Четверо членов команды хлопотали на фордеке, спуская на воду десятиметровую парусную шлюпку.
На ее корме красовалась надпись: «Красавица Гонолулу».
Капитан и единственный пассажир судна наблюдали с мостика, как лодка медленно переваливается через борт и садится на воду. Двое матросов спустили веревочный трап, отстегнули голубой полог, накрывавший лодку, и укрепили мачту.
«Красавица» была под завязку нагружена съестными припасами, баки доверху заправлены бензином. Все было готово к тому, чтобы двигаться в сторону заката.
Капитан, плотный испанец с обветренным, дочерна загоревшим лицом, повернулся к пассажиру:
– Ну что, приятель, прощаемся?
– Точно, капитан. – Донахью Килдер холодно, без улыбки посмотрел на него. Шрамы, полученные в схватке при побеге из тюрьмы, полностью зажили, волосы были покрашены в соломенный цвет. – Интересная у нас получилась прогулка.
– Интересная? – расхохотался во все горло капитан. – Ничего себе! Честно говоря, я бы подыскал другое слово.
Восемнадцатилетний сын капитана помахал рукой в знак того, что все готово.
– Счастливо, капитан! – негромко сказал Килдер.
– Пока, приятель.
Помощник капитана, негр с бритым черепом, подошел ближе и посмотрел вслед Килдеру, направляющемуся к борту.
– И все же, кэп, надо было нам его прикончить.
Капитан покачал головой:
– Ничего дурного он нам не сделал. А расплатился щедро.
– Не доверяю я ему, кэп. У него в глазах смерть.
– Замолчи! Оставь свои шаманские штучки! Смерть в глазах, видите ли! Протри глаза, Марсель. Видишь, он уходит. Теперь тебе легче?
На лодке застучал двигатель, и она плавно отошла от сухогруза, выделяясь темным силуэтом на фоне полыхающего заката.
«С такими деньгами, – подумал капитан, – можно и на покой. А там, глядишь, и судно себе куплю вроде этого». Он проводил шлюпку глазами.
От этих приятных мыслей его оторвал голос толстяка кока.
– Ну, что тебе?
– Весь мыльный порошок куда-то исчез с камбуза.
– Ну так что с того? Возьми в трюме.
– Да, но у меня было четыре полных ящика...
– Не морочь мне голову этой ерундой.
– Отец?
– Да?
– Я только что был у себя в каюте. Пропал будильник.
– Тебе что, нечем заняться? После найдешь.
– Капитан! – послышался голос радиста.
– Да кончится это когда-нибудь? Тебе-то что?
– Разбиты оба передатчика.
– На Большом Абако починимся. Или заменим.
– Капитан! – Голос моториста.
– Ну?
– Бак с бензином. Он пуст.
– В машинное отделение, живо! – взревел капитан.
– Слушаюсь!
Капитан почувствовал, как на плечо ему легла тяжелая мозолистая ладонь.
– Говорю я вам, кэп, – что-то тут неладно, – прошептал помощник. – Неужели сами не чувствуете?
Капитан сбросил с плеча руку помощника, прошел в рубку и скомандовал по телефону:
– Запустить двигатели!
Вскоре послышался знакомый нарастающий рев, палуба задрожала.
– Ну? – бросил капитан помощнику. – Честное слово, ты хуже старой ба...
Договорить ему не удалось. В небо взметнулся язык пламени, и мощный взрыв расколол «Беатрис» пополам.
В четверти мили отсюда Донахью Килдер ставил лодку наперерез волне. Только что невдалеке покачивался сухогруз, и вот его нет.
Лишь щепки плавают по воде.
– Счастливого пути, – пробормотал Килдер, беря курс на закат в сторону Форт-Лодердейла.
Глава 45
В день торжественного бракосочетания 9 марта, в субботу, природа разыгралась не на шутку. Принцесса Софья проснулась от раскатов грома и вспышек молний. В окна замка Энгельвейзен с силой ударяли струи дождя, по озеру перекатывались волны метровой высоты.
– Просыпайся! – Софья толкнула мужа локтем в бок.
– Что такое? – Граф рывком сел на кровати, едва не уронив с головы ночной колпак, изготовленный никак не менее столетия назад.
Какое-то время он тупо помаргивал, пытаясь сообразить, где находится. Потом вспомнил: в спальне двухкомнатных апартаментов, выделенных им в замке Карлом Хайнцем. Софья не переставала причитать по этому поводу.
Граф посмотрел на жену: глаза у нее блестели, как у кошки в темноте.
– Нет, ты только послушай...
Словно в ответ на ее слова небо раскололось от мощного удара грома, сопровождаемого яркими всполохами молний.
Софья зловеще усмехнулась.
– Видишь? А что я говорила? Этот великий день, – торжествующе заявила она, – принесет катастрофу.
– Да, дорогая, – вздохнул Эрвин, довольный, что хоть гроза вернула жене хорошее расположение духа, – ты права, как всегда.
