Вы не против? - Она радостно замахала Кэти, думая: по крайней мере это покруче, чем сидеть одной в «ХоДжо». - Кэти, иди сюда!
Но Кэти Баттенкилл была поглощена другим. Очередь к плачущей Мадонне превратилась в хаотичную взволнованную толпу, и эта толпа ринулась к канаве.
Фингалова мать пожала плечами:
- Время плача. Ты бы поторопилась.
Мэри Андреа пожалела сумасшедшую в свадебном платье. Нелегко, должно быть, тягаться с плачущей Девой Марией. Во всяком случае, когда у тебя есть лишь тарелка холодных яиц с «табаско». Мэри Андреа сунула женщине еще пять баксов.
- Хочешь снова Его увидеть? - Мать Фингала просияла.
- Может, как-нибудь в другой раз.
Мэри Андреа начала пробираться к дому. Она шла на цыпочках, пытаясь различить Кэти в зыби паломников. Даже в своем рвении они оставались мирными и обходительными - Мэри Андреа поразилась. В Нью-Йорке на святыню уже совершили бы фанатичный массовый набег - как на концерте Спрингстина.
Внезапно Мэри Андреа обнаружила, что по дорожке не пройти - высокий мужчина тащил навстречу - подумать только - аквариум, полный черепах.
Господи, удивилась она, этот город - просто магнит для психов.
Мэри Андреа отступила, чтобы дать незнакомцу дорогу. Он держал емкость высоко, на уровне глаз, чтобы защитить ее от толкотни туристов, и извинялся, протискиваясь между ними.
И сквозь заляпанный водорослями аквариум Мэри Андреа узнала лицо.
- Томас!
Он с любопытством выглянул из-за кромки аквариума. Ее муж.
- Будь я проклят, - пробормотал он.
- Ты и будешь! - завопила Мэри Андреа Финли Кроум. - Не сомневаюсь, что ты будешь проклят!
Она злобно распахнула плоскую сумочку и зашарила внутри. На мгновение Томас Пейн Кроум подумал, бывает ли ирония судьбы так безупречна, подумал, не убьют ли его сейчас взаправду, с необъяснимой охапкой черепашек в руках.
Тридцать
Леандр Симмонс и Жанин Симмонс Робинсон обозлились, узнав, что Бернард Сквайрз отозвал свое предложение по собственности их покойного отца. Во время конференц-связи с Кларой Маркхэм брат с сестрой сообщили, что им вовсе не нравится, что какой-то позер с Севера морочит им голову. Они-то понадеялись на заоблачную сумму после торгов, а теперь остались с одним покупателем и одним предложением.
- Которое, - напомнила им Клара, - больше, чем у вас было две недели назад.
Она не стала говорить, что Джолейн Фортунс сидит в офисе и слышит все через динамик громкой связи.
Леандр Симмонс выступал за отклонение предложения в 3 миллиона, поскольку за землю старика, очевидно, можно выручить больше. Нужно только потерпеть. Но его сестра энергично выступала против: она уже внесла свою долю залога в строительство теннисного корта с земляным покрытием и новых коттеджей для гостей в своей зимней резиденции на Бермудах.
Они судили и рядили полчаса кряду, спор прерывался лишь редкими лаконичными вопросами к Кларе Маркхэм на другом конце линии. Тем временем Джолейн развлекалась подслушиванием. Бедный Лайтхорс, думала она. Не удивительно, что он столько времени шастал по лесам - с такими-то детками.
Наконец Жанин и Леандр сошлись на предложенной сумме в 3 миллиона 175 тысяч, которую Джолейн молчаливо одобрила (показав Кларе жестом - «о'кей!»). Агентша сказала брату с сестрой, что обсудит новую сумму с покупателем и перезвонит им. К обеду сделка состоялась - три и один ровно. Новая владелица Симмонсова леса взяла трубку и представилась Леандру и Жанин, которые внезапно превратились в двух милейших людей на земле.
- Что вы задумали? - сердечно поинтересовалась сестра. - Кондоминиумы? Офисный парк?
- Знаете, оставлю землю как есть, - сказала Джолейн.
- Вот хитрюга. Необработанная древесина - чертовски долгосрочное вложение. - Брат старался казаться проницательным.
- Вообще-то, - сказала Джолейн, - я собираюсь оставить все в точности как есть… навсегда.
Озадаченное молчание от брата с сестрой. Клара Маркхэм жизнерадостно провозгласила в динамик:
- Рада была поработать со всеми вами. Вскоре еще созвонимся.
Моффит ждал снаружи. Он предложил подвезти Джолейн и по пути извинился за обыск.
- Я волновался, только и всего. Я постарался не свинячить.
- Ты прощен, подлый маленький поганец. А теперь скажи мне, что там было у вас с Берни - как ты его спугнул?
Моффит рассказал. Джолейн ухмыльнулась:
- Ах ты гад. Погоди, я еще Тому расскажу.
- Ага. Сила прессы. - Моффит подрулил огромный «шеви» к ее подъездной дорожке.
- Может, пообедаешь? - спросила она.
- Спасибо, но мне надо бежать.
