!! - не поверил его величество.
- В том-то все и дело.
- Разразился страшный скандал, - взял слово да Унара. - Наследника искали по всей стране, подозревали похищение с целью выкупа либо шантажа, заговор Лягубля и гриомских военных, пока однажды, совершенно случайно, не обнаружили в Иллирийском пехотном полку. Он уже навоевал себе медаль за храбрость. Отчаянно сопротивлялся любым попыткам вернуть его в лоно любящей семьи, отбивался по всем правилам рукопашного боя. Учтите, что на его защиту горой встали однополчане. Словом - катастрофа.
- Заметьте, невозможно было допустить членовредительства. Пришлось вызывать магов, но что могут маги, когда там уже поработал Лилипупс?
- Принца с нечеловеческим трудом вывезли на родину, где он, как сообщают наши осведомители, до сих пор процветает в какой-то закрытой частной лечебнице для высокопоставленных пациентов. Говорят, пишет недурственные батальные полотна.
- То-то я думаю, что никогда не слышал ни о каком принце Амброзии.
- Семейная тайна, - коротко и сочувственно пояснил Гизонга. - Несчастное заблудшее дитя.
- А Лилипупса пришлось казнить. Он с пониманием, хотя и без особого восторга отнесся к этому предложению и сложил голову на плахе ради отечества.
Король украдкой промокнул глаза надушенным платочком.
- И поскольку вашему кузену как раз и не важно, жив он или совсем наоборот, то я рискнул выслать с курьером карту, на которой обозначил место погребения такого ценного сотрудника, - невинно заметил граф да Унара.
* * *
Когда Зелг впадал в состояние «ах-как-плох-сей-мир», он отправлялся в зимний сад. Это волшебное местечко пробуждало в нем любовь к жизни, надежды и вдохновение.
На днях из Желвацинии с оказией прислали каких-то особенно редких черепашек, и герцог решил, что имеет смысл полюбоваться ими до того, как начнется война. Кто знает, что случится после?
Внутризамковый садовник, дендроид Мема, встретил его с искренней радостью. На его долгой памяти Зелг был единственным хозяином поместья, который не лез в дела с ненужными замечаниями, не цитировал полезные советы из популярных журналов и не совал под нос «Энциклопедию юного садовода». Одним словом, вел себя как воплощенная мечта любого садовника, а на прошлой неделе с энтузиазмом поддержал идею прорастить голубой мох на парковых дорожках.
Сам Мема питал слабость ко мхам и лишайникам, но до появления в Кассарии молодого наследника никак не мог найти единомышленников.
Отворив тяжелую бронзовую дверь, Зелг очутился в волшебном царстве. Здесь росли могучие деревья, пышные кустарники и экзотические цветы. Тут раскинулись поля папоротников и мелкие рукотворные озера, поросшие камышом и лотосом. Заливисто щебетали крохотные, с ноготок, яркие птицы; порхали мотыльки; журчала вода; кряхтели лягушки; в огромном трехъярусном бассейне сновали пестрые рыбки, и копались в песке черепахи. По причудливой глыбе ракушечника обстоятельно полз пышный плющ.
- Здравствуйте, милорд. - Мема помахал ему веткой с какой-то скалы. - Сейчас подстригу кустик и приду. Или вы специально явились - для уединения и тишины?
- Нет, что вы! То есть, конечно, для тишины и отдохновения - подумать пришел, но вы обязательно спускайтесь.
Отдых - редкая возможность подумать о делах.
Ген. Малкин
Некромант устроился на бортике бассейна и загляделся на рыбок. Эх, вот если бы и он мог на время оставить суетный мир и так же беззаботно резвиться среди раковин и кораллов, меж пышной растительности, над дюнами серебристого песка.
- Гляжу, вы не в настроении, - утвердил Мема, отряхивая с веточек свежую землю. - Что так?
- А вы разве еще не слышали? Опять война.
- Нехорошо, - согласился садовник. - Только вам все равно нельзя относиться к этому так, будто ее могло и не быть.
- Что вы хотите сказать?
- Что хочу, то и говорю, - брякнул Мема, который, как и все дендроиды, не понимал, отчего люди напридумывали столько условностей, иносказаний, вторых и третьих смыслов, когда нормальное существо должно изъясняться коротко, ясно и доходчиво. - Еще ни одному кассарийцу - это я о ваших славных пращурах - не удалось прожить жизнь в мире и спокойствии. И у вас не получится. Все воюют, и Кассария не исключение. Просто они сражаются за земли и золото, а мы - за могущество и власть, какие смертным и не снились. Потому и противники у нас соответственные.
- Какие смертным и не снились, - вздохнул некромант.
- Вы сами все понимаете. Так издревле повелось, что кто-нибудь обязательно ввяжется в войну с Кассарией: или демон, или дракон, или прекрасная ведьма, или особо опасный чародей.
