Ни один арелет не смел
приблизиться к этому месту. Увидев на море судно станции, пилот тотчас же
поворачивал обратно и облетал опасное место на почтительном расстоянии.
- Вы летели прямо в центр треугольника, - сказал командир судна (он же
был старшим инженером станции). - Сперва мы подумали, что пилот машины
заснул. Но когда арелет не послушался сигнала опасности, мы поняли, что вы
не спите. Не обижайтесь, Дмитрий, но я решил, что в машине летит безумец.
- Так и должно было быть, - ответил Волгин. - Иначе вы не могли
подумать. Но что бы произошло, если бы я все-таки пролетел дальше? Ведь я
мог лететь выше облаков или в самих облаках.
- Выше опасности нет. А в облаках машина не укрылась бы от наших
локаторов. В ста километрах отсюда происходит разряд. Ваша машина сгорела
бы в огне молний.
Волгина интересовало, как поступают на станции в случае опасности для
кого-нибудь, и он спросил снова:
- Хорошо. Но если бы я все-таки полетел дальше, как бы вы поступили?
Инженер улыбнулся.
- Наша станция, - сказал он, - прямо связана со всеми энергетическими
установками, расположенными в круге радиусом в две тысячи километров. Это
наш район. Установки для концентрации туч требуют огромного расхода
энергии. Когда происходит разряд, в наших руках управление всеми
энергетическими станциями. Если бы мы увидели, что вы не сворачиваете с
пути, пришлось бы разом отключить подачу энергии по всему району. Ваша
машина опустилась бы на воду. Так же и все остальные, которые находятся в
нашем районе, совершили бы вынужденную посадку.
Волгин протянул руку своему собеседнику.
- Спасибо за мое спасение, - сказал он смущенно. - И извините меня за
то, что чуть было не причинил большой неприятности.
- Но ведь не сделали это, - добродушно сказал инженер.
- Мог сделать.
- Нет, не могли. Вы человек военный и, значит, дисциплинированный.
Слово "военный" он произнес по-русски. В современном языке такого
слова не было.
- Вы знаете наш язык? - удивился Волгин.
- Нет, не знаю. Но я слушал выступление Мунция, который рассказал о
вас всем людям, и запомнил это слово. Оно похоже на слово "война". Его
легко запомнить.
Волгин первый раз слышал о таком выступлении своего "деда".
"Что ж, естественно, - подумал он. - Они должны очень интересоваться
мною".
- А откуда у вас слово "война"? Ведь у вас давно нет войн
- Оно известно из курса истории.
- И все же, - сказал Волгин задумчиво, - вы неправильно поняли Мунция.
Я не был военным по профессии. Я стал им только во время войны. Вероятно, я
задерживаю вас? - прибавил он, вспомнив, что сейчас на судне рабочая пора.
- Да, лучше мне вернуться наверх, - с обычной откровенностью ответил
инженер. - Я хотел бы поговорить с вами о многом.
- Как-нибудь в другой раз. Я рад буду, если вы навестите меня. Кстати,
я до сих пор не знаю вашего имени.
- Меня зовут Дмитрий, как и вас. Они вышли на палубу.
Все взгляды тотчас же устремились на Волгина, но люди не подходили к
нему.
Он вспомнил чью-то фразу, что его появление на судне - удача для
экипажа. Конечно, они вес интересовались им и не надеялись увидеть вблизи.
То, что произошло, это действительно счастливый случай: не каждый день
появляются на Земле воскресшие люди.
- А нельзя ли, - спросил Волгин у своего спутника, - увидеть район
грозы, то место, куда я летел?
- Пожалуйста. Пройдемте на пост наблюдения.
Они спустились по другой лестнице и вошли в полукруглую каюту,
посередине которой стоял тоже полукруглый стол. Он был сплошь заполнен
бесчисленным количеством кнопок и приборов. На потолке ровно горели или
непрерывно мигали разноцветные лампочки.
У стола в напряженных позах сидели три человека. Они оглянулись на
вошедших, но тотчас же снова повернулись к стене, где находился очень
большой экран. Очевидно, работа не позволяла отвлекаться.
Волгина оглушил неистовый грохот. Было совершенно непонятно, почему
этот шум не слышен не только на палубе, но и у самых дверей каюты.
Он тотчас же понял, что грохот - раскаты грома, могучего и почти
непрерывного грома, идущего от места, где бушевала гроза, - в ста
километрах отсюда.
