Говорили хором, шумели, как галки на колокольне. Портки снимать на ночь глядя никому не хотелось, а идти с водилом от берега мог всего один человек.
- Стой, мужики! Здесь вам не митинг и не сход, - крикнул Якуша по праву хозяина бредня. - Чего орете? Дело голосом не сдвинешь. Это вам не улишки продавать. Вася! - позвал он длинного Сосу. - Тебе не токмо что затон, река до пупка будет. Скидавай портки, становись в заброд. Эй, вы, оголтыши! - сказал ребятам. - Марш в загон. А я от берега пойду, потому как бредень мой и колхоз рыбацкий я созвал. Значит, слушай мою команду.
Бандей и Биняк остались на берегу с ведрами под живую рыбу, покрикивали:
- Буржуй, портянку пожуй... Плыви на ту сторону!
- Я чаво там не видал?
- Рыбу гони... Во-он от тех камышов.
- Я ее туда не пускал.
- Ах ты дармоед... Ксплуататор.
- А ты, Бандей, слопал дюжину лаптей.
- А ведром по шее не хочешь?
- Попробуй тронь...
Якуша меж тем занес водило, поторапливал своего нерасторопного напарника:
- Ты скинешь портки или нет? Соса спеленатая!
- Ты, Ротастенький, не вякай. Не то съезжу по кумполу, зазвенишь у меня по-другому. - Соса сидел сгорбившись - лапти никак не скинет, сопит, запутавшись в оборах. Якуша перекинулся на ребят:
- А вы чего сопли распустили? Тоже в лаптях запутались? Кому говорят? Марш в воду! Гони рыбу с конца, а мы от горловины пойдем...
Ребята наконец оголились и, стыдливо прикрывая ладошкой срам, двинулись, как гусята, один за другим к воде.
- Чувал, ну-к обернись! - крикнул Биняк.
- Чаво? - тот обернулся, чуть пригнувшись и прикрываясь рукой.
- Ты эта, парень... твою штуку рукой не прикроешь. Ты бы фуражку надел на нее.
Все грохнули и на берегу, и которые в воду зашли.
- Да ну тебя... - Чувал с разбегу бултыхнулся в затон.
- Якуша, а парень-то у тебя с довеском, - не унимался Биняк. - Держи его про запас на случай, ежели мяса не хватит.
- Ох-хо-хо-хо!
- Ги-ки-ки-ки-ки...
- Хек-хек-хек... Дьявол тебя возьми-то.
- Кусок у него добрый... Ты по стольку в котел не кладешь, - добавил Биняк.
Вася Соса плюнул на свои оборы и покатился по берегу, стуча локтями обземь:
- Брось, Осьпов, брось! Ей-богу, живот подводит.
- Ну, пойдем, что ли ча! - крикнул опять Якуша, берясь за водило. - Не то водка прокиснет.
Соса наконец встал, скинул с себя все до исподников и полез в воду, сводя лопатки и подымая плечи.
- Опускай водило, мерин сивый! - крикнул Бандей. - Что ты его задрал кверху, как ружье? Иль стрелять надумал?
- Дай окунуться... Холодно, - лязгая зубами, ответил Соса.
Наконец бредень опущен; Соса, отплевываясь и фыркая, как лошадь, зачертил подбородком по воде. Якуша шел вдоль берега и тыкал водилом в воду, как вилами в сено. Вода доходила ему всего лишь до колена.
- Эй, Ротастенький! Ты бы лучше послал за себя заместителя по активу Тараканиху: все ж таки она в юбке, - посоветовал ему Биняк. - Глядишь, и подол не замочила бы.
- Что, за подол хочешь подержаться? Вон ухвати кобылу за хвост, отбрехивался Якуша.
Рыбу пугали боталами - двумя широкими жестяными раструбами, насаженными на шесты.
- Чувал, пугани от того куста! - кричал с берега Бандей. - Бей в корень!
Чувал заносил над головой ботало и резко швырял его под куст:
"Угук-гух! Угук-гух!" - утробно вырывалось из-под куста, и далеко за рекой отдавалось размеренно и гулко: "Ух... Ух..." Как будто там кто-то погружался в холодную воду.
