— Да что вы говорите?!
— А что вы думаете? С детских лет ясно было, что из него получится страшный грубиян,— закончила Габриэлла, складьюая в корзинку вязание, которое она после третьего ломтика дыни опять было вынула.
— И что...
— Извините, сударыня,— говорит, одеваясь, Габриэлла,— я немного задержалась! Будьте здоровы. Целую ручки, гнедиге!.. Только, ради бога, никому ни слова! Мне не хотелось бы!.. Не хотелось бы, знаете, чтобы потом на меня косились... Будьте здоровы!
ГЛАВАЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
содержит конец повествования Габриэллы, которое не уместилось в главе тринадцатой. Следовательно, читатель узнает еще некоторые подробности, относящиеся к вышеупомянутому крупному событию, и увидит, как создается и ширится в селе фама
Покинув супругу господина нотариуса, госпожа Габриэлла устремилась к гречанке госпоже Соке. А супруга нотариуса, в свою очередь, сломя голову помчалась к супруге господина кассира Гецы и к госпоже аптекарше — разведать, что им обо всем этом известно, и в зависимости от обстоятельств или обогатиться новыми сведениями, или поделиться собственными.
— Собака не укусит? — доносится голос с улицы.
— Ну, кто там еще? — спрашивает госпожа Сока, окидывая взглядом калитку.
— Госпожа Сока, собака не укусит? — повторяют вопрос, и госпожа Сока узнает голос Габриэллы.
— Нет, нет!.. Она на цепи под амбаром. Заходите, не бойтесь! — кричит госпожа Сока.— О, что ей опять нужно, этой старой сплетнице?! (Госпожа Габриэлла не была ни старой, ни уродливой, как раз наоборот, но госпожа Сока была не в духе, а в таких случаях даже мужчины не бывают объективными и не стесняются в выражениях!) Опять помешает мне работать,— ворчит госпожа Сока, склонившись над кучей старых заплесневелых перчаток, которые она разрезала на кусочки, чтобы завязывать ими бутылки с томатом,— в тот день она заготавливала томат на зиму.
— Добрый день, кис ди ханд!1 — приветствует ее госпожа Габриэлла.— Пардон, пардон, если я вас хоть чуточку обеспокоила... вы, как всегда, за работой. Господи, гнедиге, хотелось бы знать, когда вы отдыхаете?
— О, нисколько вы меня не потревожили. Как раз наоборот. Я вот только что сидела и думала: не пошлет ли кого господь... скучно одной, хоть бы зашел кто-нибудь. Ан глядь, вы и пожаловали, как по заказу. Сам бог вас послал!
— Право же, милая, я ненадолго, по делу забежала, да и вы, вижу, заняты.
— Шарю вот по шкафам, старые перчатки собираю — бутылки с томатом завязывать. И все только бальные попадаются, бог знает с каких времен сохранились. Гляжу на них и диву даюсь — неужто это мои? Разве влезет в них вот эта моя теперешняя лапа? Как меняется человек! Да и то сказать, когда это было, милая! Боже мой, что такое человеческая жизнь? Не успеешь оглянуться, а годы ушли! Господи, каким, помню, франтом был мой покойный, когда еще молодым купчиком за мной ухаживал!.. Эхма, и все это прошло, все!
— Но и вы должны признать, дорогая, что было ему за кем поухаживать, ей-богу было! — говорит госпожа Габриэлла.
— Да... не могу ничего возразить, не он один мне в этом признавался... Была молода, а что молодо, то и красиво... Было, да прошло! — вздыхает госпожа Сока.
— Эх, госпожа Сока, годы текут, что полая вода, говорят в народе. Что, милая, прожили, то и ваше.
— И то правда,— соглашается госпожа Сока.
— Да право же! А людям все жить тесно! Поглядеть хотя бы на наших преподобных отцов, попа Чиру да попа Спиру... А что поделаешь?.. Одному тесно, а другой с жиру бесится!.. Словно тысячу лет собираются жить!
— Попа Чиру и попа Спиру? — удивленно спрашивает госпожа Сока.— А что случилось?
— Неужто ничего не знаете? — недоумевает госпожа Габриэлла.
1 Целую руку (искаженное нем.).
— Ничего...
— И ровно ничего не слышали?
— Ни слова, моя милая, ни слова!
— Возможно ли это?
— Задержали меня дома эти проклятые помидоры, угораздило же именно сегодня за них взяться!.. Эфи! Эфика! Собери-ка эти перчатки, намочи, растяни и очисти от плесени, а потом разрежь на куски, вот как я тут начала,— приказывает госпожа Сока пришлепавшей Эфике, округлой толстухе с белесыми ресницами.— У меня гостья... сейчас мне некогда. Живей собирай и уноси! Так что же, милая, случилось? Просто сгораю от любопытства, уж очень я найгириг! 1 Ничего-то ведь я не знаю.
— О, тогда я в большом накладе! А я-то, грешница, надеялась хоть какую-нибудь пользу извлечь: дай-ка, говорю себе, забегу на минутку к госпоже Соке, она-то уж, наверное, знает, недаром лавку держит! Ах, как жалко...
— Ни слова, уверяю вас, не слышала! Расскажите, ради бога, что знаете, не мучайте, моя милая! Что знаете, то и расскажите, а уж я смогу себе представить!
— Да, конечно, что знаю.
— Поссорились, что ли?
— Бога можно было бы благодарить, если б только это!
— Вот те и на, неужто хуже может быть?
— А вот представьте.
— Да что вы говорите! Фью!
— Инзультирунг!..2 Подрались!
— Подрались! Фрау Габриэлла, вы шутите! Бросьте, пожалуйста.
— Клянусь честью, моя дорогая!
— Ах, ах! Кто бы мог подумать!
— И еще как!
— Да не говорите!
— Вообразите себе! Досталось нашему господину Чире, словно итальянцу под Кустоццей! 3
— Фью-ю! Госпожа Габриэлла, да ч т о вы говорите? — А от кого, господи боже ты мой?!
— От отца Спиры.
— Вот тебе раз! Как же это его угораздило? Из-за чего?
— Из-за жениха! И у того и у другого в доме по невесте; вот чтобы заполучить его... из-за господина Перы, учителя.
1 Любопытная (искаженное нем.).
2 Оскорбление действием (нем.).
3 Кустоцца — деревня в Италии близ Вероны, где во время австро-итальянской войны (1866) была разбита итальянская армия.
— Да знаю, знаю... но все же... думается, не следовало бы из-за этого так...— удивляется госпожа Сока.— Не первый день сватанье заведено! Ах, боже ты мой,— ахает и крестится госпожа Сока,— точно мужики какие!
— Мне все это супруга нотариуса рассказала... заглянула я к ней случайно, наминутку, от нее и услыхала. Как услыхала, так и окаменела, едва опомнилась. И десятой доли не передать из того, что она понарассказывала (да и некогда, милая). Нотариусиха говорила, между прочим, что дело шло не только о том, чью он дочь возьмет,— это, пожалуй, отец Спира еще и простил бы; но он узнал, что тот, то есть поп Чира, ездил, куда там полагается, хлопотать, чтобы его будущий зять, то есть теперешний господин Пера, получил приход отца Спиры!.. Как это должно было произойти, я точно объяснить не могу,— довольно того, что отец Спира проведал об этом и, недолго думая, пустился за отцом Чирой вдогонку и наилучшим образом испортил ему планы. Еще там, в Темишваре, говорит супруга господина нотариуса, они поссорились, а сегодня утром поставили точку.
— Свят, свят! Неужто так-таки и подрались?..
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78