Где-то под землей раскалялись докрасна камни, и этот жар сантиметр за сантиметром поднимался сквозь трещины коры. Когда он доходил, остывая, до поверхности, его еще хватало, чтобы убить растения и сжечь в пепел столбы изгородей. Они осыпались на землю серым порошком. Иногда черный палец упирался в дом, как огненный Мидас, и этот дом дымился несколько часов или дней, а потом вспыхивал ярким пламенем.
Жар кипятил грунтовые воды, и они пробивались из водоносного слоя пород под почвой. Там и сям из земли со свистом вырывались струи пара. А бывало, ползучий жар касался газового кармана, и с ревом вырастал над землей огненный столб.
Ночью это было восхитительное зрелище - колонна синего огня восстает из земли на полпути до неба, как ветхозаветное свидетельство гнева Иеговы. Но когда я это видел, еще больше страха накачивалось в резервуар ужасов, который мне уже трудно было носить в себе. Иногда я боялся, что он меня переполнит и зальет, бросит в сумасшедшую панику, из которой я уже не выйду. И не только у меня неумолимо накапливался страх. Это был видно в глазах всех обитателей лагеря. Могли истощиться запасы провизии, но дефицита страха не было.
Неуклонно надвигающийся палец выжженной земли. Тысячи тысяч голодающих беженцев в поисках еды. Дикие банды, практикующие каннибализм. И на заднем плане сознания - уверенность, что все это как-то связано с теми серыми силуэтами, что приходили ко мне ночью. Какая власть у них надо мной, что я даже крикнуть не мог - так меня парализовало? Зачем они унесли меня на пустошь и там бросили? Будто они меня изучали.
И еще - Виктория. Каждый день я думал, что надо рассказать Стивену о своих подозрениях. Но: во-первых, как ему сказать, что его новая возлюбленная убила его прежнюю подругу? Во вторых: если он мне поверит, что тогда? Будет судить Викторию за убийство? А если признает ее виновной, тогда что? Изгнать из лагеря? Вздернуть на дереве? Так может, не надо будить спящую собаку? Ему явно хорошо с Викторией. Он начинает улыбаться, когда она подходит.
Виктория действительно была загадкой. Шутили, что она только что высадилась на планете Земля; Стенно пребывал в мрачном заблуждении, что она - замаскированный серый. Я больше склонялся к идее, что она сбежала из психбольницы или реабилитационного центра для наркоманов, когда цивилизация на наших глазах сдохла. Может быть, если найти о ней еще информацию, которая покажет Стивену, что эта женщина опасна…
- Эй, Рик, привет! Ты что, совсем забыл про тетю Кэролайн?
Мы сидели в обнимку на вереске, глядя на черный палец, ползущий к Фаунтен-Мур.
Кэролайн погладила мне шею, и Господи, можете мне поверить, мне стало хорошо. Немногое могло отвлечь меня от реальности. Кэролайн могла.
Одна из причин, по которой я сегодня с ней сюда пришел, - мне предстояло обрушить на нее плохие новости. Я весь день оттягивал неизбежное. И собирался уже сказать, но, когда она стала гладить мою шею, снова отложил на потом.
Я обвил рукой ее талию и крепко поцеловал в губы. Она легла на спину, потянув меня за собой. Я смотрел сверху в ее карие глаза, такие чувственные и живые, что они словно светились. Я гладил ее лицо, чуть касаясь гладкого лба, тонких бровей, носа, губ. От этого будто искры зажигались в моем теле и бежали в ребра, в руки, в ноги.
Господи, как она была хороша! Эта улыбка, эти верящие глаза. Она была для меня готова на все.
Сейчас мы будем любить друг друга.
Потом я выложу ей новости.
Кеннеди, ты придумал мерзкую штуку. Нельзя ее так использовать. Скажи ей сейчас то, что должен сказать. Не оттягивай.
- Ты меня любишь? - тихо спросила она, глядя на меня так, будто боялась ответа.
- Ты знаешь, что да.
- Любишь?
- Да.
- Скажи это, Рик, милый!
- Да, я люблю тебя.
- Ты мой спаситель. Если бы не ты, меня бы уже не было.
Я улыбнулся:
- Ты преувеличиваешь.
- Нет.
Я поцеловал ее в лоб.
- В то утро, когда ты меня нашел в лесу. Я нашла кусок лески. Я собиралась повеситься.
- Слава Богу, что ты этого не сделала. Таких, как ты, больше нет, ты это знаешь?
- Я тебе не наскучила?
- Никогда.
- Кейт Робинсон к тебе неровно дышит, знаешь?
- Кто тебе такое сказал? Джоанна?
- Нет. - Она чуть блеснула глазами. - Кейт мне сказала. Мы ласково разговаривали, перемежая слова поцелуями, но я чувствовал, как растет напряжение. Бог знает почему, но я чувствовал, что она хочет поделиться тайной или в чем-то сознаться.
Она поглядела снизу мне в лицо.
- Ты счастлив?
