Пройдут еще сотни солнечных циклов, прежде чем все станет по-настоящему плохо. Почему бы не дать Манте спокойно прожить свою жизнь?
– Потому что это нечестно, – сказала Драсни.
– Конечно, но этого Советники никогда не поймут, – парировал Пранло. – Может, они не поймут, даже если он и в самом деле решит проблему. Ведь при нашей жизни положительные изменения могут еще не начаться.
– Все равно, – упрямо сказала Драсни.
– Ладно, ладно, хватит вам, – вмешался в разговор Манта. – Это не та тема, которую стоит обсуждать. Спасибо тебе, Пранло, за заботу о моей жизни и благополучии, но обманывать Советников я не собираюсь. Если я не найду решение проблемы, то так и скажу им.
– Вот именно, – фыркнула Драсни.
– И, говоря по правде, я вообще удивлен, что ты предложил такое, – продолжал Манта. – Ты что, не хочешь дорасти до Мудрого и поселиться на Уровень Восемь?
– А я, между прочим, собираюсь оказаться там когда-нибудь, – вставила Драсни. – Тебя, значит, со мной не будет?
Пранло взмахнул хвостом.
– Лично меня это мало волнует. Какой-нибудь вуука запросто может разделаться со мной гораздо раньше.
– Пранло! – Драсни по-настоящему рассердилась. – Что ты несешь?
– И если уж речь зашла о вуука, то это еще одна особенность Центральной Линии. Здесь хищники нападают гораздо чаще, и вуука, и сивра.
Манта не сразу смог вернуться к той теме, с которой они начали.
– Ну да, – сказал он. – Хотя это вовсе не означает, что хищников здесь больше. Просто во внешних регионах бролка оттягивают на себя часть их. Это подводит нас к еще одной особенности Центральной Линии: большинство джанска живут именно здесь. Что-нибудь еще есть?
– Ну, там пища не такая разнообразная, – заметила Драсни, откусив усик проплывающего мимо серебристо-голубого джептриса. – Это-то вкуснее.
– Да, и в этом определенно есть какой-то смысл. – Манта проводил взглядом растение.
– Какой? – спросила Драсни.
– Хотелось бы мне знать.
Манта перевел взгляд на джептрис, свисающий с уголка ее рта. Внезапно у него мелькнула мысль, что он уже очень давно не присматривался к юпитерианским растениям. Фактически он ими интересовался, лишь когда был еще Малышом. А в дальнейшем, как и большинство джанска, он, разыскивая то или иное растение, руководствовался главным образом цветом.
Отсюда следовало, что растения внешних регионов он вообще никогда пристально не изучал…
Драсни, видимо, заметила что-то особенное в его выражении.
– Ты что-то понял? – спросила она.
– Не знаю, – неуверенно ответил Манта. – На Земле подобные проблемы обычно возникают тогда, когда люди или животные истребляют какой-то вид растений и он фактически исчезает с лица земли. А это, в свою очередь, порождает другие экологические бедствия.
– Ну, если бы дело было просто в этом, чинстер и прупсис уже давным-давно исчезли бы, – заметил Пранло. – По крайней мере с Уровня Один. Подростком я просто объедался ими.
– И я тоже. – Драсни продолжала обгрызать джептрис. – И ни за что не променяла бы их на эту штуку, по крайней мере в те времена. Как ты говоришь, она называется?
– Джептрис, – ответил Манта. – И ты права: на вкус ребенка он слишком пресный.
– С годами вкусы меняются, – заметил Пранло. – Значит, по-твоему, это взрослые истребляют растения? И именно они истребили джептрис?
– Мне кажется, это имеет смысл, – медленно сказал Манта. – Иначе куда подевался джептрис с Уровня Один? Хотя там, конечно, обитают и дети.
– Может, он вообще не растет на Уровне Один, – вмешалась в разговор Драсни.
– А Белтренини говорила, что рос, – возразил Манта. – Постой-ка чуть-чуть, ладно? Не ешь этот последний кусок.
– Хочешь сам съесть?
– Нет, хочу как следует разглядеть его.
Манта подплыл к ней и остановился буквально нос к носу. Джептрис выглядел очень нежным. Волоконца серебряного тесно переплетались с волоконцами голубого, и все в целом напоминало тонкую косичку с крошечными листьями в точках перекрещивания. Органично вплетенные в изящную структуру, на равных расстояниях между листьями росли ягодки или, может быть, шишки.
Одного-единственного взгляда Манте оказалось достаточно.
– Это чинстер, – заявил он.
– О чем ты? – запротестовал Пранло. – Чинстер бледно-пурпурный, весь целиком. А это растение серебристо-голубое.
– Думаешь, мне это неизвестно? Однако это чинстер, и все дела, – стоял на своем Манта. – По крайней мере, какая-то его разновидность.
– Это что еще такое? – спросила Драсни.
