Так всегда было и так всегда будет, пока Тотис не очнется от своего вековечного сна.
* * *
- Теперь вы видите, мессир, отчего я не могу ни с кем поделиться своим знанием, - печально вздохнул Таванель. - Поверьте, оно не приносит мне радости. Я бы сказал - оно выжигает меня изнутри, но долг велит мне молчать. Что я и делаю. И рассчитываю на ваше великодушие и понимание. К тому же, как метко заметила несравненная Гризольда, я связан клятвой, которую принес великому магистру ордена кельмотов.
Тут Зелг все-таки не выдержал.
- Не думаю, что магистр Барбазон в данном случае требовал бы ее исполнения.
Лорд посмотрел на него как на слабоумного - с симпатией и сожалением.
- Магистр Барбазон усоп, - мягко напомнил он.
- Ну?
- А я имею в виду ныне здравствующего главу. Или вы, следом за графом да Унара, убеждены, что Хойта ин Энганца мог бы свалить такого колосса, каким являлся орден кельмотов? Конечно же нет. Вы ученый и просто здравомыслящий человек. Да, многие сложили головы в те смутные времена. Многие умерли на чужбине. Кто-то до сих пор, вероятно, скитается по Ядоносным пустошам и Серым мирам, и я скорблю об их судьбе. Но остальные-то живы. Просто теперь они в тени. И поверьте, ваше высочество, никогда еще орден не имел такого - простите за невольный каламбур - великого, великого магистра.
* * *
Граф да Унара не принимал никого, но подобные запреты не касаются королевских особ, казначеев, главнокомандующих и печальных бурмасингеров.
Юлейн рассеянно ковырял пальцем перочистку, пока в какой-то момент не отвлекся, и тогда граф ловко стащил ее из-под самого его носа.
Казначей и бурмасингер резались в популярную в нынешнем сезоне игру «Замок на замке».
- Скажите, друг мой, положа руку на сердце, - начал Галармон после долгой неловкой паузы, - как вы оцениваете положение нашего кассарийского соседа?
- Как заведомо невыгодное, проигрышное во всех отношениях и незавидное, - отвечал граф, который прежде всего ценил в формулировках простоту и ясность, а уже во вторую очередь - деликатность.
- Когда же мы отдадим приказ войскам? - спросил прямодушный генерал.
- Тиронга не заинтересована в оказании военной помощи Кассарии, - пояснил да Унара, не отводя глаз.
Галармон напрягся:
- Я не понимаю.
- Видите ли, ваше превосходительство, государственные интересы Тиронги не предполагают победу какой-либо из враждующих сторон. С точки зрения большой политики - гораздо лучше, если кассариец будет постоянно воевать с могущественными противниками, которые ослабят его мощь и отвлекут внимание от нашей страны.
- Засуньте вашу большую политику под хвост старой кляче, - от души посоветовал генерал. - Не ожидал, что вы решитесь произнести вслух нечто подобное.
Главный бурмасингер поворчал что-то из-за спины непосредственного начальства. Присутствующим показалось, что он это самое начальство как бы сдержанно порицал.
- Противно, - не стал отпираться начальник Тайной Службы. - Не спорю. Но печальная правда состоит в том, что каким бы долговечным ни оказался его высочество Зелг, Тиронга и Кассария проживут дольше. И потому для меня на первый план выходят не личные, а общегосударственные интересы. Вкратце, наше положение таково: никогда, за всю летописную историю Ниакроха, демоны (а также прочие могущественные существа нечеловеческого происхождения) не угрожали нашей стране. Впрочем, ни одной другой тоже. Спросите любого специалиста, сведущего в мистике и магии, и он охотно пояснит вам: насколько демоны опасны любому отдельному человеку, настолько они безопасны человечеству в целом. Ибо мы - залог их нормального, беззаботного существования. Каждый из нас в отдельности не может ни предложить им что-то особенное, кроме своей души, ни отнять необходимое.
А вот кассариец и подобные ему, коих в мире насчитываются единицы, - те рассчитываются с миром всемогущих существ по абсолютно иному счету.
Бэхитехвальд и его нерожденный король, Князь Тьмы, то неведомое, но оттого не менее опасное существо, которое появлялось в замке мессира Зелга, - все они жаждут овладеть могуществом Кассарии. Выпить его. Уничтожить. Вознестись на небывалые высоты. У них свои игры, генерал. Нам не чета.
И граф небрежным движением передвинул на красное поле фигуру окончательно затосковавшего бурмасингера, который как раз открыл рот, чтобы объявить, что сдается.
- Вы проиграли, маркиз, - сказал да Унара. - Ваш замок пал.
- Вижу, - пробурчал Гизонга. - А зачем было вмешиваться?
