" или "Так скоро вы нас покидаете! Что за срочность такая?" По-видимому, ее английский озадачил не одного меня, потому что немного погодя Сисси сказала:
– Эрика, я просто поражена, как вы блестяще говорите по-английски.
– Вот так штука, премного благодарна.
– У вас, случайно, никогда не было преподавателя из Нью-Йорка?
– Из Нью-Йорка? Черт побери, точно так. Я уже два года занимаюсь с мисс Мими Фельдерман. – И Эрика начала рассказывать, как десять лет учила английский в школе, но то был британский вариант английского языка, а здесь ей приходится иметь дело с американцами. Поэтому когда некая мисс Мими Фельдерман из спецслужбы предложила обучать немецких сотрудников, она решила не упускать такой возможности. Два раза в неделю они занимались разговорной речью, и Мими как-то сказала, что Эрика – лучшая ее ученица. Все это Эрика держала от меня в тайне, желая преподнести мне сюрприз, и, надо признаться, своего добилась.
В большинстве своем американцы почему-то признают диалектными лишь южные говоры – как белого, так и черного населения, – которые на их слух звучат несколько странно. Им и в голову не приходит, что не только южане, но и сами они тоже говорят с акцентом, что в разных частях Америки есть свои особенности произношения. А южане тоже умеют слушать, и им произношение жителей Среднего Запада кажется таким же унылым, как тамошние равнины, калифорнийское произношение – как бы не имеющим глубоких корней, как и сами калифорнийцы, а произношение жителей Новой Англии – старомодным. Но самый ужасный выговор – нью-йоркский. Конечно, в этом городе есть сколько-то богатых людей, к которым не пристал местный диалект, но большинство говорит с каким-то грубым, рваным акцентом, вызывающим в памяти мрачную подземку, убогие улочки и переполненные мусорные баки. И вот мы, трое южан, сидим и слушаем, как Эрика изъясняется по-английски – изъясняется так, как ее научила мисс Мими Фельдерман. В какой-то момент мне даже показалось, что Сисси слегка передернуло, а Симс в конце концов не выдержал и издал тяжелый вздох. Как мне было им объяснить, что по-немецки Эрика говорит совершенно безукоризненно?
Судя по всему, я во время завтрака не был чересчур словоохотлив, потому что и Эрика, и Сисси поинтересовались, не случилось ли чего. Выйдя из гостиницы, мы взяли такси и поехали осматривать достопримечательности: Курфюрстендамм, олимпийский стадион, Колонну Победы и Рейхстаг. После обеда у Эрики возникла идея: не съездить ли в Восточный Берлин? Для меня, как для сотрудника разведки, это было невозможно, но Эрика стал уверять Колдуэллов, что будет очень жаль, если они не увидят Остров музеев и Александерплатц, и что она с удовольствием им все покажет. На вопрос, не будет ли это для нее слишком обременительным, Эрика ответила: "Чепуха да и только", после чего они втроем укатили, а я остался размышлять, чем бы занять ближайшие три часа. Перво-наперво я позвонил Вильямсу в надежде выпросить у него на завтра отгул, потому что хотел повидаться с Колдуэллами наедине. Вильямс, у которого был приступ хандры по причине предстоящего возвращения в Штаты, сказал только: "По мне – так гуляй хоть неделю". Спасибо, спасибо, хватит и одного дня. Немного пройдясь, чтобы собраться с мыслями, я направился в гостиничный бар, где дернул пару рюмочек. Наконец появилась Эрика, ведя за собой Сисси и Симса.
– Хэмилтон, Эрика – потрясающий гид, – воскликнула Сисси. – Без нее мы были бы как без рук.
– Настоящий талант, – подтвердил Симс. – Зря она его губит.
– Приятно слышать, елки-палки, – сказала Эрика. За ужином Эрика не переставала расспрашивать Колдуэллов про Нашвилл.
– Собираетесь к нам в Нашвилл? – спросила Сисси.
– Черт его знает, – пожала плечами Эрика. – Мир тесен, как вы полагаете?
По дороге домой, когда мы снова перешли на немецкий, и Эрика заговорила нормальным языком, она спросила:
– Ну как? Как тебе мой английский?
– Ты им очень понравилась.
– Нет, ты скажи про английский.
– Мими Фельдерман была права. Ты вполне могла бы сойти за американку.
Эрика просияла. Два года занятий не прошли впустую.
На следующее утро я снова был у Колдуэллов и только собирался объяснить, что Эрика не в пример обаятельнее, когда говорит по-немецки, как они меня опередили.
– Какая очаровательная юная дама! – сказал Симс. – Если тут все девушки такие, то, боюсь, ты никогда не вернешься домой.
– Да-да, очень внимательная и рассудительная, – подхватила Сисси.
