Коллективной собственностью распоряжаются сообща.
- Мы и распорядились сообща. Собрание провели.
- А вышестоящие инстанции известили? Вы доложили в район, что хлеб везете на базар?
- Дак вы что, печати ставите на мешках-то?
- А вы что думаете, колхоз вам - анархия? Мать порядка, да? Нет, дорогой товарищ. Колхоз - это строгая дисциплина. Здесь все регламентировано. Хочешь чего сделать - сперва доложи. А за самовольство вы строго ответите перед законом.
- Егор, кончай! - оборвал его Возвышаев, подходя к столу. - Давайте, товарищи, берите стулья и присаживайтесь сюда, поближе. Мария Васильевна! - крикнул Возвышаев наверх. - Давайте сюда! Начинаем.
Сверху, по деревянной лестнице, огороженной точеными балясинами, спустилась Обухова, с ней был секретарь комсомольской ячейки веретьевский учитель Доброхотов, беленький, редковолосый, как молочный поросенок, молодой человек при галстуке. Они так и не успели провести комсомольское собрание.
- А где Радимов? - спросил Возвышаев, оглядывая всех.
- Уехал в сельпо за рыбой, - ответил Чубуков.
- Ладно. Без него начнем. Присаживайтесь!
Активисты разобрали венские стулья, стоявшие вдоль стен, и собрались до кучи к столу.
- Задача перед нами стоит ясная и понятная, - сказал Возвышаев. Собрать пять тысяч пудов хлебных излишков. Это на первое. На второе разберем вопрос о контрактации скота. Много разговаривать не станем. И убеждать вас не буду. Сами не маленькие - должны понимать: время подошло не разговоры вести, а дело делать. Вот и сдавайте излишки. А кто это задание не выполнит, тот не коммунист, а болтун и саботажник. То есть фактически работающий на линию классового врага. Правый уклонист! А с правыми уклонистами разговор известный - вон из партии! Вот и подумайте хорошенько, прежде чем отказываться от выполнения плана на хлебные излишки. Напоминаю план: Гордееву сдать две тысячи пудов. Веретью - две тысячи пудов. Шумахину и Лысухе - тысячу пудов. Эту тысячу мы соберем потом. И наконец, колхозу "Муравей" сдать пятьдесят пудов. Все. Вопросы имеются?
- Исходя из каких данных начислили Гордееву две тысячи пудов? - спросил Акимов.
- У вас без малого восемьсот хозяйств. Это ж получается по два с половиной пуда на хозяйство. Какие нужны еще данные, товарищ Акимов? спросил в свою очередь сердито Возвышаев.
- Значит, это вроде дополнительного налога на каждое хозяйство. Дак что ж прикажете, по едокам обкладывать, что ли?
- Давайте не искажать политику обложения хлебными излишками! - встал Возвышаев и прихлопнул рукой об стол. - Вы что, первый раз на активе? Не знаете, на кого направлено острие политики партии? Тогда кладите на стол партбилет.
Акимов тоже встал, и широкое лицо его, мощная шея, выпиравшая из черного пиджака, налились кровью.
- Вы мне его не давали, и не вам отбирать его! Вы зачем приехали? Излишки собирать? Вот и собирайте.
- А вы что ж, в сторонке будете стоять? Да?
- Зачем же я пришел сюда, на актив? Вы спустили нам цифру, ее же распределить надо. Давайте вместе прикинем - что к чему, а грозить нам нечего. Мы не из пугливого десятка.
- Чубуков, растолкуй им раскладку. - Возвышаев сел и стал смотреть в окно.
Чубуков посвистел горлом, хрипло откашлялся и, раскрыв перед собой картонную папку, стал читать:
- Значит, по Гордееву... Мы имеем более сотни отходников. Это раз. Каждый отходник обязан сдать десять пудов ржи или овса. Если не сдаст, в отход не пустим.
- За десять пудов надо целый месяц бревна тесать! - крикнул Звонцов.
Чубуков поднял голову и с удивлением посмотрел сперва на Звонцова, потом на Возвышаева.
- А ты думаешь, индустриализацию можно провести спустя рукава? спросил Возвышаев Звонцова.
- Окромя индустриализации у каждого еще и семья, - ответил тот.
- А вы мне еще сказку расскажите, что у вас, мол, есть нечего, - сказал Возвышаев, обводя всех сердитым взглядом. - Нечего тут слюни распускать. Москва слезам не потакает. Читай дальше!
- Так, значит... по десять пудов каждый отходник. Вот вам тысяча пудов. Мельники, братья Потаповы, по двести пятьдесят пудов каждый. Вот еще пятьсот! Остальные пятьсот пудов наложить на владельцев молотильных машин. - Чубуков поглядел на Акимова и сказал: - По вашим данным, у вас имеется пять молотилок: две четырехконные, одна двуконная и две топчажные. Итого по сто пудов ржи на каждую молотилку. Задача ясная?
- Легко записать. Но где их взять, эти пуды? - спросил Акимов.
- Хозяева найдут сами. А мы им поможем, - ответил Возвышаев.