- Так всегда бывает, - скромно заметил господин Фафут. - Кажется, победа уже в кармане и вдруг - рр-раз! Кто-то обязательно вмешается.
- Вы никогда не задумывались, отчего войны, которые вела Кассария под самым нашим боком, никогда нас не касались? - продолжал невыносимо откровенный граф.
- Нет, - одними губами отвечал генерал.
- Оттого, любезный друг мой, что существует негласная договоренность между простыми смертными и могущественными существами. Мы разносим наши интересы во времени и пространстве. Мы не принимаем ничью сторону. За это нас не трогают. Нам позволяют жить.
- Это унизительно, - сдвинул брови храбрый рыцарь. - Ваше величество, отчего вы молчите?
- Молчу, потому что я такой же подлец, как и достойный граф, - пожал плечами король, ломая перо на мелкие кусочки. - Потому что меня сызмальства готовили ко всей этой мерзости. Потому что я, кажется, с молоком матери впитал главную мудрость: если однажды Кассария рухнет, Тиронга вздохнет спокойно.
- Мы в этой ситуации, как крохотное государство, вроде Илгалийского княжества, которое оказалось зажато между двумя враждующими империями, - пояснил да Унара.
Малым государствам можно прибегать к любым способам, чтобы выжить.
Исократ
Тут король на минуту отвлекся, и граф стянул со стола оставшиеся перья, бумагу и хрустальное пресс-папье.
Огорченное величество поискало взглядом, чего бы покрутить в пальцах и поломать, но не обнаружило ничего подходящего и насупилось.
- Если кто-то высушит силу Кассарии, мы будем ему только признательны, - громко и раздельно повторил да Унара, будто вколачивал гвозди в крышку гроба, в котором похоронили дружбу и уважение генерала да Галармона.
- То есть приказ войскам отдан не будет, - уточнил дотошный Ангус.
- Ни в коем случае, милорд.
- Там каждый лишний меч на вес золота.
- Мы не имеем права отправлять людей на такую войну, откуда им заведомо не вернуться, - пожал плечами маркиз Гизонга. - Вы представляете себе хотя бы одного безумца, который решится противостоять сверхъестественному врагу?
- Это объективная реальность, - произнес начальник Тайной Службы Тиронги. - А субъективная реальность заключается в том, что все мы любим милорда да Кассара и многим ему обязаны.
- И Тиронга, - напомнил Галармон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116
* * *
- Теперь вы видите, мессир, отчего я не могу ни с кем поделиться своим знанием, - печально вздохнул Таванель. - Поверьте, оно не приносит мне радости. Я бы сказал - оно выжигает меня изнутри, но долг велит мне молчать. Что я и делаю. И рассчитываю на ваше великодушие и понимание. К тому же, как метко заметила несравненная Гризольда, я связан клятвой, которую принес великому магистру ордена кельмотов.
Тут Зелг все-таки не выдержал.
- Не думаю, что магистр Барбазон в данном случае требовал бы ее исполнения.
Лорд посмотрел на него как на слабоумного - с симпатией и сожалением.
- Магистр Барбазон усоп, - мягко напомнил он.
- Ну?
- А я имею в виду ныне здравствующего главу. Или вы, следом за графом да Унара, убеждены, что Хойта ин Энганца мог бы свалить такого колосса, каким являлся орден кельмотов? Конечно же нет. Вы ученый и просто здравомыслящий человек. Да, многие сложили головы в те смутные времена. Многие умерли на чужбине. Кто-то до сих пор, вероятно, скитается по Ядоносным пустошам и Серым мирам, и я скорблю об их судьбе. Но остальные-то живы. Просто теперь они в тени. И поверьте, ваше высочество, никогда еще орден не имел такого - простите за невольный каламбур - великого, великого магистра.
* * *
Граф да Унара не принимал никого, но подобные запреты не касаются королевских особ, казначеев, главнокомандующих и печальных бурмасингеров.
Юлейн рассеянно ковырял пальцем перочистку, пока в какой-то момент не отвлекся, и тогда граф ловко стащил ее из-под самого его носа.
Казначей и бурмасингер резались в популярную в нынешнем сезоне игру «Замок на замке».
- Скажите, друг мой, положа руку на сердце, - начал Галармон после долгой неловкой паузы, - как вы оцениваете положение нашего кассарийского соседа?
- Как заведомо невыгодное, проигрышное во всех отношениях и незавидное, - отвечал граф, который прежде всего ценил в формулировках простоту и ясность, а уже во вторую очередь - деликатность.
- Когда же мы отдадим приказ войскам? - спросил прямодушный генерал.
- Тиронга не заинтересована в оказании военной помощи Кассарии, - пояснил да Унара, не отводя глаз.