Экран казался отверстием в стене. В его глубине творился хаос из воды
и огня. Гроза, являвшаяся суммой всех гроз, собранных с площади диаметром в
четыре тысячи километров, не имела ничего общего с самыми сильными грозами,
которые приходилось когда-либо наблюдать Волгину. Это было падение на
землю, в море сплошной массы огненной лавы. Молнии сливались друг с другом,
и потоки воды были окрашены в желто-красный цвет
"Как много электричества в воздухе!" - подумал Волгин, вспомнив слова
своего тезки, что вес это только излишки атмосферного электричества,
остающиеся от полезной работы.
Волгин даже вздрогнул, вспомнив, что совсем недавно летел прямо в этот
хаос и если бы не персонал станции...
Ему хотелось еще раз выразить свою благодарность за спасение, но
говорить здесь было совершенно невозможно.
Инженер дотронулся до плеча Волгина и знаком предложил выйти отсюда.
Волгин последовал за ним.
Как только дверь закрылась, грохот прекратился, сменившись полной
тишиной. Звукоизоляция была совершенной.
- Теперь я понял, какой опасности подвергался, - сказал Волгин. - Еще
раз спасибо!
- Увидев грозу, - ответил инженер, - вы свернули бы в сторону. Но все
же приближаться к се району очень опасно. Бывает, что группы молний выходят
из повиновения и уклоняются в сторону. Что еще хотели бы вы увидеть?
- Если можно, хотел бы посмотреть, что представляют собой ваши
установки для сбора туч.
- Вот этого как раз и нельзя, - в голосе инженера слышалось
сожаление. - Входить в помещение, где они расположены, во время их работы -
не менее опасно, чем лететь в полосу грозы. Они будут работать еще долго.
- Тогда я покину вас. Будем надеяться, что мне еще представится случай
осмотреть их.
- Если не у нас, то на любой другой станции. Мне хотелось бы, чтобы вы
прилетели к нам.
- Обещаю, что прилечу, - сказал Волгин.
Он чувствовал, что люди, находящиеся на судне, ждут от него
какого-нибудь знака внимания. Кроме того, ему хотелось лично поблагодарить
того человека, который догнал его на арелете и вернул обратно. И он сказал
командиру, что хотел бы познакомиться с членами экипажа.
- Все наверху, - ответил тот, - кроме трех, которых вы видели на
посту.
- Им вы передадите мой привет.
С каждым работником станции Волгин обменялся крепким дружеским
рукопожатием.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120
приблизиться к этому месту. Увидев на море судно станции, пилот тотчас же
поворачивал обратно и облетал опасное место на почтительном расстоянии.
- Вы летели прямо в центр треугольника, - сказал командир судна (он же
был старшим инженером станции). - Сперва мы подумали, что пилот машины
заснул. Но когда арелет не послушался сигнала опасности, мы поняли, что вы
не спите. Не обижайтесь, Дмитрий, но я решил, что в машине летит безумец.
- Так и должно было быть, - ответил Волгин. - Иначе вы не могли
подумать. Но что бы произошло, если бы я все-таки пролетел дальше? Ведь я
мог лететь выше облаков или в самих облаках.
- Выше опасности нет. А в облаках машина не укрылась бы от наших
локаторов. В ста километрах отсюда происходит разряд. Ваша машина сгорела
бы в огне молний.
Волгина интересовало, как поступают на станции в случае опасности для
кого-нибудь, и он спросил снова:
- Хорошо. Но если бы я все-таки полетел дальше, как бы вы поступили?
Инженер улыбнулся.
- Наша станция, - сказал он, - прямо связана со всеми энергетическими
установками, расположенными в круге радиусом в две тысячи километров. Это
наш район. Установки для концентрации туч требуют огромного расхода
энергии. Когда происходит разряд, в наших руках управление всеми
энергетическими станциями. Если бы мы увидели, что вы не сворачиваете с
пути, пришлось бы разом отключить подачу энергии по всему району. Ваша
машина опустилась бы на воду. Так же и все остальные, которые находятся в
нашем районе, совершили бы вынужденную посадку.
Волгин протянул руку своему собеседнику.
- Спасибо за мое спасение, - сказал он смущенно. - И извините меня за
то, что чуть было не причинил большой неприятности.
- Но ведь не сделали это, - добродушно сказал инженер.
- Мог сделать.
- Нет, не могли. Вы человек военный и, значит, дисциплинированный.
Слово "военный" он произнес по-русски. В современном языке такого
слова не было.
- Вы знаете наш язык? - удивился Волгин.
- Нет, не знаю. Но я слушал выступление Мунция, который рассказал о
вас всем людям, и запомнил это слово. Оно похоже на слово "война". Его
легко запомнить.
