'
- О'кей.
- В Бога и семью веришь? - спросил Бод.
Фингал засомневался. Только этого не хватало - опять паломники! Но потом Пухл выдал:
- В оружие веришь?
- В свое право носить оружие, - уточнил Бод Геззер. - Согласно Конституции.
- Конечно, - согласился Фингал.
- Ружье у тебя есть?
- Ясное дело, - ответил Фингал.
- Отлично. А белые люди - веришь в белых людей?
- А то!
- Хорошо, - сказал Бод Геззер.
Он велел Фингалу как следует посмотреть на себя. Посмотреть, чего он добился за прилавком этого ебаного круглосуточного магазинишки, в ожидании кубинцев, негров, евреев и, возможно, даже парочки индейцев.
- Сколько тебе лет, парень? - спросил Пухл.
- Девятнадцать.
- И это и есть твой великий план на всю жизнь? - Пухл усмехнулся, обведя рукой магазин. - Это и есть, как его там, твое по праву рождения?
- Да нет же, блин! - Фингалу трудно было встречаться с Пухлом взглядом; рассеченное веко смущало и бросало в дрожь. Опущенная часть висела, бледная и немигающая, точно оборванная занавеска, за которой периодически исчезало желтушное, налитое кровью глазное яблоко.
- Спорим, ты не знал, - сказал Бод Геззер, - что налоги, которые ты платишь со своих с трудом заработанных долларов, идут на то, чтоб дикая армия НАТО вторглась в США.
Фингал не понял, о чем говорит человек в камуфляже, но не подал виду. Он никогда не слышал о НАТО, а налогов, уплаченных им за всю жизнь, не хватило бы на коробку патронов, и уж тем более на целое вторжение.
Его внимание привлек свет фар на автостоянке - к заправке подъезжал «додж-караван», полный туристов.
Пухл нахмурился:
- Скажи им, что закрыто.
- Что?
- Быстро! - рявкнул Бод.
Продавец сделал, как было велено. Когда он вернулся в магазин, мужчины шептались друг с другом.
Тот, кого звали Пухлом, объявил:
- Мы тут болтали, дескать, из тебя вышел бы прекрасный новобранец.
- Для чего? - спросил Фингал
Бод понизил голос:
- Тебя хоть как-то волнует спасение Америки от верной гибели?
- Наверное. Конечно. - Затем, подумав: - Мне надо будет бросить работу?
Бод Геззер с серьезным видом кивнул.
- Вскоре, - ответил он.
Фингал слушал, как мужчины объясняют, что Америка совершила неверный шаг, позволив Вашингтону попасть в лапы коммунистов, лесбиянок, голубых и допускавших смешанные браки. Фингал с досадой узнал, что сейчас бы он, наверное, уже владел этим магазином, если бы не программа «позитивных действий», направленная на ликвидацию расовой дискриминации, - закон, несомненно выдуманный коммуняками, чтобы помочь черным заполучить власть над нацией.
Очень скоро мир Фингала обрел подобие смысла. Фингалу приятно было узнать, что эта долбаная пародия на жизнь - не только его вина. Нет, это результат сложной дьявольской интриги, чудовищного заговора против обычных рабочих белых людей. Все это время на шею Фингала давил тяжелый сапог, а Фингал и не подозревал! По неведению он всегда полагал, что причины кроются в его собственных ошибках - сначала бросил школу, потом сбежал из армии. Он не догадывался о вмешательстве более серьезных темных сил, «подавляющих» его и «подчиняющих» его. Порабощающих его, добавил Пухл.
Эти мысли разозлили Фингала, но при этом странным образом подбодрили. Бод Геззер и Пухл творили чудеса с его самооценкой. Они подарили ему чувство значимости. Они подарили ему гордость. И, что лучше всего, они подарили ему оправдание всех его промахов - кого-то, кого можно было обвинить! Фингала переполняло облегчение.
- Откуда вы, парни, столько знаете?
- Мы прошли трудный путь, - сказал Бод.
- Говоришь, у тебя есть ружье? - вклинился Пухл.
- Ага. «Марлин» 22-го калибра. Пухл фыркнул:
- Нет, мальчик, я сказал - ружье.
Бод Геззер в подробностях рассказал о неминуемом вторжении отрядов НАТО с Багам и об их миссии: навязать Соединенным Штатам тоталитарный мировой режим. Глаза Фингала расширились при упоминании Братства Белых Повстанцев.
- Я про них слышал! - воскликнул он.
- Неужели? - Пухл бросил пронзительный взгляд на Бода, тот пожал плечами.
- Точно, - сказал Фингал. - Это ведь группа, да?
- Нет, дубина, это не группа. Это милиция, - объявил Пухл.
- Хорошо организованная милиция, - добавил Бод, - как говорится во Второй поправке.
- А… - сказал Фингал. Он еще не читал Первую.
Тихим доверительным голосом Бод Геззер поведал, что Братство Белых Повстанцев готовится к долгосрочному вооруженному сопротивлению - тяжеловооруженному сопротивлению - любым силам, иностранным или отечественным, которые угрожают какому-то «суверенитету» простых американских граждан.
