- Что там такое, в этом ущелье?
- Незачем туда ходить, - убежденно ответил Свирепый. - Не стоит. Зачем нам это?
- Ударить в тыл, - опешил Каванах.
- Не надо, - поморщился Погонщик Душ. - Не советую.
- Вас что - разбили наголову?
- Еще нет, - сказал Кальфон. - Но я бы не напрашивался.
- Вы струсили? - изумился Шестиглавый.
- Я не геройствовал, - уточнил Свирепый.
- Ладно, - смилостивился Каванах, понимая, что перестает что-либо понимать, а убивать собственного генерала во время сражения, по меньшей мере, расточительно. - Обрушивайтесь на центральный отряд Кассарийца.
И вызвал полковника Даэлиса.
Принявший командование над легионами Предателей, Даэлис потратил на атаку левого фланга еще меньше времени, чем Кальфон. Как заметил по этому поводу Тамерлис, складывалось впечатление, что ему доплачивают за скорость. Когда он вернулся пред светлые очи маршала, у них случился такой разговор.
- Были на левом фланге? - спросил Каванах.
- Был, - отвечал Даэлис.
- Атаковали ущелье?
- Не совсем.
- Как можно не совсем атаковать? - полюбопытствовал маршал.
- Совсем не атаковал, - уточнил Даэлис.
- О последствиях задумывались?
- Неоднократно.
- К каким выводам пришли?
- А давайте я обрушусь на правый фланг! - предложил полковник, и Каванах подумал, что это совпадение ему не нравится.
- Я приказывал обрушиться на левый фланг, - сдержанно напомнил он, прилагая все усилия, чтобы не сожрать одного из лучших бойцов Князя Тьмы.
- Туда ходить не надо, - быстро сказал Даэлис. - Зачем? Бессмысленно.
- Зайти в тыл Зелгу.
- Не стоит. Есть и другие способы.
- Что там такое? - уточнил маршал.
- Да ничего особенного. Просто лучше обходить левый фланг стороной.
- Еще какие-нибудь предложения?
- О да!!!
- Какие?
- А давайте я обрушусь на центральный отряд.
- И вас не смущает тварь Бэхитехвальда? - подозрительно спросил Каванах.
- Уже нет, милорд, - браво отрапортовал Даэлис.
Вызывая знаменитого на весь Ад Дьюхерста Костолома с его воинами, Каванах уже втайне знал результат, просто не хотел признаваться в этом даже самому себе.
Дьюхерст Костолом, казалось, был сработан из цельной глыбы гранита. От его поступи колебалась земля, от одного его удара камни превращались в песок. Умом природа его не наделила. Он брал другим. Барон Дьюхерст всегда шел напролом, и эта тактика никогда его не подводила.
Голиаф не был умен. Ему это было не нужно.
Габриэль Лауб
«Если он не захватит Безымянное ущелье, - думал Каванах, разглядывая громоздкую фигуру своего офицера, - то пробьет рядом новое».
Костолом никогда не славился быстротой. Скорее уж, стоит признать, что он считался медлительным и неповоротливым. Никто бы не выбрал его на роль легконогого вестника, если бы хотел передать важную новость в этом же столетии. Тем большее впечатление произвела на маршала Тьмы скорость, с какой Костоломы вернулись на принадлежащий демонам берег Тутоссы.
- Ну что там? - почти приветливо спросил Каванах, обнаружив перед собой запыхавшегося демона.
- Да ну его, это ущелье, - прогудел Дьюхерст, стараясь казаться безразличным. - Так, ничего особенного, длинная дыра в горах.
- Я приблизительно так и представлял.
- Угу.
- Красивое?
- Угу.
- Так я и думал. Что-нибудь особенное заметили?
- Угу.
- Что?
- Может, я лучше ударю по правому флангу?
Шестиглавый чуть не подавился.
Во-первых, это было уже не совпадение. Это была статистика.
Во-вторых, Дьюхерст Костолом самостоятельно породил мысль. Такое могло произойти только после очень сильного потрясения, а Каванах плохо представлял себе силу, способную поколебать несокрушимого демона, как в прямом, так и в переносном смысле.
Отпустив Костоломов резвиться на правом фланге, Каванах серьезно задумался. Ему очень не хотелось отправлять в бой отряды Моубрай. Он не понимал чувств дочери, он вообще не слишком понимал, зачем ей эти чувства - ведь без них гораздо легче. Но втайне ей все-таки сочувствовал, не усматривая в том парадокса.
Однако другого выхода он не видел.
Лучшие воины Князя Тьмы очухивались сейчас после турнира в подземных чертогах и морально готовились к неприятной беседе со своим повелителем. Остальные буксовали на кассарийской стороне реки. Каванах мог выбирать только между Эдной Фаберграсс и Моубрай Яростной. И он выбрал последнюю.
Выбор был сделан верно. Именно его дочь установила рекорд скорости. Когда она вернулась в расположение адских войск, Каванаху показалось, что она никуда и не уходила.
