Так не медли, спеши и оставь на равнинах свой страх.
Ведь тому, кто пробьется в обитель Владыки Снегов,
Сыновьям двух его дочерей стать отцом суждено.
Хоть придется ему встретить страшных и лютых врагов,
Но зато до скончанья веков род продлить свой дано.
Смола догорела и погасла. Мышелов сказал:
- Ну, хорошо, мы встретили не то змея, не то червяка, одного
невидимого типа, который попытался преградить нам путь, - и двух незримых
ведьм, которые, как я понимаю, могут оказаться дочерями Владыки Снегов. А
вот гномы - это было бы что-то новенькое, так ведь? Ты говорил что-то о
Ледяных Гномах, Фафхрд. Что именно?
Он с необычной тревогой подождал ответа Фафхрда. Через какое-то время
он услышал его: тихое ритмичное похрапывание.
Мышелов бесшумно зарычал; несмотря на все, что у него болело, демон
его беспокойства превратился теперь в демона бешенства. Ему не следовало
думать о девушках - или, скорее, об одной девушке, которая была всего лишь
увиденной по ту сторону костра дразнящей маской с чуть надутыми губами и
черной тайной глаз.
Внезапно Мышелов почувствовал, что задыхается. Он быстро расстегнул
плащ и, не обращая внимания на недовольное мяуканье Хриссы, на ощупь
пробрался к южному концу уступа. Вскоре снег, который начал ледяными
иголочками сыпаться на разгоряченное лицо Серого, подсказал ему, что он
вышел из-под нависающего утеса. Потом снег прекратился. Другой навес,
подумал Мышелов, - но ведь он не делал ни шага. Он стал, напрягая зрение,
всматриваться вверх, и увидел черную громаду вершины Звездной Пристани,
вырисовывающуюся на фоне полоски неба, бледной в свете скрытой от глаз
луны и кое-где отмеченной едва видными пятнышками звезд. За спиной
Мышелова, на западе, снежный шторм все еще скрывал небо.
Мышелов моргнул и потом тихо выругался, потому что теперь черный
утес, на который они должны были подняться завтра, весь сверкал мягкими
рассеянными огоньками фиолетового, розового, бледно-зеленого и янтарного
цвета. Ближайшие, которые, тем не менее, были очень далеко вверху,
выглядели, как крошечные прямоугольники, словно проливающие сияние окна.
Звездная Пристань была похожа на огромный дворец.
Затем леденящие хлопья снова начали покалывать лицо Мышелова, и
ленточка неба сузилась и сошла на нет. Снегопад снова надвинулся на
Звездную Пристань, закрывая звезды и загадочные огни.
Бешенство Мышелова иссякло. Внезапно он почувствовал себя очень
маленьким, и безрассудным, и очень, очень замерзшим. Таинственное видение
- разноцветные огоньки - оставалось в его памяти, но смутно, словно часть
сна. Очень осторожно Мышелов прокрался назад по своим собственным следам и
перед тем, как коснуться плаща, почувствовал тепло, исходящее от Фафхрда,
Хриссы и выгоревшей жаровни. Он плотно зашнуровал плащ вокруг себя и
долгое время лежал, свернувшись в клубочек, как ребенок; в его мыслях не
было ничего, кроме холодной тьмы. Наконец, Мышелов уснул.
Следующий день начался мрачно. Два приятеля, продолжая лежать,
пытались растереть друг друга и шутливой борьбой хоть немного выгнать из
тела окоченение, загнав в него достаточно тепла, чтобы можно было
подняться. Хрисса выбралась со своего места, прихрамывающая и угрюмая.
Но, по крайней мере, у Фафхрда прошли онемение и опухоль, а Мышелов
почти не чувствовал неглубоких ран у себя на руке.
Друзья позавтракали чаем из трав и медом и начали подниматься на
гнезда под легким снегопадом. Эта последняя напасть оставалась с ними все
утро, не считая тех моментов, когда порывы ветра отдували ее прочь от
Звездной Пристани. В таких случаях приятели могли видеть гигантскую
гладкую скальную стену, отделяющую гнезда от последней полосы уступов
Лика. Судя по тому, что друзья успели заметить, на этой стене, похоже, не
было вообще никаких путей для подъема, а также никаких отметин - так что
Фафхрд высмеял Мышелова за рассказы об окнах, разливающих разноцветный
свет, - но, в конце концов, приблизившись к основанию стены, путники
начали различать то, что казалось узкой трещиной (она выглядела толщиной с
волосок), поднимающейся вдоль середины скалы.
Скалолазы не встретили ни одного из невидимых плоских летунов ни в
воздухе, ни на уступах, хотя в те моменты, когда порывы ветра проделывали
странные бреши в снегопаде, оба искателя приключений устраивались
попрочнее на своих выступах и хватались за оружие, а Хрисса начинала
рычать.
Ветер почти не замедлял продвижение вперед, потому что камни Гнезд
были надежными, но друзья очень мерзли.
И им все еще приходилось остерегаться снежных потоков, хотя их было
меньше, чем вчера, возможно потому, что большая часть Звездной Пристани
уже осталась внизу.
Мышелов и Фафхрд достигли основания огромной скалы как раз в той
точке, где начиналась трещина, и это было большой удачей, поскольку
снегопад стал таким сильным, что поиски были бы сильно затруднены.
К их радости, трещина оказалась еще одним камином, едва в ярд
шириной, ненамного более глубоким и настолько же бугристым изнутри,
насколько скала снаружи была гладкой. В отличие от вчерашнего камина,
этот, казалось, тянулся вверх в бесконечность без каких-либо изменений по
ширине и, насколько путники могли видеть, в нем не было пробок. Он был во
многом похож на каменную лестницу, наполовину защищенную от снега. Даже
Хрисса могла подняться здесь, как на Обелиске.
В обед друзьям пришлось согревать пищу собственным телом. Они были
полны энтузиазма и нетерпения, однако заставили себя не спеша прожевать
еду и запить ее. В тот момент, когда они вошли в камин, - Фафхрд шел
первым - послышались три слабых раската: возможно, гром, и, без всякого
сомнения, зловещее предзнаменование; однако Мышелов рассмеялся.
Благодаря более надежной опоре для ног и противоположной стене, о
которую можно было опереться спиной, подъем был легким, не считая того,
что приходилось расходовать много сил, а это требовало довольно частых
остановок, чтобы отдышаться в разреженном воздухе. Лишь в двух местах
камин сузился настолько, что Фафхрду пришлось преодолевать короткий
участок по внешней стороне; более худощавый Мышелов смог остаться внутри.
Это было возбуждающее приключение - почти. День становился темнее,
поскольку снегопад все усиливался, и раскаты повторялись снова и снова, но
более резкие и сильные - теперь уже точно гром, потому что звукам
предшествовали короткие вспышки, озарившие камин, - приглушенные падающим
снегом отблески молнии - однако Мышелов и Фафхрд чувствовали себя так же
весело, как дети, поднимающиеся по таинственной изгибающейся лестнице
зачарованного замка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68