– Дэвиду останется только рожать идеи и выглядеть таким же симпатягой.
– Симпатягой? – Она перевела дыхание. – А это здесь при чем?
– Абсолютно уверен в том, что женщины побегут покупать наряды у такого симпомпончика, как Дэвид.
Она насупилась.
– А как же они догадаются, что он такой красавчик? Ты что же, на каждый ярлык приклеишь его мордашку?
– Неплохая, кстати, мысль… сделаю что-нибудь в этом роде, – ответил он и улыбнулся.
– Вот и делись профессиональными секретами! И подумать только, всему этому ты научился в «Голд!» – Она вновь наполнила их бокалы и быстро опорожнила свой. – Ну, Эдди, меня-то ты не забудешь, надеюсь? – сказала она, ловя его руку и пожимая ее. Несмотря на свою сдержанность, ей очень хотелось прикоснуться к нему. – Знаю, что многое у меня пошло наперекосяк, и все же хочется думать, что в один прекрасный день…
– В один день! – прервал он ее. – Ты что же, полагаешь, что я буду ждать этого «одного дня»? Я ведь говорил тебе до появления этого лорда и твоего замужества, как нуждаюсь в тебе. Но ты выбрала титул…
– Я выбрала отца Джордана! – закричала она. – Разве ты мог жениться на мне, зная, что я ношу под сердцем ребенка другого мужчины?
– Мог, потому что любил тебя, – ответил он просто. – Этот заурядный, ординарный еврейчик сделал бы такое по любви.
– О, прошу тебя, не говори о любви в прошедшем времени, – взмолилась она, мгновенно растеряв все свои амбиции. – Ведь ты еще любишь меня! Я знаю, знаю! Я читаю это в твоих глазах, Эдди! И я люблю тебя! Ну, пожалуйста…
– Уже не смешно. – Он вновь поднялся с дивана. – Мне нужно идти.
Он направился к двери, Маккензи пошла за ним. Она успела раньше положить руку на дверную ручку, она заставила его обернуться и взглянуть на нее.
– Может быть, поцелуешь меня на прощание? – тихо произнесла она.
Он наклонился к ней, глаза его сверкали, в них было нетерпение и гнев. Она замерла. Это была такая великолепная пытка. Его губы легко коснулись ее лица. Он не собирался сдаваться.
– Значит, ты решился! – воскликнула она, не спуская с него глаз. – Значит, ты решил теперь жить без меня!
– Ты все правильно поняла, – сказал он. – Чего ж тут непонятного! Что еще мне остается делать? Мы не виделись несколько месяцев!
– Но теперь все будет по-другому, Эдди! У меня теперь есть возможность…
– Слишком поздно, Маккензи. Все пошло кувырком, я ухожу с этой работы и… – Он махнул в сердцах рукой. – Я не бегаю за чужими женами.
Глаза его горели адским огнем, и она была не в силах более владеть собой. Рука ее коснулась его лица, погладила гладко выбритую щеку.
– Ну и тяжело же с тобой вести переговоры.
Она попыталась рассмеяться. Мягкая кожа под ее рукой казалась такой незащищенной. Глаза его были так выразительны, их темная глубина отражала целое море чувств.
– Тебе, наверное, все это доставляет удовольствие? – спросил он с горечью. Она заметила, как он судорожно перевел дыхание. – Потому что я не умею просто играть… – На мгновение его рука скользнула по ее щеке, излучали тепло его глаза, устремленные на нее, она увидела в них желание. И в этот момент он распахнул дверь и стремительно вышел, не оглянувшись.
Она вернулась в гостиную, пустую, холодную, слезы катились по ее щекам.
– Ты сама во всем виновата, – громко произнесла она. Потом взглянула в зеркало, посмотрела на ту женщину, которой только что отказали в том, о чем она так мечтала. – Леди Маккензи, мать твою! – рявкнула она своему отражению. Прежде чем снять трубку телефона, она допила шампанское. – Реджи? – произнесла она, когда на другом конце провода услышала голос брата. – Эд Шрайбер только что ушел от нас. Не пускай его завтра на порог фирмы. Сегодня же смени все замки. Я знать не хочу, как ты это сделаешь – вызови кого-нибудь, скажи, что это сверхсрочно. Позаботься о том, чтобы очистили его ящики, пусть вернут ему все его барахло. И рассчитайся с ним, выплати все до последнего.
– Ты уверена в том, что говоришь? – хриплым голосом спросил Реджи.
– Абсолютно. Он только что ушел от меня…
– Что там между вами произошло?
– Да ничего. – Она сделала паузу. – Он открывает собственное дело, нашел нового модельера. Не знаю уж – на чьи деньги, но только мы им в этом помогать не собираемся.
Она повесила трубку. Она знала, что поступает неразумно, но надо было дать выход эмоциям, разочарованию, да и шампанское действовало так, что виновного найти было необходимо. «Если бы Майя не познакомила Эда с Дэвидом, – думала она, – этого никогда не произошло бы».
