Я так слаб».
– Это не займет много времени, – заверил Шэдвелл.
– Говори, – скомандовал Хобарт. Джерихо вскрикнул, когда его кости затрещали.
– Стоп! – воскликнул Шэдвелл. – Только не на моих глазах. Вам понятно?
– Да, сэр.
Шэдвелл вздохнул и повернулся к Иммаколате.
– Думаю, твоим сестрицам он может понравиться. Может, позовешь их?
Колдунья произнесла заклинания, слетающие с ее изуродованных губ, как дыхание ледяного ветра. Шэдвелл вернулся к Джерихо.
– Тебе не будет больно, – дружелюбно сказал он, – если ты скажешь, где ковер.
Он натянул брюки, потом рубашку.
– Чего же ты ждешь? Думаешь поторговаться?
Пока он завязывал галстук, Ближние надели ему туфли.
– Ты слишком долго ждал, друг мой. Я уже не торгуюсь. Мои дни в качестве торговца сочтены.
Он взял у одного из помощников пиджак и надел его. Подкладка заискрилась. Джерихо знал об этом со слов Сюзанны, но у Шэдвелла сейчас не было желания покупать его тайны.
– Скажи, где ковер, или сестрицы с их отродьями раздергают тебя по жилам. По-моему, альтернатива ясна.
Джерихо не отвечал. Из коридора повеяло холодом.
– О, вот и леди, – заметил Шэдвелл, и в дверях встала сама Смерть.
V
Ожидание
1
Он все не возвращался.
Было полчетвертого утра. Она стояла у окна, глядя на плетущихся домой пьяных и на двух потасканных шлюх, которые препирались на углу, пока их не спугнула полицейская машина. После этого улица опустела, и осталось смотреть только на мигающий светофор – красный, желтый, зеленый. Его все не было.
Она перебрала все возможные объяснения, что собрание все еще идет и он не мог выбраться из-за риска навлечь подозрения; что он нашел друзей и заболтался с ними. Могло быть и так, но это ее не убеждало. Что-то было не так – это ей говорил менструм.
Они не договорились о планах на этот случай. Как глупо, думала она, меряя шагами узкую комнату. Она боялась выйти, поскольку он каждую минуту мог вернуться, и боялась оставаться, зная, что его могли схватить и выпытать ее адрес.
Когда-то она могла верить в лучшее и терпеливо ждать его возвращения. Но опыт не прибавил ей оптимизма.
В 4.15 она начала собирать вещи. Само подозрение, что она 0 Фуга в опасности, вызвало у нее приток адреналина. В полпятого она кое-как стащила ковер вниз. Это было нелегко, но за последние месяцы у нее появился опыт. Менструм предупреждал ее, что времени осталось совсем мало.
Когда она запихивала сумки в багажник (она взяла и его вещи), на горизонте уже показалась алая полоса рассвета. Он уже не придет, убеждала она себя. Его поймали, и то же произойдет и с ней, если она не поспешит.
Борясь со слезами, она села за руль и уехала, оставив за собой еще один неоплаченный счет.
2
Сюзанна могла бы испытать удовлетворение, если бы увидела лицо Хобарта, когда он через двадцать минут после ее отъезда появился в гостинице, которую назвал Джерихо.
Твари трудились над пленником, пока он не начал вместе с кровью выплевывать слова. Хобарт с трудом смог разобрать что-либо в этом бессвязном лепете. Конечно, он говорил о Фуге и о Сюзанне тоже. "О, моя госпожа, — повторял он, – моя госпожа". Хобарт дал ему истекать слезами и кровью, а потом задал простой вопрос: где твоя госпожа? Дурак тут же сознался – похоже, он уже не понимал, кто и зачем его спрашивает.
И вот Хобарт был здесь. Но где же женщина его мечты? Где Сюзанна? Опять ускользнула, оставив на дверной ручке тепло своих пальцев.
На этот раз он почти успел. Сколько еще он будет догонять ее? Часы. Самое большее, дни.
– Скоро – прошептал он, прижимая к груди книгу сказок, и вышел из комнаты, чтобы продолжить охоту.
VI
Ты все вспомнишь
1
Ей не хотелось покидать город – ведь она покидала Джерихо, и все, что чувствовала к нему, – но чутье не подвело. Нужно было бежать.
Но долго ли она сможет продержаться одна? Машина, ковер и женщина, не уверенная даже в том, что она – человек...
У нее были друзья и родственники, но никому из них она не могла вполне довериться. Они начали бы задавать вопросы а в ее истории не было ни одной части, которую она могла бы рассказать. Она подумывала вернуться в Лондон, в свою квартиру в Баттерси, к горшкам, Финнегану и всей прежней уютной жизни. Но там ее тоже будут ждать вопросы. Нужно найти кого-нибудь, что не станет ни о чем спрашивать.
Это мог быть только Кэл.
При мысли о нем ее настроение улучшилось. Она вспомнила его тихий голос, его улыбку. Конечно, встречаться с ним тоже опасно, но она устала подсчитывать степень опасности.
Лучше послушать инстинкт, а инстинкт сказал ей:
2
– Кэл?