- Маклак, ударь по камышам, - кричал Бандей.
"Угук-гух! Угук-гух!" - неслось от камышовых зарослей, и снова таинственно замирало где-то за рекой: "Ух... Ух..."
Чем ближе подходили ребята с верховьев затона, тем шумнее становилось возле бредня, суетливее на берегу.
- Кончай заброд, Вася! - кричал Биняк. - Заходи к берегу. А ты подсекай, Якуша...
- Я те подсеку, - отвечал Якуша, матерился и плевал в воду. - Ты лучше пугни от берега, не то рыба в прогал уйдет.
Биняк грохал донцем ведра о воду, но стоял на своем:
- Гли-ко, дьяволы! Рыба скопления не любит, разворот даст. Уйдет! Ей-богу, уйдет...
- Куда она денется? Бредень-то с мотней, - ухал басом Бандей.
- Мотня, что твоя ширинка, расстегнется - не заметишь, как весь запас вывалится.
- Пожалуй, пора! - пускает пузыри Вася. - Не то глыбь пошла, кабы низом, под бредень, рыба-то не выметнулась.
- Давай, заходи к берегу! - сдался наконец Якуша и сам стал "подсекать", то есть кренить водило, подтягивать край бредня к самому урезу воды.
Улов оказался добрый: когда схлынула потоком вода с берега, в длинной, облепленной ряской мотне забились широкие, как лапоть, медно-красные караси, затрепетали радужным оперением брюхатые и гладкие лини, скользкие, плотные, сизовато-зеленого отлива, точно дикие селезни; лениво извиваясь, тыкали во все стороны расплюснутыми широкими мордами сомы; и прядала, путаясь в сети, пятнистая щука длиной с оглоблю.
Набежали ребята с гиканьем, хохотом, стали хватать рыбу, греметь ведрами.
- Чувал, а Чувал? Успокой ты щуку!
- Чем?
- Вот дурень! Ахни ее по голове своей кувалдой.
- Тьфу ты, пустобрех! Прилипнет как банный лист.
- Дак у него свой молоток отстучал. Он теперь только глядя на чужие и радуется.
- Гы-гы... Мысленно.
- Эге. Воображая то есть.
Рыбой набили оба ведра, да еще несли в руках отдельно щуку и сома. Завидя такую добрую кладь, мужики стали сходиться к Якушиному шалашу, откуда заманчиво поблескивали горлышками обернутые в мокрую мешковину четвертя с водкой. Первым пожаловал к ловцам Максим Селькин:
- Я, мужики, дровец нарублю. - А сам все ощупывал карасей, мял их, чмокал губами. - Жирныя...
- А сырую съел бы? - спросил Якуша.
- Нашто?
- Ежели б вареной не дали.
- Съел бы, - покорно вздохнув, сказал Селькин.
Потом пришел Федорок Селютин в длинной, до колен, тиковой рубахе, босой. Этот заботливо оглядел и потрогал четвертя с водкой. Изрек:
- Якуша, надо мешковину смочить заново. Водка теплая.
- А может, в реку снести четвертя? - предложил Бандей.
На него зашикали:
- Ты что, в уме? Берега крутые... А ну-ка да споткнешься с четвертями?
- Можно в обход, от затона...
- А там крутит... Унесет четвертя...
- Они же не плавают!
- Говорят, бутылки океан переплывают.
- Дак то ж пустые.
- Неважно. И водку унесет.
- Куда ее унесет?
- В омут. Закрутит - и поминай как звали.
- Чтобы четвертя с водкой унесло? Ни в жисть не поверю.
- А ты знаешь, в Каменский омут Черный Барин мешок проса уронил. Слыхал, где выплыл?
- И где?
- В Оке, под Касимовом. Мешок по таблу узнали, печати то есть.
- Дак то ж под Каменкой, пропасть!
- Может быть, и здесь такая ж пропасть. Ты ж туда не лазил, в воду! А хочешь четвертя поставить.
Петька Тыран пришел в валенках. Его позвали чистить рыбу.
- Не-е, мужики... не могу. У меня обувь не соответствует.
- А водку пить она соответствует?
- Дак я ж Кольцов! - бил он себя в грудь.