Волгин первый раз слышал о таком выступлении своего "деда".
"Что ж, естественно, - подумал он. - Они должны очень интересоваться
мною".
- А откуда у вас слово "война"? Ведь у вас давно нет войн
- Оно известно из курса истории.
- И все же, - сказал Волгин задумчиво, - вы неправильно поняли Мунция.
Я не был военным по профессии. Я стал им только во время войны. Вероятно, я
задерживаю вас? - прибавил он, вспомнив, что сейчас на судне рабочая пора.
- Да, лучше мне вернуться наверх, - с обычной откровенностью ответил
инженер. - Я хотел бы поговорить с вами о многом.
- Как-нибудь в другой раз. Я рад буду, если вы навестите меня. Кстати,
я до сих пор не знаю вашего имени.
- Меня зовут Дмитрий, как и вас. Они вышли на палубу.
Все взгляды тотчас же устремились на Волгина, но люди не подходили к
нему.
Он вспомнил чью-то фразу, что его появление на судне - удача для
экипажа. Конечно, они вес интересовались им и не надеялись увидеть вблизи.
То, что произошло, это действительно счастливый случай: не каждый день
появляются на Земле воскресшие люди.
- А нельзя ли, - спросил Волгин у своего спутника, - увидеть район
грозы, то место, куда я летел?
- Пожалуйста. Пройдемте на пост наблюдения.
Они спустились по другой лестнице и вошли в полукруглую каюту,
посередине которой стоял тоже полукруглый стол. Он был сплошь заполнен
бесчисленным количеством кнопок и приборов. На потолке ровно горели или
непрерывно мигали разноцветные лампочки.
У стола в напряженных позах сидели три человека. Они оглянулись на
вошедших, но тотчас же снова повернулись к стене, где находился очень
большой экран. Очевидно, работа не позволяла отвлекаться.
Волгина оглушил неистовый грохот. Было совершенно непонятно, почему
этот шум не слышен не только на палубе, но и у самых дверей каюты.
Он тотчас же понял, что грохот - раскаты грома, могучего и почти
непрерывного грома, идущего от места, где бушевала гроза, - в ста
километрах отсюда.
Экран казался отверстием в стене. В его глубине творился хаос из воды
и огня. Гроза, являвшаяся суммой всех гроз, собранных с площади диаметром в
четыре тысячи километров, не имела ничего общего с самыми сильными грозами,
которые приходилось когда-либо наблюдать Волгину. Это было падение на
землю, в море сплошной массы огненной лавы. Молнии сливались друг с другом,
и потоки воды были окрашены в желто-красный цвет
"Как много электричества в воздухе!" - подумал Волгин, вспомнив слова
своего тезки, что вес это только излишки атмосферного электричества,
остающиеся от полезной работы.
Волгин даже вздрогнул, вспомнив, что совсем недавно летел прямо в этот
хаос и если бы не персонал станции...
Ему хотелось еще раз выразить свою благодарность за спасение, но
говорить здесь было совершенно невозможно.
Инженер дотронулся до плеча Волгина и знаком предложил выйти отсюда.
Волгин последовал за ним.
Как только дверь закрылась, грохот прекратился, сменившись полной
тишиной. Звукоизоляция была совершенной.
- Теперь я понял, какой опасности подвергался, - сказал Волгин. - Еще
раз спасибо!
- Увидев грозу, - ответил инженер, - вы свернули бы в сторону. Но все
же приближаться к се району очень опасно. Бывает, что группы молний выходят
из повиновения и уклоняются в сторону. Что еще хотели бы вы увидеть?
- Если можно, хотел бы посмотреть, что представляют собой ваши
установки для сбора туч.
- Вот этого как раз и нельзя, - в голосе инженера слышалось
сожаление. - Входить в помещение, где они расположены, во время их работы -
не менее опасно, чем лететь в полосу грозы. Они будут работать еще долго.
- Тогда я покину вас. Будем надеяться, что мне еще представится случай
осмотреть их.
- Если не у нас, то на любой другой станции. Мне хотелось бы, чтобы вы
прилетели к нам.
- Обещаю, что прилечу, - сказал Волгин.
Он чувствовал, что люди, находящиеся на судне, ждут от него
какого-нибудь знака внимания. Кроме того, ему хотелось лично поблагодарить
того человека, который догнал его на арелете и вернул обратно. И он сказал
командиру, что хотел бы познакомиться с членами экипажа.
- Все наверху, - ответил тот, - кроме трех, которых вы видели на
посту.
- Им вы передадите мой привет.
С каждым работником станции Волгин обменялся крепким дружеским
рукопожатием.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120