- А мы всегда побеждали?
- В том-то и штука. Это как с Кровавой паялпой - чем дольше держится чемпион, чем больше у него побед, тем больше находится желающих помериться с ним силами.
- Глупо как-то.
- Только не говорите об этом милорду Такангору.
- Мема, скажите, про прекрасную ведьму - это тоже правда? Или все-таки поэтический вымысел?
- Я стихами не балуюсь, - строго сказал дендроид. - У меня своих дел по горло.
- Я думал, ведьмы бывают только в сказках.
- Хорошенькое дело, - изумился садовник. - Вас с утра до вечера окружают големы, демоны, странствующие души, феи, вампиры и оборотни. И среди всего этого - здрасьте вам - именно несчастные ведьмы отчего-то кажутся вам нереальными. А чем именно они вам не угодили?
- Дело не в том, угодили или нет. Просто я еще не слышал ни об одной ведьме.
- А мадам Мумеза вам кто? Невинный птенчик? Робкий цветик на полянке?
- Тогда уж скорее - волчья ягодка, - не удержался Зелг, припоминая грозную тещу Иоффы. - Только я был не в курсе, что она…
- Ничего особенного тут нет, - развел Мема всеми ветками. - Я - садовник, Гописса - трактирщик, Иоффа - староста, а Мумеза - ведьма. Профессии бывают разные. Правда, она хоть и сильна, но до вашей бабушки Бутусьи ей далеко. Как говорится - до небес на дохлом вавилобстере.
Зелг дал себе честное слово сходить в портретную галерею с кем-нибудь образованным и внимательно его выслушать. Список предков стремительно пополнялся неучтенными бабушками-ведьмами, демонессами и оборотнями. Кто женится на таких особах, находясь в здравом уме и твердой памяти?
- Ах, - сказал мудрый дендроид, то ли угадав его мысли, то ли сам думая о том же, - любовь не спрашивает позволения. Вот я когда-то увидел свой, цветочек и сразу пропал. Стоит - ствол тонкий, веточки стройные, листва пышная, изумрудная, а глазки - два озерца. Так и тонешь, так и тонешь.
Герцог оживился. Разговор обещал стать интересным. О глазах, ресницах, улыбке, тонком стане и прочих девичьих прелестях он был готов рассуждать часами. Он даже подумал, что стоит прочесть садовнику свое последнее стихотворение. Однако ему мешал странный звук, похожий на смесь мелодичного звона и легкого жужжания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116
- В том-то все и дело.
- Разразился страшный скандал, - взял слово да Унара. - Наследника искали по всей стране, подозревали похищение с целью выкупа либо шантажа, заговор Лягубля и гриомских военных, пока однажды, совершенно случайно, не обнаружили в Иллирийском пехотном полку. Он уже навоевал себе медаль за храбрость. Отчаянно сопротивлялся любым попыткам вернуть его в лоно любящей семьи, отбивался по всем правилам рукопашного боя. Учтите, что на его защиту горой встали однополчане. Словом - катастрофа.
- Заметьте, невозможно было допустить членовредительства. Пришлось вызывать магов, но что могут маги, когда там уже поработал Лилипупс?
- Принца с нечеловеческим трудом вывезли на родину, где он, как сообщают наши осведомители, до сих пор процветает в какой-то закрытой частной лечебнице для высокопоставленных пациентов. Говорят, пишет недурственные батальные полотна.
- То-то я думаю, что никогда не слышал ни о каком принце Амброзии.
- Семейная тайна, - коротко и сочувственно пояснил Гизонга. - Несчастное заблудшее дитя.
- А Лилипупса пришлось казнить. Он с пониманием, хотя и без особого восторга отнесся к этому предложению и сложил голову на плахе ради отечества.
Король украдкой промокнул глаза надушенным платочком.
- И поскольку вашему кузену как раз и не важно, жив он или совсем наоборот, то я рискнул выслать с курьером карту, на которой обозначил место погребения такого ценного сотрудника, - невинно заметил граф да Унара.
* * *
Когда Зелг впадал в состояние «ах-как-плох-сей-мир», он отправлялся в зимний сад. Это волшебное местечко пробуждало в нем любовь к жизни, надежды и вдохновение.
На днях из Желвацинии с оказией прислали каких-то особенно редких черепашек, и герцог решил, что имеет смысл полюбоваться ими до того, как начнется война. Кто знает, что случится после?
Внутризамковый садовник, дендроид Мема, встретил его с искренней радостью. На его долгой памяти Зелг был единственным хозяином поместья, который не лез в дела с ненужными замечаниями, не цитировал полезные советы из популярных журналов и не совал под нос «Энциклопедию юного садовода». Одним словом, вел себя как воплощенная мечта любого садовника, а на прошлой неделе с энтузиазмом поддержал идею прорастить голубой мох на парковых дорожках.
