Джолейн крайне беспокоил скрежет корней по корпусу лодки, но Тома, похоже, это не волновало. Он выволок ялик на берег и помог ей выбраться.
Через пятнадцать минут они распаковали и привели в порядок вещи. При свете карманного фонаря вытерли «ремингтон» и зарядили два патрона. Джолейн в первый раз после заката разглядела лицо Тома, и от этого ей стало легче.
- Может, костер? - спросила она.
- Не сейчас. - Он прислонил ружье к дереву и выключил фонарь. - Давай просто посидим и послушаем.
Вибрирующая тишина успокаивала - ничего, кроме гудения насекомых и плеска волн у берега. Умиротворение напомнило Джолейн вечер в Симмонсовом лесу, когда они с Томом остановились посмотреть на оленя.
Только в этот раз он сжимал ее руку. Он был напряжен.
- Хорошее ты место нашел, - сказала она. - Мы здесь будем в безопасности.
- Я все время слышу шум.
- Это просто ветер в деревьях.
- Не знаю.
- Это ветер, Том. - Сразу видно, что он нечасто бывал на природе. - Давай разведем костер.
- Они учуют дым.
- Не учуют, если сами разожгли огонь, - успокоила она. - А я готова спорить на пять баксов, что так и есть. Спорим, у этой прелестной официанточки задница мерзнет в эдаких шортах.
Том наломал выброшенных на берег веток, а Джолейн выкопала в песке ямку. Вместо трута они использовали пригоршни хрустящих высохших водорослей, окаймлявших берег. Пламя занялось быстро. Джолейн встала поближе, наслаждаясь теплом, согревавшим голые руки. Том отстегнул вылинявший синий брезентовый навес с ялика и расстелил его на земле. Джолейн тактично предложила ему передвинуться на ту сторону, откуда дул ветер, чтобы дым не попадал в глаза.
- Хорошая мысль, - коротко согласился он.
Они сели близко к огню - Том с кока-колой и батончиком гранолы, Джолейн с «Кэнада драй», коробкой крекеров «Голдфиш» и «ремингтоном».
- Все удобства, как дома.
- Ага.
- Кроме радио. Разве Уитни сейчас не самое то? - Пытаясь его разговорить, Джолейн продребезжала: - Иийййя-аааа буду всяко любить тебяаааа…
Короткий смешок, не больше.
- Что-то не так? - спросила она.
- Наверное, просто устал.
- Да, пора бы уже.
- На рассвете, пока они еще будут спать, надо будет сходить на разведку.
- А если они рано встанут?
- Сомневаюсь. У них море пива, - сказал Том.
- Значит, на рассвете. А что потом?
- Достанем их по одному.
- Ты серьезно?
- Не с дробовиком, Джолейн. Только если они не оставят нам выбора.
- Ясно.
Том открыл банку тунца и вилкой выложил рыбу на бумажную тарелку. Джолейн отмахнулась, прежде чем он успел предложить.
- Я думал о твоем сне, - сказал он.
- Ой-е.
- Я не виню тебя за подозрительность. Только дурак бы не…
- Это неправильное слово…
- Послушай, - сказал он, - если бы я писал об этой истории, вместо того чтобы в ней участвовать, первым делом я бы спросил: «Откуда вы знаете, что этому малому помимо всего прочего не нужны ваши лотерейные деньги?» И все, что я могу сказать: мне - не нужны. Эта идея никогда не приходила мне в голову, и это правда. Откуда следует очевидный вопрос: что со мной, черт возьми, не так? Зачем я рискую жизнью ради женщины, которую знаю всего неделю?
- Потому что я супер-особенная? - спросила Джолейн с полным ртом крекеров.
- Эй, я пытаюсь быть серьезным!
- Офигеть. Ты действительно не можешь объяснить, почему ты здесь. Ты, чья профессия - складывать вместе слова. Умный, успешный парень, который не колеблясь бросает все, оставляет позади целую жизнь…
- Невероятно, я понимаю. Я действительно понимаю. - Он пристально смотрел в огонь. - Это просто показалось… необходимым.
Джолейн глотнула имбирного эля.
- Ну хорошо, мистер Кроум. Раз уж никто из нас не может вычислить ваши мотивы, давайте рассмотрим вероятности.
- Костер гаснет.
- Сядь на место. Давай начнем с секса.
- С секса?
- Да. С того, чем мы занимались прошлой ночью в мотеле, помнишь? Мы сняли одежду, один из нас взобрался на другого и…
- Ты думаешь, я рисковал быть убитым злобными психопатами только ради того, чтобы затащить тебя в койку?
- Некоторые мужчины пойдут на все.
- Без обид, - сказал Том, - но я не настолько изголодался по нежности.
- О, неужели? Когда, не считая прошлой ночи, ты в последний раз занимался любовью?
- Неделю назад.
- Ой… - Джолейн заморгала, опешив.
- С женой судьи. - Кроум встал, чтобы подбросить еще плавняка в тлеющие угли. - По-видимому, она вела подсчет и записывала. Я, наверное, смогу получить экземпляр, если хочешь.