Все лето по вечерам носил он валенки, а зимой часто в сапогах ходил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221
- Стой, мужики! Здесь вам не митинг и не сход, - крикнул Якуша по праву хозяина бредня. - Чего орете? Дело голосом не сдвинешь. Это вам не улишки продавать. Вася! - позвал он длинного Сосу. - Тебе не токмо что затон, река до пупка будет. Скидавай портки, становись в заброд. Эй, вы, оголтыши! - сказал ребятам. - Марш в загон. А я от берега пойду, потому как бредень мой и колхоз рыбацкий я созвал. Значит, слушай мою команду.
Бандей и Биняк остались на берегу с ведрами под живую рыбу, покрикивали:
- Буржуй, портянку пожуй... Плыви на ту сторону!
- Я чаво там не видал?
- Рыбу гони... Во-он от тех камышов.
- Я ее туда не пускал.
- Ах ты дармоед... Ксплуататор.
- А ты, Бандей, слопал дюжину лаптей.
- А ведром по шее не хочешь?
- Попробуй тронь...
Якуша меж тем занес водило, поторапливал своего нерасторопного напарника:
- Ты скинешь портки или нет? Соса спеленатая!
- Ты, Ротастенький, не вякай. Не то съезжу по кумполу, зазвенишь у меня по-другому. - Соса сидел сгорбившись - лапти никак не скинет, сопит, запутавшись в оборах. Якуша перекинулся на ребят:
- А вы чего сопли распустили? Тоже в лаптях запутались? Кому говорят? Марш в воду! Гони рыбу с конца, а мы от горловины пойдем...
Ребята наконец оголились и, стыдливо прикрывая ладошкой срам, двинулись, как гусята, один за другим к воде.
- Чувал, ну-к обернись! - крикнул Биняк.
- Чаво? - тот обернулся, чуть пригнувшись и прикрываясь рукой.
- Ты эта, парень... твою штуку рукой не прикроешь. Ты бы фуражку надел на нее.
Все грохнули и на берегу, и которые в воду зашли.
- Да ну тебя... - Чувал с разбегу бултыхнулся в затон.
- Якуша, а парень-то у тебя с довеском, - не унимался Биняк. - Держи его про запас на случай, ежели мяса не хватит.
- Ох-хо-хо-хо!
- Ги-ки-ки-ки-ки...
- Хек-хек-хек... Дьявол тебя возьми-то.
- Кусок у него добрый... Ты по стольку в котел не кладешь, - добавил Биняк.
Вася Соса плюнул на свои оборы и покатился по берегу, стуча локтями обземь:
- Брось, Осьпов, брось! Ей-богу, живот подводит.
- Ну, пойдем, что ли ча! - крикнул опять Якуша, берясь за водило. - Не то водка прокиснет.
Соса наконец встал, скинул с себя все до исподников и полез в воду, сводя лопатки и подымая плечи.
- Опускай водило, мерин сивый! - крикнул Бандей. - Что ты его задрал кверху, как ружье? Иль стрелять надумал?
- Дай окунуться... Холодно, - лязгая зубами, ответил Соса.
Наконец бредень опущен; Соса, отплевываясь и фыркая, как лошадь, зачертил подбородком по воде. Якуша шел вдоль берега и тыкал водилом в воду, как вилами в сено. Вода доходила ему всего лишь до колена.
- Эй, Ротастенький! Ты бы лучше послал за себя заместителя по активу Тараканиху: все ж таки она в юбке, - посоветовал ему Биняк. - Глядишь, и подол не замочила бы.
- Что, за подол хочешь подержаться? Вон ухвати кобылу за хвост, отбрехивался Якуша.
Рыбу пугали боталами - двумя широкими жестяными раструбами, насаженными на шесты.
- Чувал, пугани от того куста! - кричал с берега Бандей. - Бей в корень!
Чувал заносил над головой ботало и резко швырял его под куст:
"Угук-гух! Угук-гух!" - утробно вырывалось из-под куста, и далеко за рекой отдавалось размеренно и гулко: "Ух... Ух..." Как будто там кто-то погружался в холодную воду.
- Маклак, ударь по камышам, - кричал Бандей.