«Это уж точно», – самодовольно подумала Софья.
Эрвин повернулся на другой бок и крепко заснул.
Церемония бракосочетания была назначена с типично немецкой пунктуальностью на половину третьего пополудни.
Без четверти два Зандра еще находилась у себя в комнате, на втором этаже аугсбургской резиденции Энгельвейзенов, где по традиции готовились к выходу невесты. Снаружи смутно доносились возбужденные голоса отвечающих за церемониал графини Фуксвальдер и баронессы Фролихазен: пора отправляться в церковь, а невеста все еще не готова!
Кензи, тоже ночевавшая в великолепном ренессансном доме на Максимилианштрассе, красивейшей из всех старинных улиц в Германии, расхаживала по нижней гостиной, не в силах унять нервную дрожь, хотя уже была одета в роскошное приталенное муслиновое платье и в перчатки по локоть.
Свадьбы всегда приводили ее в возбужденное состояние, а уж о нынешней и говорить не приходится: в церкви будут представители старейших и знатнейших европейских семей, не говоря уже о сливках современного общества – справочник «Кто есть кто» в лицах.
Мелодично прозвенел дверной колокольчик, и старухи закудахтали еще беспокойнее. Опытные организаторы различных церемоний – парадных выходов, свадеб, похорон, – они и сегодня стремились быть на высоте.
Горничная в наколке ввела в гостиную вновь прибывших в одинаковых желтых шляпах.
– Ну, где же наша невеста? – поинтересовалась Дина, сбрасывая с себя пальто и шелестя шелковым лимонно-желтым платьем.
Кензи молча указала наверх.
Судя по доносившимся оттуда звукам, терпение церемониймейстеров было на пределе.
– О Господи! – воскликнула Бекки. – Это еще что за концерт?
– Графиня с баронессой, – вздохнула Кензи. – Беспокоятся, что Зандра запаздывает.
– Узнаю немцев. – Бекки небрежно бросила пальто на пуфик с гнутыми ножками. – На мой взгляд, самой невесте решать, опаздывать ей на собственную свадьбу или нет.
Она огляделась по сторонам.
– Я бы, пожалуй, не отказалась от бокала шампанского. Тем более что бракосочетанию предшествует торжественная месса. – Бекки величественно поманила к себе горничную. – Два бокала, пожалуйста.
Словно спохватившись, она повернулась к Кензи:
– А вы? Выпьете с нами?
– Спасибо, с удовольствием.
– Три.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146
На ее корме красовалась надпись: «Красавица Гонолулу».
Капитан и единственный пассажир судна наблюдали с мостика, как лодка медленно переваливается через борт и садится на воду. Двое матросов спустили веревочный трап, отстегнули голубой полог, накрывавший лодку, и укрепили мачту.
«Красавица» была под завязку нагружена съестными припасами, баки доверху заправлены бензином. Все было готово к тому, чтобы двигаться в сторону заката.
Капитан, плотный испанец с обветренным, дочерна загоревшим лицом, повернулся к пассажиру:
– Ну что, приятель, прощаемся?
– Точно, капитан. – Донахью Килдер холодно, без улыбки посмотрел на него. Шрамы, полученные в схватке при побеге из тюрьмы, полностью зажили, волосы были покрашены в соломенный цвет. – Интересная у нас получилась прогулка.
– Интересная? – расхохотался во все горло капитан. – Ничего себе! Честно говоря, я бы подыскал другое слово.
Восемнадцатилетний сын капитана помахал рукой в знак того, что все готово.
– Счастливо, капитан! – негромко сказал Килдер.
– Пока, приятель.
Помощник капитана, негр с бритым черепом, подошел ближе и посмотрел вслед Килдеру, направляющемуся к борту.
– И все же, кэп, надо было нам его прикончить.
Капитан покачал головой:
– Ничего дурного он нам не сделал. А расплатился щедро.
– Не доверяю я ему, кэп. У него в глазах смерть.
– Замолчи! Оставь свои шаманские штучки! Смерть в глазах, видите ли! Протри глаза, Марсель. Видишь, он уходит. Теперь тебе легче?
На лодке застучал двигатель, и она плавно отошла от сухогруза, выделяясь темным силуэтом на фоне полыхающего заката.
«С такими деньгами, – подумал капитан, – можно и на покой. А там, глядишь, и судно себе куплю вроде этого». Он проводил шлюпку глазами.
От этих приятных мыслей его оторвал голос толстяка кока.
– Ну, что тебе?
– Весь мыльный порошок куда-то исчез с камбуза.
– Ну так что с того? Возьми в трюме.
– Да, но у меня было четыре полных ящика...
– Не морочь мне голову этой ерундой.
– Отец?
– Да?
– Я только что был у себя в каюте. Пропал будильник.
– Тебе что, нечем заняться? После найдешь.
– Капитан! – послышался голос радиста.
