Бледная, потрясенная Дезире поднялась и, пошатываясь, пошла к окну.
– Я… я понятия не имела, что Чарльз так тяжело переживает мой уход до сих пор.
– Разумеется. Ты не знала… или не хотела знать.
– Это неправда!
– Правда! Скажи мне, сможешь ли ты вернуться сейчас, чтобы спасти жизнь отца?
Райдер видел, чего стоил Дезире ответ на этот вопрос. Она так крепко сжала край подоконника, что ее пальцы побелели.
– Я не могу, Натали.
Натали вскочила на ноги.
– Вот и доказательство твоего безразличного отношения к нему. Тебе все равно, если он умрет!
Дезире повернулась к дочери, ее глаза сверкали, голос дрожал от внутреннего напряжения.
– И ты не понимаешь, Натали. Это не вопрос заботы о его жизни, это вопрос наследства. Твой отец мог бы жить со мной здесь…
– Чтобы играть в азартные игры? Чтобы погрязать в распутстве Пале-Ройяля? Человек едва живет, находясь в Лондоне, но привезти его сюда, в этот грешный Париж? И ты подстрекала его иммигрировать, подвергая его опасности, потому что Англия находилась в состоянии войны с Францией. Ведь тогда этот великолепный Наполеон заключил бы отца в башню Консьержери.
Свои выкрики Натали сопровождала лихорадочными жестами. Райдер вздыхал, сожалея о несдержанности жены. А Натали наслаждалась своей маленькой победой. Когда Дезире услышала обвинения в адрес своего любимого Бонапарта, гнев в ее глазах вспыхнул с новой силой.
– О, я вижу, с тобой невозможно разговаривать! Ты такая же, как Чарльз, самоуверенная и бесконечно упрямая.
– А ты нет? Нужно еще добавить эгоистичность и тщеславие в высшей степени.
Дезире сделала шаг вперед и продолжала с еще большим жаром.
– Ты не понимаешь, Натали. Мой отъезд не означает, что я предала тебя. Есть обиды, которые женщина не может терпеть.
– Тогда, пожалуйста, объясни, если можешь.
Но прежде чем Дезире успела произнести хотя бы слово, вошел дворецкий и доложил ей на французском.
– Мадам, месье Дюбуа приехал, чтобы отвезти вас на обед.
Дезире побледнела, а Натали посмотрела на свою мать с презрением.
– Ты ведь только что пыталась уверить меня в том, что не вела себя предательски по отношению к отцу и ко мне. В любом случае можешь отправляться на свое любовное свидание. Да, мы не хотим, чтобы ты пропустила свидание с любовником.
– Натали, дай мне объяснить, пожалуйста!
– Мы с Райдером уходим!
Натали решительно направилась к выходу. Вздохнув и бросив на Дезире извиняющийся взгляд, Райдер послушно пошел за ней.
Дезире догнала его и схватила за руку.
– Убедите ее придти снова. Пожалуйста.
Он любезно улыбнулся.
– Мадам, прошу вас забыть несдержанность Натали. Не беспокойтесь, я постараюсь сделать так, чтобы она вернулась. Однако, как вы только что заметили, моя жена унаследовала ваш дух и… без сомнения, ваш характер.
– О да, – произнесла Дезире по-французски.
Глава 35
Натали покидала дом матери угрюмой и молчаливой. Чувствуя, что близок взрыв и надеясь предотвратить его, Райдер настоял на прогулке к Итальянскому бульвару, чтобы выпить там бокал вина. Натали неохотно согласилась.
Райдер очень сочувствовал своей жене, понимая, какой брошенной и несчастной должна была она себя чувствовать все эти годы. Но он также понимал, что, дав волю своему негодованию, она лишь затруднила достижение цели, ради которой они прибыли в Париж. И, наконец, самой ей эта бурная сцена принесла только печаль и огорчение. Райдер понимал, что должен помочь Натали увидеть истину, если она хочет выполнить намеченный план.
Они выбрали маленькое кафе на ярком бульваре и удобно расположились в нем, попивая вино и лакомясь сыром. Мимо неторопливо проходили парижане. Бродячий шарманщик играл веселую мелодию, а его обезьянка шныряла вокруг, выпрашивая монетки. Райдер улыбнулся, видя, как Натали протянула зверюшке франк. Но коварная обезьянка схватила ридикюль Натали и, визжа от восторга, убежала.
Райдер и Натали бросились за ней. Расстроенный шарманщик старался изо всех сил помочь. Он то многословно извинялся, то ругал зверька, который, пронзительно вереща, прятался за юбками Натали. К общему удовлетворению, обезьянка вскоре отдала добычу своему хозяину, а тот с извинениями вернул Натали.
Этот незначительный эпизод разрядил обстановку и заставил Натали улыбнуться. Райдер подмигнул жене.
– Хорошо снова видеть улыбку на твоем лице, милая.
Она сразу же стала каяться.
– Извини за сцену с матерью. Обещаю, что буду радоваться нашему свадебному путешествию.
Райдер покровительственно улыбнулся.
– Сегодня я тебя накажу соответствующим образом… в постели.
Натали рассмеялась, покраснев при мысли об этой волнующей перспективе. Но когда подняла свой бокал, лицо снова стало задумчивым.
– О чем ты задумалась, дорогая? – заботливо спросил он.
– Иногда я размышляю о том, может ли брак быть счастливым, если он позже оборачивается ложью и предательством, – со вздохом произнесла она.
– Наш таким никогда не будет, – успокоил он, взяв ее руку в свою.
– Я очень ценю то, как ты стараешься, Райдер, – сказала она с улыбкой.
– Это мое убеждение, – серьезно ответил он.
И голос, и выражение лица Райдера – все выражало твердую непоколебимость в осуществлении намеченного, тем не менее в глазах Натали сквозила неуверенность. Она попыталась выразить свои сомнения.
– Я понимаю, что сейчас ты так думаешь. Сейчас. Но пройдет страсть… Нет, ты не смейся! Рано или поздно пройдет страсть. Наверное, вместо нее придет что-то более прочное.
Райдер изо всех сил старался подавить в себе неуместный смех. Наконец, это ему удалось.
– Дорогая, для нас с тобой страсть не пройдет никогда. Я день ото дня пылаю к тебе все большей, а не меньшей страстью. Но если она все же пройдет, моя дорогая, то я найду способы заставить тебя краснеть.
– Я не сомневаюсь, ты найдешь!
– Что же касается того, что придет вместо нее, то у нас это уже есть. Я имею в виду нашу любовь, нашего ребенка, твою решимость и твое умение сглаживать мое изменчивое настроение.
Натали нежно улыбнулась ему, от всей души веря, что он прав. Некоторое время они сидели молча. Затем Райдер тихонько сжал ее руку.
– Натали, насчет твоей матери… – осторожно начал он.
– Да? – напряженно откликнулась она.
– Мне кажется, ты была с ней излишне резка, – заметил он.
Она поставила бокал с вином и вздохнула.
– Она приняла нас с такой удивительной теплотой и добротой, – произнес он.
– Это из-за чувства своей вины, – сказала она.
– Но разве это не могло быть чувством любви к тебе? – предположил он.
– Любящая мать не оставит четырнадцатилетнего ребенка, – произнесла она с раздражением.
– Оставляет или нет, а факт остается фактом, что ты любишь ее, – улыбнулся он.
– Не люблю, – отрезала она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130