— А ты собираешься помешать ему? Муж сердито вскочил.
— Да, Боже мой! По крайней мере ему не достанется мой бизнес!
Она промолчала. Это был не его бизнес, в действительности не его. Компанию много лет назад основал ее отец и после их свадьбы взял Харви к себе на работу. После смерти отца она унаследовала контрольный пакет акций, и Харви автоматически стал президентом. Но об этом теперь как-то уже все позабыли.
— Я еду к себе в офис.
— А еду в Париж. Одна, если ты не хочешь ехать со мной, — сказала она, внезапно приняв оешение.
— Но ты ведь будешь скучать, ты же там никого не знаешь.
Она молча ждала, когда он все же предложит поехать вместе, но он так и не сделал этого. И вот теперь, проведя неделю в одиночестве в парижском отеле, она вспомнила его слова. Да, ей было скучно, ей было одиноко в городе, который не любит одиноких женщин.
Выйдя из ванной, она посмотрела на себя в большое зеркало. Ей было тридцать восемь, и хотя фигура потеряла девическую стройность, она все равно выглядела моложе своих лет. Груди до сих пор оставались упругими, они никогда не были у нее слишком большими, поэтому не обвисли от собственной тяжести, живот по-прежнему оставался плоским.
Но самым привлекательным в ней были глаза: большие, темно-голубые, лучистые, не утратившие внутреннего огня. Внезапно, без всякой причины, они наполнились слезами. Разозлившись на себя, она схватила халат и, закутавшись в него, вышла в гостиную. Раздался стук в дверь.
— Войдите, — сказала она, доставая из пачки сигарету.
Это был бригадир посыльных.
— Ваши газеты, мадам, — сказал он и, заметив у нее в руках незажженную сигарету, услужливо поднес спичку.
— Спасибо, — сказала она, быстро заморгав глазами. Но он успел заметить слезы.
— Не нужен ли мадам автомобиль на вечер?
Поколебавшись, она покачала головой. Женщина не может никуда пойти одна. Ей снова предстоял ужин в номере. Но когда она сидела в одиночестве за большим столом, ее не радовала даже вкусная еда. Бригадир внимательно посмотрел на нее.
— Может быть, мадам нужен сопровождающий на вечер?
Она посмотрела не бригадира и устыдилась своих мыслей.
— Жиголо?
Бригадир заметил на ее лице легкую гримасу отвращения.
— Конечно нет, мадам.
Она вспомнила женщин, которых видела в сопровождении жиголо. Это сразу бросалось в глаза, а она не могла допустить, чтобы люди смотрели на нее так же, как на этих женщин.
— Мне не нужен жиголо.
— Я даже и думать об этом не смел, мадам. Но здесь, в отеле, находится молодой человек, который видел вас, мадам, и очень хотел бы познакомиться.
— Молодой человек? — она почувствовала, что это ей льстит. — Не жиголо?
— Нет, мадам, — сказал бригадир и добавил доверительным тоном:
— В его жилах течет королевская кровь. Она замялась.
— Ну, не знаю.
Заметив ее нерешительность, бригадир быстро заговорил:
— Если мадам спустится в вестибюль, я устрою так, что мадам сможет поговорить с этим молодым человеком. И если он понравится мадам, я вас познакомлю. А если нет, — бригадир пожал плечами, — молодой человек, несмотря на свое разочарование, подчинится воле мадам и больше не будет ее беспокоить.
Несмотря на то, что она решила не спускаться в вестибюль для встречи с молодым человеком, она тщательно занялась макияжем. Теперь из зеркала на нее глядели большие темно-голубые, сияющие глаза, в которых появился давно забытый блеск. Почувствовав себя молодой и возбужденной, она принялась убеждать себя, что только посмотрит на него. Посмотрит и уйдет, в этом нет ничего плохого.
Сидя в вестибюле, она чувствовала себя неуютно, ей казалось, что все знают, зачем она пришла сюда. Она посмотрела на часы и решила подождать еще десять минут. Уже собираясь встать, чтобы вернуться в номер, она увидела, как в отель вошли бригадир и молодой человек.
Ее первое впечатление было, что он очень молод, но потом она вспомнила, как читала где-то, что французы предпочитают женщин старше себя. Второй мыслью было, что он очень высок. Стоя рядом с низеньким посыльным, он казался еще выше, а широкие плечи и пышные темные волосы действительно придавали ему царственный вид. Она решила, что ему года двадцать четыре, но в этой ошибке был виноват, отчасти, ее собственный возраст. На самом деле Сергею не было и двадцати.
Его темные глаза оглядывали вестибюль, и, когда внезапно их взгляды встретились, она увидела, что он покраснел. Она удивленно подумала, что бригадир не обманул ее, так покраснеть может только человек, действительно жаждущий встречи.
Когда Сергей отвел взгляд, она, ни о чем не думая, кивнула бригадиру и тут же, ужаснувшись собственной смелости, поспешила к лифту.
За все годы замужества у нее не было ни одной любовной связи, поэтому ей казалось, что они находятся в каком-то нереальном мире. Время остановилось, и если это и не была любовь, то во всяком случае сильное увлечение. И вот теперь, три недели спустя, она открыла Сергею дверь, держа в руках письмо.
Сергей понял, что все кончено, и почувствовал сожаление, потому что ему очень нравилась эта спокойная, умная женщина.
— Тебе пора уезжать? — спросил он. Она кивнула.
— Завтра.
— Тогда сегодня ночью я покажу тебе Париж, которого ты еще не видела. Мы будем гулять всю ночь. Она помолчала, потом сказала:
— Хватит с меня Парижа.
Сергей поставил свой бокал и протянул к ней руки. Она безмолвно прильнула к нему, и он почувствовал, что ее щеки мокры от слез. Они долго сидели молча. Hi улице уже стемнело и зажглись фонари.
— Надо заказать поесть, ты, наверное, проголодался, — наконец сказала она.
— Я не голоден.
Они снова замолчали, глядя на сверкающие фонари.
— Париж очень красив ночью, — сказала она и взяла его за руки. — Я никогда не была молодой. Теперь я понимаю это.
— Ты всегда будешь молодой.
— Теперь буду, благодаря тебе.
— Я провожу тебя на пароход, — внезапно сказал он.
— Нет, — она покачала головой. — Лучше, если в поезде, который увезет меня к пароходу, я буду одна.
— Я буду скучать без тебя.
— Я тоже.
— И все-таки ты возвращаешься к семье, к тем, кто тебя любит.
— А ты? — спросила она. — Что ты будешь делать?
— Не знаю. Отец хочет, чтобы я приехал к нему в Германию. Я не хочу ехать, но...
— Ты не должен ехать туда! Сергей пожал плечами.
— Там наверняка найдется для меня какое-нибудь дело. Все лучше, чем бездельничать и слоняться по Парижу.
— Нет, ты не прав. То, что делают нацисты, просто ужасно. Ты не должен принимав в этом участия. Президент Рузвельт говорит...
— Ваш презцдент еврей, — оборвал ее Сергей. — Отец пишет, что его настоящая фамилия Розелфельд и что он снюхался с коммунистами.
Она засмеялась, но тут же остановилась, увидев недоуменное выражение на его лице.
— Ты напоминаешь мне моего мужа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211