- Даже не думай, - заявила Моубрай, предвосхищая вопросы и подтверждая статистику. - Лучше сосредоточить все внимание на правом фланге.
- Дался вам этот правый фланг! - взвыл Каванах.
- Сейчас все объясню. - И Яростная успокаивающе погладила отца по чешуйчатой руке. - Все очень просто…
* * *
Аргументы следует не считать, а взвешивать.
Цицерон
Довольно легко добравшись до ущелья, Кальфон не видел особых трудностей и в перспективе. Точнее, не видел до тех пор, пока взгляд его не упал на странную скалу, громоздившуюся у самого узкого входа и почти полностью его закрывшую. Скала сия была необычна тем, что как раз в эту минуту сменила положение.
Какой-то короткий миг демон все еще надеялся, что это результат магического воздействия и ситуация сама собой образуется. Хотя мудрый внутренний голос уже нашептывал ему, что это совсем не так. А когда скала приветливо помахала ему рукой, Кальфон окончательно понял, что влип. Он очень любил и уважал герцогского домоправителя Думгара. К тому же он его всегда побаивался. И уж совсем не хотел столкнуться с ним в открытом противостоянии.
- Добрый день, милорд, - приветливо сказал между тем голем. - Какими судьбами?
- Добрый день, - грустно откликнулся граф Торрейруна. - Я здесь, уж извините, с атакующими намерениями.
- Жаль, - искренне огорчился Думгар. - Жаль. Я полагал вас воспитанным молодым человеком.
Кальфон потупил глаза. Он с необыкновенной отчетливостью вспомнил себя в подростковом возрасте. Каменный голем держит его за шиворот курточки, и он висит в этой несокрушимой руке, а Думгар по-отечески отчитывает его за попытку намазать липкой смолой любимое кресло Эдны Фаберграсс - в ту пору правящей герцогини Кассарийской.
Трудно воевать против того, кто шлепал тебя за детские шалости.
- Ай-ай-ай, - покачал головой голем. - Опять взялись за старое? Я огорчен.
Погонщик Душ представил себе, что будет дальше. Он слишком хорошо помнил тяжесть Думгаровой десницы, чтобы рискнуть повторить этот опыт, к тому же - на глазах у собственных воинов. Но голос долга был еще слышен, и Кальфон совершил робкую попытку исполнить приказание маршала.
- Мне бы пройти через ущелье, - попросил он.
- С какой целью?
- Ударить в тыл вашим войскам.
- Понимаю, - ответил Думгар.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116
- Незачем туда ходить, - убежденно ответил Свирепый. - Не стоит. Зачем нам это?
- Ударить в тыл, - опешил Каванах.
- Не надо, - поморщился Погонщик Душ. - Не советую.
- Вас что - разбили наголову?
- Еще нет, - сказал Кальфон. - Но я бы не напрашивался.
- Вы струсили? - изумился Шестиглавый.
- Я не геройствовал, - уточнил Свирепый.
- Ладно, - смилостивился Каванах, понимая, что перестает что-либо понимать, а убивать собственного генерала во время сражения, по меньшей мере, расточительно. - Обрушивайтесь на центральный отряд Кассарийца.
И вызвал полковника Даэлиса.
Принявший командование над легионами Предателей, Даэлис потратил на атаку левого фланга еще меньше времени, чем Кальфон. Как заметил по этому поводу Тамерлис, складывалось впечатление, что ему доплачивают за скорость. Когда он вернулся пред светлые очи маршала, у них случился такой разговор.
- Были на левом фланге? - спросил Каванах.
- Был, - отвечал Даэлис.
- Атаковали ущелье?
- Не совсем.
- Как можно не совсем атаковать? - полюбопытствовал маршал.
- Совсем не атаковал, - уточнил Даэлис.
- О последствиях задумывались?
- Неоднократно.
- К каким выводам пришли?
- А давайте я обрушусь на правый фланг! - предложил полковник, и Каванах подумал, что это совпадение ему не нравится.
- Я приказывал обрушиться на левый фланг, - сдержанно напомнил он, прилагая все усилия, чтобы не сожрать одного из лучших бойцов Князя Тьмы.
- Туда ходить не надо, - быстро сказал Даэлис. - Зачем? Бессмысленно.
- Зайти в тыл Зелгу.
- Не стоит. Есть и другие способы.
- Что там такое? - уточнил маршал.
- Да ничего особенного. Просто лучше обходить левый фланг стороной.
- Еще какие-нибудь предложения?
- О да!!!
- Какие?
- А давайте я обрушусь на центральный отряд.
- И вас не смущает тварь Бэхитехвальда? - подозрительно спросил Каванах.
- Уже нет, милорд, - браво отрапортовал Даэлис.
Вызывая знаменитого на весь Ад Дьюхерста Костолома с его воинами, Каванах уже втайне знал результат, просто не хотел признаваться в этом даже самому себе.
