Может быть, до них каким-то образом дошло, что драма предыдущего дня началась именно там.
При каждом стуке в дверь Кэл ожидал увидеть Шэдвелла. Но, похоже, у торговца были дела поважнее, чем покончить с ним. Или он ждал более подходящего момента.
После полудня, когда Кэл кормил голубей, зазвонил телефон. Даже не взяв трубку, он знал, что это Сюзанна.
– Ты где?
Она тяжело дышала.
– Мы уходим из города, Кэл. За нами гонятся.
– Шэдвелл?
– Не только. Полиция.
– Ковер у вас?
– Да.
– Скажи, где ты. Я приду и...
– Не могу. Не по телефону.
– Его же не прослушивают.
– Откуда ты знаешь?
– Мне нужно тебя увидеть, – произнес он полумоляще, полутребовательно.
– Да, – ее голос смягчился. – Да, конечно...
– Как это сделать?
После долгого молчания она сказала:
– Там, где ты признался. – В чем? – Ты помнишь.
В чем он признался? Ну, конечно: «Я тебя люблю». Как он мог забыть?
– Хорошо?
– Хорошо. Когда?
– Через час.
– Я приду.
– У нас не так много времени, Кэл.
Он хотел сказать, что понимает это, но она уже положила трубку.
* * *
После разговора боль в его избитом теле как-то сразу утихла. Он взлетел по лестнице к отцу.
– Я отлучусь ненадолго, папа.
– Ты запер все двери?
– Да, да. Никто не войдет. Тебе что-нибудь нужно?
Брендан какое-то время думал.
– Пожалуй, немного виски.
– А где оно?
– На книжной полке. За Диккенсом.
– Сейчас принесу.
Он вытаскивал бутылку из тайника, когда в дверь опять позвонили. Ему не хотелось подходить, но посетитель был настойчив.
– Подожди минуту, – крикнул он наверх и подошел к двери.
Там стоял человек в темных очках.
– Кэлхоун Муни?
– Да.
– Меня зовут инспектор Хобарт. А это офицер Ричардсон. Нам нужно задать вам пару вопросов.
– Прямо сейчас? Я собирался уходить.
– Срочное дело? – заинтересовался Хобарт.
Лучше не признаваться.
– Да нет, не очень.
– Тогда мы отнимем у вас немного времени, – и оба полицейских мгновенно оказались внутри.
– Закройте дверь, – скомандовал Хобарт коллеге. – У вас испуганный вид, Муни. Вы что-то скрываете?
– С чего вы взяли? Нет.
– Мы располагаем другой информацией.
Сверху Брендан потребовал обещанное виски.
– Это мой отец. Он хочет выпить.
Ричардсон взял у Кэла бутылку и направился к лестнице.
– Не ходите, – сказал Кэл. – Вы его напугаете.
– Что за нервная семья, – заметил Ричардсон.
– Он плохо себя чувствует.
– Мои люди – просто ягнята, – заверил его Хобарт. – Пока вы в ладу с законом.
Брендан снова подал голос:
– Кэл, кто это?
– Да так, пришли поговорить со мной.
Но ему хотелось ответить по-другому, гораздо правильнее. «Это крысы, папа. Они все же явились».
4
Время шло. Вопросы повторялись снова и снова, как карусель. Было ясно, что Хобарт говорил с Шэдвеллом, поэтому Кэл не мог отрицать все и осторожно выдал максимально возможную порцию правды. Да, он знаком с Сюзанной Пэрриш. Нет, он ничего не знает о ее прошлом и о ее политических воззрениях. Да, он видел ее в последние двадцать четыре часа. Нет, где она сейчас, ему неизвестно.
Отвечая на эти и другие вопросы, он старался не думать, что она ждет его на берегу реки. Но чем больше он старался, тем неотступнее становилась эта мысль.
– Вы торопитесь, Муни?
– Нет. Просто немного жарко.
