Райдер вытаращил на нее глаза.
– Слушай, а ты будешь одевать нас в монашеские одежды и сажать на хлеб да воду? – ехидно спросил он после того, как пришел в себя от неожиданности.
– Не делай из меня злодейку! – сухо ответила она. – Просто я понимаю, что мы с тобой должны сделать для мальчика все, что в наших силах. Прежде всего создать обстановку трудолюбия и настойчивого движения к намеченной цели…
– Фу, как скучно? – перебил он ее, картинно закрыв уши ладонями. – Скажи на милость дорогая, что это взбрело тебе в голову с обучением мальчика?
– Ничего не взбрело! – энергично возразила она. – Просто меня всегда злит невежество и безрассудство.
– А где это ты увидела безрассудство? – лукаво улыбнулся Райдер. – Ну-ка, скажи мне, кто из нас ведет себя безрассудно?.. Ах, да. Вот теперь я вспомнил…
Натали сердито швырнула в него книгой. Он с улыбкой поймал ее и покрутил в руке. Она устремила на него сквозь очки пронзительный взгляд и не сводила его до тех пор, пока Райдер не протянул ей книгу обратно.
– Ладно, вот тебе словарь, – произнес он. – Скажи-ка теперь, Натали, а как насчет подурачиться?
– Подурачиться? – переспросила она. – Ты только об этом и думаешь, распутник.
– Зато ты думаешь только о скучной работе, – ответил он, хмурясь. – Может быть, так поступали твои родители? Скажи, какие они были?
– Я тебе уже рассказывала, что мой отец во многом был похож на тебя, – заметно раздражаясь, произнесла Натали.
– А твоя мать? – не оставлял ее в покое Ньюбери. – Ты говорила, что она – француженка. В таком случае, она совершенно не похожа на тебя, а ты не похожа на нее.
– Твои догадки верны, с огорчением произнесла Натали. – Она была, к сожалению, слишком беспечной, ветреной и страстной.
– А… тогда я понимаю, – протянул он.
Мисс Десмонд сняла очки и исподлобья внимательно посмотрела на лорда Ньюбери.
– Что вы понимаете, лорд-повеса? – иронично спросила она.
– То, что твое поведение совершенно противоположно поведению твоих родителей, – пожал плечами Райдер.
– Ну, а теперь я тебя совершенно не понимаю, – недоуменно произнесла она. – Почему противоположно?
– Наверное, потому, что ты боишься быть похожей на кого-либо из твоих родителей, – спокойно ответил он. – Боишься стать распутной и рабой своих желаний, как отец. Боишься быть импульсивной и вспыльчивой, как мать. И на всякий случай прячешься от меня под маской чопорности и строгости. Я угадал?
– Все это смешно! – сердито сказала она. – Я не боюсь быть похожей на своих родителей. И нет у меня никакой маски. Я такая, какая есть.
– Дерзкая девчонка, которая заигрывает с моряками в таверне – это тоже ты без маски? – спросил он сухо.
Натали всплеснула руками и покачала головой.
– Но я тебе уже не раз объясняла, что мое поведение в таверне– всего лишь вынужденная хитрость. Кроме того, я говорила тебе, что не собираюсь поверять тебе мои мысли и отчитываться в своих поступках.
– Но кое-кто нуждается в этом. К тому же, ты обязательно должна узнать, какая ты женщина на самом деле.
– А кто это «кое-кто»?
Ньюбери протянул руку и коснулся ее щеки, потом заглянул ей в глаза. От его обжигающего взгляда у нее перехватило дыхание, и она ощутила состояние блаженства. Он, казалось, прекрасно понимал ее состояние. А может быть, даже больше того.
– Ты, милая, стараешься спрятаться в мир, слишком отягощенный трудностями и ответственностью, – произнес он вкрадчивым голосом. – Ты лишаешь себя очень многих радостей, очень многих богатств жизни. Я думаю, ты не будешь счастлива, пока не найдешь мужчину, который сможет освободить в тебе страстную француженку из-под опеки методичной англичанки.
– И ты, кажется, намерен стать этим мужчиной? – насмешливо спросила она, хотя в ее голосе ощущалась дрожь.
– Да, – просто сказал он. – Поэтому ты злишься на меня. Поэтому ты так старательно прячешься за очками со стальной оправой, за страницами скучной книги.
Натали молча смотрела на него, словно сравнивая его слова со своими переживаниями.
– Ты боишься, что, наконец, отдашься мне, – продолжал он все тем же голосом, который завораживал ее. – А еще больше опасаешься того, что тебе будет приносить радость и восторг каждая проведенная со мной минута.
– Это неправда! – сердито выкрикнула Натали. – Ты рассказываешь мне то, что услышал от других женщин и приписываешь мне их чувства. Я не собираюсь выслушивать твои выдумки о моих чувствах, мне они известны лучше. Так что, пожалуйста, оставь меня в покое и выйди!
– Но я не могу выйти, милая, – спокойно произнес он. – Ты же помнишь, что у нас одна каюта на двоих.
– Сколько времени нам плыть до Англии? – раздраженно спросила Натали.
Ньюбери улыбнулся. Эта улыбка свидетельствовала о том, насколько забавными кажутся ему все ее капризы.
– При попутном ветре и удачном стечении многих других обстоятельств, наверное, недели три, – ответил Ньюбери.
Натали не могла скрыть чувство досады, хотя не произнесла ни слова. Она молча встала, подошла к своему сундучку и молча открыла его. После этого она выразительно посмотрела в сторону Райдера. Он все еще улыбался.
– Прошу вас, сэр, покинуть меня, чтобы я могла э-э приготовиться ко сну, – с подчеркнутой любезностью произнесла она.
– Приготовиться ко сну? – изобразил он непонимание. – О, это очень серьезное и ответственное дело, вы уверены в том, что не потребуется моя помощь?
В следующее мгновенье из сундука в сторону Райдера полетела туфля. Поймав ее, он тут же выскочил за дверь.
Натали схватила в охапку ночную рубашку и халат и укрылась за ширмой. Она не была уверена в том, что этот повеса не явится преждевременно. Переодеваясь, она думала о том, насколько точно высказал он все ее сомнения и переживания. Да, она сердилась на него за те новые, непривычные для нее чувства, которые он заставил ее переживать. Как бы ей выдержать три недели этой непрерывной пытки?
Райдер лег на своем тюфяке, их разделяло расстояние немногим более метра. Натали измучилась, пытаясь уснуть. Хотя в каюте стояла кромешная темнота, девушка мысленным взором видела лежавшего поблизости мужчину, который сводил ее с ума. Она слышала его равномерное почти беззвучное дыхание, ощущала исходивший от него запах мужчины. Это одновременно успокаивало и раздражало ее. Успокаивало, когда она начинала думать о том, что находится под его надежной защитой и ей теперь ничто не угрожает. И раздражало, когда она начинала прислушиваться к своим внутренним вибрациям. Судно слегка покачивало. Точно так же покачивало судно несколько лет назад, когда Натали направлялась с тетей в Америку. Тогда это движение корабля действовало на нее умиротворяюще. А теперь вызывало чувство досады неизвестно на кого и за что.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130