Дьюхерст Костолом, казалось, был сработан из цельной глыбы гранита. От его поступи колебалась земля, от одного его удара камни превращались в песок. Умом природа его не наделила. Он брал другим. Барон Дьюхерст всегда шел напролом, и эта тактика никогда его не подводила.
Голиаф не был умен. Ему это было не нужно.
Габриэль Лауб
«Если он не захватит Безымянное ущелье, - думал Каванах, разглядывая громоздкую фигуру своего офицера, - то пробьет рядом новое».
Костолом никогда не славился быстротой. Скорее уж, стоит признать, что он считался медлительным и неповоротливым. Никто бы не выбрал его на роль легконогого вестника, если бы хотел передать важную новость в этом же столетии. Тем большее впечатление произвела на маршала Тьмы скорость, с какой Костоломы вернулись на принадлежащий демонам берег Тутоссы.
- Ну что там? - почти приветливо спросил Каванах, обнаружив перед собой запыхавшегося демона.
- Да ну его, это ущелье, - прогудел Дьюхерст, стараясь казаться безразличным. - Так, ничего особенного, длинная дыра в горах.
- Я приблизительно так и представлял.
- Угу.
- Красивое?
- Угу.
- Так я и думал. Что-нибудь особенное заметили?
- Угу.
- Что?
- Может, я лучше ударю по правому флангу?
Шестиглавый чуть не подавился.
Во-первых, это было уже не совпадение. Это была статистика.
Во-вторых, Дьюхерст Костолом самостоятельно породил мысль. Такое могло произойти только после очень сильного потрясения, а Каванах плохо представлял себе силу, способную поколебать несокрушимого демона, как в прямом, так и в переносном смысле.
Отпустив Костоломов резвиться на правом фланге, Каванах серьезно задумался. Ему очень не хотелось отправлять в бой отряды Моубрай. Он не понимал чувств дочери, он вообще не слишком понимал, зачем ей эти чувства - ведь без них гораздо легче. Но втайне ей все-таки сочувствовал, не усматривая в том парадокса.
Однако другого выхода он не видел.
Лучшие воины Князя Тьмы очухивались сейчас после турнира в подземных чертогах и морально готовились к неприятной беседе со своим повелителем. Остальные буксовали на кассарийской стороне реки. Каванах мог выбирать только между Эдной Фаберграсс и Моубрай Яростной. И он выбрал последнюю.
Выбор был сделан верно. Именно его дочь установила рекорд скорости. Когда она вернулась в расположение адских войск, Каванаху показалось, что она никуда и не уходила.
- Даже не думай, - заявила Моубрай, предвосхищая вопросы и подтверждая статистику. - Лучше сосредоточить все внимание на правом фланге.
- Дался вам этот правый фланг! - взвыл Каванах.
- Сейчас все объясню. - И Яростная успокаивающе погладила отца по чешуйчатой руке. - Все очень просто…
* * *
Аргументы следует не считать, а взвешивать.
Цицерон
Довольно легко добравшись до ущелья, Кальфон не видел особых трудностей и в перспективе. Точнее, не видел до тех пор, пока взгляд его не упал на странную скалу, громоздившуюся у самого узкого входа и почти полностью его закрывшую. Скала сия была необычна тем, что как раз в эту минуту сменила положение.
Какой-то короткий миг демон все еще надеялся, что это результат магического воздействия и ситуация сама собой образуется. Хотя мудрый внутренний голос уже нашептывал ему, что это совсем не так. А когда скала приветливо помахала ему рукой, Кальфон окончательно понял, что влип. Он очень любил и уважал герцогского домоправителя Думгара. К тому же он его всегда побаивался. И уж совсем не хотел столкнуться с ним в открытом противостоянии.
- Добрый день, милорд, - приветливо сказал между тем голем. - Какими судьбами?
- Добрый день, - грустно откликнулся граф Торрейруна. - Я здесь, уж извините, с атакующими намерениями.
- Жаль, - искренне огорчился Думгар. - Жаль. Я полагал вас воспитанным молодым человеком.
Кальфон потупил глаза. Он с необыкновенной отчетливостью вспомнил себя в подростковом возрасте. Каменный голем держит его за шиворот курточки, и он висит в этой несокрушимой руке, а Думгар по-отечески отчитывает его за попытку намазать липкой смолой любимое кресло Эдны Фаберграсс - в ту пору правящей герцогини Кассарийской.
Трудно воевать против того, кто шлепал тебя за детские шалости.
- Ай-ай-ай, - покачал головой голем. - Опять взялись за старое? Я огорчен.
Погонщик Душ представил себе, что будет дальше. Он слишком хорошо помнил тяжесть Думгаровой десницы, чтобы рискнуть повторить этот опыт, к тому же - на глазах у собственных воинов. Но голос долга был еще слышен, и Кальфон совершил робкую попытку исполнить приказание маршала.
- Мне бы пройти через ущелье, - попросил он.
- С какой целью?
- Ударить в тыл вашим войскам.
- Понимаю, - ответил Думгар.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116