– У вас назначена встреча?
– Говорю вам, нет.
– Где она?
– Я не знаю.
– Незачем вам ее покрывать. Она преступница, поверьте мне. Я видел, что она творит. Вы и представить себе не можете. Меня просто воротит, когда я об этом вспоминаю.
Он говорил с чувством. Кэл не сомневался, что так и есть.
– Кто вы, Муни?
– Вы о чем?
– друг вы нам или враг? Середины нет, вы понимаете? Нет. Так друг или враг?
– Я не совершил ничего противозаконного.
– Это уж буду решать я, – отрезал Хобарт. – Я знаю закон. И люблю его. И я никому не позволю плевать на него, Муни, – он выдохнул воздух, потом продолжил. – Вы лжете, Муни. Не знаю, как и почему вы связаны со всем этим, но знаю, что вы лжете. Так что, начнем сначала?
– Я сказал все, что я знаю.
– Хорошо, начнем сначала. Как вы встретились с террористкой Сюзанной Пэрриш?
5
После двух с лишним часов такой карусели Хобарт устал и заявил, что на сегодня хватит. Мер он принимать не будет, но оставит Кэла под подозрением.
– Вы сегодня заимели двух врагов, Муни, – сказал он. – Меня и Закон. Вы еще пожалеете об этом.
Крысы ушли.
Кэл посидел в комнате минут пять, собираясь с мыслями, потом поднялся наверх. Брендан уснул. Кэл оставил отца его снам и направился на поиски своих.
6
Конечно, она давно ушла.
Он прошелся по набережной, тщетно пытаясь отыскать какое-нибудь послание от нее.
Опустошенный событиями дня, он повернул к дому. У ворот на Док-стрит он заметил, что кто-то наблюдает за ним из машины. Один из законолюбов Хобарта. Может быть Сюзанна тоже здесь, но боится показаться. Мысль о том, что она тут, близко, вызывала у него горечь и разочарование. Но пришлось уходить. Если она сможет, то свяжется с ним, когда это будет безопасно.
Вечерело. В налетевшем ветре чувствовался уже горьковатый привкус осени; но этот ветер не нес в себе новостей.
II
Отчаяние
Новостей не было больше недели.
Кэл вернулся на работу, объяснив свое отсутствие болезнью отца, и снова взялся за бланки и формы. На ленч он приходил домой, чтобы принести что-нибудь горячее отцу – тот по-прежнему не выходил из комнаты, – и покормить птиц. По вечерам он пытался расчистить сад и даже починил забор. Но эти заботы занимали лишь малую часть его мыслей. Он продолжал думать о Сюзанне и о том, что было с ними.
Но чем дальше, тем больше он начинал верить в невозможное: что она не позвонит. Она или боялась подслушивания или, что гораздо хуже, не могла уже позвонить. К концу второй недели он решил отыскать ковер единственным доступным ему средством – и выпустил голубей.
Они взмыли в воздух и сделали круг над домом. Это напомнило ему тот, первый день, и его сердце встрепенулось.
– Ну, – прошептал он. – Ну, давайте же!
Они кружили снова и снова, будто что-то потеряв. Кэл замирал каждый раз, когда один из них отделялся от стаи. Он был готов бежать за ними.
Но скоро свобода наскучила птицам. Один за другим они спускались в сад и залетали в родную голубятню. Без сомнения, поезда мешали им спать, но это был их дом, и другого они не хотели.
Он обругал их за такой консерватизм, покормил их и вернулся в дом, где Брендан опять бормотал что-то о крысах.
III
Забвение
1
На третью неделю сентября зарядили дожди. Не августовские ливни, а осенние дожди, моросящие и противные. Дни мрачнели, и Брендан тоже. Кэл постоянно пытался вытащить отца из его убежища, но без особого успеха. Он пробовал завести разговор о недавних событиях, но старика это просто не интересовало. Его взгляд становился скучающим при первых же словах сына.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104
При каждом стуке в дверь Кэл ожидал увидеть Шэдвелла. Но, похоже, у торговца были дела поважнее, чем покончить с ним. Или он ждал более подходящего момента.
