Конечно, отец Филлипс наговорил много чепухи, но кое в чем он, возможно, был прав. Раньше я считал, что самое важное, когда женишься, – это выбрать себе такую женщину, с которой будешь счастлив. В то же время, прочитав Хемингуэя и других писателей, я узнал, что суровая жизнь рано или поздно тебя настигает, что долго счастливым все равно быть не удастся и что лучшие люди воспринимают это мужественно и терпеливо тянут свою лямку. А раз так, раз счастья – по большому счету – мне не видать ни с Эрикой, ни с Сарой Луизой, то, может быть, имеет смысл осчастливить на какое-то время окружающих и поступить так, как они требуют?
Я усердно размышлял над этим вопросом во время обеда в клубе с Колдуэллами. Потом мы пошли играть в теннис.
– Хэмилтон, – сказал мне Симс в раздевалке, – это очень хорошо, что ты так увлекся теннисом. Теннис поможет тебе отвлечься от всяких прошлых переживаний.
Вышло так, что мы с Сисси играли в паре против Сары Луизы и Симса. Потом появилась Элеонора с Клеем, и мы стали играть по очереди. Когда мы с Сисси отдыхали, она сказала мне:
– Знаешь, Хэмилтон, по-моему, вы с Сарой Луизой просто изумительно смотритесь вместе.
– Благодарю вас, миссис Колдуэлл.
– А ты как думаешь?
– Да, Сара Луиза очень красивая.
– Она тоже считает тебя красивым. Говорит, ты выделяешься среди остальных.
– По-моему, это в первую очередь относится к ней самой.
– Знаешь, ей никто никогда по-настоящему не нравился, кроме тебя. Она так переживала после этой глупой истории с Фредом Зиммерманом – главным образом от того, что ты от нее отвернулся.
– У меня создалось впечатление, что это было нечто большее, чем глупая история.
– Ну что ты. Мы с Симсом сразу поняли, что за фрукт этот Фред, а Саре Луизе потребовалось на это чуть-чуть больше времени – вот и все. А когда она в нем наконец разобралась, то сейчас же пришла ко мне и сказала: "Мама, я люблю только Хэмилтона. Как ты думаешь, мне удастся когда-нибудь вернуть его?" Я ответила, что до этого «когда-нибудь» еще много времени и что на ее месте я бы попыталась. А ты как считаешь, Хэмилтон? Какие у Сары Луизы шансы?
– Шансы?
– Ну да, шансы вернуть тебя.
– Не знаю.
– Ты все еще бредишь этой девушкой из Берлина?
– Она много для меня значит.
– Больше, чем Сара Луиза?
– Трудно сказать – они такие разные.
– А что нужно для того, чтобы Сара Луиза стало больше для тебя значить?
– Не знаю. Сара Луиза – прекрасная девушка. Тут все дело во мне.
– Ты растерян?
– Да.
– Запутался в своих чувствах?
– Да.
– Что ж, попробую тебе помочь. Мы с Симсом очень хотели бы видеть тебя своим зятем, а Сара Луиза тебя прямо-таки обожает. Давай сделаем так: ты женишься на Саре Луизе, и если через год поймешь, что совершил ошибку, то мы с Симсом платим за развод, а Сара Луиза не требует с тебя ни цента. Все очень справедливо, как ты считаешь?
– Да, пожалуй.
– Поздравляю, ты принял блестящее решение. Ну, устроим мы все сами, а вы с Сарой Луизой копите силы для будущих торжеств.
Появившись на следующее утро в клубе, Сара Луиза сказала:
– Как я понимаю, мы женимся.
– Да, я тоже об этом слышал.
– Значит, мама тебя все-таки уговорила.
– Не совсем так. Впрочем, у нас действительно был разговор.
– Наверное, я должна тебя спросить, не жалеешь ли ты, но не буду. Хочешь знать, когда свадьба?
– Было бы неплохо.
– В четверг, 22 августа, в пять ноль-ноль. Церковь св. Павла.
– Постараюсь прийти.
– Да, пожалуйста.
– Если мы поженимся так быстро, не подумают ли, что ты беременна?
– Нет. Ты ведь недавно вернулся – за это время нельзя обнаружить беременность.
– Все равно эта спешка покажется несколько странной.
– Не покажется – если мы скажем, что уже давно помолвлены. Подожди до воскресенья – все прочтешь в газете.
Но до воскресенья я не выдержал – страшно не терпелось узнать, что это учудили Колдуэллы. В субботу вечером, после театра, где мы с Сарой Луизой смотрели «Бернардину» с нашвиллским доморощенным Пэтом Буном (я учился с ним в одной школе, и было интересно посмотреть, что он за актер; играл он, надо сказать, лучше, чем я ожидал), нам удалось купить номер завтрашнего «Теннессийца». Развернув газету в ресторане, мы быстро нашли страницу светской хроники, и первое, что бросилось в глаза, были наши имена: «Сара Луиза и Хэмилтон вступают в брак». Заметка была помещена в рубрике «Не для цитирования». Охваченный смятением, я прочитал: "Дорогая Бекки!