– Жаль только, – сказал я, – что Мими Фельдерман испортила ей английский. По-немецки Эрика говорит замечательно.
– Ну что ты, я была так рада, что она нас понимает, – ответила Сисси.
– Да и что такого страшного в Нью-Йорке? – спросил Симс. – Помню, я сам там когда-то жил и с удовольствием побываю еще разок.
Все мои планы были нарушены. Я-то рассчитывал расписать им Эрику со всех сторон, умолчав только о том, что мы обручены, но что я мог сказать теперь, после того как они сами превознесли ее до небес? Делать всякие намеки насчет нашего романа было бессмысленно, это и так ясно – иначе бы я ее не пригласил. Пока я судорожно искал слова, чтобы честно во всем признаться, Симс заговорил о другом.
– Хэмилтон, – спросил он, – что ты собираешься делать, когда вернешься домой?
– Не имею понятия, сэр. Вообще-то меня приняли на юридический, но я не уверен, что это у меня получится. Может, пойду на коммерческий факультет.
– Видишь ли, я тут поговорил с твоими родителями; наверно, я мог бы тебе помочь.
– Помочь, сэр?
– Да. Дело в том, что мы у себя в банке хотим реорганизовать работу международного отдела. В своем теперешнем виде он нас не устраивает. Мир страшно сузился, и нам нужно научиться вести дела не только в Теннесси и даже не только на Юге.
– У Симса есть интереснейшие замыслы, – вставила Сисси.
– Да, Хэмилтон, у меня есть кое-какие интересные замыслы, касающиеся деятельности международного отдела. Но нам нужен человек, который бы мог все это возглавить. Что если я попробую уговорить тебя заняться этим делом?
– Как, в "Камберленд Вэлли бэнк"?
– Ну да.
– В международном отделе?
– Учти, это связано с разъездами. Европа, Япония, Южная Америка.
– Но, сэр, я ведь ничего не смыслю в банковском деле.
– А на первых порах никто ничего не смыслит. Когда к нам приходят новые люди, им всем приходится учиться.
Я не верил своим ушам. Президент одного из крупнейших банков Юга предлагает мне работу, о которой я его даже не просил! Первым моим желанием было начать отнекиваться – мол, куда мне, – но неожиданно для самого себя я вдруг выпалил:
– Сэр, я был бы счастлив работать у вас.
Все оставшееся время прошло в деловых разговорах. Пока Сисси бегала по магазинам на Курфюрстендамм, мы с Симсом предавались мечтам о будущем международном отделе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125
– Эрика, я просто поражена, как вы блестяще говорите по-английски.
– Вот так штука, премного благодарна.
– У вас, случайно, никогда не было преподавателя из Нью-Йорка?
– Из Нью-Йорка? Черт побери, точно так. Я уже два года занимаюсь с мисс Мими Фельдерман. – И Эрика начала рассказывать, как десять лет учила английский в школе, но то был британский вариант английского языка, а здесь ей приходится иметь дело с американцами. Поэтому когда некая мисс Мими Фельдерман из спецслужбы предложила обучать немецких сотрудников, она решила не упускать такой возможности. Два раза в неделю они занимались разговорной речью, и Мими как-то сказала, что Эрика – лучшая ее ученица. Все это Эрика держала от меня в тайне, желая преподнести мне сюрприз, и, надо признаться, своего добилась.
В большинстве своем американцы почему-то признают диалектными лишь южные говоры – как белого, так и черного населения, – которые на их слух звучат несколько странно. Им и в голову не приходит, что не только южане, но и сами они тоже говорят с акцентом, что в разных частях Америки есть свои особенности произношения. А южане тоже умеют слушать, и им произношение жителей Среднего Запада кажется таким же унылым, как тамошние равнины, калифорнийское произношение – как бы не имеющим глубоких корней, как и сами калифорнийцы, а произношение жителей Новой Англии – старомодным. Но самый ужасный выговор – нью-йоркский. Конечно, в этом городе есть сколько-то богатых людей, к которым не пристал местный диалект, но большинство говорит с каким-то грубым, рваным акцентом, вызывающим в памяти мрачную подземку, убогие улочки и переполненные мусорные баки. И вот мы, трое южан, сидим и слушаем, как Эрика изъясняется по-английски – изъясняется так, как ее научила мисс Мими Фельдерман. В какой-то момент мне даже показалось, что Сисси слегка передернуло, а Симс в конце концов не выдержал и издал тяжелый вздох. Как мне было им объяснить, что по-немецки Эрика говорит совершенно безукоризненно?