- Что ж мы, всей гурьбой по дворам так и пойдем искать? - спросил опять Акимов.
- Что вы, что вы?! Они так позарывали зерно, что ни одна собака не найдет, - воодушевляясь, сказал учитель Доброхотов, и глаза его лихорадочно заблестели.
- Искать ямы с зерном - последнее дело, - ответил Возвышаев. - У нас имеется власть. Вот и употребим ее. На всех, кто не сдаст хлебные излишки в срок, наложим штраф в пятикратном размере. Кто против?
Возвышаев вытянул подбородок и обвел глазами всех активистов. Никто не шелохнулся.
- Так. Начислять штраф из расчета по семь рублей за пуд ржи. Итого: по триста пятьдесят рублей на отходника-кустаря.
- А вот как быть с теми, кто у нас не отходит, но кустарничает на дому? - спросил избач Тима. - То есть кто гнет ободья колес, бондарничает, самопряхи делает?
- Правильно ставит вопрос комса! - Возвышаев указал на Тиму пальцем и сказал Акимову: - Вот у кого учиться политике обложения. Побочные заработки надо учитывать и облагать! Местные бондари, колесники и всякие прочие кустари должны быть обложены наравне с отходниками. Чубуков, запиши!
- Теперь насчет сроков. Хлебные излишки внести в течение двадцати четырех часов; считать с данного момента. Кто не внесет к завтрашнему обеду, будет немедленно обложен штрафом. А затем приступим к конфискации имущества. Ясно всем? - спросил Возвышаев.
И опять - молчание.
- Будем считать, что ясно. Алексашин? - обратился Возвышаев к веретьевскому председателю. - Поскольку ваше село такое же большое и отходников у вас примерно столько же, руководствуйтесь подсчетами Чубукова по Гордееву. Ясно?
- Ясно, товарищ Возвышаев! - Алексашин даже встал и руки прижал к полам полушубка.
- Мельницы у вас есть? - спросил Возвышаев.
- Есть! Целых две, одна ветряная и паровик.
- Обложить каждую по триста пудов.
- Есть! - отозвался Алексашин и головой закивал, будто кланялся; волосы у него слежались и блестели, как засалившийся чугун.
- А сколько молотилок?
- Шесть.
- По сто пудов на каждую.
- Есть...
- А неучтенные богатей имеются? То есть такие, которые не подходили ранее под категорию обложения?
- Есть один.
- Кто такой?
- Бывший пастух. У него две коровы и три лошади.
- Наложить на него двести пудов.
- Есть! По какой линии отнесть?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221
- Мы и распорядились сообща. Собрание провели.
- А вышестоящие инстанции известили? Вы доложили в район, что хлеб везете на базар?
- Дак вы что, печати ставите на мешках-то?
- А вы что думаете, колхоз вам - анархия? Мать порядка, да? Нет, дорогой товарищ. Колхоз - это строгая дисциплина. Здесь все регламентировано. Хочешь чего сделать - сперва доложи. А за самовольство вы строго ответите перед законом.
- Егор, кончай! - оборвал его Возвышаев, подходя к столу. - Давайте, товарищи, берите стулья и присаживайтесь сюда, поближе. Мария Васильевна! - крикнул Возвышаев наверх. - Давайте сюда! Начинаем.
Сверху, по деревянной лестнице, огороженной точеными балясинами, спустилась Обухова, с ней был секретарь комсомольской ячейки веретьевский учитель Доброхотов, беленький, редковолосый, как молочный поросенок, молодой человек при галстуке. Они так и не успели провести комсомольское собрание.
- А где Радимов? - спросил Возвышаев, оглядывая всех.
- Уехал в сельпо за рыбой, - ответил Чубуков.
- Ладно. Без него начнем. Присаживайтесь!
Активисты разобрали венские стулья, стоявшие вдоль стен, и собрались до кучи к столу.
- Задача перед нами стоит ясная и понятная, - сказал Возвышаев. Собрать пять тысяч пудов хлебных излишков. Это на первое. На второе разберем вопрос о контрактации скота. Много разговаривать не станем. И убеждать вас не буду. Сами не маленькие - должны понимать: время подошло не разговоры вести, а дело делать. Вот и сдавайте излишки. А кто это задание не выполнит, тот не коммунист, а болтун и саботажник. То есть фактически работающий на линию классового врага. Правый уклонист! А с правыми уклонистами разговор известный - вон из партии! Вот и подумайте хорошенько, прежде чем отказываться от выполнения плана на хлебные излишки. Напоминаю план: Гордееву сдать две тысячи пудов. Веретью - две тысячи пудов. Шумахину и Лысухе - тысячу пудов. Эту тысячу мы соберем потом. И наконец, колхозу "Муравей" сдать пятьдесят пудов. Все. Вопросы имеются?
- Исходя из каких данных начислили Гордееву две тысячи пудов? - спросил Акимов.
- У вас без малого восемьсот хозяйств. Это ж получается по два с половиной пуда на хозяйство. Какие нужны еще данные, товарищ Акимов? спросил в свою очередь сердито Возвышаев.