Джолейн прекрасно справилась с удивлением.
- Итак, мы исключили деньги и трах. А что с героизмом?
Том невесело хихикнул:
- О, как бы мне хотелось быть героем.
- Бремя белого человека?
- Возможно.
- Или как тебе такой вариант: ты просто пытаешься что-то самому себе доказать.
- Уже ближе. - Он лег, сцепив руки за головой. В отсветах костра Джолейн видела, как он вымотался. - Да, мы же пропустили лотерею, - сказал он.
- Господи, точно - она ведь вчера вечером была? Пожалуй, нам было не до того. - Она нашла в сумочке купоны «Лотто», конфискованные Моффитом в квартире Бодеана Геззера. Развернула их веером, точно роял-флеш, чтобы Том увидел.
- Чувствуешь себя любимцем фортуны?
- Еще каким, - ответил он.
- Я тоже.
Она наклонилась и бросила билеты в огонь, один за другим.
К тому времени, как они добрались до Перл-Ки, Бодеан Гез-зер и Пухл едва разговаривали друг с другом. Причиной была свежекупленная карта Флоридского залива, которую никто из них не был в состоянии расшифровать. Пухл обвинял Бода, а Бод обвинял картографов из Национальной администрации по океану и атмосфере, которые (как он настаивал) специально неправильно разметили отдаленные проливы, чтобы помешать тем, кто готовился выжить в любых условиях, например Истым Чистым Арийцам. На этот раз карту покупал не Пухл.
Неспособность обоих мужчин разобраться в навигационных метках привела к последовательности высокоскоростных приземлений, серьезно покореживших алюминиевые винты. Катер начал трястись как блендер задолго до того, как ополченцы высадились на остров.
Пухл волновался - он так надеялся впечатлить Эмбер своими мореходными умениями. Но во время третьей аварии после отбытия с Групер-Крик он услышал ее слова:
- Это что, шутка?
В настоящий момент он находился по пояс в воде, сражался с течением, изо всей силы упираясь в транец. Бод Геззер шлепал рядом с ним по мелководью, толкая правый борт. Эмбер сидела в катере вместе с Фингалом.
Это что, шутка?
И Пухл услышал, как Фингал ответил:
- Если бы.
Сопливый уебок.
Хлюпая по глине, Пухл понял, что его тревоги обратились к лотерейным билетам. Оба были спрятаны в панели управления: украденный, до сих пор мокрый от недавней чуть было не случившейся катастрофы, и тот, что лежал в бумажнике Бода, - Геззер его переложил, когда Пухл заставил его спуститься за борт и толкать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104
Через пятнадцать минут они распаковали и привели в порядок вещи. При свете карманного фонаря вытерли «ремингтон» и зарядили два патрона. Джолейн в первый раз после заката разглядела лицо Тома, и от этого ей стало легче.
- Может, костер? - спросила она.
- Не сейчас. - Он прислонил ружье к дереву и выключил фонарь. - Давай просто посидим и послушаем.
Вибрирующая тишина успокаивала - ничего, кроме гудения насекомых и плеска волн у берега. Умиротворение напомнило Джолейн вечер в Симмонсовом лесу, когда они с Томом остановились посмотреть на оленя.
Только в этот раз он сжимал ее руку. Он был напряжен.
- Хорошее ты место нашел, - сказала она. - Мы здесь будем в безопасности.
- Я все время слышу шум.
- Это просто ветер в деревьях.
- Не знаю.
- Это ветер, Том. - Сразу видно, что он нечасто бывал на природе. - Давай разведем костер.
- Они учуют дым.
- Не учуют, если сами разожгли огонь, - успокоила она. - А я готова спорить на пять баксов, что так и есть. Спорим, у этой прелестной официанточки задница мерзнет в эдаких шортах.
Том наломал выброшенных на берег веток, а Джолейн выкопала в песке ямку. Вместо трута они использовали пригоршни хрустящих высохших водорослей, окаймлявших берег. Пламя занялось быстро. Джолейн встала поближе, наслаждаясь теплом, согревавшим голые руки. Том отстегнул вылинявший синий брезентовый навес с ялика и расстелил его на земле. Джолейн тактично предложила ему передвинуться на ту сторону, откуда дул ветер, чтобы дым не попадал в глаза.
- Хорошая мысль, - коротко согласился он.
Они сели близко к огню - Том с кока-колой и батончиком гранолы, Джолейн с «Кэнада драй», коробкой крекеров «Голдфиш» и «ремингтоном».
- Все удобства, как дома.
- Ага.
- Кроме радио. Разве Уитни сейчас не самое то? - Пытаясь его разговорить, Джолейн продребезжала: - Иийййя-аааа буду всяко любить тебяаааа…
Короткий смешок, не больше.
- Что-то не так? - спросила она.
- Наверное, просто устал.
- Да, пора бы уже.
- На рассвете, пока они еще будут спать, надо будет сходить на разведку.
- А если они рано встанут?
- Сомневаюсь. У них море пива, - сказал Том.
