчас? Не сейчас? - брызгая слюной, Джо вскинул голову. Его
смятенный взгляд горел жаждой мщения. - А когда? Господи Иисусе! Что
произошло с моей женой? Вы мне сказали, что на нее напали... но, черт вас
побери, ни словом не упомянули об _э_т_о_м_!
Доктор Винтер аккуратно прикрыл одеялом шею спящей.
- Она не испытывает боли. Действие снотворного еще продолжается. - Он
повернулся к молодому человеку. - Мистер Рейнс, хочу быть с вами
откровенным. Лейтенант Хепельман попросил меня скрыть от вас некоторые
обстоятельства, чтобы вы... не слишком разволновались.
- Боже мой!
Доктор Винтер поднял руку:
- И я дал согласие. Мне казалось, не следует рассказывать вам все
подробности. Эти следы представляют собой ожоги первой степени. За ночь
миссис Рейнс осмотрели два специалиста по кожным заболеваниям - я поднял
их с постели - и оба пришли к одинаковому заключению. Ожоги. Что-то вроде
солнечных ожогов средней тяжести. Мистер Рейнс, я очень давно занимаюсь
медициной. Пожалуй, я начал ею заниматься, когда вас еще не было на свете.
Но я никогда - никогда! - не видел ничего подобного. Эти ожоги - следы рук
человека, напавшего на вашу жену.
Ошеломленный и внезапно очень уставший Джо покачал головой.
- Это что, должно все объяснять?
- Уж извините, - ответил доктор Винтер.
Джо подошел к краю кровати. Протянув руку, осторожно коснулся
отпечатка на щеке жены. Еще горячий. Он нажал посильнее. Отпечаток
побелел, пропал, но стоило крови прихлынуть обратно, как он вновь
проступил багровым пятном.
- Откуда это?.. Господи, неужели...
- Я в своей практике не встречал ничего подобного. Полиция тоже.
Серьезных повреждений тканей нет, скоро все заживет - несколько дней кожа
будет шелушиться, потом все исчезнет, как при всяком солнечном ожоге.
Поразительно другое: у того, кто напал на вашу жену, был такой жар, что на
ее теле остались отметины. И я никак не могу сказать, что мне это понятно.
- И вы не хотели, чтобы я видел это, пока у вас нет объяснения тому,
что произошло.
- Или, по крайней мере, вразумительного объяснения тому, почему
объяснения нет. Один мой приятель, психолог, предложил свою теорию, хотя
сам я отношусь к ней более чем сдержанно, поскольку он сказал мне, что я
разбудил его посреди кошмара. Он полагает, что это психосоматическая
реакция на нападение, этакий крик души. Но я убежден, что эти ожоги -
следствие воздействия теплового излучения... э-э... не природного
происхождения. Поэтому вам должно быть понятно, - продолжал доктор Винтер,
- почему следует помалкивать об этом. Мы будем наблюдать за вашей женой
еще минимум неделю, и нам вовсе ни к чему, чтобы тут шныряли журналисты из
какой-нибудь "Нэшнл энквайарер", верно? Вы согласны со мной?
- Да, - ответил Джо, - конечно. Так вы говорите, сейчас она не
чувствует боли?
- Нет.
- Господи, - выдохнул он, ошеломленный мозаикой багровых следов,
насиловавших тело Мэри, хотя тот, кто оставил их, сейчас был бог весть
где. - А тот человек, - выдавил Джо через минуту. - Который напал на нее.
Он... вы не знаете... он...
- Неотложная помощь провела обычную в таких случаях процедуру. Миссис
Рейнс вымыли и обследовали. Был введен диэтилстильбэстрол. Мы еще проведем
более тщательное гинекологическое обследование, но, судя по всему,
семяизвержение не имело места. По-видимому, насильника спугнули до
наступления оргазма.
- Ох ты черт, - проговорил Джо. - Еще неделя? У меня есть страховка,
но не знаю... Видите ли, я не богат.
Мэри Кейт на кровати пошевелилась. Она тоненько застонала и принялась
слабо отмахиваться от кого-то невидимого.
Джо сел рядом с ней и взял обе ее руки в свои. Руки были холодные.
- Не волнуйся. Я здесь, - проговорил он. - Я здесь.
Она снова пошевелилась и, наконец, взглянула на него. Распухшее лицо,
грязные растрепанные волосы. Она сказала: "Джо? Джо?" - а потом вцепилась
в него и горько заплакала, и рубашка у него на груди промокла от слез.
4
Лето пролетело птицей, роняя дни, словно капли горячей крови, и к
концу августа выбилось из сил.
Отпечатки ладоней исчезли без следа, как и предполагали врачи, и Мэри
Кейт вернулась домой. Жизнь сразу пошла своим чередом, о нападении не
вспоминали; сказать по правде, Джо казалось, что Мэри довольна своей
работой и жизнью больше прежнего. Впрочем, однажды, когда они смотрели
телепередачу о насильнике, терроризировавшем Манхэттен, Мэри Кейт вдруг
начала смеяться - сперва тихо, потом все громче, громче и наконец, вся
дрожа, разразилась слезами.
Позвонил лейтенант Хепельман, спросил, не зайдет ли она в участок
просмотреть картотеку. Мэри Кейт отказалась, объяснив Джо, что, если снова
увидит того человека, с ней наверняка случится истерика. Он передал это
Хепельману и, не дожидаясь возражений, повесил трубку.
Были и другие звонки и визиты: звонил доктор Винтер - он хотел, чтобы
Мэри каждую неделю приезжала к нему в больницу, потому что, как он
выразился, "синдром отпечатков рук" не так легко забыть; приезжали
родители Мэри, с цветами и бутылкой вина для нее и злыми упреками для Джо.
Как-то поздно вечером, когда они сидели перед черно-белым экраном
телевизора, Мэри Кейт посмотрела на него, и он увидел в ее глазах мерцание
отраженного изображения.
- Я люблю тебя, - сказала она.
Джо замер. Ему самому эти слова давались с трудом и слышал он их не
часто.
- Я люблю тебя. Правда люблю. Только в эти последние недели я поняла,
как сильно я люблю тебя, - она обняла его за шею и легонько чмокнула в
губы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75