Галармон напрягся:
- Я не понимаю.
- Видите ли, ваше превосходительство, государственные интересы Тиронги не предполагают победу какой-либо из враждующих сторон. С точки зрения большой политики - гораздо лучше, если кассариец будет постоянно воевать с могущественными противниками, которые ослабят его мощь и отвлекут внимание от нашей страны.
- Засуньте вашу большую политику под хвост старой кляче, - от души посоветовал генерал. - Не ожидал, что вы решитесь произнести вслух нечто подобное.
Главный бурмасингер поворчал что-то из-за спины непосредственного начальства. Присутствующим показалось, что он это самое начальство как бы сдержанно порицал.
- Противно, - не стал отпираться начальник Тайной Службы. - Не спорю. Но печальная правда состоит в том, что каким бы долговечным ни оказался его высочество Зелг, Тиронга и Кассария проживут дольше. И потому для меня на первый план выходят не личные, а общегосударственные интересы. Вкратце, наше положение таково: никогда, за всю летописную историю Ниакроха, демоны (а также прочие могущественные существа нечеловеческого происхождения) не угрожали нашей стране. Впрочем, ни одной другой тоже. Спросите любого специалиста, сведущего в мистике и магии, и он охотно пояснит вам: насколько демоны опасны любому отдельному человеку, настолько они безопасны человечеству в целом. Ибо мы - залог их нормального, беззаботного существования. Каждый из нас в отдельности не может ни предложить им что-то особенное, кроме своей души, ни отнять необходимое.
А вот кассариец и подобные ему, коих в мире насчитываются единицы, - те рассчитываются с миром всемогущих существ по абсолютно иному счету.
Бэхитехвальд и его нерожденный король, Князь Тьмы, то неведомое, но оттого не менее опасное существо, которое появлялось в замке мессира Зелга, - все они жаждут овладеть могуществом Кассарии. Выпить его. Уничтожить. Вознестись на небывалые высоты. У них свои игры, генерал. Нам не чета.
И граф небрежным движением передвинул на красное поле фигуру окончательно затосковавшего бурмасингера, который как раз открыл рот, чтобы объявить, что сдается.
- Вы проиграли, маркиз, - сказал да Унара. - Ваш замок пал.
- Вижу, - пробурчал Гизонга. - А зачем было вмешиваться?
- Так всегда бывает, - скромно заметил господин Фафут. - Кажется, победа уже в кармане и вдруг - рр-раз! Кто-то обязательно вмешается.
- Вы никогда не задумывались, отчего войны, которые вела Кассария под самым нашим боком, никогда нас не касались? - продолжал невыносимо откровенный граф.
- Нет, - одними губами отвечал генерал.
- Оттого, любезный друг мой, что существует негласная договоренность между простыми смертными и могущественными существами. Мы разносим наши интересы во времени и пространстве. Мы не принимаем ничью сторону. За это нас не трогают. Нам позволяют жить.
- Это унизительно, - сдвинул брови храбрый рыцарь. - Ваше величество, отчего вы молчите?
- Молчу, потому что я такой же подлец, как и достойный граф, - пожал плечами король, ломая перо на мелкие кусочки. - Потому что меня сызмальства готовили ко всей этой мерзости. Потому что я, кажется, с молоком матери впитал главную мудрость: если однажды Кассария рухнет, Тиронга вздохнет спокойно.
- Мы в этой ситуации, как крохотное государство, вроде Илгалийского княжества, которое оказалось зажато между двумя враждующими империями, - пояснил да Унара.
Малым государствам можно прибегать к любым способам, чтобы выжить.
Исократ
Тут король на минуту отвлекся, и граф стянул со стола оставшиеся перья, бумагу и хрустальное пресс-папье.
Огорченное величество поискало взглядом, чего бы покрутить в пальцах и поломать, но не обнаружило ничего подходящего и насупилось.
- Если кто-то высушит силу Кассарии, мы будем ему только признательны, - громко и раздельно повторил да Унара, будто вколачивал гвозди в крышку гроба, в котором похоронили дружбу и уважение генерала да Галармона.
- То есть приказ войскам отдан не будет, - уточнил дотошный Ангус.
- Ни в коем случае, милорд.
- Там каждый лишний меч на вес золота.
- Мы не имеем права отправлять людей на такую войну, откуда им заведомо не вернуться, - пожал плечами маркиз Гизонга. - Вы представляете себе хотя бы одного безумца, который решится противостоять сверхъестественному врагу?
- Это объективная реальность, - произнес начальник Тайной Службы Тиронги. - А субъективная реальность заключается в том, что все мы любим милорда да Кассара и многим ему обязаны.
- И Тиронга, - напомнил Галармон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116