От пиджака остались лишь заляпанные грязью обрывки, но его подкладка все еще искрилась. Кэл не рискнул долго смотреть на него и сунул обратно в коробку.
– Нужно взять его с собой, – сказал Глюк.
– С собой?
– Когда мы поедем к Чародеям.
– Нет. Не думаю.
– Он же принадлежит им.
– Сначала надо их найти.
– Тогда за работу!
Кэл вернулся к отчетам, думая, что скоро то, что хранилось в коробке, может стать последними остатками обитателей Фуги.
Около четырех утра он дочитал последние бумаги. Глюк уже похрапывал в кресле. Кэл разбудил его и предъявил девять отобранных им документов.
– Это все?
– Есть еще некоторые, в которых я сомневаюсь. На всякий случай я их отложил.
– Ладно, – Глюк воткнул в карту девять булавок. Они оказались без видимого порядка разбросаны по всей стране.
– Не очень-то много, – мрачно сказал Кэл. На него с новой силой навалилась усталость. Плечо, куда угодила пуля Шэдвелла, болело.
– Я попытаюсь найти связь.
– Какую связь? Мы можем только объехать эти места одно за другим (если вообще сможем выйти из дома в такую погоду, подумал он).
– Поспите лучше немного. Я постелил вам в комнате наверху.
– Я чувствую себя чертовски бесполезным.
– Вы будете еще более бесполезным, если не отдохнете. Идите.
Кэл поднялся наверх. Там было холодно, как в склепе. Он, не раздеваясь, закутался в одеяло и тридцать секунд спустя уже спал.
IV
Последняя надежда
1
Они пришли все. Пришли поодиночке и парами, некоторые группами по несколько человек. С собой они несли то, что удалось спасти из Фуги – жалкие сувениры, кирпич, ключи от их домов.
И, конечно, они несли чары – те, что у них еще остались. Они взяли их с собой в то место, о котором говорил Сюзанне Нимрод. Туда, где никогда не был Бич.
На Сияющий Холм.
* * *
Сюзанна боялась, что Кукушата могли распахать холм ми вовсе снести его. Но он был невредим, и роща на его склонах, где Семейства однажды укрывались, выросла и стала лесом.
Она думала и о том, как они смогут находиться там в такую погоду – уже говорили, что старожилы не помнят такого холодного декабря, – но уж эту-то проблему Чародеи могли решить.
По крайней мере, теперь они были вместе и могли не скрывать своих чувств, что им приходилось делать среди Кукушат. Конечно, никто особенно не верил, что им удастся остановить силу, уничтожающую так много их сородичей, но нищим не приходилось выбирать.
Если Бич все-таки найдет их, они встретят последний час вместе. Не хватало только двоих: Кэла и книги, которую Сюзанна доверила ему. Она могла только молиться, чтобы они спаслись.
2
Может быть, эта ее молитва донеслась до него в доме Глюка и внушила странный сон.
Ему снилось, что он проснулся и достал из кармана книгу, которую спрятал туда на Чериот-стрит. Он пытался открыть ее, но пальцы онемели от холода. Когда ему это все же удалось, он испытал шок. Страницы были пусты, как белый мир за окном.
И снег продолжал падать на этот мир, на дома и улицы, на церкви и фабрики, сравнивая долины с холмами, хороня под собой реки и леса, пока весь Остров тайн не сделался белым и пустым, как страницы книги.
И это заставило его подумать: разве они не часть одного и того же? Книга и окружающий мир; основа и узор. Часть неделимого.
– Сюзанна, — пробормотал он во сне, пытаясь найти ее, прижать к себе, защитить ее от этой вселенской пустоты.
Но ее не было рядом. Он мог лишь надеяться, что она в безопасности, что она знает больше, чем он, и может защитить себя.
«Я не помню, что такое радость», — прошептал чей-то голос из прошлого. Он не помнил, кто это сказал, помнил только, что его давно нет. Шепот повторился уже громче:
«Я не помню, что такое радость».
Теперь он вспомнил. Это говорила Лилия Пеллиция, стоя у изголовья его постели. Но это была не его постель, где он сейчас лежал, и не та комната.
Он во сне огляделся вокруг. Там стояли и другие гости из прошлого. Фредди Кэммел смотрел в зеркало. Аполлина пила бренди из бутылки. Рядом с ней Джерихо держал на руках золотоглазого младенца. Он вспомнил, когда и где это было.
Лилия заговорила снова:
«Я не помню, что такое радость».
Почему из всего, что он видел за этот год, ему вспомнился именно этот момент?
Лилия печально смотрела на него, словно видя в будущем падающий снег и последнюю надежду. Ему хотелось успокоить ее, сказать, что радость вернется, но он не мог лгать.
Теперь заговорила Аполлина:
«Что это за холм?»
Какой холм? Если он и знал когда-то, о чем она говорит, то давно забыл.
«Как он назывался? Холм, где мы скрывались».