Она поцеловала его и заверила, что он по-прежнему ее герой - это была их старая шуточка.
Моффит заметил:
- А как же - но лучше бы я был Томом.
Джолейн грустно замолчала. Иногда она жалела, что не влюблена в Моффита так же, как он в нее. Он был одним из лучших мужчин, которых она знала.
- Держись, - сказала она. - Ты еще встретишь девушку что надо.
Он расхохотался, запрокинув голову:
- Ты сама-то себя слышишь? Боже, ну прямо как моя тетушка!
- Ох ты, и точно. Не знаю, что на меня нашло. - Она выскользнула из машины. - Моффит, ты был великолепен, как обычно. Спасибо за все.
Он в шутку отдал ей честь:
- Звони в любое время. Особенно если мистер Томас Кроум окажется очередным сукиным сыном.
- По-моему, вряд ли.
- Будь осторожна, Джо. Ты теперь девушка богатая.
Ее лоб наморщился.
- Тьфу ты. Нуда, типа того.
Она махала, пока машина Моффита не исчезла за углом. Затем по боковой дорожке подбежала к крыльцу, где у входной двери громоздилась почта. Джолейн сгребла ее и открыла дом.
В холодильнике случилась природная катастрофа - десятидневная мерзлота и порча. Например, один круассан зацвел, как шалфей. Пригодной к употреблению казалась только банка имбирного эля, которую Джолейн и вскрыла, пролистывая письма и счета. Один конверт выделялся среди остальных - пыльно-синий, никакого адреса, только ее имя.
Мисс Джо Лэин Фортунс - было написано там шариковой ручкой.
Внутри конверта оказалась открытка с цветастой акварелью Джорджии О'Кифф , а в открытке прятался кусочек бумаги, при виде которого Джолейн воскликнула:
- О Господи! - действительно искренне имея это в виду.
Эмбер не глушила мотор.
- Ну, ты доволен? Скажи честно.
- Ага, я в норме, - сказал Фингал.
- Я же говорила.
- Хочешь войти? Кажись, ее нет дома. - Весь свет был выключен, наверху тоже.
Эмбер покачала головой:
- Не могу, солнц. Надо вернуться в Майами и узнать, осталась ли у меня работа. К тому же я и так запустила учебу.
Фингалу не хотелось прощаться - он верил, что нашел свою настоящую любовь. Они провели вместе еще две ночи - одну на придорожной стоянке у автострады около Форт-Драм, другую - припарковавшись далеко в лесу за Грейнджем. Ничего такого сексуального не случилось (Эмбер спала на заднем сиденье «краун-виктории», Фингал на переднем), но его это не парило.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104
Но Кэти Баттенкилл была поглощена другим. Очередь к плачущей Мадонне превратилась в хаотичную взволнованную толпу, и эта толпа ринулась к канаве.
Фингалова мать пожала плечами:
- Время плача. Ты бы поторопилась.
Мэри Андреа пожалела сумасшедшую в свадебном платье. Нелегко, должно быть, тягаться с плачущей Девой Марией. Во всяком случае, когда у тебя есть лишь тарелка холодных яиц с «табаско». Мэри Андреа сунула женщине еще пять баксов.
- Хочешь снова Его увидеть? - Мать Фингала просияла.
- Может, как-нибудь в другой раз.
Мэри Андреа начала пробираться к дому. Она шла на цыпочках, пытаясь различить Кэти в зыби паломников. Даже в своем рвении они оставались мирными и обходительными - Мэри Андреа поразилась. В Нью-Йорке на святыню уже совершили бы фанатичный массовый набег - как на концерте Спрингстина.
Внезапно Мэри Андреа обнаружила, что по дорожке не пройти - высокий мужчина тащил навстречу - подумать только - аквариум, полный черепах.
Господи, удивилась она, этот город - просто магнит для психов.
Мэри Андреа отступила, чтобы дать незнакомцу дорогу. Он держал емкость высоко, на уровне глаз, чтобы защитить ее от толкотни туристов, и извинялся, протискиваясь между ними.
И сквозь заляпанный водорослями аквариум Мэри Андреа узнала лицо.
- Томас!
Он с любопытством выглянул из-за кромки аквариума. Ее муж.
- Будь я проклят, - пробормотал он.
- Ты и будешь! - завопила Мэри Андреа Финли Кроум. - Не сомневаюсь, что ты будешь проклят!
Она злобно распахнула плоскую сумочку и зашарила внутри. На мгновение Томас Пейн Кроум подумал, бывает ли ирония судьбы так безупречна, подумал, не убьют ли его сейчас взаправду, с необъяснимой охапкой черепашек в руках.
Тридцать
Леандр Симмонс и Жанин Симмонс Робинсон обозлились, узнав, что Бернард Сквайрз отозвал свое предложение по собственности их покойного отца. Во время конференц-связи с Кларой Маркхэм брат с сестрой сообщили, что им вовсе не нравится, что какой-то позер с Севера морочит им голову. Они-то понадеялись на заоблачную сумму после торгов, а теперь остались с одним покупателем и одним предложением.