После полудня, когда Кэл кормил голубей, зазвонил телефон. Даже не взяв трубку, он знал, что это Сюзанна.
– Ты где?
Она тяжело дышала.
– Мы уходим из города, Кэл. За нами гонятся.
– Шэдвелл?
– Не только. Полиция.
– Ковер у вас?
– Да.
– Скажи, где ты. Я приду и...
– Не могу. Не по телефону.
– Его же не прослушивают.
– Откуда ты знаешь?
– Мне нужно тебя увидеть, – произнес он полумоляще, полутребовательно.
– Да, – ее голос смягчился. – Да, конечно...
– Как это сделать?
После долгого молчания она сказала:
– Там, где ты признался. – В чем? – Ты помнишь.
В чем он признался? Ну, конечно: «Я тебя люблю». Как он мог забыть?
– Хорошо?
– Хорошо. Когда?
– Через час.
– Я приду.
– У нас не так много времени, Кэл.
Он хотел сказать, что понимает это, но она уже положила трубку.
* * *
После разговора боль в его избитом теле как-то сразу утихла. Он взлетел по лестнице к отцу.
– Я отлучусь ненадолго, папа.
– Ты запер все двери?
– Да, да. Никто не войдет. Тебе что-нибудь нужно?
Брендан какое-то время думал.
– Пожалуй, немного виски.
– А где оно?
– На книжной полке. За Диккенсом.
– Сейчас принесу.
Он вытаскивал бутылку из тайника, когда в дверь опять позвонили. Ему не хотелось подходить, но посетитель был настойчив.
– Подожди минуту, – крикнул он наверх и подошел к двери.
Там стоял человек в темных очках.
– Кэлхоун Муни?
– Да.
– Меня зовут инспектор Хобарт. А это офицер Ричардсон. Нам нужно задать вам пару вопросов.
– Прямо сейчас? Я собирался уходить.
– Срочное дело? – заинтересовался Хобарт.
Лучше не признаваться.
– Да нет, не очень.
– Тогда мы отнимем у вас немного времени, – и оба полицейских мгновенно оказались внутри.
– Закройте дверь, – скомандовал Хобарт коллеге. – У вас испуганный вид, Муни. Вы что-то скрываете?
– С чего вы взяли? Нет.
– Мы располагаем другой информацией.
Сверху Брендан потребовал обещанное виски.
– Это мой отец. Он хочет выпить.
Ричардсон взял у Кэла бутылку и направился к лестнице.
– Не ходите, – сказал Кэл. – Вы его напугаете.
– Что за нервная семья, – заметил Ричардсон.
– Он плохо себя чувствует.
– Мои люди – просто ягнята, – заверил его Хобарт. – Пока вы в ладу с законом.
Брендан снова подал голос:
– Кэл, кто это?
– Да так, пришли поговорить со мной.
Но ему хотелось ответить по-другому, гораздо правильнее. «Это крысы, папа. Они все же явились».
4
Время шло. Вопросы повторялись снова и снова, как карусель. Было ясно, что Хобарт говорил с Шэдвеллом, поэтому Кэл не мог отрицать все и осторожно выдал максимально возможную порцию правды. Да, он знаком с Сюзанной Пэрриш. Нет, он ничего не знает о ее прошлом и о ее политических воззрениях. Да, он видел ее в последние двадцать четыре часа. Нет, где она сейчас, ему неизвестно.
Отвечая на эти и другие вопросы, он старался не думать, что она ждет его на берегу реки. Но чем больше он старался, тем неотступнее становилась эта мысль.
– Вы торопитесь, Муни?
– Нет. Просто немного жарко.
– У вас назначена встреча?