Она позвонила Майе. Телефон долго не отвечал. «Неужели эта сука где-нибудь развлекается?» – подумала Маккензи, чувствуя, как гнев нарастает в ней. Она не вешала трубку.
– Добрый день, – услышала она женский голос.
– Ах ты, сучка! – взорвалась Маккензи. – Припоминаешь свою блестящую идею познакомить Эда с Дэвидом? Если бы я могла оставить Джордана одного, не преминула бы сейчас же прийти и вырвать с корнем прядь твоих вшивых блондинистых волос!
Она собралась перевести дыхание, когда голос в трубке произнес:
– Говорит автоответчик Майи Стэнтон. Если вы хотите оставить сообщение…
– Да, очень хочу, – зарычала Маккензи. – Это говорит леди Маккензи Брайерли…
– …дождитесь…
– Передайте Майе Стэнтон, только очень прошу не пропустите ни слова..
– …звукового сигнала…
– Сигнала! – Маккензи вопила изо всех сил: – Пошла ты к ядреной матери! Понятно?! Пошла ты на… – Она в ярости бросила трубку и почувствовала себя немного лучше.
Откупорив еще одну бутылку шампанского и приложившись к ней, она пошла взглянуть на ребенка, а затем принялась ждать Элистера.
Он объявился в половине третьего утра, лицо его было сосредоточено, глаза блестели. Она сидела на кровати, на коленях у нее лежали кипы журналов мод. Он был удивлен, что она не спит.
– Что случилось? Не спится? Или меня поджидала? – Он бросил пиджак на кресло и рухнул на кровать.
– Да, я не могла уснуть, – сказала она. – И мы должны поговорить.
– А нельзя ли в другой раз, – пробормотал он. – Я безумно устал. Весь вечер пропагандировал наш «Голд!»…
– Так я тебе и поверила! – закричала она.
– Тсс! – Он приложил палец к губам, глаза у него закрывались. – Ты разбудишь Джордана.
– О нем не беспокойся, он ничего не слышит. А где же ты так устал? Опять трахал манекенщиц, обещал им выгодные контракты?
Он повернулся на спину и расплылся в улыбке. Кажется, он немного дрожал. Подтянул к себе колени.
– Ты знаешь, Мак, что такое «спидболл»?
– Что? Коктейль такой, наверное. Он рассмеялся.
– Ну да – коктейль, но его не пьют. «Спидболл» – это героин в одной руке, чистый героин, а в другой – простая «кока»…
– Элистер, если ты не завяжешь с героином, то будешь уволен, кроме того, считай, что мы в разводе!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146
– Симпатягой? – Она перевела дыхание. – А это здесь при чем?
– Абсолютно уверен в том, что женщины побегут покупать наряды у такого симпомпончика, как Дэвид.
Она насупилась.
– А как же они догадаются, что он такой красавчик? Ты что же, на каждый ярлык приклеишь его мордашку?
– Неплохая, кстати, мысль… сделаю что-нибудь в этом роде, – ответил он и улыбнулся.
– Вот и делись профессиональными секретами! И подумать только, всему этому ты научился в «Голд!» – Она вновь наполнила их бокалы и быстро опорожнила свой. – Ну, Эдди, меня-то ты не забудешь, надеюсь? – сказала она, ловя его руку и пожимая ее. Несмотря на свою сдержанность, ей очень хотелось прикоснуться к нему. – Знаю, что многое у меня пошло наперекосяк, и все же хочется думать, что в один прекрасный день…
– В один день! – прервал он ее. – Ты что же, полагаешь, что я буду ждать этого «одного дня»? Я ведь говорил тебе до появления этого лорда и твоего замужества, как нуждаюсь в тебе. Но ты выбрала титул…
– Я выбрала отца Джордана! – закричала она. – Разве ты мог жениться на мне, зная, что я ношу под сердцем ребенка другого мужчины?
– Мог, потому что любил тебя, – ответил он просто. – Этот заурядный, ординарный еврейчик сделал бы такое по любви.
– О, прошу тебя, не говори о любви в прошедшем времени, – взмолилась она, мгновенно растеряв все свои амбиции. – Ведь ты еще любишь меня! Я знаю, знаю! Я читаю это в твоих глазах, Эдди! И я люблю тебя! Ну, пожалуйста…
– Уже не смешно. – Он вновь поднялся с дивана. – Мне нужно идти.
Он направился к двери, Маккензи пошла за ним. Она успела раньше положить руку на дверную ручку, она заставила его обернуться и взглянуть на нее.
– Может быть, поцелуешь меня на прощание? – тихо произнесла она.
Он наклонился к ней, глаза его сверкали, в них было нетерпение и гнев. Она замерла. Это была такая великолепная пытка. Его губы легко коснулись ее лица. Он не собирался сдаваться.
– Значит, ты решился! – воскликнула она, не спуская с него глаз. – Значит, ты решил теперь жить без меня!
– Ты все правильно поняла, – сказал он. – Чего ж тут непонятного! Что еще мне остается делать? Мы не виделись несколько месяцев!