– Разновидность. Типа новый продукт, который происходит от другого и зачастую не имеет с ним внешнего сходства…
– Потише, потише, – прервал его Пранло. – Можешь объяснить так, чтобы нам было понятно?
– Извини. – На мгновение Манта как бы вернулся назад и заговорил языком бизнес-школы. – Я хочу сказать вот что. Похоже, джептрис и чинстер – один и тот же вид растений. У них одинаковая форма, одинаковая структура… даже форма ягод та же самая. Единственная разница в цвете и вкусе. Ну, как будто одно из них – чуть-чуть измененный вариант другого.
– Ладно, – настороженно сказала Драсни. – Пускай. Но как такое происходит? Растение есть растение, точно так же, как джанска есть джанска, а вуука есть вуука. Как что-то может измениться и стать чем-то другим?
– Не знаю.
Манта почувствовал, что первый прилив возбуждения начинает спадать. Наверно, это какая-то мутация. Или нет?
Но что это за мутация, способная изменить цвет и вкус растения, не затронув его внешнего вида, хотя бы в незначительной степени?
Он молча повернулся хвостом к друзьям.
Что он тут делает, а? Он же просто скромный бизнесмен, не более того. Что такое разновидности, он понимал; приход и расход он понимал; приток и отток, структура, и управление, и вступление во владение, и прочие экономические аспекты тоже. Все это он понимал.
Но эта научная заумь… Нет, тут он пас.
Существо, способное решать проблемы. Глубина, это не про него. Может, разве что бизнес-проблемы. Разновидности, приход и расход, приток и отток…
Неожиданно водоворот мыслей стих. Разновидности. Приток и отток…
И Уровень Восемь. Приток, отток и Уровень Восемь…
– Манта? – окликнула его Драсни.
И внезапно он понял.
Может быть.
Он резко развернулся лицом к ним, чувствуя, что его до кончиков плавников переполняет энергия.
– Я решил задачу, – сказал он.
– Что? – хором спросили Пранло и Драсни.
– Я понимаю, что происходит, – ответил Манта. – Не в деталях, конечно. Но я понимаю, что происходит. И почему.
– Ну, не томи нас, рассказывай! – воскликнул Пранло. – В чем дело?
– Нужно было с самого начала прислушиваться к себе, – сказал Манта. – Приток и отток. Базисные бизнес-концепции. – Он улыбнулся. – И Уровень Восемь, конечно. Место, куда все послушные маленькие джанска мечтают попасть, когда вырастут и станут Мудрыми.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104
– Потому что это нечестно, – сказала Драсни.
– Конечно, но этого Советники никогда не поймут, – парировал Пранло. – Может, они не поймут, даже если он и в самом деле решит проблему. Ведь при нашей жизни положительные изменения могут еще не начаться.
– Все равно, – упрямо сказала Драсни.
– Ладно, ладно, хватит вам, – вмешался в разговор Манта. – Это не та тема, которую стоит обсуждать. Спасибо тебе, Пранло, за заботу о моей жизни и благополучии, но обманывать Советников я не собираюсь. Если я не найду решение проблемы, то так и скажу им.
– Вот именно, – фыркнула Драсни.
– И, говоря по правде, я вообще удивлен, что ты предложил такое, – продолжал Манта. – Ты что, не хочешь дорасти до Мудрого и поселиться на Уровень Восемь?
– А я, между прочим, собираюсь оказаться там когда-нибудь, – вставила Драсни. – Тебя, значит, со мной не будет?
Пранло взмахнул хвостом.
– Лично меня это мало волнует. Какой-нибудь вуука запросто может разделаться со мной гораздо раньше.
– Пранло! – Драсни по-настоящему рассердилась. – Что ты несешь?
– И если уж речь зашла о вуука, то это еще одна особенность Центральной Линии. Здесь хищники нападают гораздо чаще, и вуука, и сивра.
Манта не сразу смог вернуться к той теме, с которой они начали.
– Ну да, – сказал он. – Хотя это вовсе не означает, что хищников здесь больше. Просто во внешних регионах бролка оттягивают на себя часть их. Это подводит нас к еще одной особенности Центральной Линии: большинство джанска живут именно здесь. Что-нибудь еще есть?
– Ну, там пища не такая разнообразная, – заметила Драсни, откусив усик проплывающего мимо серебристо-голубого джептриса. – Это-то вкуснее.
– Да, и в этом определенно есть какой-то смысл. – Манта проводил взглядом растение.
– Какой? – спросила Драсни.
– Хотелось бы мне знать.
Манта перевел взгляд на джептрис, свисающий с уголка ее рта. Внезапно у него мелькнула мысль, что он уже очень давно не присматривался к юпитерианским растениям. Фактически он ими интересовался, лишь когда был еще Малышом. А в дальнейшем, как и большинство джанска, он, разыскивая то или иное растение, руководствовался главным образом цветом.
