Трижды Мышелов ощутил, как лезвие пронзало плоть, а один раз оно на
мгновение согнулось, встретив на пути невидимую кость.
Противник отскочил назад, прямо на спину незримого летуна, оставив
следы узких ступней в собравшемся там подтаявшем снегу. Летун покачнулся в
воздухе.
Мышелов, разгоряченный схваткой, чуть было не последовал за своим
врагом на эту невидимую, живую, пульсирующую платформу, однако
предусмотрительно остановился.
И хорошо, что он это сделал, потому что летун резко нырнул вниз,
словно скат, спасающийся от акулы, стряхивая растаявший снег со своей
спины и смешивая его со снегопадом. Мышелов и Фафхрд услышали, как
последний взрыв смеха, похожий больше на вой, затихает далеко внизу,
посреди серебристого мрака.
Мышелов и сам рассмеялся, слегка истерическим смехом, и отступил к
стене. Там он вытер свой клинок, почувствовал липкую невидимую кровь и
снова нервно рассмеялся.
Шерсть Хриссы все еще топорщилась - и улеглась очень нескоро.
Фафхрд прекратил попытки вытащить топор и серьезно сказал:
- Девушки не могли быть вместе с ним - иначе мы бы увидели их фигуры
или следы на покрытой грязью спине этого летуна. Я думаю, что он ревнует
их к нам и действует вопреки их желаниям.
Мышелов рассмеялся в третий раз - теперь уже просто дурацким смехом.
Темнота вокруг приняла темно-серый оттенок. Приятели занялись
разведением огня в жаровне и приготовлениями ко сну. Несмотря на все раны
и ушибы, а также крайнюю усталость, шок и страх, вызванные недавней
схваткой, пробудили в них новые сим, подняли дух и вызвали зверский
аппетит. Они на славу угостились тонкими ломтиками козлятины, поджаренными
над горящими шариками смолы или сваренными до бледно-серого цвета в воде,
которую, как ни странно, можно было пить, не обжигаясь, в то время, как
она кипела.
- Наверно, мы приближаемся к царству Богов, - пробормотал Фафхрд. -
Говорят, что они с удовольствием пьют кипящее вино - и без вреда для себя
проходят сквозь пламя.
- Ну, огонь здесь такой же горячий, - вяло отозвался Мышелов. -
Однако воздух кажется менее насыщенным. Как ты думаешь, чем питаются Боги?
- Они состоят из эфира, и им не требуется ни пища, ни воздух, -
предположил Фафхрд после длительного раздумья.
- Но ведь ты только что сказал, что они пьют вино.
- Все пьют вино, - зевнув, заявил Северянин и этим убил в зародыше и
дискуссию, и смутные, не выраженные в словах, раздумья Мышелова насчет
того, правда ли, что более разреженный воздух, который с меньшей силой
давит на нагревающуюся жидкость, позволяет ее пузырькам быстрее вырываться
наружу.
К правой руке Фафхрда начала возвращаться способность двигаться, а
опухоль на левой слегка уменьшилась. Мышелов смазал бальзамом и перевязал
свои собственные мелкие раны, затем припомнил, что нужно еще наложить
бальзам на подушечки лап Хриссы и запихнуть в ее башмачки немного
пахнущего сосновой смолой гагачьего пуха, надерганного из дыр, пробитых
стрелой в плаще Фафхрда.
Когда они уже лежали, наполовину зашнуровавшись в свои плащи - Хрисса
уютно устроилась между ними, а в жаровню было подброшено несколько
драгоценных смоляных шариков, чтобы побаловаться теплом на сон грядущий, -
Фафхрд достал крохотный горшочек с крепким илтхмарским вином, и они с
Мышеловом отпили по глотку, воскрешая в воображении эти залитые солнцем
виноградники и эту знойную, пышную почву так далеко на юге.
В жаровне на секунду вспыхнул огонь, и друзья увидели, что снег все
еще идет. Неподалеку с грохотом упало несколько камней, прошипела снежная
лавина, а затем Звездная Пристань затихла в морозных объятиях ночи.
Орлиное гнездо скалолазов казалось им самим невероятно странным; поднятое
над всеми остальными пиками Гряды Гигантов - и, вполне вероятно, всего
Невона - и в то же время окруженное темнотой, словно крохотная комнатка.
Мышелов негромко проговорил:
- Теперь мы знаем, кто обитает в Гнездах. Тебе не кажется, что дюжины
этих невидимых мант устилают, словно ковром, подобные карнизы вокруг нас
или свисают с них? Почему они не замерзают? Или кто-нибудь держит их в
специальном помещении? А невидимые люди, как насчет них? Ты больше не
можешь назвать их миражам - ты видел меч, и я боролся с человекообразным
существом, которое находилось на другом конце клинка. И оно было
невидимым! Как это может быть?
Фафхрд пожал плечами и тут же поморщился, потому что это движение
вызвало острую боль.
- Они сделаны из чего-то вроде воды или стекла, - высказал он свою
догадку. - Вдобавок гибкого и меньше преломляющего свет - и с
поверхностью, которая не дает бликов. Ты видел, как песок и пепел
становятся прозрачными от огня. Возможно, существует какой-то способ
закалять в огне чудовищ и людей, не нагревая их, в результате чего они
становятся невидимыми.
- Но как они могут быть достаточно легкими, чтобы летать? - спросил
Мышелов.
- Разреженные животные, под стать разреженному воздуху, - сонно
ответствовал Фафхрд.
Мышелов сказал:
- А потом все эти смертоносные змеи - и Злой Дух знает, какие еще
опасности наверху, - он умолк на минуту. - И все же мы должны подняться до
самой вершины Звездной Пристани, да? Почему?
Фафхрд кивнул.
- Чтобы обставить Кранарха и Гнарфи... - пробормотал он. - Чтобы
превзойти моего отца... эта тайна... девушки... О, Мышелов, ты так же не
смог бы остановиться после этого, как не смог бы остановиться, проведя
рукой лишь по половине женского тела!
- Ты больше не говоришь о бриллиантах? - отметил Мышелов. - Разве ты
думаешь, что мы не найдем их?
Фафхрд снова попробовал было пожать плечами и пробормотал проклятие,
которое перешло в зевак.
Мышелов добрался до нижнего кармана в своем мешке, вытащил оттуда
пергамент, подул на огонь в жаровне и прочел всю надпись полностью при
свете догорающих смоляных шариков:
Кто на Звездную Пристань, на Лунное Древо взойдет,
(Путь незримых преград мимо змея и гнома не прост!)
Ключ к богатству превыше сокровищ царей обретет -
Сердце Света, а с ним заодно и кошель, полный звезд.
Божества, что владели когда-то простором земли,
Этот пик превратили в твердыню и в стольный свой град,
В тот причал, от которого звезды отчалить смогли
И дороги вели без числа в Небеса или в Ад.
Так взойди же, герой, ты Ступенями Троллей, и верь,
Что за Пустошью Хладной, о лучший из смертных, в горах
Распахнет пред тобой твоя слава запретную дверь!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68