– Да кончится это когда-нибудь? Тебе-то что?
– Разбиты оба передатчика.
– На Большом Абако починимся. Или заменим.
– Капитан! – Голос моториста.
– Ну?
– Бак с бензином. Он пуст.
– В машинное отделение, живо! – взревел капитан.
– Слушаюсь!
Капитан почувствовал, как на плечо ему легла тяжелая мозолистая ладонь.
– Говорю я вам, кэп, – что-то тут неладно, – прошептал помощник. – Неужели сами не чувствуете?
Капитан сбросил с плеча руку помощника, прошел в рубку и скомандовал по телефону:
– Запустить двигатели!
Вскоре послышался знакомый нарастающий рев, палуба задрожала.
– Ну? – бросил капитан помощнику. – Честное слово, ты хуже старой ба...
Договорить ему не удалось. В небо взметнулся язык пламени, и мощный взрыв расколол «Беатрис» пополам.
В четверти мили отсюда Донахью Килдер ставил лодку наперерез волне. Только что невдалеке покачивался сухогруз, и вот его нет.
Лишь щепки плавают по воде.
– Счастливого пути, – пробормотал Килдер, беря курс на закат в сторону Форт-Лодердейла.
Глава 45
В день торжественного бракосочетания 9 марта, в субботу, природа разыгралась не на шутку. Принцесса Софья проснулась от раскатов грома и вспышек молний. В окна замка Энгельвейзен с силой ударяли струи дождя, по озеру перекатывались волны метровой высоты.
– Просыпайся! – Софья толкнула мужа локтем в бок.
– Что такое? – Граф рывком сел на кровати, едва не уронив с головы ночной колпак, изготовленный никак не менее столетия назад.
Какое-то время он тупо помаргивал, пытаясь сообразить, где находится. Потом вспомнил: в спальне двухкомнатных апартаментов, выделенных им в замке Карлом Хайнцем. Софья не переставала причитать по этому поводу.
Граф посмотрел на жену: глаза у нее блестели, как у кошки в темноте.
– Нет, ты только послушай...
Словно в ответ на ее слова небо раскололось от мощного удара грома, сопровождаемого яркими всполохами молний.
Софья зловеще усмехнулась.
– Видишь? А что я говорила? Этот великий день, – торжествующе заявила она, – принесет катастрофу.
– Да, дорогая, – вздохнул Эрвин, довольный, что хоть гроза вернула жене хорошее расположение духа, – ты права, как всегда.
«Это уж точно», – самодовольно подумала Софья.
Эрвин повернулся на другой бок и крепко заснул.
Церемония бракосочетания была назначена с типично немецкой пунктуальностью на половину третьего пополудни.
Без четверти два Зандра еще находилась у себя в комнате, на втором этаже аугсбургской резиденции Энгельвейзенов, где по традиции готовились к выходу невесты. Снаружи смутно доносились возбужденные голоса отвечающих за церемониал графини Фуксвальдер и баронессы Фролихазен: пора отправляться в церковь, а невеста все еще не готова!
Кензи, тоже ночевавшая в великолепном ренессансном доме на Максимилианштрассе, красивейшей из всех старинных улиц в Германии, расхаживала по нижней гостиной, не в силах унять нервную дрожь, хотя уже была одета в роскошное приталенное муслиновое платье и в перчатки по локоть.
Свадьбы всегда приводили ее в возбужденное состояние, а уж о нынешней и говорить не приходится: в церкви будут представители старейших и знатнейших европейских семей, не говоря уже о сливках современного общества – справочник «Кто есть кто» в лицах.
Мелодично прозвенел дверной колокольчик, и старухи закудахтали еще беспокойнее. Опытные организаторы различных церемоний – парадных выходов, свадеб, похорон, – они и сегодня стремились быть на высоте.
Горничная в наколке ввела в гостиную вновь прибывших в одинаковых желтых шляпах.
– Ну, где же наша невеста? – поинтересовалась Дина, сбрасывая с себя пальто и шелестя шелковым лимонно-желтым платьем.
Кензи молча указала наверх.
Судя по доносившимся оттуда звукам, терпение церемониймейстеров было на пределе.
– О Господи! – воскликнула Бекки. – Это еще что за концерт?
– Графиня с баронессой, – вздохнула Кензи. – Беспокоятся, что Зандра запаздывает.
– Узнаю немцев. – Бекки небрежно бросила пальто на пуфик с гнутыми ножками. – На мой взгляд, самой невесте решать, опаздывать ей на собственную свадьбу или нет.
Она огляделась по сторонам.
– Я бы, пожалуй, не отказалась от бокала шампанского. Тем более что бракосочетанию предшествует торжественная месса. – Бекки величественно поманила к себе горничную. – Два бокала, пожалуйста.
Словно спохватившись, она повернулась к Кензи:
– А вы? Выпьете с нами?
– Спасибо, с удовольствием.
– Три.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146