- Когда мир горит у нас под ногами? Вулканы, массовые убийства, обращенные в пепел поля?
- Люди тысячи лет переживают голод и войны. Жизнь продолжается. Ты счастлив?
Мне стало не по себе. Кэролайн все это время уходила от реальностей, а теперь решила идти им навстречу.
- Рик, ты счастлив?
- Это звучит по-дурацки, учитывая, в каком дерьме мы сидим… но бывают минуты, когда я с тобой, и я счастлив, как никто на свете. Как никогда в жизни.
- И хорошо.
Она улыбнулась. Почему-то этот ответ был для нее важен. И наступила пауза. Будто каждый из нас ждал, что другой скажет что-то очень важное.
Я понял, что настало время говорить.
- Кэролайн, я должен тебе что-то сказать.
- Я тоже.
- Ты?
- А чему ты удивляешься? - улыбнулась она. - Дай-ка только я тебя расстегну. И вот так вот руку просуну. Я сдвинулся, пропуская ее руку.
- Ого… да здесь тесно, Рик. Это ты так рад меня видеть?
- Я черт знает как рад тебя видеть, Кэролайн. - У меня забилось сердце. - Но ты мне хотела что-то сказать?
- Мммм…
- Выкладывай.
- Ты первый.
Не было способа сказать это не в лоб. И я сказал.
51
- Я улетаю в Лондон. Меня месяц не будет.
Она перестала меня гладить. Глаза ее расширились:
- В Лондон?
- Говард там нашел нетронутый оптовый склад. Забитый под потолок провизией.
- Но почему Лондон? Ничего ближе нет?
- Нам неизвестно.
- Но ведь Лондон затоплен?
- Частично, вдоль Темзы. А это повыше, возле Хэмпстеда.
- А почему целый месяц?
- У Говарда только четырехместная “сессна”. Она на обратном пути может взять немного. Так что мы там станем лагерем, а Говард будет каждый день летать туда и обратно. Чего нам хватает - так это горючего, и поэтому можно будет сделать рейсов тридцать…
Слова застряли у меня в горле, когда я посмотрел в лицо Кэролайн. Разочарование, грусть. Чувство, будто я никогда не вернусь, что она меня потеряет навеки.
- Я скоро вернусь, Кэролайн, - сказал я как можно более нежно. - Ты и соскучиться не успеешь. Зато не будет больше выходов на поиск на два дня. - Я поцеловал ее. - Мы будем вместе.
- Будем, - кивнула она.
- А ты что хотела мне сказать?
- А! - она отвернулась. - Ничего существенного.
- Давай, говори. Еще минуту назад это было важно.
Она снова посмотрела на меня и слегка улыбнулась.
- Ничего серьезного. Я… Мы со Сью и Стивеном вырабатывали план диеты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136
Жар кипятил грунтовые воды, и они пробивались из водоносного слоя пород под почвой. Там и сям из земли со свистом вырывались струи пара. А бывало, ползучий жар касался газового кармана, и с ревом вырастал над землей огненный столб.
Ночью это было восхитительное зрелище - колонна синего огня восстает из земли на полпути до неба, как ветхозаветное свидетельство гнева Иеговы. Но когда я это видел, еще больше страха накачивалось в резервуар ужасов, который мне уже трудно было носить в себе. Иногда я боялся, что он меня переполнит и зальет, бросит в сумасшедшую панику, из которой я уже не выйду. И не только у меня неумолимо накапливался страх. Это был видно в глазах всех обитателей лагеря. Могли истощиться запасы провизии, но дефицита страха не было.
Неуклонно надвигающийся палец выжженной земли. Тысячи тысяч голодающих беженцев в поисках еды. Дикие банды, практикующие каннибализм. И на заднем плане сознания - уверенность, что все это как-то связано с теми серыми силуэтами, что приходили ко мне ночью. Какая власть у них надо мной, что я даже крикнуть не мог - так меня парализовало? Зачем они унесли меня на пустошь и там бросили? Будто они меня изучали.
И еще - Виктория. Каждый день я думал, что надо рассказать Стивену о своих подозрениях. Но: во-первых, как ему сказать, что его новая возлюбленная убила его прежнюю подругу? Во вторых: если он мне поверит, что тогда? Будет судить Викторию за убийство? А если признает ее виновной, тогда что? Изгнать из лагеря? Вздернуть на дереве? Так может, не надо будить спящую собаку? Ему явно хорошо с Викторией. Он начинает улыбаться, когда она подходит.
Виктория действительно была загадкой. Шутили, что она только что высадилась на планете Земля; Стенно пребывал в мрачном заблуждении, что она - замаскированный серый. Я больше склонялся к идее, что она сбежала из психбольницы или реабилитационного центра для наркоманов, когда цивилизация на наших глазах сдохла. Может быть, если найти о ней еще информацию, которая покажет Стивену, что эта женщина опасна…
- Эй, Рик, привет! Ты что, совсем забыл про тетю Кэролайн?
Мы сидели в обнимку на вереске, глядя на черный палец, ползущий к Фаунтен-Мур.