Отсюда следовало, что растения внешних регионов он вообще никогда пристально не изучал…
Драсни, видимо, заметила что-то особенное в его выражении.
– Ты что-то понял? – спросила она.
– Не знаю, – неуверенно ответил Манта. – На Земле подобные проблемы обычно возникают тогда, когда люди или животные истребляют какой-то вид растений и он фактически исчезает с лица земли. А это, в свою очередь, порождает другие экологические бедствия.
– Ну, если бы дело было просто в этом, чинстер и прупсис уже давным-давно исчезли бы, – заметил Пранло. – По крайней мере с Уровня Один. Подростком я просто объедался ими.
– И я тоже. – Драсни продолжала обгрызать джептрис. – И ни за что не променяла бы их на эту штуку, по крайней мере в те времена. Как ты говоришь, она называется?
– Джептрис, – ответил Манта. – И ты права: на вкус ребенка он слишком пресный.
– С годами вкусы меняются, – заметил Пранло. – Значит, по-твоему, это взрослые истребляют растения? И именно они истребили джептрис?
– Мне кажется, это имеет смысл, – медленно сказал Манта. – Иначе куда подевался джептрис с Уровня Один? Хотя там, конечно, обитают и дети.
– Может, он вообще не растет на Уровне Один, – вмешалась в разговор Драсни.
– А Белтренини говорила, что рос, – возразил Манта. – Постой-ка чуть-чуть, ладно? Не ешь этот последний кусок.
– Хочешь сам съесть?
– Нет, хочу как следует разглядеть его.
Манта подплыл к ней и остановился буквально нос к носу. Джептрис выглядел очень нежным. Волоконца серебряного тесно переплетались с волоконцами голубого, и все в целом напоминало тонкую косичку с крошечными листьями в точках перекрещивания. Органично вплетенные в изящную структуру, на равных расстояниях между листьями росли ягодки или, может быть, шишки.
Одного-единственного взгляда Манте оказалось достаточно.
– Это чинстер, – заявил он.
– О чем ты? – запротестовал Пранло. – Чинстер бледно-пурпурный, весь целиком. А это растение серебристо-голубое.
– Думаешь, мне это неизвестно? Однако это чинстер, и все дела, – стоял на своем Манта. – По крайней мере, какая-то его разновидность.
– Это что еще такое? – спросила Драсни.
– Разновидность. Типа новый продукт, который происходит от другого и зачастую не имеет с ним внешнего сходства…
– Потише, потише, – прервал его Пранло. – Можешь объяснить так, чтобы нам было понятно?
– Извини. – На мгновение Манта как бы вернулся назад и заговорил языком бизнес-школы. – Я хочу сказать вот что. Похоже, джептрис и чинстер – один и тот же вид растений. У них одинаковая форма, одинаковая структура… даже форма ягод та же самая. Единственная разница в цвете и вкусе. Ну, как будто одно из них – чуть-чуть измененный вариант другого.
– Ладно, – настороженно сказала Драсни. – Пускай. Но как такое происходит? Растение есть растение, точно так же, как джанска есть джанска, а вуука есть вуука. Как что-то может измениться и стать чем-то другим?
– Не знаю.
Манта почувствовал, что первый прилив возбуждения начинает спадать. Наверно, это какая-то мутация. Или нет?
Но что это за мутация, способная изменить цвет и вкус растения, не затронув его внешнего вида, хотя бы в незначительной степени?
Он молча повернулся хвостом к друзьям.
Что он тут делает, а? Он же просто скромный бизнесмен, не более того. Что такое разновидности, он понимал; приход и расход он понимал; приток и отток, структура, и управление, и вступление во владение, и прочие экономические аспекты тоже. Все это он понимал.
Но эта научная заумь… Нет, тут он пас.
Существо, способное решать проблемы. Глубина, это не про него. Может, разве что бизнес-проблемы. Разновидности, приход и расход, приток и отток…
Неожиданно водоворот мыслей стих. Разновидности. Приток и отток…
И Уровень Восемь. Приток, отток и Уровень Восемь…
– Манта? – окликнула его Драсни.
И внезапно он понял.
Может быть.
Он резко развернулся лицом к ним, чувствуя, что его до кончиков плавников переполняет энергия.
– Я решил задачу, – сказал он.
– Что? – хором спросили Пранло и Драсни.
– Я понимаю, что происходит, – ответил Манта. – Не в деталях, конечно. Но я понимаю, что происходит. И почему.
– Ну, не томи нас, рассказывай! – воскликнул Пранло. – В чем дело?
– Нужно было с самого начала прислушиваться к себе, – сказал Манта. – Приток и отток. Базисные бизнес-концепции. – Он улыбнулся. – И Уровень Восемь, конечно. Место, куда все послушные маленькие джанска мечтают попасть, когда вырастут и станут Мудрыми.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104