На другом конце провода воцарилось молчание. Ей даже показалось, что их не соединили.
– Кэл, это ты?
– Сюзанна?
– Да, это я.
– Сюзанна...
Слыша, как он повторяет ее имя, она едва не заплакала.
– Мне нужно увидеть тебя, Кэл.
– Где ты?
– В центре города. Возле памятника, по-моему, королеве Виктории.
– Это в конце Касл-стрит.
– Может быть. Так ты придешь? Это очень важно.
– Конечно. Это недалеко от меня. Я сейчас. Минут через десять.
* * *
Он пришел через семь, одетый в серый рабочий костюм с поднятым от дождя воротником, неотличимый от сотен клерков, пробегающих вокруг.
Он не обнял ее, даже не коснулся. Остановившись в двух шагах, он смотрел на нее со смешанным чувством радости и изумления.
– Здравствуй.
– Здравствуй, Кэл. Может, поговорим в машине? Мне бы не хотелось оставлять ковер.
При упоминании ковра он вздрогнул, но ничего не сказал. В его голове пронеслось воспоминание о том, как он искал в грязном складе какой-то ковер, может, даже этот, но толком ничего вспомнить не мог.
Машина стояла на Уотер-стрит, недалеко от памятника. Они залезли в нее и некоторое время сидели молча, пока дождь выбивал дробь по крыше.
Ее драгоценный груз лежал сзади, перегнутый пополам и обернутый простыней. Кэл уже не помнил, почему этот ковер так важен, и даже почему эта женщина, которую он тоже почти не помнил, так важна для него. Почему внутри него все перевернулось, едва он увидел ее? Ужасно так много чувствовать и так мало знать.
Все прояснится, успокоил он себя, как только они заговорят.
Но этого не случилось. Чем больше они говорили, тем меньше он понимал.
– Мне нужна твоя помощь, – сказала она. – Нет времени все объяснять. Появился какой-то пророк, обещающий возвращение Фуги. Джерихо пошел на встречу с ним и не вернулся.
– Подожди, – Кэл поднял руку. – Я не успеваю сообразить. Джерихо?
– Ты же помнишь Джерихо.
Да, имя необычное, его не так-то просто забыть. Но он не мог связать с этим именем определенное лицо. – А ты уверена, что я его видел? – О, Боже, Кэл... – Если честно... многие вещи... как-то забылись.
– Но хоть меня ты помнишь?
– Да. Конечно.
– И Нимрода. И Аполлину. И ночь в Фуге.
Еще до того, как он пробормотал «нет», она увидела, что он ничего не помнит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104
– Это не займет много времени, – заверил Шэдвелл.
– Говори, – скомандовал Хобарт. Джерихо вскрикнул, когда его кости затрещали.
– Стоп! – воскликнул Шэдвелл. – Только не на моих глазах. Вам понятно?
– Да, сэр.
Шэдвелл вздохнул и повернулся к Иммаколате.
– Думаю, твоим сестрицам он может понравиться. Может, позовешь их?
Колдунья произнесла заклинания, слетающие с ее изуродованных губ, как дыхание ледяного ветра. Шэдвелл вернулся к Джерихо.
– Тебе не будет больно, – дружелюбно сказал он, – если ты скажешь, где ковер.
Он натянул брюки, потом рубашку.
– Чего же ты ждешь? Думаешь поторговаться?
Пока он завязывал галстук, Ближние надели ему туфли.
– Ты слишком долго ждал, друг мой. Я уже не торгуюсь. Мои дни в качестве торговца сочтены.
Он взял у одного из помощников пиджак и надел его. Подкладка заискрилась. Джерихо знал об этом со слов Сюзанны, но у Шэдвелла сейчас не было желания покупать его тайны.
– Скажи, где ковер, или сестрицы с их отродьями раздергают тебя по жилам. По-моему, альтернатива ясна.
Джерихо не отвечал. Из коридора повеяло холодом.
– О, вот и леди, – заметил Шэдвелл, и в дверях встала сама Смерть.
V
Ожидание
1
Он все не возвращался.
Было полчетвертого утра. Она стояла у окна, глядя на плетущихся домой пьяных и на двух потасканных шлюх, которые препирались на углу, пока их не спугнула полицейская машина. После этого улица опустела, и осталось смотреть только на мигающий светофор – красный, желтый, зеленый. Его все не было.
Она перебрала все возможные объяснения, что собрание все еще идет и он не мог выбраться из-за риска навлечь подозрения; что он нашел друзей и заболтался с ними. Могло быть и так, но это ее не убеждало. Что-то было не так – это ей говорил менструм.
Они не договорились о планах на этот случай. Как глупо, думала она, меряя шагами узкую комнату. Она боялась выйти, поскольку он каждую минуту мог вернуться, и боялась оставаться, зная, что его могли схватить и выпытать ее адрес.
Когда-то она могла верить в лучшее и терпеливо ждать его возвращения. Но опыт не прибавил ей оптимизма.
В 4.15 она начала собирать вещи. Само подозрение, что она 0 Фуга в опасности, вызвало у нее приток адреналина. В полпятого она кое-как стащила ковер вниз. Это было нелегко, но за последние месяцы у нее появился опыт. Менструм предупреждал ее, что времени осталось совсем мало.