- Значит, на рассвете. А что потом?
- Достанем их по одному.
- Ты серьезно?
- Не с дробовиком, Джолейн. Только если они не оставят нам выбора.
- Ясно.
Том открыл банку тунца и вилкой выложил рыбу на бумажную тарелку. Джолейн отмахнулась, прежде чем он успел предложить.
- Я думал о твоем сне, - сказал он.
- Ой-е.
- Я не виню тебя за подозрительность. Только дурак бы не…
- Это неправильное слово…
- Послушай, - сказал он, - если бы я писал об этой истории, вместо того чтобы в ней участвовать, первым делом я бы спросил: «Откуда вы знаете, что этому малому помимо всего прочего не нужны ваши лотерейные деньги?» И все, что я могу сказать: мне - не нужны. Эта идея никогда не приходила мне в голову, и это правда. Откуда следует очевидный вопрос: что со мной, черт возьми, не так? Зачем я рискую жизнью ради женщины, которую знаю всего неделю?
- Потому что я супер-особенная? - спросила Джолейн с полным ртом крекеров.
- Эй, я пытаюсь быть серьезным!
- Офигеть. Ты действительно не можешь объяснить, почему ты здесь. Ты, чья профессия - складывать вместе слова. Умный, успешный парень, который не колеблясь бросает все, оставляет позади целую жизнь…
- Невероятно, я понимаю. Я действительно понимаю. - Он пристально смотрел в огонь. - Это просто показалось… необходимым.
Джолейн глотнула имбирного эля.
- Ну хорошо, мистер Кроум. Раз уж никто из нас не может вычислить ваши мотивы, давайте рассмотрим вероятности.
- Костер гаснет.
- Сядь на место. Давай начнем с секса.
- С секса?
- Да. С того, чем мы занимались прошлой ночью в мотеле, помнишь? Мы сняли одежду, один из нас взобрался на другого и…
- Ты думаешь, я рисковал быть убитым злобными психопатами только ради того, чтобы затащить тебя в койку?
- Некоторые мужчины пойдут на все.
- Без обид, - сказал Том, - но я не настолько изголодался по нежности.
- О, неужели? Когда, не считая прошлой ночи, ты в последний раз занимался любовью?
- Неделю назад.
- Ой… - Джолейн заморгала, опешив.
- С женой судьи. - Кроум встал, чтобы подбросить еще плавняка в тлеющие угли. - По-видимому, она вела подсчет и записывала. Я, наверное, смогу получить экземпляр, если хочешь.
Джолейн прекрасно справилась с удивлением.
- Итак, мы исключили деньги и трах. А что с героизмом?
Том невесело хихикнул:
- О, как бы мне хотелось быть героем.
- Бремя белого человека?
- Возможно.
- Или как тебе такой вариант: ты просто пытаешься что-то самому себе доказать.
- Уже ближе. - Он лег, сцепив руки за головой. В отсветах костра Джолейн видела, как он вымотался. - Да, мы же пропустили лотерею, - сказал он.
- Господи, точно - она ведь вчера вечером была? Пожалуй, нам было не до того. - Она нашла в сумочке купоны «Лотто», конфискованные Моффитом в квартире Бодеана Геззера. Развернула их веером, точно роял-флеш, чтобы Том увидел.
- Чувствуешь себя любимцем фортуны?
- Еще каким, - ответил он.
- Я тоже.
Она наклонилась и бросила билеты в огонь, один за другим.
К тому времени, как они добрались до Перл-Ки, Бодеан Гез-зер и Пухл едва разговаривали друг с другом. Причиной была свежекупленная карта Флоридского залива, которую никто из них не был в состоянии расшифровать. Пухл обвинял Бода, а Бод обвинял картографов из Национальной администрации по океану и атмосфере, которые (как он настаивал) специально неправильно разметили отдаленные проливы, чтобы помешать тем, кто готовился выжить в любых условиях, например Истым Чистым Арийцам. На этот раз карту покупал не Пухл.
Неспособность обоих мужчин разобраться в навигационных метках привела к последовательности высокоскоростных приземлений, серьезно покореживших алюминиевые винты. Катер начал трястись как блендер задолго до того, как ополченцы высадились на остров.
Пухл волновался - он так надеялся впечатлить Эмбер своими мореходными умениями. Но во время третьей аварии после отбытия с Групер-Крик он услышал ее слова:
- Это что, шутка?
В настоящий момент он находился по пояс в воде, сражался с течением, изо всей силы упираясь в транец. Бод Геззер шлепал рядом с ним по мелководью, толкая правый борт. Эмбер сидела в катере вместе с Фингалом.
Это что, шутка?
И Пухл услышал, как Фингал ответил:
- Если бы.
Сопливый уебок.
Хлюпая по глине, Пухл понял, что его тревоги обратились к лотерейным билетам. Оба были спрятаны в панели управления: украденный, до сих пор мокрый от недавней чуть было не случившейся катастрофы, и тот, что лежал в бумажнике Бода, - Геззер его переложил, когда Пухл заставил его спуститься за борт и толкать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104