"Угук-гух! Угук-гух!" - неслось от камышовых зарослей, и снова таинственно замирало где-то за рекой: "Ух... Ух..."
Чем ближе подходили ребята с верховьев затона, тем шумнее становилось возле бредня, суетливее на берегу.
- Кончай заброд, Вася! - кричал Биняк. - Заходи к берегу. А ты подсекай, Якуша...
- Я те подсеку, - отвечал Якуша, матерился и плевал в воду. - Ты лучше пугни от берега, не то рыба в прогал уйдет.
Биняк грохал донцем ведра о воду, но стоял на своем:
- Гли-ко, дьяволы! Рыба скопления не любит, разворот даст. Уйдет! Ей-богу, уйдет...
- Куда она денется? Бредень-то с мотней, - ухал басом Бандей.
- Мотня, что твоя ширинка, расстегнется - не заметишь, как весь запас вывалится.
- Пожалуй, пора! - пускает пузыри Вася. - Не то глыбь пошла, кабы низом, под бредень, рыба-то не выметнулась.
- Давай, заходи к берегу! - сдался наконец Якуша и сам стал "подсекать", то есть кренить водило, подтягивать край бредня к самому урезу воды.
Улов оказался добрый: когда схлынула потоком вода с берега, в длинной, облепленной ряской мотне забились широкие, как лапоть, медно-красные караси, затрепетали радужным оперением брюхатые и гладкие лини, скользкие, плотные, сизовато-зеленого отлива, точно дикие селезни; лениво извиваясь, тыкали во все стороны расплюснутыми широкими мордами сомы; и прядала, путаясь в сети, пятнистая щука длиной с оглоблю.
Набежали ребята с гиканьем, хохотом, стали хватать рыбу, греметь ведрами.
- Чувал, а Чувал? Успокой ты щуку!
- Чем?
- Вот дурень! Ахни ее по голове своей кувалдой.
- Тьфу ты, пустобрех! Прилипнет как банный лист.
- Дак у него свой молоток отстучал. Он теперь только глядя на чужие и радуется.
- Гы-гы... Мысленно.
- Эге. Воображая то есть.
Рыбой набили оба ведра, да еще несли в руках отдельно щуку и сома. Завидя такую добрую кладь, мужики стали сходиться к Якушиному шалашу, откуда заманчиво поблескивали горлышками обернутые в мокрую мешковину четвертя с водкой. Первым пожаловал к ловцам Максим Селькин:
- Я, мужики, дровец нарублю. - А сам все ощупывал карасей, мял их, чмокал губами. - Жирныя...
- А сырую съел бы? - спросил Якуша.
- Нашто?
- Ежели б вареной не дали.
- Съел бы, - покорно вздохнув, сказал Селькин.
Потом пришел Федорок Селютин в длинной, до колен, тиковой рубахе, босой. Этот заботливо оглядел и потрогал четвертя с водкой. Изрек:
- Якуша, надо мешковину смочить заново. Водка теплая.
- А может, в реку снести четвертя? - предложил Бандей.
На него зашикали:
- Ты что, в уме? Берега крутые... А ну-ка да споткнешься с четвертями?
- Можно в обход, от затона...
- А там крутит... Унесет четвертя...
- Они же не плавают!
- Говорят, бутылки океан переплывают.
- Дак то ж пустые.
- Неважно. И водку унесет.
- Куда ее унесет?
- В омут. Закрутит - и поминай как звали.
- Чтобы четвертя с водкой унесло? Ни в жисть не поверю.
- А ты знаешь, в Каменский омут Черный Барин мешок проса уронил. Слыхал, где выплыл?
- И где?
- В Оке, под Касимовом. Мешок по таблу узнали, печати то есть.
- Дак то ж под Каменкой, пропасть!
- Может быть, и здесь такая ж пропасть. Ты ж туда не лазил, в воду! А хочешь четвертя поставить.
Петька Тыран пришел в валенках. Его позвали чистить рыбу.
- Не-е, мужики... не могу. У меня обувь не соответствует.
- А водку пить она соответствует?
- Дак я ж Кольцов! - бил он себя в грудь.
Все лето по вечерам носил он валенки, а зимой часто в сапогах ходил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221