Бод положил руку на загривок Фингала. Дружески стиснул:
- Ну так что скажешь?
- Вроде ничего себе план.
- Хочешь в ББП?
- Вы шутите?
- Отвечай человеку. Да или нет, - вмешался Пухл.
- Конечно, - чирикнул Фингал. - Что мне надо сделать?
- Одолжение, - сказал Пухл. - Это просто.
- Скорее, задание, - сказал Бод Геззер. - Считай это за тест.
Лицо Фингала омрачилось. Он ненавидел тесты, особенно выбор из нескольких вариантов. Он потому и провалил отборочное тестирование по английскому и математике.
Пухл почувствовал ужас мальчишки.
- Забудь про тест, - велел он. - Это любезность, только и всего. Любезность для твоих новых белых братьев.
Фингал немедленно просиял.
Когда Том Кроум увидел гостиную, он потребовал (в четвертый раз), чтобы Джолейн позвонила в полицию. Дом был золотой жилой, полной улик: отпечатки пальцев, следы, масса крови - хватит, чтобы определить группу. Джолейн отказалась наотрез, заявила: «Ни в коем случае», - и начала уборку. Том с неохотой помогал. Со вспоротым пианино и пулевым отверстием в деревянном полу особо ничего не сделаешь. Кровь оттирали нашатырным спиртом с водой.
Потом, когда Джолейн принимала душ, Кроум похоронил мертвую черепаху под лаймовым деревом на заднем дворе. Когда он вернулся внутрь, Джолейн уже вышла, закутавшись в халат.
С нее капало. Она крошила латук в аквариум.
- Что ж, остальные, кажется, в порядке, - тихо сказала она.
Кроум отвел ее от черепах:
- Что тебе мешает вызвать полицейских?
Джолейн высвободилась, схватила щетку.
- Они не поверят.
- Как это так? Ты в зеркало погляди!
- Я не о побоях. Я о билете «Лотто».
- А что билет? - спросил Кроум.
- У меня нет доказательств, что он вообще у меня был. Поэтому будет чертовски сложно утверждать, что он украден.
Она была права. Компьютер, обслуживавший лотерею Флориды, отслеживал лишь, сколько выигрышных билетов было куплено и где, но никак не мог установить личность владельцев. Билеты «Лотто» продавались в магазинах вместе с пивом и сигаретами, и пытаться зафиксировать имена покупателей - сотен тысяч - гиблое дело. Таким образом, у комитета лотереи был единственный стойкий критерий права на джекпот - обладание выигравшим билетом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104
- О'кей.
- В Бога и семью веришь? - спросил Бод.
Фингал засомневался. Только этого не хватало - опять паломники! Но потом Пухл выдал:
- В оружие веришь?
- В свое право носить оружие, - уточнил Бод Геззер. - Согласно Конституции.
- Конечно, - согласился Фингал.
- Ружье у тебя есть?
- Ясное дело, - ответил Фингал.
- Отлично. А белые люди - веришь в белых людей?
- А то!
- Хорошо, - сказал Бод Геззер.
Он велел Фингалу как следует посмотреть на себя. Посмотреть, чего он добился за прилавком этого ебаного круглосуточного магазинишки, в ожидании кубинцев, негров, евреев и, возможно, даже парочки индейцев.
- Сколько тебе лет, парень? - спросил Пухл.
- Девятнадцать.
- И это и есть твой великий план на всю жизнь? - Пухл усмехнулся, обведя рукой магазин. - Это и есть, как его там, твое по праву рождения?
- Да нет же, блин! - Фингалу трудно было встречаться с Пухлом взглядом; рассеченное веко смущало и бросало в дрожь. Опущенная часть висела, бледная и немигающая, точно оборванная занавеска, за которой периодически исчезало желтушное, налитое кровью глазное яблоко.
- Спорим, ты не знал, - сказал Бод Геззер, - что налоги, которые ты платишь со своих с трудом заработанных долларов, идут на то, чтоб дикая армия НАТО вторглась в США.
Фингал не понял, о чем говорит человек в камуфляже, но не подал виду. Он никогда не слышал о НАТО, а налогов, уплаченных им за всю жизнь, не хватило бы на коробку патронов, и уж тем более на целое вторжение.
Его внимание привлек свет фар на автостоянке - к заправке подъезжал «додж-караван», полный туристов.
Пухл нахмурился:
- Скажи им, что закрыто.
- Что?
- Быстро! - рявкнул Бод.
Продавец сделал, как было велено. Когда он вернулся в магазин, мужчины шептались друг с другом.
Тот, кого звали Пухлом, объявил:
- Мы тут болтали, дескать, из тебя вышел бы прекрасный новобранец.
- Для чего? - спросил Фингал
Бод понизил голос:
- Тебя хоть как-то волнует спасение Америки от верной гибели?
- Наверное. Конечно. - Затем, подумав: - Мне надо будет бросить работу?
Бод Геззер с серьезным видом кивнул.
- Вскоре, - ответил он.