Когда она запихивала сумки в багажник (она взяла и его вещи), на горизонте уже показалась алая полоса рассвета. Он уже не придет, убеждала она себя. Его поймали, и то же произойдет и с ней, если она не поспешит.
Борясь со слезами, она села за руль и уехала, оставив за собой еще один неоплаченный счет.
2
Сюзанна могла бы испытать удовлетворение, если бы увидела лицо Хобарта, когда он через двадцать минут после ее отъезда появился в гостинице, которую назвал Джерихо.
Твари трудились над пленником, пока он не начал вместе с кровью выплевывать слова. Хобарт с трудом смог разобрать что-либо в этом бессвязном лепете. Конечно, он говорил о Фуге и о Сюзанне тоже. "О, моя госпожа, — повторял он, – моя госпожа". Хобарт дал ему истекать слезами и кровью, а потом задал простой вопрос: где твоя госпожа? Дурак тут же сознался – похоже, он уже не понимал, кто и зачем его спрашивает.
И вот Хобарт был здесь. Но где же женщина его мечты? Где Сюзанна? Опять ускользнула, оставив на дверной ручке тепло своих пальцев.
На этот раз он почти успел. Сколько еще он будет догонять ее? Часы. Самое большее, дни.
– Скоро – прошептал он, прижимая к груди книгу сказок, и вышел из комнаты, чтобы продолжить охоту.
VI
Ты все вспомнишь
1
Ей не хотелось покидать город – ведь она покидала Джерихо, и все, что чувствовала к нему, – но чутье не подвело. Нужно было бежать.
Но долго ли она сможет продержаться одна? Машина, ковер и женщина, не уверенная даже в том, что она – человек...
У нее были друзья и родственники, но никому из них она не могла вполне довериться. Они начали бы задавать вопросы а в ее истории не было ни одной части, которую она могла бы рассказать. Она подумывала вернуться в Лондон, в свою квартиру в Баттерси, к горшкам, Финнегану и всей прежней уютной жизни. Но там ее тоже будут ждать вопросы. Нужно найти кого-нибудь, что не станет ни о чем спрашивать.
Это мог быть только Кэл.
При мысли о нем ее настроение улучшилось. Она вспомнила его тихий голос, его улыбку. Конечно, встречаться с ним тоже опасно, но она устала подсчитывать степень опасности.
Лучше послушать инстинкт, а инстинкт сказал ей:
2
– Кэл?
На другом конце провода воцарилось молчание. Ей даже показалось, что их не соединили.
– Кэл, это ты?
– Сюзанна?
– Да, это я.
– Сюзанна...
Слыша, как он повторяет ее имя, она едва не заплакала.
– Мне нужно увидеть тебя, Кэл.
– Где ты?
– В центре города. Возле памятника, по-моему, королеве Виктории.
– Это в конце Касл-стрит.
– Может быть. Так ты придешь? Это очень важно.
– Конечно. Это недалеко от меня. Я сейчас. Минут через десять.
* * *
Он пришел через семь, одетый в серый рабочий костюм с поднятым от дождя воротником, неотличимый от сотен клерков, пробегающих вокруг.
Он не обнял ее, даже не коснулся. Остановившись в двух шагах, он смотрел на нее со смешанным чувством радости и изумления.
– Здравствуй.
– Здравствуй, Кэл. Может, поговорим в машине? Мне бы не хотелось оставлять ковер.
При упоминании ковра он вздрогнул, но ничего не сказал. В его голове пронеслось воспоминание о том, как он искал в грязном складе какой-то ковер, может, даже этот, но толком ничего вспомнить не мог.
Машина стояла на Уотер-стрит, недалеко от памятника. Они залезли в нее и некоторое время сидели молча, пока дождь выбивал дробь по крыше.
Ее драгоценный груз лежал сзади, перегнутый пополам и обернутый простыней. Кэл уже не помнил, почему этот ковер так важен, и даже почему эта женщина, которую он тоже почти не помнил, так важна для него. Почему внутри него все перевернулось, едва он увидел ее? Ужасно так много чувствовать и так мало знать.
Все прояснится, успокоил он себя, как только они заговорят.
Но этого не случилось. Чем больше они говорили, тем меньше он понимал.
– Мне нужна твоя помощь, – сказала она. – Нет времени все объяснять. Появился какой-то пророк, обещающий возвращение Фуги. Джерихо пошел на встречу с ним и не вернулся.
– Подожди, – Кэл поднял руку. – Я не успеваю сообразить. Джерихо?
– Ты же помнишь Джерихо.
Да, имя необычное, его не так-то просто забыть. Но он не мог связать с этим именем определенное лицо. – А ты уверена, что я его видел? – О, Боже, Кэл... – Если честно... многие вещи... как-то забылись.
– Но хоть меня ты помнишь?
– Да. Конечно.
– И Нимрода. И Аполлину. И ночь в Фуге.
Еще до того, как он пробормотал «нет», она увидела, что он ничего не помнит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104