- Которое, - напомнила им Клара, - больше, чем у вас было две недели назад.
Она не стала говорить, что Джолейн Фортунс сидит в офисе и слышит все через динамик громкой связи.
Леандр Симмонс выступал за отклонение предложения в 3 миллиона, поскольку за землю старика, очевидно, можно выручить больше. Нужно только потерпеть. Но его сестра энергично выступала против: она уже внесла свою долю залога в строительство теннисного корта с земляным покрытием и новых коттеджей для гостей в своей зимней резиденции на Бермудах.
Они судили и рядили полчаса кряду, спор прерывался лишь редкими лаконичными вопросами к Кларе Маркхэм на другом конце линии. Тем временем Джолейн развлекалась подслушиванием. Бедный Лайтхорс, думала она. Не удивительно, что он столько времени шастал по лесам - с такими-то детками.
Наконец Жанин и Леандр сошлись на предложенной сумме в 3 миллиона 175 тысяч, которую Джолейн молчаливо одобрила (показав Кларе жестом - «о'кей!»). Агентша сказала брату с сестрой, что обсудит новую сумму с покупателем и перезвонит им. К обеду сделка состоялась - три и один ровно. Новая владелица Симмонсова леса взяла трубку и представилась Леандру и Жанин, которые внезапно превратились в двух милейших людей на земле.
- Что вы задумали? - сердечно поинтересовалась сестра. - Кондоминиумы? Офисный парк?
- Знаете, оставлю землю как есть, - сказала Джолейн.
- Вот хитрюга. Необработанная древесина - чертовски долгосрочное вложение. - Брат старался казаться проницательным.
- Вообще-то, - сказала Джолейн, - я собираюсь оставить все в точности как есть… навсегда.
Озадаченное молчание от брата с сестрой. Клара Маркхэм жизнерадостно провозгласила в динамик:
- Рада была поработать со всеми вами. Вскоре еще созвонимся.
Моффит ждал снаружи. Он предложил подвезти Джолейн и по пути извинился за обыск.
- Я волновался, только и всего. Я постарался не свинячить.
- Ты прощен, подлый маленький поганец. А теперь скажи мне, что там было у вас с Берни - как ты его спугнул?
Моффит рассказал. Джолейн ухмыльнулась:
- Ах ты гад. Погоди, я еще Тому расскажу.
- Ага. Сила прессы. - Моффит подрулил огромный «шеви» к ее подъездной дорожке.
- Может, пообедаешь? - спросила она.
- Спасибо, но мне надо бежать.
Она поцеловала его и заверила, что он по-прежнему ее герой - это была их старая шуточка.
Моффит заметил:
- А как же - но лучше бы я был Томом.
Джолейн грустно замолчала. Иногда она жалела, что не влюблена в Моффита так же, как он в нее. Он был одним из лучших мужчин, которых она знала.
- Держись, - сказала она. - Ты еще встретишь девушку что надо.
Он расхохотался, запрокинув голову:
- Ты сама-то себя слышишь? Боже, ну прямо как моя тетушка!
- Ох ты, и точно. Не знаю, что на меня нашло. - Она выскользнула из машины. - Моффит, ты был великолепен, как обычно. Спасибо за все.
Он в шутку отдал ей честь:
- Звони в любое время. Особенно если мистер Томас Кроум окажется очередным сукиным сыном.
- По-моему, вряд ли.
- Будь осторожна, Джо. Ты теперь девушка богатая.
Ее лоб наморщился.
- Тьфу ты. Нуда, типа того.
Она махала, пока машина Моффита не исчезла за углом. Затем по боковой дорожке подбежала к крыльцу, где у входной двери громоздилась почта. Джолейн сгребла ее и открыла дом.
В холодильнике случилась природная катастрофа - десятидневная мерзлота и порча. Например, один круассан зацвел, как шалфей. Пригодной к употреблению казалась только банка имбирного эля, которую Джолейн и вскрыла, пролистывая письма и счета. Один конверт выделялся среди остальных - пыльно-синий, никакого адреса, только ее имя.
Мисс Джо Лэин Фортунс - было написано там шариковой ручкой.
Внутри конверта оказалась открытка с цветастой акварелью Джорджии О'Кифф , а в открытке прятался кусочек бумаги, при виде которого Джолейн воскликнула:
- О Господи! - действительно искренне имея это в виду.
Эмбер не глушила мотор.
- Ну, ты доволен? Скажи честно.
- Ага, я в норме, - сказал Фингал.
- Я же говорила.
- Хочешь войти? Кажись, ее нет дома. - Весь свет был выключен, наверху тоже.
Эмбер покачала головой:
- Не могу, солнц. Надо вернуться в Майами и узнать, осталась ли у меня работа. К тому же я и так запустила учебу.
Фингалу не хотелось прощаться - он верил, что нашел свою настоящую любовь. Они провели вместе еще две ночи - одну на придорожной стоянке у автострады около Форт-Драм, другую - припарковавшись далеко в лесу за Грейнджем. Ничего такого сексуального не случилось (Эмбер спала на заднем сиденье «краун-виктории», Фингал на переднем), но его это не парило.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104