Фингал слушал, как мужчины объясняют, что Америка совершила неверный шаг, позволив Вашингтону попасть в лапы коммунистов, лесбиянок, голубых и допускавших смешанные браки. Фингал с досадой узнал, что сейчас бы он, наверное, уже владел этим магазином, если бы не программа «позитивных действий», направленная на ликвидацию расовой дискриминации, - закон, несомненно выдуманный коммуняками, чтобы помочь черным заполучить власть над нацией.
Очень скоро мир Фингала обрел подобие смысла. Фингалу приятно было узнать, что эта долбаная пародия на жизнь - не только его вина. Нет, это результат сложной дьявольской интриги, чудовищного заговора против обычных рабочих белых людей. Все это время на шею Фингала давил тяжелый сапог, а Фингал и не подозревал! По неведению он всегда полагал, что причины кроются в его собственных ошибках - сначала бросил школу, потом сбежал из армии. Он не догадывался о вмешательстве более серьезных темных сил, «подавляющих» его и «подчиняющих» его. Порабощающих его, добавил Пухл.
Эти мысли разозлили Фингала, но при этом странным образом подбодрили. Бод Геззер и Пухл творили чудеса с его самооценкой. Они подарили ему чувство значимости. Они подарили ему гордость. И, что лучше всего, они подарили ему оправдание всех его промахов - кого-то, кого можно было обвинить! Фингала переполняло облегчение.
- Откуда вы, парни, столько знаете?
- Мы прошли трудный путь, - сказал Бод.
- Говоришь, у тебя есть ружье? - вклинился Пухл.
- Ага. «Марлин» 22-го калибра. Пухл фыркнул:
- Нет, мальчик, я сказал - ружье.
Бод Геззер в подробностях рассказал о неминуемом вторжении отрядов НАТО с Багам и об их миссии: навязать Соединенным Штатам тоталитарный мировой режим. Глаза Фингала расширились при упоминании Братства Белых Повстанцев.
- Я про них слышал! - воскликнул он.
- Неужели? - Пухл бросил пронзительный взгляд на Бода, тот пожал плечами.
- Точно, - сказал Фингал. - Это ведь группа, да?
- Нет, дубина, это не группа. Это милиция, - объявил Пухл.
- Хорошо организованная милиция, - добавил Бод, - как говорится во Второй поправке.
- А… - сказал Фингал. Он еще не читал Первую.
Тихим доверительным голосом Бод Геззер поведал, что Братство Белых Повстанцев готовится к долгосрочному вооруженному сопротивлению - тяжеловооруженному сопротивлению - любым силам, иностранным или отечественным, которые угрожают какому-то «суверенитету» простых американских граждан.
Бод положил руку на загривок Фингала. Дружески стиснул:
- Ну так что скажешь?
- Вроде ничего себе план.
- Хочешь в ББП?
- Вы шутите?
- Отвечай человеку. Да или нет, - вмешался Пухл.
- Конечно, - чирикнул Фингал. - Что мне надо сделать?
- Одолжение, - сказал Пухл. - Это просто.
- Скорее, задание, - сказал Бод Геззер. - Считай это за тест.
Лицо Фингала омрачилось. Он ненавидел тесты, особенно выбор из нескольких вариантов. Он потому и провалил отборочное тестирование по английскому и математике.
Пухл почувствовал ужас мальчишки.
- Забудь про тест, - велел он. - Это любезность, только и всего. Любезность для твоих новых белых братьев.
Фингал немедленно просиял.
Когда Том Кроум увидел гостиную, он потребовал (в четвертый раз), чтобы Джолейн позвонила в полицию. Дом был золотой жилой, полной улик: отпечатки пальцев, следы, масса крови - хватит, чтобы определить группу. Джолейн отказалась наотрез, заявила: «Ни в коем случае», - и начала уборку. Том с неохотой помогал. Со вспоротым пианино и пулевым отверстием в деревянном полу особо ничего не сделаешь. Кровь оттирали нашатырным спиртом с водой.
Потом, когда Джолейн принимала душ, Кроум похоронил мертвую черепаху под лаймовым деревом на заднем дворе. Когда он вернулся внутрь, Джолейн уже вышла, закутавшись в халат.
С нее капало. Она крошила латук в аквариум.
- Что ж, остальные, кажется, в порядке, - тихо сказала она.
Кроум отвел ее от черепах:
- Что тебе мешает вызвать полицейских?
Джолейн высвободилась, схватила щетку.
- Они не поверят.
- Как это так? Ты в зеркало погляди!
- Я не о побоях. Я о билете «Лотто».
- А что билет? - спросил Кроум.
- У меня нет доказательств, что он вообще у меня был. Поэтому будет чертовски сложно утверждать, что он украден.
Она была права. Компьютер, обслуживавший лотерею Флориды, отслеживал лишь, сколько выигрышных билетов было куплено и где, но никак не мог установить личность владельцев. Билеты «Лотто» продавались в магазинах вместе с пивом и сигаретами, и пытаться зафиксировать имена покупателей - сотен тысяч - гиблое дело. Таким образом, у комитета лотереи был единственный стойкий критерий права на джекпот - обладание выигравшим билетом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104