Судя по всему, я во время завтрака не был чересчур словоохотлив, потому что и Эрика, и Сисси поинтересовались, не случилось ли чего. Выйдя из гостиницы, мы взяли такси и поехали осматривать достопримечательности: Курфюрстендамм, олимпийский стадион, Колонну Победы и Рейхстаг. После обеда у Эрики возникла идея: не съездить ли в Восточный Берлин? Для меня, как для сотрудника разведки, это было невозможно, но Эрика стал уверять Колдуэллов, что будет очень жаль, если они не увидят Остров музеев и Александерплатц, и что она с удовольствием им все покажет. На вопрос, не будет ли это для нее слишком обременительным, Эрика ответила: "Чепуха да и только", после чего они втроем укатили, а я остался размышлять, чем бы занять ближайшие три часа. Перво-наперво я позвонил Вильямсу в надежде выпросить у него на завтра отгул, потому что хотел повидаться с Колдуэллами наедине. Вильямс, у которого был приступ хандры по причине предстоящего возвращения в Штаты, сказал только: "По мне – так гуляй хоть неделю". Спасибо, спасибо, хватит и одного дня. Немного пройдясь, чтобы собраться с мыслями, я направился в гостиничный бар, где дернул пару рюмочек. Наконец появилась Эрика, ведя за собой Сисси и Симса.
– Хэмилтон, Эрика – потрясающий гид, – воскликнула Сисси. – Без нее мы были бы как без рук.
– Настоящий талант, – подтвердил Симс. – Зря она его губит.
– Приятно слышать, елки-палки, – сказала Эрика. За ужином Эрика не переставала расспрашивать Колдуэллов про Нашвилл.
– Собираетесь к нам в Нашвилл? – спросила Сисси.
– Черт его знает, – пожала плечами Эрика. – Мир тесен, как вы полагаете?
По дороге домой, когда мы снова перешли на немецкий, и Эрика заговорила нормальным языком, она спросила:
– Ну как? Как тебе мой английский?
– Ты им очень понравилась.
– Нет, ты скажи про английский.
– Мими Фельдерман была права. Ты вполне могла бы сойти за американку.
Эрика просияла. Два года занятий не прошли впустую.
На следующее утро я снова был у Колдуэллов и только собирался объяснить, что Эрика не в пример обаятельнее, когда говорит по-немецки, как они меня опередили.
– Какая очаровательная юная дама! – сказал Симс. – Если тут все девушки такие, то, боюсь, ты никогда не вернешься домой.
– Да-да, очень внимательная и рассудительная, – подхватила Сисси.
– Жаль только, – сказал я, – что Мими Фельдерман испортила ей английский. По-немецки Эрика говорит замечательно.
– Ну что ты, я была так рада, что она нас понимает, – ответила Сисси.
– Да и что такого страшного в Нью-Йорке? – спросил Симс. – Помню, я сам там когда-то жил и с удовольствием побываю еще разок.
Все мои планы были нарушены. Я-то рассчитывал расписать им Эрику со всех сторон, умолчав только о том, что мы обручены, но что я мог сказать теперь, после того как они сами превознесли ее до небес? Делать всякие намеки насчет нашего романа было бессмысленно, это и так ясно – иначе бы я ее не пригласил. Пока я судорожно искал слова, чтобы честно во всем признаться, Симс заговорил о другом.
– Хэмилтон, – спросил он, – что ты собираешься делать, когда вернешься домой?
– Не имею понятия, сэр. Вообще-то меня приняли на юридический, но я не уверен, что это у меня получится. Может, пойду на коммерческий факультет.
– Видишь ли, я тут поговорил с твоими родителями; наверно, я мог бы тебе помочь.
– Помочь, сэр?
– Да. Дело в том, что мы у себя в банке хотим реорганизовать работу международного отдела. В своем теперешнем виде он нас не устраивает. Мир страшно сузился, и нам нужно научиться вести дела не только в Теннесси и даже не только на Юге.
– У Симса есть интереснейшие замыслы, – вставила Сисси.
– Да, Хэмилтон, у меня есть кое-какие интересные замыслы, касающиеся деятельности международного отдела. Но нам нужен человек, который бы мог все это возглавить. Что если я попробую уговорить тебя заняться этим делом?
– Как, в "Камберленд Вэлли бэнк"?
– Ну да.
– В международном отделе?
– Учти, это связано с разъездами. Европа, Япония, Южная Америка.
– Но, сэр, я ведь ничего не смыслю в банковском деле.
– А на первых порах никто ничего не смыслит. Когда к нам приходят новые люди, им всем приходится учиться.
Я не верил своим ушам. Президент одного из крупнейших банков Юга предлагает мне работу, о которой я его даже не просил! Первым моим желанием было начать отнекиваться – мол, куда мне, – но неожиданно для самого себя я вдруг выпалил:
– Сэр, я был бы счастлив работать у вас.
Все оставшееся время прошло в деловых разговорах. Пока Сисси бегала по магазинам на Курфюрстендамм, мы с Симсом предавались мечтам о будущем международном отделе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125