- Значит, это вроде дополнительного налога на каждое хозяйство. Дак что ж прикажете, по едокам обкладывать, что ли?
- Давайте не искажать политику обложения хлебными излишками! - встал Возвышаев и прихлопнул рукой об стол. - Вы что, первый раз на активе? Не знаете, на кого направлено острие политики партии? Тогда кладите на стол партбилет.
Акимов тоже встал, и широкое лицо его, мощная шея, выпиравшая из черного пиджака, налились кровью.
- Вы мне его не давали, и не вам отбирать его! Вы зачем приехали? Излишки собирать? Вот и собирайте.
- А вы что ж, в сторонке будете стоять? Да?
- Зачем же я пришел сюда, на актив? Вы спустили нам цифру, ее же распределить надо. Давайте вместе прикинем - что к чему, а грозить нам нечего. Мы не из пугливого десятка.
- Чубуков, растолкуй им раскладку. - Возвышаев сел и стал смотреть в окно.
Чубуков посвистел горлом, хрипло откашлялся и, раскрыв перед собой картонную папку, стал читать:
- Значит, по Гордееву... Мы имеем более сотни отходников. Это раз. Каждый отходник обязан сдать десять пудов ржи или овса. Если не сдаст, в отход не пустим.
- За десять пудов надо целый месяц бревна тесать! - крикнул Звонцов.
Чубуков поднял голову и с удивлением посмотрел сперва на Звонцова, потом на Возвышаева.
- А ты думаешь, индустриализацию можно провести спустя рукава? спросил Возвышаев Звонцова.
- Окромя индустриализации у каждого еще и семья, - ответил тот.
- А вы мне еще сказку расскажите, что у вас, мол, есть нечего, - сказал Возвышаев, обводя всех сердитым взглядом. - Нечего тут слюни распускать. Москва слезам не потакает. Читай дальше!
- Так, значит... по десять пудов каждый отходник. Вот вам тысяча пудов. Мельники, братья Потаповы, по двести пятьдесят пудов каждый. Вот еще пятьсот! Остальные пятьсот пудов наложить на владельцев молотильных машин. - Чубуков поглядел на Акимова и сказал: - По вашим данным, у вас имеется пять молотилок: две четырехконные, одна двуконная и две топчажные. Итого по сто пудов ржи на каждую молотилку. Задача ясная?
- Легко записать. Но где их взять, эти пуды? - спросил Акимов.
- Хозяева найдут сами. А мы им поможем, - ответил Возвышаев.
- Что ж мы, всей гурьбой по дворам так и пойдем искать? - спросил опять Акимов.
- Что вы, что вы?! Они так позарывали зерно, что ни одна собака не найдет, - воодушевляясь, сказал учитель Доброхотов, и глаза его лихорадочно заблестели.
- Искать ямы с зерном - последнее дело, - ответил Возвышаев. - У нас имеется власть. Вот и употребим ее. На всех, кто не сдаст хлебные излишки в срок, наложим штраф в пятикратном размере. Кто против?
Возвышаев вытянул подбородок и обвел глазами всех активистов. Никто не шелохнулся.
- Так. Начислять штраф из расчета по семь рублей за пуд ржи. Итого: по триста пятьдесят рублей на отходника-кустаря.
- А вот как быть с теми, кто у нас не отходит, но кустарничает на дому? - спросил избач Тима. - То есть кто гнет ободья колес, бондарничает, самопряхи делает?
- Правильно ставит вопрос комса! - Возвышаев указал на Тиму пальцем и сказал Акимову: - Вот у кого учиться политике обложения. Побочные заработки надо учитывать и облагать! Местные бондари, колесники и всякие прочие кустари должны быть обложены наравне с отходниками. Чубуков, запиши!
- Теперь насчет сроков. Хлебные излишки внести в течение двадцати четырех часов; считать с данного момента. Кто не внесет к завтрашнему обеду, будет немедленно обложен штрафом. А затем приступим к конфискации имущества. Ясно всем? - спросил Возвышаев.
И опять - молчание.
- Будем считать, что ясно. Алексашин? - обратился Возвышаев к веретьевскому председателю. - Поскольку ваше село такое же большое и отходников у вас примерно столько же, руководствуйтесь подсчетами Чубукова по Гордееву. Ясно?
- Ясно, товарищ Возвышаев! - Алексашин даже встал и руки прижал к полам полушубка.
- Мельницы у вас есть? - спросил Возвышаев.
- Есть! Целых две, одна ветряная и паровик.
- Обложить каждую по триста пудов.
- Есть! - отозвался Алексашин и головой закивал, будто кланялся; волосы у него слежались и блестели, как засалившийся чугун.
- А сколько молотилок?
- Шесть.
- По сто пудов на каждую.
- Есть...
- А неучтенные богатей имеются? То есть такие, которые не подходили ранее под категорию обложения?
- Есть один.
- Кто такой?
- Бывший пастух. У него две коровы и три лошади.
- Наложить на него двести пудов.
- Есть! По какой линии отнесть?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221