- Разве это не военный клич воинов, не вой, которым они стараются испугать врагов? - спросила Кора, спокойно опуская на лицо вуаль, в то время как ее младшая сестра заметно волновалась.
- Нет-нет, сейчас раздался зловещий, потрясающий звук, и в нем было что-то неестественное. Если бы вы хоть раз слышали боевой клич индейцев, вы никогда не приняли бы его за что-нибудь другое… Ну что же, Ункас? - снова по-делаварски обратился разведчик к возвратившемуся в пещеру молодому могиканину. - Что ты видел? Не просвечивает ли наш огонь сквозь завесы?
Послышался короткий и, по-видимому, отрицательный ответ на том же наречии.
- Ничего не видно, - продолжал по-английски Соколиный Глаз, с неудовольствием покачивая головой. - Но наша стоянка все еще остается тайной. Перейдите в другую пещеру, леди, и постарайтесь заснуть: вы нуждаетесь в отдыхе. Мы поднимемся задолго до восхода солнца, и нам придется торопиться, чтобы дойти до форта Эдвард, пока минги будут спать.
Кора повиновалась с таким спокойствием, что более робкая Алиса была принуждена последовать ее примеру. Однако, выходя из пещеры, она шепотом попросила Дункана пойти вместе с ними.
Ункас откинул для сестер завесу из одеяла. Повернувшись, чтобы поблагодарить его за внимание, девушки увидели, что разведчик снова уселся над потухающими углями, закрыв лицо руками, и, по-видимому, весь ушел в раздумье о непонятном звуке, который прервал вечернее пение.
Хейворд захватил с собой горящую сосновую ветку, и этот факел слабо осветил узкую пещеру, где девушкам предстояло провести ночь. Дункан укрепил свой светильник в трещине камня и подошел к сестрам; они остались с ним наедине в первый раз после отъезда из форта Эдвард.
- Не уходите, Дункан! - попросила его Алиса. - Мы не заснем в этом страшном месте, особенно теперь, когда ужасный вопль еще звучит у нас в ушах.
- Прежде всего осмотрим, достаточно ли безопасна наша крепость, - ответил Хейворд, - а потом поговорим об остальном.
Он прошел в самый дальний угол пещеры, к выходу, тоже закрытому тяжелым одеялом, и, отодвинув его, вдохнул полной грудью свежий, живительный воздух, веявший от водопадов. Ближайший рукав реки стремился по узкому глубокому ущелью, прорытому течением в мягком камне. Вода неслась у самых ног молодого офицера и, как ему казалось, образовала отличную защиту с этой стороны.
- Природа создала неодолимую преграду, - продолжал он, указав на черный поток под обрывом, и опустил завесу, - и вы сами знаете, что честные, верные люди охраняют вас. Поэтому, почему бы вам не воспользоваться советом Соколиного Глаза? Я уверен, Кора согласится со мной и скажет, что вам обеим необходимо заснуть.
- Кора может согласиться с вашим мнением, но не сможет последовать вашему совету, - проговорила старшая из девушек, устроившись рядом с Алисой на ложе из ветвей сассафраса. - Если бы мы даже не слышали непонятного, страшного крика, нам все равно было бы трудно заснуть. Скажите-ка сами, Хейворд, могут ли дочери позабыть о том, как должен тревожиться их отец, не знающий, где они и что с ними случилось в этой глуши среди стольких опасностей?
- Он воин. Правда, ему известны опасности, но известны и преимущества лесов.
- Но он - отец, и от чувств отцовских он не сможет отречься.
- Как снисходительно, как терпеливо переносил он мои глупые затеи! С какой любовью исполнял все мои желания! - со слезами произнесла Алиса. - Кора, мы поступили неблагоразумно, предприняв эту рискованную поездку.
- Может быть, я необдуманно настояла на том, чтобы отец позволил нам приехать к нему в такое беспокойное время, но я хотела доказать ему, что если на других он не может положиться, то его дети остались ему верны.
- Когда он услыхал о вашем решении приехать в форт, Эдвард, - ласково сказал Хейворд, - в его душе произошла жестокая борьба между страхом и любовью, и любовь одержала победу. «Я не хочу останавливать их, Дункан, - сказал он. - Дай боже, чтобы все защитники нашего короля проявили, половину той смелости, которую проявила Кора».
- А обо мне он ничего не сказал, Хейворд? - с ревнивой нежностью спросила Алиса. - Я уверена, что папа не мог совсем позабыть о своей маленькой Эльси…
- Конечно нет, - ответил молодой человек. - Он осыпал вас множеством ласковых слов, которые я не осмелюсь повторить, чувствуя, однако, их справедливость. Раз он сказал…
Дункан вдруг умолк; глаза его были прикованы к Алисе, которая в порыве дочерней любви повернулась к нему, чтобы услышать слова отца, когда снова пронесся тот же ужасный вопль, и вслед за тем наступило долгое мертвое молчание. Все переглядывались, со страхом ожидая повторения дикого воя. Наконец медленно отодвинулось одеяло, и в отверстии пещеры показалась фигура разведчика; суровая твердость его лица сменилась неуверенностью при мысли о таинственных звуках, казалось, предвещавших неминуемую опасность, перед которой были бессильны и ловкость его, и опытность.
Глава 7
Они не спят.
И вижу я на скалах тех -
Всей дикой бандой они сидят.
Грей
- Если мы останемся здесь, - сказал Соколиный Глаз, - мы пренебрежем предупреждением, которое дается нам для нашего же блага. Пусть нежные создания побудут в пещере, но мы, то есть я и могикане, пойдем на скалу сторожить. И, полагаю, майор шестидесятого полка присоединится к нам.
- Разве близка опасность? - спросила Кора.
- Только тот, кто издает эти странные вопли, знает о грозящей нам опасности. Я буду считать себя недостойным человеком, если стану прятаться в нору, слыша такое знамение в воздухе. Даже слабая душа, которая проводила свои дни в псалмопении, взволнована этими звуками и говорит, что «готова идти вперед на битву». Но если бы нас ждала только битва, то с этим мы бы успешно справились. Но я слышал, что, когда между небом и землей разносятся подобные крики, это предвещает не совсем обычную войну.
- Если вы считаете, мой друг, что эти звуки вызваны сверхъестественными причинами, то нам не стоит слишком волноваться, - продолжала невозмутимая Кора. - Но не думаете ли вы, что наши враги хотят запугать нас и этим своеобразным путем без труда одержать над нами победу?
- Леди, - торжественным тоном ответил разведчик, - больше тридцати лет прислушивался я ко всем лесным звукам, как прислушивается человек, жизнь и смерть которого зависят от чуткости его слуха! Меня не обманут ни мурлыканье пантеры, ни свист пересмешника, ни крики дьявольских мингов. Я слыхал, как лес стонал, точно человек в жестокой печали; слыхал я и треск молнии, когда от ее огненных стрел разлетались сверкающие искры. Теперь же ни могикане, ни я - мы не можем объяснить себе, что это был за вопль. И потому мы думаем, что это - знамение неба, посланное для нашего блага.
- Странно… - сказал Хейворд и взял свои пистолеты, которые, входя в пещеру, положил на камень.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97