– Говорю вам, нет.
– Где она?
– Я не знаю.
– Незачем вам ее покрывать. Она преступница, поверьте мне. Я видел, что она творит. Вы и представить себе не можете. Меня просто воротит, когда я об этом вспоминаю.
Он говорил с чувством. Кэл не сомневался, что так и есть.
– Кто вы, Муни?
– Вы о чем?
– друг вы нам или враг? Середины нет, вы понимаете? Нет. Так друг или враг?
– Я не совершил ничего противозаконного.
– Это уж буду решать я, – отрезал Хобарт. – Я знаю закон. И люблю его. И я никому не позволю плевать на него, Муни, – он выдохнул воздух, потом продолжил. – Вы лжете, Муни. Не знаю, как и почему вы связаны со всем этим, но знаю, что вы лжете. Так что, начнем сначала?
– Я сказал все, что я знаю.
– Хорошо, начнем сначала. Как вы встретились с террористкой Сюзанной Пэрриш?
5
После двух с лишним часов такой карусели Хобарт устал и заявил, что на сегодня хватит. Мер он принимать не будет, но оставит Кэла под подозрением.
– Вы сегодня заимели двух врагов, Муни, – сказал он. – Меня и Закон. Вы еще пожалеете об этом.
Крысы ушли.
Кэл посидел в комнате минут пять, собираясь с мыслями, потом поднялся наверх. Брендан уснул. Кэл оставил отца его снам и направился на поиски своих.
6
Конечно, она давно ушла.
Он прошелся по набережной, тщетно пытаясь отыскать какое-нибудь послание от нее.
Опустошенный событиями дня, он повернул к дому. У ворот на Док-стрит он заметил, что кто-то наблюдает за ним из машины. Один из законолюбов Хобарта. Может быть Сюзанна тоже здесь, но боится показаться. Мысль о том, что она тут, близко, вызывала у него горечь и разочарование. Но пришлось уходить. Если она сможет, то свяжется с ним, когда это будет безопасно.
Вечерело. В налетевшем ветре чувствовался уже горьковатый привкус осени; но этот ветер не нес в себе новостей.
II
Отчаяние
Новостей не было больше недели.
Кэл вернулся на работу, объяснив свое отсутствие болезнью отца, и снова взялся за бланки и формы. На ленч он приходил домой, чтобы принести что-нибудь горячее отцу – тот по-прежнему не выходил из комнаты, – и покормить птиц. По вечерам он пытался расчистить сад и даже починил забор. Но эти заботы занимали лишь малую часть его мыслей. Он продолжал думать о Сюзанне и о том, что было с ними.
Но чем дальше, тем больше он начинал верить в невозможное: что она не позвонит. Она или боялась подслушивания или, что гораздо хуже, не могла уже позвонить. К концу второй недели он решил отыскать ковер единственным доступным ему средством – и выпустил голубей.
Они взмыли в воздух и сделали круг над домом. Это напомнило ему тот, первый день, и его сердце встрепенулось.
– Ну, – прошептал он. – Ну, давайте же!
Они кружили снова и снова, будто что-то потеряв. Кэл замирал каждый раз, когда один из них отделялся от стаи. Он был готов бежать за ними.
Но скоро свобода наскучила птицам. Один за другим они спускались в сад и залетали в родную голубятню. Без сомнения, поезда мешали им спать, но это был их дом, и другого они не хотели.
Он обругал их за такой консерватизм, покормил их и вернулся в дом, где Брендан опять бормотал что-то о крысах.
III
Забвение
1
На третью неделю сентября зарядили дожди. Не августовские ливни, а осенние дожди, моросящие и противные. Дни мрачнели, и Брендан тоже. Кэл постоянно пытался вытащить отца из его убежища, но без особого успеха. Он пробовал завести разговор о недавних событиях, но старика это просто не интересовало. Его взгляд становился скучающим при первых же словах сына.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104