Сам Мема питал слабость ко мхам и лишайникам, но до появления в Кассарии молодого наследника никак не мог найти единомышленников.
Отворив тяжелую бронзовую дверь, Зелг очутился в волшебном царстве. Здесь росли могучие деревья, пышные кустарники и экзотические цветы. Тут раскинулись поля папоротников и мелкие рукотворные озера, поросшие камышом и лотосом. Заливисто щебетали крохотные, с ноготок, яркие птицы; порхали мотыльки; журчала вода; кряхтели лягушки; в огромном трехъярусном бассейне сновали пестрые рыбки, и копались в песке черепахи. По причудливой глыбе ракушечника обстоятельно полз пышный плющ.
- Здравствуйте, милорд. - Мема помахал ему веткой с какой-то скалы. - Сейчас подстригу кустик и приду. Или вы специально явились - для уединения и тишины?
- Нет, что вы! То есть, конечно, для тишины и отдохновения - подумать пришел, но вы обязательно спускайтесь.
Отдых - редкая возможность подумать о делах.
Ген. Малкин
Некромант устроился на бортике бассейна и загляделся на рыбок. Эх, вот если бы и он мог на время оставить суетный мир и так же беззаботно резвиться среди раковин и кораллов, меж пышной растительности, над дюнами серебристого песка.
- Гляжу, вы не в настроении, - утвердил Мема, отряхивая с веточек свежую землю. - Что так?
- А вы разве еще не слышали? Опять война.
- Нехорошо, - согласился садовник. - Только вам все равно нельзя относиться к этому так, будто ее могло и не быть.
- Что вы хотите сказать?
- Что хочу, то и говорю, - брякнул Мема, который, как и все дендроиды, не понимал, отчего люди напридумывали столько условностей, иносказаний, вторых и третьих смыслов, когда нормальное существо должно изъясняться коротко, ясно и доходчиво. - Еще ни одному кассарийцу - это я о ваших славных пращурах - не удалось прожить жизнь в мире и спокойствии. И у вас не получится. Все воюют, и Кассария не исключение. Просто они сражаются за земли и золото, а мы - за могущество и власть, какие смертным и не снились. Потому и противники у нас соответственные.
- Какие смертным и не снились, - вздохнул некромант.
- Вы сами все понимаете. Так издревле повелось, что кто-нибудь обязательно ввяжется в войну с Кассарией: или демон, или дракон, или прекрасная ведьма, или особо опасный чародей.
- А мы всегда побеждали?
- В том-то и штука. Это как с Кровавой паялпой - чем дольше держится чемпион, чем больше у него побед, тем больше находится желающих помериться с ним силами.
- Глупо как-то.
- Только не говорите об этом милорду Такангору.
- Мема, скажите, про прекрасную ведьму - это тоже правда? Или все-таки поэтический вымысел?
- Я стихами не балуюсь, - строго сказал дендроид. - У меня своих дел по горло.
- Я думал, ведьмы бывают только в сказках.
- Хорошенькое дело, - изумился садовник. - Вас с утра до вечера окружают големы, демоны, странствующие души, феи, вампиры и оборотни. И среди всего этого - здрасьте вам - именно несчастные ведьмы отчего-то кажутся вам нереальными. А чем именно они вам не угодили?
- Дело не в том, угодили или нет. Просто я еще не слышал ни об одной ведьме.
- А мадам Мумеза вам кто? Невинный птенчик? Робкий цветик на полянке?
- Тогда уж скорее - волчья ягодка, - не удержался Зелг, припоминая грозную тещу Иоффы. - Только я был не в курсе, что она…
- Ничего особенного тут нет, - развел Мема всеми ветками. - Я - садовник, Гописса - трактирщик, Иоффа - староста, а Мумеза - ведьма. Профессии бывают разные. Правда, она хоть и сильна, но до вашей бабушки Бутусьи ей далеко. Как говорится - до небес на дохлом вавилобстере.
Зелг дал себе честное слово сходить в портретную галерею с кем-нибудь образованным и внимательно его выслушать. Список предков стремительно пополнялся неучтенными бабушками-ведьмами, демонессами и оборотнями. Кто женится на таких особах, находясь в здравом уме и твердой памяти?
- Ах, - сказал мудрый дендроид, то ли угадав его мысли, то ли сам думая о том же, - любовь не спрашивает позволения. Вот я когда-то увидел свой, цветочек и сразу пропал. Стоит - ствол тонкий, веточки стройные, листва пышная, изумрудная, а глазки - два озерца. Так и тонешь, так и тонешь.
Герцог оживился. Разговор обещал стать интересным. О глазах, ресницах, улыбке, тонком стане и прочих девичьих прелестях он был готов рассуждать часами. Он даже подумал, что стоит прочесть садовнику свое последнее стихотворение. Однако ему мешал странный звук, похожий на смесь мелодичного звона и легкого жужжания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116