Кэролайн погладила мне шею, и Господи, можете мне поверить, мне стало хорошо. Немногое могло отвлечь меня от реальности. Кэролайн могла.
Одна из причин, по которой я сегодня с ней сюда пришел, - мне предстояло обрушить на нее плохие новости. Я весь день оттягивал неизбежное. И собирался уже сказать, но, когда она стала гладить мою шею, снова отложил на потом.
Я обвил рукой ее талию и крепко поцеловал в губы. Она легла на спину, потянув меня за собой. Я смотрел сверху в ее карие глаза, такие чувственные и живые, что они словно светились. Я гладил ее лицо, чуть касаясь гладкого лба, тонких бровей, носа, губ. От этого будто искры зажигались в моем теле и бежали в ребра, в руки, в ноги.
Господи, как она была хороша! Эта улыбка, эти верящие глаза. Она была для меня готова на все.
Сейчас мы будем любить друг друга.
Потом я выложу ей новости.
Кеннеди, ты придумал мерзкую штуку. Нельзя ее так использовать. Скажи ей сейчас то, что должен сказать. Не оттягивай.
- Ты меня любишь? - тихо спросила она, глядя на меня так, будто боялась ответа.
- Ты знаешь, что да.
- Любишь?
- Да.
- Скажи это, Рик, милый!
- Да, я люблю тебя.
- Ты мой спаситель. Если бы не ты, меня бы уже не было.
Я улыбнулся:
- Ты преувеличиваешь.
- Нет.
Я поцеловал ее в лоб.
- В то утро, когда ты меня нашел в лесу. Я нашла кусок лески. Я собиралась повеситься.
- Слава Богу, что ты этого не сделала. Таких, как ты, больше нет, ты это знаешь?
- Я тебе не наскучила?
- Никогда.
- Кейт Робинсон к тебе неровно дышит, знаешь?
- Кто тебе такое сказал? Джоанна?
- Нет. - Она чуть блеснула глазами. - Кейт мне сказала. Мы ласково разговаривали, перемежая слова поцелуями, но я чувствовал, как растет напряжение. Бог знает почему, но я чувствовал, что она хочет поделиться тайной или в чем-то сознаться.
Она поглядела снизу мне в лицо.
- Ты счастлив?
- Когда мир горит у нас под ногами? Вулканы, массовые убийства, обращенные в пепел поля?
- Люди тысячи лет переживают голод и войны. Жизнь продолжается. Ты счастлив?
Мне стало не по себе. Кэролайн все это время уходила от реальностей, а теперь решила идти им навстречу.
- Рик, ты счастлив?
- Это звучит по-дурацки, учитывая, в каком дерьме мы сидим… но бывают минуты, когда я с тобой, и я счастлив, как никто на свете. Как никогда в жизни.
- И хорошо.
Она улыбнулась. Почему-то этот ответ был для нее важен. И наступила пауза. Будто каждый из нас ждал, что другой скажет что-то очень важное.
Я понял, что настало время говорить.
- Кэролайн, я должен тебе что-то сказать.
- Я тоже.
- Ты?
- А чему ты удивляешься? - улыбнулась она. - Дай-ка только я тебя расстегну. И вот так вот руку просуну. Я сдвинулся, пропуская ее руку.
- Ого… да здесь тесно, Рик. Это ты так рад меня видеть?
- Я черт знает как рад тебя видеть, Кэролайн. - У меня забилось сердце. - Но ты мне хотела что-то сказать?
- Мммм…
- Выкладывай.
- Ты первый.
Не было способа сказать это не в лоб. И я сказал.
51
- Я улетаю в Лондон. Меня месяц не будет.
Она перестала меня гладить. Глаза ее расширились:
- В Лондон?
- Говард там нашел нетронутый оптовый склад. Забитый под потолок провизией.
- Но почему Лондон? Ничего ближе нет?
- Нам неизвестно.
- Но ведь Лондон затоплен?
- Частично, вдоль Темзы. А это повыше, возле Хэмпстеда.
- А почему целый месяц?
- У Говарда только четырехместная “сессна”. Она на обратном пути может взять немного. Так что мы там станем лагерем, а Говард будет каждый день летать туда и обратно. Чего нам хватает - так это горючего, и поэтому можно будет сделать рейсов тридцать…
Слова застряли у меня в горле, когда я посмотрел в лицо Кэролайн. Разочарование, грусть. Чувство, будто я никогда не вернусь, что она меня потеряет навеки.
- Я скоро вернусь, Кэролайн, - сказал я как можно более нежно. - Ты и соскучиться не успеешь. Зато не будет больше выходов на поиск на два дня. - Я поцеловал ее. - Мы будем вместе.
- Будем, - кивнула она.
- А ты что хотела мне сказать?
- А! - она отвернулась. - Ничего существенного.
- Давай, говори. Еще минуту назад это было важно.
Она снова посмотрела на меня и слегка улыбнулась.
- Ничего серьезного. Я… Мы со Сью и Стивеном вырабатывали план диеты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136