Когда Ильмар думал об этом, в нем вскипал гнев и у него появлялось злое желание свернуть на первом же повороте в сторону, помчать в ближайший город, прямо к отделению милиции, распахнуть дверь и крикнуть: забирайте их, я вам бесплатно доставил спасителей отечества! Хотелось бы знать, какую песню тогда запоет полковник-освободитель? «Кавалерийский полк я знаю...» — ни хрена ты не знаешь, старый оскопленный баран! Все с офицериками заигрываешь, все прочие вообще не люди, они годятся лишь для черной работы, пускать в расход новоземельцев? Как и в прошлую войну, когда офицерье наделяли крестами и хуторами, а настоящие мужики кормили вшей и годами хворью маялись, хутора заброшены и поля в сорняках!
Лента дороги, будто ехидная змея, наматывалась вокруг шеи Ильмара.
28 июня, когда стрелковый полк остановился на привал возле шоссе Выру — Петсери, в расположении полка передвигалась легковая машина «ГАЗ М-1» с тремя пассажирами в гражданском. Машина останавливалась возле отдельных батальонов, шофер поднимал капот и начинал копаться в моторе. В это время двое остальных седоков предпринимали попытку вступить в контакт с военнослужащими эстонского происхождения, прежде всего с офицерами. В связи с тем, что неизвестные лица в ходе беседы пытались поставить под сомнение правомочность имевшегося у полка приказа и склонить бойцов к отказу от его выполнения, офицерами полка разговоры были решительно пресечены. Политрук 5 роты Прийвитс попытался во втором батальоне установить личности беседовавших, но они лишь заявили, будто являются работниками местного исполкома, и поспешно, не предъявив документов, удалились с места происшествия.
Более продолжительный разговор у пассажиров автомобиля состоялся в расположении штаба полка, где они встретились с полковым инженером, воентехником первого ранга Т. Эйнбушем. Последний узнал в одном из приехавших майора Мээритса, бывшего сослуживца из дислоцировавшегося в Тарту Куперьяновского батальона. Майор Мээритс представился уполномоченным нелегального центра освобождения Эстонии и в качестве такового предложил Т. Эйнбушу собрать вокруг себя по всему полку военных из эстонцев и увести их при полном вооружении в лес, чтобы таким образом сохранить ядро армии возрождающейся Эстонии. Он утверждал, что все патриотически настроенные военнослужащие из других воинских частей уже вступили в кош акт с центром освобождения Эстонии и уходят в леса, избегая насильного увода в Россию, где всех их ожидает неминуемая гибель от большевистского террора.
Разговор привлек внимание уполномоченного особого отдела дивизии старшего лейтенанта Маавере, который решил внести ясность в происходящее. Увидев подобное внимание к себе, Мээритс и Уба поспешили удалиться и уехали на автомашине, несмотря на требование Маавере остановиться.
Спустя некоторое время воентехник первого ранга Т. Эйнбуш собрал вокруг себя, неподалеку от штаба полка, группу бойцов и сержантов и начал агитировать их уйти вместе с ним в лес, чтобы не покидать с полком территорию Эстонии. На заявление одного сверхсрочника, что офицеры требуют беспрекословного выполнения приказа, Т. Эйнбуш объяснил: эстонские офицеры этого делать не станут, они пойдут вместе с солдатами в эстонские леса, а тех единичных из них, кто продался большевикам, придется вместе с русскими командирами и комиссарами устранить. Бойцы других национальностей могут продолжать путь по направлению к Пскову, им следует объяснить, что им же лучше побыстрее покинуть Эстонию, до которой им нет дела. Когда кто-то из бойцов спросил, каким же образом устранять комиссаров и тех офицеров, которые потребуют выполнения приказа командования, Т. Эйнбуш ответил: «У нас в руках оружие и полный боекомплект патронов на каждого солдата. Более действенного средства я не знаю».
Уполномоченный особого отдела, старший лейтенант госбезопасности Маавере, который, начиная с привлекшей к себе внимание беседы Т. Эйн-буша с проезжими, следил за его действиями, вышел теперь из-за дерева и категорически потребовал прекращения провокационных разговоров. В ответ на это Т. Эйнбуш выхватил пистолет и крикнул:
— Соглядатай проклятый, вот ты и будешь первым!
Возникла перестрелка, в ходе которой старший лейтенант Маавере оказался более быстрым и точным. Т. Эйнбуш был убит на месте.
Вечером того же дня офицеры строевого отдела штаба полка капитан Наруск и лейтенант Сээдвере самовольно взяли легковую автомашину командира полка и покинули в неизвестном направлении расположение части. В ходе проведенного позднее розыска капитан Наруск был арестован в месте его предыдущего постоянного жительства, куда он явился через несколько дней после побега из полка, и предан суду военного трибунала по обвинению в дезертирстве. Лейтенант Сээдвере ушел в подполье и вступил в боровшийся против советской власти вооруженный отряд, который действовал в районе отцовского хутора в волости Карузе. В начале июля, при попытке разоружить охрану волисполкома, лейтенант Сээдвере погиб в перестрелке от винтовочной пули.
6
I [посредине моста мотор «хеншеля» чихнул и заглох. Стартер вхолостую прокручивал коленчатый вал, ни одного выхлопа больше не было Пхавший в кабине командир батареи, старший лейтенант Яанисте, забеспокоился. Первым его желанием было взглянуть и ново - не видно ли самолетов?
Эрвин Аруссаар вылез и открыл капот. Попросил Я а и ною нажать на стартер и проверил искру. Она, как маленькая молния, метнулась к свече. Так и есть, опять засорился карбюратор или нагар на свечах! Что с этим чертовым бензином? Он достал из инструментального ящика насос и принялся продувать карбюратор. Плотный поток телег и людей, в котором они до этого двигались, впереди начал редеть. Машина Эрвина, оказавшаяся теперь в голове колонны, перекрыла проезд остальным. Огромную военную машину, у которой, вдобавок ко всему, на прицепе была пушка, никто ни на чем объехать уже не мог, лишь пешеходы продолжали с двух сторон валить через мост. Сзади начали доноситься крики и настойчивые всхлипы гудков.
— Давайте побыстрее, Аруссаар! — нервничал старший лейтенант.— Мы ведь на мосту!
Уголок рта у Эрвина дернулся, но долголетняя привычка к дисциплине не позволила огрызнуться. Начальству легко поучать! Эрвин продолжал сосредоточенно работать. Пока руки привычно действовали, взгляд Эрвина скользнул сквозь переплеты моста — и буквально провалился вниз. Широкая чернеющая вода, закручивающая на гладкой поверхности тугие водовороты, протекала в такой пропасти, что холодело под сердцем. Таких больших рек Эрвин еще не видел. Ну и пространство должно было расстилаться там, вдали, чтобы в нем могла родиться подобная могучая речища.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129