Держись крепче – сейчас я сообщу тебе сногсшибательную новость! Тебе, конечно, знакомо имя Сары Луизы Колдуэлл – этой потрясающей девушки, о которой я тебе часто писал, – и Хэмилтона Дейвиса – галантного молодого человека, секретного агента номер один, пережившего столько захватывающих приключений в Германии, откуда он недавно вернулся. Их брак мог бы стать настоящей сенсацией. И эта сенсация произошла! Симс и Сисси Колдуэллы раскрыли секрет. Оказывается, Сара Луиза и Хэмилтон помолвлены уже три года. Перед тем как пойти в армию, Хэмилтон взял с Сары Луизы обещание, что, когда он вернется, она будет принадлежать ему, и Сара Луиза верно ждала своего любимого. Эта свадьба станет главным событием конца лета; венчание состоится 22 августа в церкви св. Павла во Франклине. В честь счастливой пары намечается масса роскошных раутов. Первый из них состоится завтра – Сара Луиза и Хэмилтон приглашены к Бизли и Хани Мак-Клендонам на ужин с коктейлями. На радостном торжестве будут присутствовать…"
Дальше шел список из пятнадцати-двадцати пар; все они действительно были на ужине, равно как и сорок-пятьдесят других пар. У Мак-Клендона яблоку негде было упасть – как, впрочем, ему негде было упасть на каждом из намеченной массы роскошных раутов. Сначала я каждый раз внутренне готовился к тому, что из-за этой заметки в газете надо мной будут смеяться: ведь все прекрасно знали, что мы с Сарой Луизой не были эти годы помолвлены, – но, как ни странно, заметке верили. Близкие друзья, которые помнили и про Фреда Зиммермана, и про мою пассию в Берлине, подходили ко мне и с самым серьезным видом говорили: "Здорово вы нас всех разыграли; мы и понятия не имели". Даже Уэйд Уоллес, который-то уж точно должен был бы понять, что происходит, и тот сказал только: "Рад, что ты наконец все осознал, Хэм. Давно бы так".
В самом начале этого месячника торжеств я опасался, что рано или поздно мой запас рассказов истощится. Волноваться, однако, не стоило: слушали меня так же неохотно, как и в тот первый вечер у нас дома, когда я только вернулся. Гости, войдя, направлялись прямиком к Саре Луизе, следовали объятия, поцелуи и слова о том, что они за нее рады. Потом, сообщив мне, что на мою долю выпала крупная удача, они переводили разговор на торговлю недвижимостью, на сыпь у младенцев, на университетскую футбольную команду и на прочие злободневные темы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125
Я усердно размышлял над этим вопросом во время обеда в клубе с Колдуэллами. Потом мы пошли играть в теннис.
– Хэмилтон, – сказал мне Симс в раздевалке, – это очень хорошо, что ты так увлекся теннисом. Теннис поможет тебе отвлечься от всяких прошлых переживаний.
Вышло так, что мы с Сисси играли в паре против Сары Луизы и Симса. Потом появилась Элеонора с Клеем, и мы стали играть по очереди. Когда мы с Сисси отдыхали, она сказала мне:
– Знаешь, Хэмилтон, по-моему, вы с Сарой Луизой просто изумительно смотритесь вместе.
– Благодарю вас, миссис Колдуэлл.
– А ты как думаешь?
– Да, Сара Луиза очень красивая.
– Она тоже считает тебя красивым. Говорит, ты выделяешься среди остальных.
– По-моему, это в первую очередь относится к ней самой.
– Знаешь, ей никто никогда по-настоящему не нравился, кроме тебя. Она так переживала после этой глупой истории с Фредом Зиммерманом – главным образом от того, что ты от нее отвернулся.
– У меня создалось впечатление, что это было нечто большее, чем глупая история.
– Ну что ты. Мы с Симсом сразу поняли, что за фрукт этот Фред, а Саре Луизе потребовалось на это чуть-чуть больше времени – вот и все. А когда она в нем наконец разобралась, то сейчас же пришла ко мне и сказала: "Мама, я люблю только Хэмилтона. Как ты думаешь, мне удастся когда-нибудь вернуть его?" Я ответила, что до этого «когда-нибудь» еще много времени и что на ее месте я бы попыталась. А ты как считаешь, Хэмилтон? Какие у Сары Луизы шансы?
– Шансы?
– Ну да, шансы вернуть тебя.
– Не знаю.
– Ты все еще бредишь этой девушкой из Берлина?
– Она много для меня значит.
– Больше, чем Сара Луиза?
– Трудно сказать – они такие разные.
– А что нужно для того, чтобы Сара Луиза стало больше для тебя значить?
– Не знаю. Сара Луиза – прекрасная девушка. Тут все дело во мне.
