– Ах, ну да! – Другой Малыш презрительно фыркнул.
Другой Малыш. Рейми состроил гримасу. Другой Малыш; эта мысль все еще причиняла боль. Рейми был взрослым человеком, с такими знаниями и жизненным опытом, которые тут никому и не снились, опустись хоть до самого сердца Юпитера. Шутка ли? Сам Советник не поленился дотащить свой хвост до Уровня Один только ради того, чтобы приветствовать его. Это чего-нибудь да стоит.
Но об этом можно забыть, потому что для всех остальных джанска он был просто еще одним нормальным, ничем не примечательным ребенком.
– Ну, давай колись, – еще тише прошептал Малыш. – Что ты натворил?
– Пранло? – прозвучал вдалеке женский голос. – Пранло, ты где?
– Я здесь, ма, – откликнулся Малыш. – Здесь с… Как тебя зовут?
– Манта, – ответил Рейми.
– Я здесь с Манто, – закончил Пранло.
– Не Манто, – поправил его Рейми сердито. – Манта.
– Манта? – повторил Пранло. – Что за имя?
– Особое имя, – сказал Рейми. – Что тут такого?
– Ну… – Пранло на мгновение заколебался. – В общем-то, ничего.
– Пранло, возвращайся к остальным детям, – сказала его мать, подплывая к ним. – Здесь небезопасно.
– Ох, вечный ветер, – пробормотал Пранло. – Матери никогда не дадут позабавиться, сколько хочешь. – Внезапно он хлопнул грудными плавниками. – Постой-ка, ма. Никакой опасности. Здесь Защитник. Видишь?
– Он наверняка не задержится тут надолго, – сказала ему мать. – Остальные дети выше.
– Можно мне остаться тут, пока Защитник не уйдет? – медовым голосом попросил Пранло. – Обещаю сразу же вернуться.
– Не волнуйся, Цинтасти, – сказал Тигралло. – Я присмотрю за ним.
– Ну… Раз так, – с явной неохотой согласилась женщина. – Но смотри, Пранло, немедленно возвращайся, как только он уйдет.
– Конечно.
Она развернулась и уплыла к остальным.
– Вот это да! – Пранло возбужденно забил грудными плавниками. – Наш собственный личный Защитник. Эй, давай позовем других и поиграем в тагабук?
– Ну…
Рейми заколебался. Черт побери, он же взрослый, хотя и угодил в ловушку тела чужеземного ребенка. Играть в какую-то дурацкую детскую игру ниже его достоинства. В особенности если учесть, что все эти люди на станции с помощью своих зондов следят за каждым его движением.
Однако, уже открыв рот, чтобы произнести какую-то отговорку, он внезапно понял, почему в последнее время у него такое мрачное настроение.
Он был одинок.
Осознание этого ударило его, словно пощечина. Да, он плыл вместе со стадом детей, родителей, Защитников и Воспитательниц, не испытывая к ним никаких недобрых чувств.
Но в то же время его общение с любым из них было коротким и носило случайный характер. Девяносто процентов времени он держался на краю стада или даже вообще в стороне, вот как сейчас.
В основном они проводили время вдвоем, он и Тигралло. А Тигралло представлял собой не слишком веселую компанию.
– Для тебя это будет полезно, – громко, чтобы Рейми услышал, сказал Тигралло. – Тагабук учит убегать и увертываться. Ты должен научиться этому.
Рейми удивился. Никогда прежде Тигралло не давал ему никаких советов. Если уж на то пошло, он вообще почти не разговаривал с Рейми, разве что подсказывал, как сделать то или другое, когда у Рейми что-то не получалось. По большей части он просто висел неподалеку и охотился на случайно подвернувшихся мелких хищников, предоставляя Рейми самому себе.
Что означал этот совет? Стремление помочь Рейми стать джанска? Или, может, Тигралло заметил настроение Рейми, понял его причину и теперь подталкивал к тому, чтобы тот приобретал необходимые ему навыки общения?
За время обучения Рейми выслушал множество теорий относительно интеллектуальных и эмоциональных особенностей джанска, а также рассуждений на тему о том, окажутся ли люди в состоянии когда-нибудь понимать их. Эти лекции основывались главным образом на полных противоречий догадках, поскольку за двадцать лет общения с джанска никто так и не понял, что творится у них в головах.
Однако по некоторым признакам можно было предположить, что джанска гораздо лучше понимают человеческую природу, чем хотят это показать. И не требовалось быть гением маркетинга, чтобы осознать, какое потенциальное преимущество это дает им.
Может, весь проект и был задуман с той целью, чтобы по возможности уменьшить это неравенство?
Может быть. А если так, то, черт побери, стоит ли волноваться, насколько глупым он будет выглядеть для наблюдателей на «Главном»? Дело надо делать, и все.
– Почему бы и нет? – сказал Рейми. – Конечно, Пранло, давай позовем других детей. Только учти, я не умею играть.
– Мы тебя научим. – Пранло снова восторженно захлопал грудными плавниками. – Пошли к остальным.
Когда Фарадей вошел в Зону Контакта, там все было тихо и спокойно, а лампы пригашены до уровня «ночников», как во всех остальных помещениях станции. Четверо дежурных, удобно развалившись в креслах, вели наблюдение за Рейми и его друзьями-джанска.
Фарадей задержался на пороге, пытаясь вспомнить имена дежурных. Конечно, как только он прибыл на станцию, его познакомили со всеми тремя сменами. Но за прошедшие десять с половиной месяцев их пути редко пересекались, и у него всегда была плохая память на имена. Два лица не говорили ему ни о чем, третье вызвало смутные воспоминания.
Четвертое, напротив, было мучительно знакомо.
– Мистер Миллиган! – приветствовал он молодого человека. – Что-то вы сегодня засиделись.
– Пандре приболел, – ответил Миллиган. – Я вызвался подежурить вместо него.
– А-а. – Фарадей подтянул свое кресло поближе к Миллигану и сел. – Мистер Гессе не против?
Миллиган пожал плечами.
– Мистер Гессе подходит ко всему с точки зрения политика – насколько затрагиваются интересы Земли и Совета Пятисот. Не думаю, что его заботят такие мелочи.
– У мистера Гессе хороший глаз на детали, – заметил Фарадей, на всякий случай оглядываясь, чтобы не пропустить появления Гессе. Что ни говори, он босс Миллигана и заслуживает хотя бы поверхностного уважения. – Для менеджера это очень ценное качество. Кроме того, он с большим энтузиазмом относится к проекту.
– Он с большим энтузиазмом относится к вам, вы хотите сказать, – возразил Миллиган. – Насчет проекта я не высказался бы так уверенно.
Фарадей состроил гримасу. А он-то надеялся, что это не слишком бросается в глаза.
– Это одно и то же, если разобраться.
– Сейчас да, – сказал Миллиган. – Но что будет с нами, когда вы уйдете? И, что еще важнее, что будет с Рейми?
Фарадэй и сам не раз задавался этим вопросом. Довольно часто, по правде говоря.
– Ну, что за секреты? – спросил он, пробегая взглядом по дисплеям. – По-моему, все спокойно.
– Сейчас у них период сна, – ответил Миллиган. – Он начался около часа назад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104