Он начал понимать, но комната и люди в ней уже таяли вокруг него, вместе с теплым августовским днем, возвращая его в холод декабрьской ночи.
"Как он назывался? — еле слышно повторила Аполлина. – Я помню, мы скрывались там летом. Помню..."
Она оглянулась на Лилию. Та молчала.
«Ответь ей», – мысленно взмолился Кэл.
Но холод становился все сильнее, вырывая его из прошлого, и он уже не видел, шевелятся ли губы Лилии.
«Пожалуйста, ответь ей».
Уже исчезая, она открыла рот.
«Сияющий холм», — донеслось до Кэла.
И она исчезла совсем.
– Сияющий холм! – с этим криком он вскочил с постели. В окно сквозь завесу продолжающего идти снега заглядывал дневной свет.
– Глюк! Где вы?
Он побежал на поиски, сбив по пути несколько штабелей коробок, и нашел Глюка спящим в кресле.
– Что? – Глюк испуганно подскочил. – А, это вы. Мне показалось, я слышу... мой отец...
Он протер глаза ладонью.
– Который час?
– Не знаю. Уже утро.
– Хотите чаю?
– Глюк, я знаю, где они.
– Что?!
– Вы слышали о Сияющем холме?
– Нет, никогда.
– Неважно. Они там.
Часть тринадцатая
Волшебная ночь
«Лес пуст и темен впереди, но должен я его пройти, и слово данное сдержать, и до тех пор не отдыхать».
Роберт Фрост «Проходя через лес снежным вечером»
I
Буран
1
Снег покрыл Англию.
Хотя метеорологи еще за неделю предсказали резкое падение температуры, страна, как обычно, оказалась неподготовленной. Поезда встали, самолеты не могли взлететь, в Йоркшире и Линкольншире погасло электричество. Деревни и даже небольшие городки в южных графствах оказались отрезанными от мира. Дороги замело снегом. Люди предпочитали не выходить из домов, и, казалось, жизнь на острове тайн замерла.
2
Кэл не сразу, но отыскал Сияющий холм на карте Глюка. Он располагался в Сомерсете, к югу от Гластонбери. В обычных условиях они добрались бы туда за час, но теперь...
Глюк, конечно, хотел ехать с ним, но Кэл подумал, что Чародеи, раз уж они прячутся, вряд ли пустят к себе чужака. Он попытался как можно деликатнее объяснить это Глюку, и тот в конце концов уступил, хотя не мог скрыть разочарования: ведь он готовился к этой встрече всю свою жизнь. Да, конечно, пусть Кэл возьмет его машину, хотя она в неважном состоянии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104
– Нужно взять его с собой, – сказал Глюк.
– С собой?
– Когда мы поедем к Чародеям.
– Нет. Не думаю.
– Он же принадлежит им.
– Сначала надо их найти.
– Тогда за работу!
Кэл вернулся к отчетам, думая, что скоро то, что хранилось в коробке, может стать последними остатками обитателей Фуги.
Около четырех утра он дочитал последние бумаги. Глюк уже похрапывал в кресле. Кэл разбудил его и предъявил девять отобранных им документов.
– Это все?
– Есть еще некоторые, в которых я сомневаюсь. На всякий случай я их отложил.
– Ладно, – Глюк воткнул в карту девять булавок. Они оказались без видимого порядка разбросаны по всей стране.
– Не очень-то много, – мрачно сказал Кэл. На него с новой силой навалилась усталость. Плечо, куда угодила пуля Шэдвелла, болело.
– Я попытаюсь найти связь.
– Какую связь? Мы можем только объехать эти места одно за другим (если вообще сможем выйти из дома в такую погоду, подумал он).
– Поспите лучше немного. Я постелил вам в комнате наверху.
– Я чувствую себя чертовски бесполезным.
– Вы будете еще более бесполезным, если не отдохнете. Идите.
Кэл поднялся наверх. Там было холодно, как в склепе. Он, не раздеваясь, закутался в одеяло и тридцать секунд спустя уже спал.
IV
Последняя надежда
1
Они пришли все. Пришли поодиночке и парами, некоторые группами по несколько человек. С собой они несли то, что удалось спасти из Фуги – жалкие сувениры, кирпич, ключи от их домов.
И, конечно, они несли чары – те, что у них еще остались. Они взяли их с собой в то место, о котором говорил Сюзанне Нимрод. Туда, где никогда не был Бич.
На Сияющий Холм.
* * *
Сюзанна боялась, что Кукушата могли распахать холм ми вовсе снести его. Но он был невредим, и роща на его склонах, где Семейства однажды укрывались, выросла и стала лесом.
Она думала и о том, как они смогут находиться там в такую погоду – уже говорили, что старожилы не помнят такого холодного декабря, – но уж эту-то проблему Чародеи могли решить.
По крайней мере, теперь они были вместе и могли не скрывать своих чувств, что им приходилось делать среди Кукушат. Конечно, никто особенно не верил, что им удастся остановить силу, уничтожающую так много их сородичей, но нищим не приходилось выбирать.