– Ты растерян?
– Да.
– Запутался в своих чувствах?
– Да.
– Что ж, попробую тебе помочь. Мы с Симсом очень хотели бы видеть тебя своим зятем, а Сара Луиза тебя прямо-таки обожает. Давай сделаем так: ты женишься на Саре Луизе, и если через год поймешь, что совершил ошибку, то мы с Симсом платим за развод, а Сара Луиза не требует с тебя ни цента. Все очень справедливо, как ты считаешь?
– Да, пожалуй.
– Поздравляю, ты принял блестящее решение. Ну, устроим мы все сами, а вы с Сарой Луизой копите силы для будущих торжеств.
Появившись на следующее утро в клубе, Сара Луиза сказала:
– Как я понимаю, мы женимся.
– Да, я тоже об этом слышал.
– Значит, мама тебя все-таки уговорила.
– Не совсем так. Впрочем, у нас действительно был разговор.
– Наверное, я должна тебя спросить, не жалеешь ли ты, но не буду. Хочешь знать, когда свадьба?
– Было бы неплохо.
– В четверг, 22 августа, в пять ноль-ноль. Церковь св. Павла.
– Постараюсь прийти.
– Да, пожалуйста.
– Если мы поженимся так быстро, не подумают ли, что ты беременна?
– Нет. Ты ведь недавно вернулся – за это время нельзя обнаружить беременность.
– Все равно эта спешка покажется несколько странной.
– Не покажется – если мы скажем, что уже давно помолвлены. Подожди до воскресенья – все прочтешь в газете.
Но до воскресенья я не выдержал – страшно не терпелось узнать, что это учудили Колдуэллы. В субботу вечером, после театра, где мы с Сарой Луизой смотрели «Бернардину» с нашвиллским доморощенным Пэтом Буном (я учился с ним в одной школе, и было интересно посмотреть, что он за актер; играл он, надо сказать, лучше, чем я ожидал), нам удалось купить номер завтрашнего «Теннессийца». Развернув газету в ресторане, мы быстро нашли страницу светской хроники, и первое, что бросилось в глаза, были наши имена: «Сара Луиза и Хэмилтон вступают в брак». Заметка была помещена в рубрике «Не для цитирования». Охваченный смятением, я прочитал: "Дорогая Бекки!
Держись крепче – сейчас я сообщу тебе сногсшибательную новость! Тебе, конечно, знакомо имя Сары Луизы Колдуэлл – этой потрясающей девушки, о которой я тебе часто писал, – и Хэмилтона Дейвиса – галантного молодого человека, секретного агента номер один, пережившего столько захватывающих приключений в Германии, откуда он недавно вернулся. Их брак мог бы стать настоящей сенсацией. И эта сенсация произошла! Симс и Сисси Колдуэллы раскрыли секрет. Оказывается, Сара Луиза и Хэмилтон помолвлены уже три года. Перед тем как пойти в армию, Хэмилтон взял с Сары Луизы обещание, что, когда он вернется, она будет принадлежать ему, и Сара Луиза верно ждала своего любимого. Эта свадьба станет главным событием конца лета; венчание состоится 22 августа в церкви св. Павла во Франклине. В честь счастливой пары намечается масса роскошных раутов. Первый из них состоится завтра – Сара Луиза и Хэмилтон приглашены к Бизли и Хани Мак-Клендонам на ужин с коктейлями. На радостном торжестве будут присутствовать…"
Дальше шел список из пятнадцати-двадцати пар; все они действительно были на ужине, равно как и сорок-пятьдесят других пар. У Мак-Клендона яблоку негде было упасть – как, впрочем, ему негде было упасть на каждом из намеченной массы роскошных раутов. Сначала я каждый раз внутренне готовился к тому, что из-за этой заметки в газете надо мной будут смеяться: ведь все прекрасно знали, что мы с Сарой Луизой не были эти годы помолвлены, – но, как ни странно, заметке верили. Близкие друзья, которые помнили и про Фреда Зиммермана, и про мою пассию в Берлине, подходили ко мне и с самым серьезным видом говорили: "Здорово вы нас всех разыграли; мы и понятия не имели". Даже Уэйд Уоллес, который-то уж точно должен был бы понять, что происходит, и тот сказал только: "Рад, что ты наконец все осознал, Хэм. Давно бы так".
В самом начале этого месячника торжеств я опасался, что рано или поздно мой запас рассказов истощится. Волноваться, однако, не стоило: слушали меня так же неохотно, как и в тот первый вечер у нас дома, когда я только вернулся. Гости, войдя, направлялись прямиком к Саре Луизе, следовали объятия, поцелуи и слова о том, что они за нее рады. Потом, сообщив мне, что на мою долю выпала крупная удача, они переводили разговор на торговлю недвижимостью, на сыпь у младенцев, на университетскую футбольную команду и на прочие злободневные темы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125