Однако лицо Мышелова выражало лишь мрачное и скептическое презрение.
Остановившись перед наваленной у двери груды товара, он принялся
неодобрительно ее рассматривать. Затем вытащил из тонких серых ножен
Скальпель и кончиком тонкого клинка раскрыл переплет самой верхней книги в
стопке замшелых томов. Не подходя ни на йоту ближе, он пробежал первую
страницу, покачал головой, быстро перевернул тем же Скальпелем еще
несколько, пользуясь своим мечом, как учитель, отмечающий некоторые слова
указкой - а, судя по выражению лица Мышелова, слова были подобраны
скверно, - после чего неожиданно захлопнул книгу быстрым движением.
Затем он, приподняв Скальпелем красную скатерть, свисавшую до земли
со стола, который стоял позади стопки книг, подозрительно заглянул под
него, пренебрежительно постучал кончиком клинка по стеклянному кувшину,
внутри которого плавала человеческая голова, презрительно притронулся к
еще нескольким предметам, и укоризненно помахал перед носом у совы,
прикованной за лапку к высокому насесту и важно ухнувшей ему в лицо.
Проделав все это. Мышелов спрятал Скальпель в ножны и, с кислым видом
подняв брови, повернулся к привратнику, как бы спрашивая у него: "И это
все, что вы можете предложить? Неужто, по-вашему, весь этот хлам извиняет
вас за то, что вы буквально залили светом площадь Тайных Восторгов?"
На самом деле все увиденное Мышеловом заинтересовало его до
чрезвычайности. Книга, к примеру, была на языке, которого он не только не
понимал, но даже не сумел узнать.
Мышелов уяснил три вещи: во-первых, что весь предложенный на продажу
товар привезен даже не из дальних окраин Невона, а неизвестно откуда;
во-вторых, что вся эта мура невероятно опасна, хотя он сам не смог бы
объяснить почему; и в-третьих, что он, то есть Мышелов, не сдвинется с
места, пока не рассмотрит, не изучит, а если понадобится, и не попробует
на вкус каждый из этих загадочных предметов.
При виде кислой гримасы Мышелова привратник буквально задергался в
приступе раболепия и услужливости; он явно был раздираем между двумя
желаниями: то ли поцеловать ногу Мышелова, то ли, умирая от
подобострастия, продемонстрировать каждый предмет, ласково поворачивая его
то так, то этак.
В конце концов он согнулся в таком низком поклоне, что коснулся
подбородком тротуара, и, протянув по-обезьяньи длинную руку в сторону
лавки, затараторил на ужасающем ланкмарском:
- Все для того, чтобы доставить удовольствие плоти, чувствам и
воображению человека! Немыслимые чудеса! Очень, очень дешево! Можно
сказать, даром! Склад Странных Услад! Благоволите взглянуть, о мой король!
Мышелов зевнул во весь рот, прикрывая его тыльной стороной ладони,
огляделся вокруг с усталой, терпеливой и светской улыбкой герцога, который
понимает, что должен примириться с несколькими минутами невыносимой скуки,
дабы поощрить торговлю в своих владениях, и, слегка пожав плечами, вошел
внутрь.
Оставшийся позади привратник пришел в исступленную радость и с
ужимками и прыжками принялся снова мести тротуар с видом человека,
помешавшегося от восторга.
Оказавшись в лавке, Мышелов прежде всего обратил внимание на кипу
тонких книг в переплетах из красной и лиловой шагрени, тисненой золотом.
Затем он увидел полку со сверкающими линзами и тонкими медными
трубками, в которые так и подмывало заглянуть.
И, наконец, взгляд его остановился на стройной темноволосой девице,
таинственно улыбавшейся ему из золотой клетки, свисавшей с потолка.
Рядом с этой клеткой висели другие, их прутья были сделаны из
серебра, а также невиданных зеленых, темно-красных, оранжевых, ярко-синих
и фиолетовых металлов.
Фафхрд увидел, что Мышелов скрылся в лавке, как раз в тот миг, когда
его левая рука коснулась шероховатой холодной верхушки фонтана Запретного
Изобилия, а звезда Акуль оказалась в точности над шпилем Рхана, который
стал похож на тонкий фонарный столб с зеленой лампой.
Северянин мог пойти вслед за Мышеловом, мог не пойти, но непременно
обдумал бы увиденное, однако в этот миг у него за спиной послышалось
длинное "Не-е-е-т!"
Словно искуснейший танцовщик, Фафхрд крутанулся на каблуках, а его
длинный меч Серый Прутик вылетел из ножен стремительно и, пожалуй, даже
тише, чем змея выползает из норы.
Локтях в десяти, у входа в переулок, который по царившей в нем тьме
давал сто очков вперед самой площади, даже когда на ней еще не взошло
новое коммерческое светило, Фафхрд с трудом разглядел две стоявшие рядом
фигуры в просторных балахонах и глубоко надвинутых клобуках.
Внутри одного из клобуков чернел непроглядный мрак. Будь там даже
физиономия клешского негра, то и в этом случае можно было бы заметить
слабые бронзовые блики. Но под клобуком не было даже бликов.
Под другим клобуком слабо мерцали семь зеленоватых огоньков. Они
находились в непрестанном движении, кружили, словно выплясывая какой-то
замысловатый танец. Порой один из этих семи крошечных тусклых овалов
делался чуть ярче, как будто стремился вылезти из-под клобука, порою -
немного темнее, словно прячась поглубже.
Фафхрд засунул в ножны меч и направился к двум фигурам, которые,
пятясь, стали медленно отступать в переулок.
Северянин двинулся за ними. В нем пробудился интерес... и еще
кое-какие чувства. Встреча только с его собственным наставником-чародеем
грозила лишь скукой и некоторым нервным напряжением, однако никто не смог
бы подавить дрожь благоговейного трепета при встрече одновременно с
Нингоблем Семиоким и Шильбой Безглазоликим.
Более того: сам факт, что эти два колдуна, непримиримые соперники,
объединили усилия и действуют в дружеском согласии... Несомненно,
затевается нечто весьма и весьма серьезное.
Мышелов между тем испытывал роскошнейшие, изысканнейшие удовольствия,
в высшей степени будоражащие ум. Красивые книги в шагреневых переплетах,
тисненых золотом, были написаны гораздо более необычными буквами, чем та,
которую он листал у входа: эти буквы напоминали скелеты каких-то неведомых
животных, кружевные облака и деревья с узловатыми ветвями, но Мышелов, как
ни странно, мог читать их без малейшего труда.
В книгах были подробнейшим образом описаны такие предметы, как
частная жизнь бесов, тайная история многих кровавых культов, а также - эти
томики были с картинками - техника фехтования на мечах с демонами и
эротические ухищрения ламий, суккубов, вакханок и лесных нимф.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72