– Но теперь все будет по-другому, Эдди! У меня теперь есть возможность…
– Слишком поздно, Маккензи. Все пошло кувырком, я ухожу с этой работы и… – Он махнул в сердцах рукой. – Я не бегаю за чужими женами.
Глаза его горели адским огнем, и она была не в силах более владеть собой. Рука ее коснулась его лица, погладила гладко выбритую щеку.
– Ну и тяжело же с тобой вести переговоры.
Она попыталась рассмеяться. Мягкая кожа под ее рукой казалась такой незащищенной. Глаза его были так выразительны, их темная глубина отражала целое море чувств.
– Тебе, наверное, все это доставляет удовольствие? – спросил он с горечью. Она заметила, как он судорожно перевел дыхание. – Потому что я не умею просто играть… – На мгновение его рука скользнула по ее щеке, излучали тепло его глаза, устремленные на нее, она увидела в них желание. И в этот момент он распахнул дверь и стремительно вышел, не оглянувшись.
Она вернулась в гостиную, пустую, холодную, слезы катились по ее щекам.
– Ты сама во всем виновата, – громко произнесла она. Потом взглянула в зеркало, посмотрела на ту женщину, которой только что отказали в том, о чем она так мечтала. – Леди Маккензи, мать твою! – рявкнула она своему отражению. Прежде чем снять трубку телефона, она допила шампанское. – Реджи? – произнесла она, когда на другом конце провода услышала голос брата. – Эд Шрайбер только что ушел от нас. Не пускай его завтра на порог фирмы. Сегодня же смени все замки. Я знать не хочу, как ты это сделаешь – вызови кого-нибудь, скажи, что это сверхсрочно. Позаботься о том, чтобы очистили его ящики, пусть вернут ему все его барахло. И рассчитайся с ним, выплати все до последнего.
– Ты уверена в том, что говоришь? – хриплым голосом спросил Реджи.
– Абсолютно. Он только что ушел от меня…
– Что там между вами произошло?
– Да ничего. – Она сделала паузу. – Он открывает собственное дело, нашел нового модельера. Не знаю уж – на чьи деньги, но только мы им в этом помогать не собираемся.
Она повесила трубку. Она знала, что поступает неразумно, но надо было дать выход эмоциям, разочарованию, да и шампанское действовало так, что виновного найти было необходимо. «Если бы Майя не познакомила Эда с Дэвидом, – думала она, – этого никогда не произошло бы».
Она позвонила Майе. Телефон долго не отвечал. «Неужели эта сука где-нибудь развлекается?» – подумала Маккензи, чувствуя, как гнев нарастает в ней. Она не вешала трубку.
– Добрый день, – услышала она женский голос.
– Ах ты, сучка! – взорвалась Маккензи. – Припоминаешь свою блестящую идею познакомить Эда с Дэвидом? Если бы я могла оставить Джордана одного, не преминула бы сейчас же прийти и вырвать с корнем прядь твоих вшивых блондинистых волос!
Она собралась перевести дыхание, когда голос в трубке произнес:
– Говорит автоответчик Майи Стэнтон. Если вы хотите оставить сообщение…
– Да, очень хочу, – зарычала Маккензи. – Это говорит леди Маккензи Брайерли…
– …дождитесь…
– Передайте Майе Стэнтон, только очень прошу не пропустите ни слова..
– …звукового сигнала…
– Сигнала! – Маккензи вопила изо всех сил: – Пошла ты к ядреной матери! Понятно?! Пошла ты на… – Она в ярости бросила трубку и почувствовала себя немного лучше.
Откупорив еще одну бутылку шампанского и приложившись к ней, она пошла взглянуть на ребенка, а затем принялась ждать Элистера.
Он объявился в половине третьего утра, лицо его было сосредоточено, глаза блестели. Она сидела на кровати, на коленях у нее лежали кипы журналов мод. Он был удивлен, что она не спит.
– Что случилось? Не спится? Или меня поджидала? – Он бросил пиджак на кресло и рухнул на кровать.
– Да, я не могла уснуть, – сказала она. – И мы должны поговорить.
– А нельзя ли в другой раз, – пробормотал он. – Я безумно устал. Весь вечер пропагандировал наш «Голд!»…
– Так я тебе и поверила! – закричала она.
– Тсс! – Он приложил палец к губам, глаза у него закрывались. – Ты разбудишь Джордана.
– О нем не беспокойся, он ничего не слышит. А где же ты так устал? Опять трахал манекенщиц, обещал им выгодные контракты?
Он повернулся на спину и расплылся в улыбке. Кажется, он немного дрожал. Подтянул к себе колени.
– Ты знаешь, Мак, что такое «спидболл»?
– Что? Коктейль такой, наверное. Он рассмеялся.
– Ну да – коктейль, но его не пьют. «Спидболл» – это героин в одной руке, чистый героин, а в другой – простая «кока»…
– Элистер, если ты не завяжешь с героином, то будешь уволен, кроме того, считай, что мы в разводе!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146