Если Бич все-таки найдет их, они встретят последний час вместе. Не хватало только двоих: Кэла и книги, которую Сюзанна доверила ему. Она могла только молиться, чтобы они спаслись.
2
Может быть, эта ее молитва донеслась до него в доме Глюка и внушила странный сон.
Ему снилось, что он проснулся и достал из кармана книгу, которую спрятал туда на Чериот-стрит. Он пытался открыть ее, но пальцы онемели от холода. Когда ему это все же удалось, он испытал шок. Страницы были пусты, как белый мир за окном.
И снег продолжал падать на этот мир, на дома и улицы, на церкви и фабрики, сравнивая долины с холмами, хороня под собой реки и леса, пока весь Остров тайн не сделался белым и пустым, как страницы книги.
И это заставило его подумать: разве они не часть одного и того же? Книга и окружающий мир; основа и узор. Часть неделимого.
– Сюзанна, — пробормотал он во сне, пытаясь найти ее, прижать к себе, защитить ее от этой вселенской пустоты.
Но ее не было рядом. Он мог лишь надеяться, что она в безопасности, что она знает больше, чем он, и может защитить себя.
«Я не помню, что такое радость», — прошептал чей-то голос из прошлого. Он не помнил, кто это сказал, помнил только, что его давно нет. Шепот повторился уже громче:
«Я не помню, что такое радость».
Теперь он вспомнил. Это говорила Лилия Пеллиция, стоя у изголовья его постели. Но это была не его постель, где он сейчас лежал, и не та комната.
Он во сне огляделся вокруг. Там стояли и другие гости из прошлого. Фредди Кэммел смотрел в зеркало. Аполлина пила бренди из бутылки. Рядом с ней Джерихо держал на руках золотоглазого младенца. Он вспомнил, когда и где это было.
Лилия заговорила снова:
«Я не помню, что такое радость».
Почему из всего, что он видел за этот год, ему вспомнился именно этот момент?
Лилия печально смотрела на него, словно видя в будущем падающий снег и последнюю надежду. Ему хотелось успокоить ее, сказать, что радость вернется, но он не мог лгать.
Теперь заговорила Аполлина:
«Что это за холм?»
Какой холм? Если он и знал когда-то, о чем она говорит, то давно забыл.
«Как он назывался? Холм, где мы скрывались».
Он начал понимать, но комната и люди в ней уже таяли вокруг него, вместе с теплым августовским днем, возвращая его в холод декабрьской ночи.
"Как он назывался? — еле слышно повторила Аполлина. – Я помню, мы скрывались там летом. Помню..."
Она оглянулась на Лилию. Та молчала.
«Ответь ей», – мысленно взмолился Кэл.
Но холод становился все сильнее, вырывая его из прошлого, и он уже не видел, шевелятся ли губы Лилии.
«Пожалуйста, ответь ей».
Уже исчезая, она открыла рот.
«Сияющий холм», — донеслось до Кэла.
И она исчезла совсем.
– Сияющий холм! – с этим криком он вскочил с постели. В окно сквозь завесу продолжающего идти снега заглядывал дневной свет.
– Глюк! Где вы?
Он побежал на поиски, сбив по пути несколько штабелей коробок, и нашел Глюка спящим в кресле.
– Что? – Глюк испуганно подскочил. – А, это вы. Мне показалось, я слышу... мой отец...
Он протер глаза ладонью.
– Который час?
– Не знаю. Уже утро.
– Хотите чаю?
– Глюк, я знаю, где они.
– Что?!
– Вы слышали о Сияющем холме?
– Нет, никогда.
– Неважно. Они там.
Часть тринадцатая
Волшебная ночь
«Лес пуст и темен впереди, но должен я его пройти, и слово данное сдержать, и до тех пор не отдыхать».
Роберт Фрост «Проходя через лес снежным вечером»
I
Буран
1
Снег покрыл Англию.
Хотя метеорологи еще за неделю предсказали резкое падение температуры, страна, как обычно, оказалась неподготовленной. Поезда встали, самолеты не могли взлететь, в Йоркшире и Линкольншире погасло электричество. Деревни и даже небольшие городки в южных графствах оказались отрезанными от мира. Дороги замело снегом. Люди предпочитали не выходить из домов, и, казалось, жизнь на острове тайн замерла.
2
Кэл не сразу, но отыскал Сияющий холм на карте Глюка. Он располагался в Сомерсете, к югу от Гластонбери. В обычных условиях они добрались бы туда за час, но теперь...
Глюк, конечно, хотел ехать с ним, но Кэл подумал, что Чародеи, раз уж они прячутся, вряд ли пустят к себе чужака. Он попытался как можно деликатнее объяснить это Глюку, и тот в конце концов уступил, хотя не мог скрыть разочарования: ведь он готовился к этой встрече всю свою жизнь. Да, конечно, пусть Кэл возьмет его машину, хотя она в неважном состоянии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104